Ночь

Ночь. Ветер роется в отбросах.
Как на ветру деревья гибки!
И замерли цветные рыбки
в аквариуме на колесах.

Ночь. Как поток воспоминаний,
на миг из мрака появляясь,
в окне автобуса строй зданий
во мраке тает, удаляясь.

Ночь. Нет иного наслажденья,
чем слушать, мелочь сжав в ладони,
как сотрясаются сиденья
в такт легкой музыке в салоне.

Ночь. Глядя непредвзятым взглядом
на город, видно, что огни на
дорогах ярче, если рядом
пустая черная равнина.

Но хочется задернуть шторой
вид этой черной перспективы
для каждого из нас, которой
нет никакой альтернативы.

Ночь. Темный город. Чем темнее
фон за окном, тем больше блёклых
огней на нем и тем яснее
видны черты лица на стеклах.

Возникший из обыкновенной
тьмы человек представит ныне
лицо, а не предмет с антенной,
при слове «Спутник» на витрине.

А дальше – «Космос» и «Планета».
Во множестве названий немо
звучит космическая тема –
след прежнего менталитета.

Раскрыв цветок, бетонный стебель
бросает на витрину блики.
Теперь здесь продается мебель,
а раньше продавались книги.

Ночь. Излучает свет аптека,
в которой о другом лекарстве
напомнят вам три человека
всем белым, как в небесном царстве.

Ночь. Ночью улица – иная.
Белеет цепь вагонов, то есть
цепь гаражей, напоминая
собой сошедший с рельсов поезд.

Ночь, улица, фонарь, аптека
и содрогается от звука
клуб, где проходит дискотека
и где, однако, та же скука.

Две старых женщины заводят
речь о работе и банкетах,
склоняя к мысли, что не опыт,
а возраст – главное в анкетах.

Как будто в шашки за игорным
столом они играют, но не
поймут, что черные – на черном,
а белые – на белом поле.

Ночь, дождь, обрывки диалога.
Из-за возникших отражений
прозрачной ставшая дорога
имеет больше измерений.

И дождь латает жидкой ниткой
швы на расчерченном на клетки
простой большой дорожной плиткой
подобии стола рулетки.

2003