Город. 70 стихотворений

Владимир Мальчевский. "Городское окно".
холст. масло. 2004 год. 130Х100 см.

___________________________________

КОСМОПОЛИС



Кто бродит по миру,
хорошо знает,
что такое – моря огней;
Мегаполисы впечатляют.
Одинокому Мир видней.

А над ним – Океан Бездонный
непонятен, неодолим.

В Мегаполисах – миллионы,
Космополис – неисчислим.


____________________

МОСКВА


Кварталы твои –
словно кварты вина,
проспекты твои –
словно полосы спектра,
и в двориках детства –
твоя тишина,
укрытая кронами,
полными ветра.

И – праздничный шум
голубиных гирлянд,
и пыль чердаков,
охраняемых тайной,
и утренних шпилей
безмолвный парад
над правдою Вечной,
над правдой случайной.

На белой скамейке
в зелёном саду
у вод голубых
с золотым отраженьем
я стану мальчишкой,
и с Миром в ладу
усну
в ожиданье
потерь и свершений.



___________________

М О Й
Г О Р О Д


Кто в серебре тут,
кто – в злате.
Кто – в камере,
кто – в Палате.
Кто – «чёт» волочит,
кто – «нечет»,
кто – вдоль течёт,
кто – перечит,

всё – люди вокруг
да люди –
кто – спит,
а кого - разбудят,
кто – спился,
а кто осудит.
А кто-то –
с мечтой о чуде...

Тут - город мой
легковерный
где – грязный,
а где – примерный,
продавшийся он
или – верный –
последний он мой
и первый.
 

_______________

К В А З И Г Р А Д



Окна. Собранье квадратов Малевича.
Красные. Чёрные .Детские. Девичьи.
Белые. Свадебные. Пустые.
Рамы витые.
Рамы простые.

Эти – ограблены.
Те – разночинские
в городе Рабина
или Кандинского.

В этих – «Контракты»,
а там – манускрипты
где-то «Постфактум»,
а где-то – «Постскриптум».

Эти – для выстрелов.
Те – для оваций.
Эти – плечистые,
с сигнализацией.

Эти – ослепли,
а эти – заклеены.
Эти – как склепы
города Клее.

В этих когда-нибудь что-нибудь будет.
В этих – не спят, а в соседних – не будят;
в них отражаются те, что – напротив,
то ли – театр у них, то ли – подиум.
Бредим ночами, по городу бродим...
Днём эти окна как будто – в народе,
вечером в окнах мелькает народ,

кто-то о стенах прозрачных поёт.

Улица Рильке. Итог и урок
с выходом в город Хуана Миро.
Окна сортиров
и окна квартир.
Мир из окошек,
окошечный Мир.

в рамах, отструганных никому,
в рамах отструганных для коммун.

Кто-то кричит, но – кому, кому?

Это за городом
Эдвард Мунк.



_________________________

Прозрачный мир


В больших стеклянных городах
с домами стройными как травы
на этажах шумят дубравы
и дремлют дамы на плодах,

качая фалды крепдешина -
граня пространства на углы -
хранят они в стальных кувшинах
сердца
для острия иглы.

Она под городом хранится
в стенах железного яйца.
Яйцо – в отсеке хищной птицы,
чей век не ведает конца.

Она взлетит… и приземлится
вот так. У самого лица, -
в её компьютере хранится
лицо любого храбреца.



______________________

Г О Р О Д И Ш К О


Пустые песни о «вещах».
Пустые взгляды друг на друга.
Пустая грязная округа
с мечтою о капустных щах.

Пустые девки для свиданий
с пустой наивной болтовнёй,
и мрачный рой облезлых зданий
над вечно-грязной ребятнёй.

Баян в руках слепого деда
протёр до дыр его пальто…
А он горланит про Победу!

Его не слушает никто.



_________________________

МОСКОВСКИЕ
ВОКЗАЛЫ


У старых утренних вокзалов
есть зыбкий запах
прошлых лет -
часть эхо,
что не отзвучало,
шагая за спиной вослед,

о том, что пело, провожало,
чтоб... ждать того,
что не сбылось.

На старых утренних вокзалах
я – нечто большее,
чем – гость,

я – нечто меньшее,
чем смысл
всего, что здесь произошло...

