Восьмой...

Я проживу не очень много, оставив что-то от себя,
В безумстве нежности тех строчек, что прикасались иногда
К бездонью глаз, где не тонул я, в ладони взяв лицо родной…
Не мне… достался нежный омут, куда, как в сказках – с головой…
… Останусь… в памяти, любимой: быть может, грустным… Пусть простит.
Любовь виновна: не сумела меня покинуть… И болит,
До сей поры, кусочек плоти, с неутомимостью стуча,
Нам отмеряя дней остаток, где мы… могли бы… Как свеча
Сгорает жизнь и скоро дрогнет огонь на кончике её,
Взметнётся ввысь… И вот уж темень, и остановится моё,
Недолюбившее, в безумстве… поверив в сказку… Жаль, что быль
Скупа на чудо… Всё, когда-то… и без следа… заносит пыль…
… Любовь… останется… И может… тепло моё – в моих стихах,
Согреть ещё кого-то сможет… Лет через сто. Живя в словах,
Что сердце втискивает в строчки для глаз единственных из всех…
… Я… не отрёкся… От любимой… Восьмой… И самый страшный грех.