Так рождается Свет

Боль...
Такая обидная, отчаянная боль...
Она слишком долго жила в Его сердце. А теперь, разрывая сердечные мышцы, кроша грудную клетку,проростала сквозь тело... Она почему то решила, что ей будет легче расти из пепла, поэтому сжигала Его изнутри; в глазах, в животе, в груди, в ушах - везде вырисовывались ожоги.
Больше всего Он жалел о том, что не умеет плакать. А то, с удовольствием захлебнулся бы горькими, как пыль и тяжелыми, как мир слезами, чтобы не терпеть эту боль...

Почему...

Он закрывал веки, чтобы не видеть, но каждый раз проклинал их за то, что они не спасали Его воспаленный мозг от возможности быть открытым для восприятия...
Теперь Он понял, что все на что Он пошел - зря. Ведь это никому не нужно. Особенно ему... Останься Он таким как прежде, Он бы не чувствовал эту боль...Он бы вообще ничего не чувствовал...
Если это продлится еще минуту его рассудок разчленится...

Почему...

Шутка судьбы? Как Он ее ненавидел... Плохо, что не верил в нее, как в самостоятельную сущность, а то списал бы все не нее. Или на водку. На эту безсовестную прозрачность, которая ежедневно глотала его все чаще.
Каждая попытка представить себе другую жизнь рождала немыслимую пустоту. Которую, вот черт, Он мог сейчас заполнить только болью. Этой чудовищной всепоглощающей болью...

Почему...

Легкие кипят... Такое жидкое отчаяние, раскаленный до бела лед, катающийся, как теплое масло, по стенкам его внутренностей...
И спИны... Отдаляющиеся спИны близких людей... Они все дальше...
Он протянул руку.
- Стойте...
Вялый язык не хотел слушаться. Он решил, пока не поздно, возненавидеть и его. Этот глупый никчемный немой отросток, неспособный даже позвать любимых.
Кровь начала обнимать глазные яблоки. Каждая клетка Его изнеможденного тела решила стать оголенным нервом... И,как на зло, у них это получилось превосходно.
Он плавился, как снег, уставший смотреть на июльское солнце.

"Какие милые дети.
Жаль, что такие седые и мертвые."
Они стояли рядом с ним, рассеявшись почти по всей его комнате, и хищно улыбались безгубыми пастями.
"Пришли за мной."
Если бы Он мог оторвать голову от подушки, Он бы и им отрвал головы.

Почему...

Прекратилась боль.
Вообще все прекратилось.
Полная тишина. И холод. Он по прежнему не мог пошевелиться.
Ни движения, ни звука.
Только всепронизывающий детский шепот.
- Мы ангелы.
- Чьи?..
- Твои...
Один ребенок отдалился от стаи и наклонился над Его лицом, почти косаясь кожи.
"Подпустить! Подпустить и загрызть этого выродка..."
Ни звука.
Ни движения.
Ни запаха.
Стерильная мертвая пасть.
Между торчащих во все стороны клыков, каких то гнилых колючек и странных шрамов, окружающих морду ребенка, прополз длинный острый язык. Коснулся Его заросшей щеки. Он как будто пробовал его на вкус.
"Странно."
Не было ни боли, ни страха, вообще ни единого чувства...
И вдруг, что то изменилось.
Произошло что то горячее и яркое.
Ребенок отстранился, еле заметно качаясь.
Ему показалось, что Он увидел в в черных гадостных глазах этой твари растерянность.
Даже ужас.
Дети медленно приблизились к центру комнаты и исчезли.

Почему...

Через мгновение боль вернулась, но она уже не причиняла таких страданий. Казалось, что пустоту что то заполнило.
Свет.

Почему...они боятся света?

АВА