Я просто – маленькая мысль,
что в чём-то
всем
не повезло.


__________________

Г О Р О Д С К О Й
П Е Й З А Ж


Окна.
Рядами.
В бетоне.
Прочно.
В общем, – обычная
рядовая ночь.

Верю в мужество
одиночеств –
в Мудрость,
Её Высочество!
Прочь,
наважденья,
прочь!


__________________

К А Л И Н И Н С К И Й
П Р О С П Е К Т


Здесь Гоголь был.
И, наконец, ушёл.
Конечно, в кандалах
на тонкое запястье,

цепями связан по указу Власти,
чьё веко поднял сам
так зло и хорошо,
что сотню лет не опустилось долу.

И не опустится.
До тех хвалёных пор,
пока проспект глотает "кока-колу",
и грустный Гоголь
смотрит сквозь забор.


________________
1978г.

С А Н К Т – П Е Т Е Р Б У Р Г У


Что за город за морями!
Или это – божья блажь
за пустыней, за горами,
где царит один Мираж,

где не надо волноваться
на причале о волне,
а причалив, целоваться
и – умчаться на коне!

Город гордый, островерхий –
градомраморный корвет –
светлый, дерзкий да Имперский,
что поэтами воспет.

Что за город на восходе! –
Восходи да заходи.
Город, Ваше Благородье,
с галунами на груди -

при наградах на оградах
(все ограды – в орденах)!
Топчут кони колоннады –
канонада при огнях!

Золочёные оклады,
над окладами – витраж...
И другого мне не надо,
даже если – не мираж.


__________________

* * *


Приклеен к почкам май зелёный,
прошит ветрами небосвод
и город мчится, отражённый,
гребя мостами в глади вод!

Нас оглушает птичий гомон
и ослепляет цвет травы
и как-то дико, незнакомо
мы смотрим в омуты Невы,

в чьих зеркалах кружатся перья,
всё изменяется, течёт,
а мы как будто бы не в счёт
среди кварталов многодверья

Упрямый пальчик пишет "Я"
на пыльных стёклах меж развалин,
и в чистой букве тают дали –
там неизвестные края.

Ребёнка ищут. Он – "пропал".
Исчез. Упал и растворился.
В дворах и дебрях заблудился
среди больших бетонных скал.

Столица – больше не найти,
ребёнок мал, а ветра – много
всё – перепутья да пути,
и за дорогою – дорога.

Приклеен к почкам май зелёный,
расшит ветрами небосвод
и город мчится, окрылённый –
он пишет "Я" на глади вод.


________________________

ЭСКИЗЫ
ПРОШЛОГО
(Россия Достоевского)


Здесь дом стоит с упавшей крышей
и ржавой пылью за спиной.
А раньше было небо выше
и пели дети за стеной,

в простенках меж летящих окон –
портреты девственных графинь,
и – россыпь облачных волокон
в отполированную синь!

В геометрической пастели –
дыханье кремовых теней,
в канонах тонкого Растрелли
бродил печальный Гименей.

Здесь бриллиантовое стремя
теряли в поисках добра,
здесь – фиолетовое время
и тонкий запах серебра,

и отражён летящий камень
в зеркальном отклике стекла!
Здесь мрамор вылеплен руками,
чьи пальцы Вечность позвала,

и, может статься, наградила
в иных мирах иным трудом,
минуя тишину могилы
и ставший памятником дом:

упали хрупкие колонны
в ладони чуткие дверей,
следы сапог, останки Трона
и – злые взоры егерей.
 
Ничьим внимательным глазам
не отыскать следов Убранства:
заполнил этот гулкий Зал
холодный оползень Пространства,

где все молитвы
прочтены,
оплакана
бесплодность слова,
слеза осмеяна,
а "сны"
есть достояние
Живого.

И в чёрном куполе небес
сияет искренность пророков,
но не избавил нас от рока
ни срок,
ни ангел
и ни "Бес".


________________________

Г О Р О Д С К О Й
Р О З Е


Юная роза на фоне металла
в банке из пластика,
что бы ты знала,
если б на воле росла, а не в городе, –
дочь диссонанса
в высотном аккорде,

врытом в асфальт
и набитым обидой,
сжатой опорами и сталинитом –
с плитами
слитым
одним монолитом
с глупым цветком,
из бутылки политым.

... Честный, прелестный,
наивный и пылкий,
кварц отсчитает часы –
и завянешь.

Жизнь бессмертна,
ты бабочкой станешь;
всё совершившееся –
предпосылка.

Город запутает в отраженьях,
схватит неоном, сжигая движенья,
радиоволнами в крылья ударит,
лазером – срежет,
рентгеном – состарит.

Суть информации – путь инкарнаций, –
цивилизация биомутаций:
город заполнит пространство простора,
сладко ль метаться
в лучах светофора,
псом заблудившимся –
старым, плешивым.
схваченным намертво
шиной машины,
чтоб... огрызаться
в тюрьме зоопарка
белой медвежьей
мордой в жару,
стряхивать на пол
обёртки подарков, –
мне ли не знать?

Я ведь тоже
умру.


__________________________

Г О Р О Д С К О Й
Н О Я Б Р Ь


Перелистните лист осенний,
А там – ноябрь на ветвях
смеётся, обхватив колени,
с пахучим снегом на бровях.

Недолог век его тревожный,
но весел он и невесом...
Вы для него - смешной прохожий
в пространстве сжатом и косом

с «безумством» лестничных пролётов,
сплетённых в бесконечный круг,
где все печали – мимолётны,
а время падает из рук.


_____________________

ВО
ДВОРИКЕ
НА
ПЯТНИЦКОЙ


Во дворике на Пятницкой
два дворника не спят.
Луна по крышам катится,
дома – в ночи до пят.

Прошли века, не трогая
ни камешка окрест.
Церквушка невысокая
на пять стоячих мест.

Она – в коротком платьице
и он... потупил взгляд.
Во дворике на Пятницкой
два дворника не спят.


______________________

Б У М А Ж Н Ы Й
Л Е Б Е Д Ь


Взлёт бумажный
в бетонных гетто! –
блик, видение,
лучик лета,
цвет ромашковый,
лепесток
белым пятнышком - на Восток,

сон,
подхваченный незаметно
ветром
выше высоких веток
то он – лодочка,
то - конвертик
... или он не боится смерти!

Над берёзами,
над листвой...

Подожди!
Подожди!
Постой!
... лёгким пёрышком –
в даль, в зарю!

Боже, вспомнишь ли,
как сгорю!
 

____________________

А Л М А – А Т А


Мне сшил костюм китаец,
казах часы продал
наутро я, маланец,
экзамен первый сдал.

Учился я с эстонцем,
с грузином пил вино,
играл в бильярд с японцем,
с иранкой спал в "Рено",

в кафе азербайджанском
я чай глотал "с огня"...

А девочка из Брянска
спилась из-за меня.


__________________

К А Р А Ч А Р О В


Звёзды падали в озёра,
гасли искрами на дне...
А за лесом – поезд скорый
С длинным дымом на спине.

Я в конверте увезу
это слово “Карачаров” –
мне рукой махнёт Анчаров
там, в Самшитовом Лесу.

А за то, что я ушёл,
чтоб меня запомнил... кто–то,
в самодельные ворота
я забью на память гол.


_________________

Т А Н Е Ц
Ц А П Л И


Слышишь меня, дождик,
слышишь, как я слышу –
рамами, через крышу...
я, «незаконнорожденный»,

весь – за стеной, за стёклами
спрятанный от Природы
сводами
серобокими,
в кафеле переходов...

Слышишь меня, дождик, -
как там твои речки,
пашни, леса, скворечники,
рощи, плоты да мостики?

Я тут хожу не тропками –
не по полям пшеницы,
я прозябаю в пробках -
в муторных вереницах.

Там и – она с цветами,
и через миг – прощание,
слёзы да обещания,
станции с поездами...

Времечко убыстряется –
зори ночей короче,
уже
мой круг порочный.
Свалит и не покается,

ляжет
"кольцом" на горло,
свяжет и - в пыль дорожную!
С трассы сорвусь, острожник
в плавни твои за городом.

Встретимся - посмеёмся,
чтобы - до слёз,
по капле!

Может быть, и сольёмся...
в танце свободной цапли!


____________________

Т О Л С Т О П А Л Ь Ц Е В О


"Толстопальцево"
толстым пальцем
ковыряя в носу,
строили.
А пришла пора –
взять палицы
и легли под Москвой
героями.

В этих жилах текла боль,
потому в них сиял свет.
Боль в слезах отстоялась в соль
и в граните прожгла след.

Тут такой прогремел Ад –
каждый всё отдал, что имел.
В "Толстопальцево", говорят,
и поныне кто жив – смел.


_____________________

К У Н Ц Е В О


Солнце в Кунцево пунцово
в переливах леденцов!

Солнце дедово, отцово –
мудрецов да молодцов!


____________________

Я С Е Н Е В О


Синь-синева
По-над Ясенево!
.. Будто надежда
сбылась у него.

Ясен далью,
душой прекрасен,
ясень прям его,
клён – красен.

И беда как вода –
что с гуся с него,
ёкает сердце,
боясь за него.


_________________

* * *


Осень золото роняет –
плачет небо - не унять.

Циферблаты не догнать -
на машинах догоняют...


_________________________

М У Р М А Н С К


Стрелы северных морозов
в «вертикалях» фонарей -
словно белая угроза
покорителям морей.

В них живёт напоминанье
о затерянных во льдах –
ставших Северным Сияньем
и – Преданьем в городах.


____________________

Ю Р М А Л А


Стволы - чернее самой смолы.
Трава – слепящий зелёный плюш.
Песком твоим берега` белы
в шуме волн.
Их прозрачна тушь.

Что я тут помнил,
не помню уже,
что я тут думал –
не помню о ком.

Мокрое тело под тёплым песком,
смех на заброшенной Богом барже...
Сказочный замок на алой скале,
фото без рамок, плоды на столе...

что-то я делал,
и что-то забыл.
Кажется, был я.
Мне кажется, был.


_____________________

С Х О Д Н Я


Там сделаны сходни
к холодной воде,
там сходят сегодня
как больше нигде,

полощут рубашки,
смеются в беде,
там сеют ромашки,
как больше нигде.

И место – обычное;
речка да лес...
Но всё непривычно:

предпразднично здесь.


__________________

А Н Г Е Л


- Отвали мне кусок пространства.
А потом – и Сам отвали.
Тут – сплошное непостоянство.
Тут ночами бьют фонари.

Пусть Хранитель отсрочит время –
пусть отрежет мне год в запас.
И отпрыгнет глазеть со всеми,
что
смогу я – на «этот шанс».

Я и крылья в канаву бросил –
и на кой мне ненужный вес! –
забираю тех, кто – не просит.
Тем, кто просит, поможет бес.

Гордый ждёт – его не услышишь,
я и сам до ушей – в дерьме...
А вокруг меня – мыши, мыши...
как обычно в любой тюрьме.

Заберу вот его.
И брошу
в Круг Запламенный – в Сад Светил.
Он – вернёт долги.
Он хороший;
ни копейки не накопил.


____________________

* * *


... Блуждают голоса в эфире –
зовут кого-то в тишине,
берёза белая в окне,
и – звёзды,
звёзды в целом мире.

В провалах тёплой тишины –
уютный запах ванилина,
и сны неведомой страны
объяли рамами картины...

Кто слышит – пьян.
Кто спит – не слышит,
как плачет поезд вдалеке,

как тот,
в углу,
уже не дышит,
с молчащей трубкой
в кулаке.


___________________

Б Л И Ц


Мне по утру – пора.
Блеснув часами.
И щёлкнув о металл ключом.
И, хлопнув домик по стене плащом,
держать экзамен:

успеть
войти
кивнуть
и удалиться
и вновь войти
и встать
и говорить
и засмеяться
чтоб не разозлить
законы
блица,

где по утру – пора,
а в полдень – поздно:
"и щёлкнув о металл ключом",
тебе напомнят,
что в миру – по чём,
и хлеб,
и звёзды.


_______________

Б Р А Т С Т В О


Братья по городу,
Братья по горю,
Братья по голоду
и крематорию,

Братья по зорям
над лепрозорием,
где все моратории –
сущий вздор!

Братья по Господу,
Братья по ГОСТу,
Братья по сёстрам,
Братья по росту,
Братья по кости
на каждом погосте,
где все наши гости –
не наш позор;

Наши собратья
быстро и остро
(как в Коза Ностра),
наши со сестры
(шустро и просто)
с нами "братались";
кто – громко,
кто – тихо –
нашими ранами
хлебом да лихом.


_____________________

* * *


Был город на Земле.
Дома остались.
Но двери обросли стальным щитом;

Когда-то здесь чего-то испугались,
забыли...
И жалеют не о том.


_____________________

* * *


В городе «жизнь» начинается - вечером,
и продолжается до утра.

Выйдешь за город –
и вспомнить нечего;
всё мишура в ушах, мишура...


__________________

В Е Н Е Ц И Я


Венецианские каналы.
Гондолы полные людей.
И словно корабли – кварталы
стоят у пирсов площадей.

Балконы – бочками на мачтах.
И я, «смотрящий» вижу даль,
и белым парусом маячит
морского облака вуаль.


__________________

В О З В Р А Щ Е Н И Е


Замок замолк,
но дверь – не верит;
её толкнут,
и ей скрипеть.
И пусть не ею срок отмерян,
всё будет так же, как и впредь:

он станет старше
лет на десять,
войдёт и встанет у окна...
Его могли «пришить», повесить,
в атаке – в спину, и «хана».

Теперь он смазывает двери
и застоявшийся замок...
И – никому уже не верит,
шепча: «Спасибо за урок».


____________________

В Р А Т А
Ф И Л А Д Е Л Ь Ф И И


Стоят Врата, людьми овиты –
тела вплетаются в тела.
Над ними – плоскость монолита,
что их зовёт, что их звала

и будет звать.
И много крови
они прольют, стремясь наверх,
топча носы, стирая брови,
дерясь томами разных вер,

пронзая скобами друг друга,
во имя шага, чтобы встать
из заколдованного круга,
усильем выскользнув на пядь,

на кончик пальца, на надежду,
на право быть… хотя бы – так,
и презирать, что было прежде,
держа в зубах златой пятак,

и, наконец-то, монолита
достать рукой, чтобы понять,
что грань его от взора скрыта –
не перегнуться, не объять

и, – падать, ближних проклиная,
холмом укрыться и уснуть,
чтоб усладить того, кто знает,
как труден и недолог путь,

кто увенчал Ворота Ада
фигурой, мыслящей о нём,
с ключами, что горят огнём
в лучах безбрежного заката.

Идут века. Он устаёт
смотреть на «падших,
чтоб – подняться».
Он не умеет улыбаться –
он "честь безумству отдаёт".


______________________

* * *


"Все течёт, всё изменяется"
без налогов, без "но", без виз.
Знать бы, Кем это... разрешается,
перед Мудростью пасть ниц!

Научиться бы бескорыстию
да весёлости без игры,
но отчалил трамвай от пристани,
а над мачтой – шары... шары...


________________________

Г О Р О Д
М О Й


Летит река
сквозь стволы мостов,
стреляет
пулями-катерами.

... Осколки Солнца в оконной раме.
День – в кленовой крови листов.

Шлагбаум – нравственная черта –
в каплях небесных слёз.
А в двух шагах – по хребту моста –
гулкий чугун колёс.


______________________

Р Е Т Р О


Город-РЕТРО – РЕТРО-град,
он историей богат.

Тут богатых не любили –
он руинами рогат.

И хранит в библиотеках
боль о том, зачем он был
от Адама от Ацтека...

Что сгорело – то забыл.


______________________

* * *

За городом год – что десять,
а в городе – десять за год.
За городом тесто месят,
а в городе хлеб – бумага.

За городом день – что месяц,
а в городе месяц – за день.
За городом – лес для песен,
а город на деньги жаден.

За городом верят в чудо,
а в городе чуда – груды:
огромный бетонный Будда
с руками невесть откуда.

За городом похоронят,
а город, глядишь, уронит,
проглотит и не застонет,
а за городом – не тронет;

Там год, говорят, – за десять
а в городе – десять за год
за городом – поднебесье,
а в городе – дым и слякоть.


_____________________

С О Л Ь
З Е М Л И


Привкус горя –
солоноват,
привкус моря –
солоноват,

прямо -
Храмы Иерусалима,
где-то рядом –
Исламабад.

Париж престижен,
да маловат,
и все – в Париж:
"Ассалам, Аббат!"

... Не местный турок.
 Стамбуловат.
И курд – фигурой
сутуловат.

Виват, ковбой.
Самурай, виват.
... Как Мир Господень
витиеват!

Он – "сам собою".
Как водопад:
где даже сладок –
солоноват.

. . . . . . . . . . . . .

... Все отсюда должны уйти;
тропки – всюду,
везде – пути:
первый путь
и – последний путь.
Попрощайся и позабудь.

После встретишь.
Когда поймёшь.

ВСЁ ЕСТЬ ПУТЬ.
Остальное – ложь.


_____________________

* * *

Посланник Солнца – лист кленовый
парит над шумом городским,
какой-то абсолютно новый,..
чтобы запомниться - таким.

Прозрачный – как пропитан лаком –
с янтарным пламенем внутри,
он от зари и до зари
летит, ведомый Зодиаком,

напоминая о простом –
о быстротечности иллюзий.
Он с этой осенью – в союзе
и – с тем, что сбудется потом,

когда пожары отгорят
и кровь рябины запечётся,
и всё прочтётся и – зачтётся,
как староверы говорят.


_______________________

* * *


Давайте украсим цветами такси.
Давайте украсим цветами окошки,
и бантики чтобы – на каждую кошку,
и чтобы - по всей неоглядной Руси.

Давайте расстелем ковры по асфальту,
и чтоб – акробаты на всех проводах,
и чтобы – по скрипке
большому начальству,
а тем, кто – поменьше, -
ключи от «ЯМАХ».

«ЯМАХИ» - такие большие рояли,
они бы играли, «растя над собой»,
и яблоки, яблоки... чтоб выдавали…
без списков!
Любому! И - наперебой.

И пусть «контактёры» расскажут про звёзды,
и - кто медитирует, чтобы летать...
Пусть грянут весенние, чистые грозы!

Иначе нам будущего – не видать.


______________________________

И Н Т Е Р П Л А Н Е Т А


Ржавеют в рощах якоря,
в глубинах размокают книги,
в Дворцах закончились интриги,
в Сафари – праздник января.

Ходьбой дорогу не находят,
мечтой Культур не создают.
В тепло-застрявшем пароходе
наутро кофе подают.

Отмерен мир в замену места,
и каждый – "дома", где б ни спал.
... Во льдах – затерянное кресло,
а мимо – поезд на Непал.

Богов на жизнь не меняют.
Толпе забытого не жаль.
... И на могиле тлеет шаль,
которой звёзды накрывают.


________________________

П У Т Ь
С В Е Т А

       
Как это так –
чтобы в волны синие –
лужи плазмы ли,
лужи лавы ли,
с ала Солнца
стекая, плавали,
в вертикальную
строясь линию!

И шипит она сквозь буруны –
пар над нею - золоторунный,
а над ним – Астраполис шумный,

если верить Джордано Бруно.


_____________________

* * *


Повесилось в парке лето.
В газонах – обломки птиц.
На серых «квадратах света» -
лишь номера страниц.


_______________

М О С К О В С К И Й
М А Й


Сердце мая стучит в моторах,
пальцы мая – в кудрях у дев,
голос мая звенит в просторах,
всеми стаями завладев.

Май ломает покрой привычек;
май снимает с ресниц запрет…
Сотни тысяч лучей-отмычек
из души выпускают свет.


_____________________

* * *


В городе – горы
словесного мусора.

Висит на ушах,
прилипает к шинам...

Какая она - для такого груза –
словоуборочная
машина?


__________________
 
Г О Р О Д С К А Я
Н О Ч Ь


В золоте воздуха –
даль городская,
за голубыми мостами, за сваями
даль, приближённая
к гамме заката
Клода Моне.
... И сравнений не надо.

По мосту – чёрный железный состав:
А – А – А – А –
Словно хищные зубы с погоста –
остро
о стыки
состав многоосный
по перекладинам «А» на листах!

... Время считает,
следит за строкою –

вслед за рукою
живого поэта,
ставшего старше
на час до рассвета.

Над Нотр-Дамом.
«Над Вечным Покоем».


________________

* * *


Какие розы на заре! –
И горделивы, и прекрасны.
... Рождённый "в дар" –
простой и ясный –
Христос над Рио на горе.

В зеркальном блеске городов,
самих собою отражённых
шумит цветно и искажённо
смешенье наций и родов,

не искушая больше нас
инстинктом самосохраненья –
мы в омут прыгаем в забвенье
под наблюденьем чуждых рас…

В большой Космической Игре
пути стратегии негласны,
но как космически прекрасны
земные розы на заре!


__________________________

М А Л Ь Ч И К


Кони в бричке
везут стог.
Там, вверху,
на стогу – мальчик.
Боже мой,
как же Мир широк!
Боже праведный,
что там – дальше?

Сколько запахов
и людей!
А дорога-то, -
где начало?
Там – река,
а на ней – причалы
лодок...
белых как лебедей!

И – куда они,
гуси-лебеди,
и куда они,
лодки белые!
Что вы, девки,
в лесу делали –
что вы там из цветов
лепите?

У дерёв-то верха – ровные!
Будто кем-то леса –
стрижены.
И деревня в лесу кровная,
и к деревне родной –
ближе мы.

Вот и запах печной –
бабушкин.
Вот – и стук топора дедова...

- СТАНЦИЯ МЕТРО
«БАБУШКИНСКАЯ».
- Где автобус на
«ДОМОДЕДОВО»?


____________________

« Н О В О С Т И
Д Н Я »



... Лежит погибший
за свободу,
а по краям течёт народ.
«Бесцельно прожитые годы»
Природа
с целью раздаёт.

Кому-то – «жизнь такова»,
кому-то – время не такое.

От правил стонет голова
и от свободы нет покоя:

«Закрылся в доме – дом сгорел.»
«Охране Босса заказали.»

Отец – хохол, сынок – мегрел.
И оба пашут – на вокзале.

И «блещет золотом» банан –
в нём двести граммов кокаина,
его везут на Украину,
листая в поезде «Коран».

«Самосожжённый за свободу»
ещё дымится и парит.

Пожарник выключает воду
и по-армянски говорит.


_______________________________

Г О Р О Д С К О Й
З А К А Т


Ах, как красив Закат Земной! –
Над мегаполисами пламя
по облакам летит огнями.
Ах, как красив Закат Земной!

Ах, как красив Закат Веков,
что над Планетою алеет!
И по краям дымит и тлеет
бумага чёрных облаков.

Пугают Звёзды "новизной"
людской фантастики "законы":
от Звёздных Войн и до Иконы
закат распахнут надо мной.

Земля стыдливою была,
но "стыдно слыть несексуальной".
...Ночи прелюдия банальна;
прикрыты шалью Купола,

прокурен Дом и пуст бокал.
Пьяна Планета и измята,
и к подбородку Арарата
всё тянет
складки одеял.



______________________

* * *


Гортань не жалея орёт петух –
так орёт, будто Мир – глух.
Будильник!
Спящего не жалеет!
Гребень алеет, пугает мух.

Всё – продумано.
Всё – дано,
чтоб не «строить цивилизацию»,
чтоб не визжала
как чёрт – в окно
автомобильная сигнализация.


___________________________

Г О Т И Ч Е С К А Я
П Е Р С П Е К Т И В А


Вдоль анфилад с окнами,
вдоль анфилад без окон

и сводчатых коридоров,
в чьей правильности – жестокость,

умноженная на дальность:
(в ней – право и плоть упрёка)

безжалостность как фатальность
монашества и порока.


_________________________

Д О М


Твой дом – твоя крепость.
За «крепкость» – заплачено.

Какая нелепость
где всё – прозрачно!

«Материально» ли,
«однозначно»,
тут всё – «реально»
и «однозначно».
 
Что понамыслено,
что порастрачено,

тут, перед Истиной,
всё прозрачно.


______________

З А В О Д

Завод проснулся
и зевнул,
и потянулся
в завод народ.

Бежал последний
да поскользнулся,
весь раздавясь о тиски ворот.

Завод не заметил его,
и вот
день закончен.
Уснул завод.


_________________________

* * *

Земля горит за городом.
Вода кипит в реке.

А в городе негордом –
веселье в кабаке.


_______________

* * *


Дом – скелет.
В пустых глазницах
спят кошмары,
чтоб присниться
всем, кто въедет в этот дом
и сегодня, и потом.


____________________

Л А С – В Е Г А С.


Город он.
“Игровой”.
Игорный.
И – не горный,
а так,
не гордый.
И ничего-то там нет,
над городом;
всё проиграно.
Смыто к чёрту.

И ни субботы, ни воскресения –
дни везенья, да невезения.

Там – не люди. Там – игроки
с той руки и не с той руки.
Встанут утром – вокруг долги.
С той ноги и не с той ноги

все бегут, – а куда деваться? –
кто отыгрываться, кто – смываться.

Это город такой.
Не горный.
Не высокий он
и не гордый.
Где-то – мягкий он,
где-то – твёрдый,
этот город – игорный.

Тёртый.


________________________

* * *


На асфальт упала мышь.
На балконе – мальчик.
А вокруг – ночная тишь.

Это – город Нальчик.


______________________

О С Т А Н К И Н О



Стоит «Останкино»
на останках
в остатках русского языка.
А было – всё:
и мечты, и танки,
и башня, вроде бы, – высока.

С неё и даль, говорят, виднее –
как в «Страшной Мести»
«... во все концы»,
и птица редкая – онемеет:
сто тысяч рек
и – мосты... мосты...


________________________

П А М Я Т Ь


Забытого города окна забиты.
Кто их забивал, были тоже забыты.

А кто забывал ,
забывал навсегда:
не он,
уходя,
забивал города.


_______________

С Т Р О И Т Е Л Ю


Строитель.
Гений.
Че-ло-век!
Чем недоволен ты,
чего ты хочешь? –
Ты не дурак, а глупости пророчишь
и обвиняешь... век.

Представь,
что нету у тебя врагов.
Представь
Планету без клыков и яда
и предоставь поэтам петь баллады,
чтоб услаждать беспечных простаков.

Представьте Мир
без смуты, без упадка;
наивные мечты слагают Города,
во всех вещах – присутствие порядка
и – беззаботный Рай,
и – чистота.

Но Вечность исключает "поколенья",
ни Небо, ни Звезда – не навсегда.

Чтоб смыл Потоп
ТАКИЕ города! –
равно сказать,
что Жизнь есть Преступленье.


_____________________

ТРАНСЦЕНДЕНЦИЯ


Мы – трансценденция чистой Мысли.
Быть может, последний
из её Миров,
быть может, последний
её Покров –
в нервах,
в мышцах,
в костях
и в числах –

синий Шар
беспробудно весь –
эталон единообразия:
Афро–Евро–Японо–Азия
с верой в будущий
интерфейс.


________________________

У
П Р У Д О В
П А Т Р И А Р Х А


В сухое горло загоняя дым,
я по утрам стоял у грязных окон...
Москва на Патриаршие Пруды
глядит светло,
печально
и глубоко...

И видит то, чего не видит взгляд:
сквозь муть стекла
и линзы афоризмов
синематограф крутится назад...
Вперёд, увы, – безропотная жизнь;

икона под расшитою парчой,
в облезлых рамах – мёртвые поэты...
И девушка.
В мундире.
Со свечёй.
И – дети...
с пожелтевшего портрета...

Закон стоянья. Правила шагов.
Уменье отвечать на гибкие вопросы.
И – ровный ряд сурьёзных мужиков
как тех
из ВОХРа
на чужом допросе
по спецуставу проглотивших шок.

... На Патриарших
как на водопое.
И – не Пруды,
а травяной мешок,
битком набитый
тёмною
бедою.


_____________________

Ч А С Т О Г О В О Р К А


Городили города
Проводили провода
Громоздили да мостили
Да ходили поезда

Лики новые ковали
Ликовали у икон
И ничем не рисковали
Да придумали закон

То кумиры то кумары
Раскумарили народ
Тары – Бары – да Базары
Разбазарили восход

Надевали командиры
Кругосветные мундиры
Круглосветлые квартиры
Покидали навсегда

И рыдали баронессы
Мерседесы и принцессы
И "для общих интересов"
Упадали города




___________________