Её Величество Любовь избранное

Письма

Где-то в северной части усталой души,
Где всегда моросит и случаются вьюги,
Ветры мне нашептали: - Пиши ей, пиши...
Вот сижу и пишу я тебе на досуге:

О стихах, что когда-то не смог дописать,
И вот с новыми силами взялся за дело...
И как память меня возвращает опять
В то счастливое время, где сердце кипело.

Что, конечно, уже ничего не вернуть...
И грустится от этого, может быть, вдвое.
Что не жизнь это вовсе - болотная муть
Или, может, наветье какое-то злое,

Где все дни одинаковы до тошноты...
Да и сам я не в лучшем, мне кажется, виде;
Что ни разу не встретил такой вот, как ты,
И прекраснее глаз, чем твои, я не видел.

Как бессовестно душит погодой февраль,
Хоть я, в общем, претензий к нему не имею...
И как всё же порою мучительно жаль,
Что уже не горю... И что даже не тлею.

Что во всех уголках обветшалой души
Даже малая кроха надежды раскисла.
Только ветры всё шепчут: -Пиши ей, пиши...
Ну, вот я и пишу безответные письма.



По дороге в Палермо

По дороге в Палермо, а может в Ниццу,
А может в какую-то нашу глушь,
Ты будешь ловить мимолетно в лицах
Черты, что встряхнут, как холодный душ.

Ты будешь смеяться, шутить при муже,
Играть безупречно счастливой роль.
Но, там, в глубине, он тебе не нужен,
Пусть даже он принц или сам король.

Ты станешь браслет теребить на запястье...
(Никто не заметит твой тремор тот)
И думать о том улетевшем счастье,
Которое вряд ли другой вернёт.

Здесь время не лечит, бессильны сроки,
Ни мне не помогут они, ни тебе.
Как всё же порой мы к другим жестоки...
Но беспощадней всего к себе.

По дороге в Палермо, а может в Ниццу,
А может в трущобах родной глуши,
Ты будешь мерещиться, будешь сниться,
Где-то застряв в глубине души.



Последний раз

Время расставит все точки над i,.. над нами.
Мы не станцуем с тобой никогда полонез.
Но я прилипаю, как к мёду, к тебе губами -
Ты самое лучшее чудо из всех чудес.

На стыке эпох или может быть просто на стыке
Двух обречённых на вечное "недолюбив",
Я шёпот услышу твой в каждом прощальном крике,
Вытащу всё, что когда-то забрал архив.

Мы научились друг друга не ждать годами.
Месседжи, слухи, сухие обрывки фраз...
Но ты прилипаешь, как к мёду, ко мне губами.
А был ли последним тот, из последних раз?



Последняя любовь

Срывай с меня одежды - я созрел
Для поцелуев, подвигов и славы.
Осенняя любовь сильнее лавы
И во сто крат острее острых стрел.

Люби меня в стихах и в неглиже
За нежность рук, за виртуозность пальца,
Как некогда великий Фаберже
Любил свои причудливые яйца.

В безумстве чувств рождается луна,
Выкатываясь золотом наружу.
Ты не поверишь, я коснулся дна
И прочитал почти по буквам душу.

И пусть не Кант я, пусть не Геродот
(Свои дела решаю без вопросов),
Но для тебя, открывшей чуткий рот,
Сегодня я историк и философ.

Срывай с меня лохмотья бытия...
Они – барьер постельных инноваций
И, как продукты кройки и шитья,
Мешают восприятию вибраций.

Над нами вечная этическая пыль.
Но, розовость очков моих бесспорна.
И сколько шею после мне не мыль,
К твоим ногам я буду лезть упорно.

Срывай с меня одежды, я готов…
Я гений зла и соблазнитель чести,
Я добродетель с мудростью веков…
Но лишь тогда, когда с тобой мы вместе.




***
В каждом есть особая печаль,
Что всегда плывёт по жизни рядом.
Для одних она души мистраль,
Для других – бокал незримый с ядом.

Меланхолик бедный…, я устал
Пить вино отравленное скукой.
Кто ушёл, но сердцем не предал,
Будет вечно маяться разлукой.

Тихий свет…, он теплится в груди…
Всполохнёт и снова замирает,
Словно, что-то ищет впереди,
Словно, всё чего-то ожидает,

Может, тень уснувшего огня,
Может, путь, ведущий в детство к дому,
Может быть, ту девочку, что я
Так легко, смеясь, отдал другому.

Я в осенней дымке заблужусь.
Где горят берёзовые рощи,
Жёлтых листьев сброшенную грусть
Сонный ветер крыльями полощет.

Он остудит голову и мне,
Тужась, посиневшими губами,
И в далёкой солнечной стране
Про меня шепнёт красивой даме.

Пусть она не всколыхнет огня,
Но пройдя иглою по живому,
Вдруг, напомнит девочку, что я
Так любя, легко отдал другому.




***
Смешное сердце, ты поёшь,
Легко поддавшись глупой страсти –
Не разорвёт она на части
Лишь полоснёт, как тонкий нож.

Но эти раны заживут
Быстрее чем размоет вечер
Дождём, которого не ждут,
Вином, которое не лечит.

Бросаю мысли на весы,
Где перевес скрипит паскудно –
Так тихо тикают часы,
Нас убирая поминутно.

И проливает время свет
На жизни призрачное бегство.
Обрывки самых лучших лет
Всё чаще тянутся из детства.

Смешное сердце, ты поёшь
Вот так вот, посреди ненастья,
Как будто этот лунный дождь
Не уберёг меня от счастья.



Когда замыкается круг

Непросто с собою быть в споре,
Когда замыкается круг.
О каждом твоём разговоре
И враг твой судачит и друг.

А знаешь, мне вовсе не надо
Ни роскоши там никакой,
Ни фруктов библейского сада,
Свисающих над головой.

Не нужно мне всяческой славы,
Наград за отвагу и труд,
За жизни суровые главы
Пускай их другим раздадут.

Оставив дремотную плесень,
Ступая за тенью волхвов,
Я мог бы прожить и без песен,
Я мог бы прожить без стихов.

Я мог бы прожить не сгорая,
По-тихому сердцем скорбя.
Но, знаю, любимая, знаю,
Что жить не смогу без тебя.




***

Вот и всё. Пролетели года.
Что же мы, будто дети, хохочем?
В ресторанчике возле пруда,
Я любуюсь тобой, между прочим.

Два бокала, свеча и окно…
Представляешь, мне снилось всё это,
Что вот так, попивая вино,
Мы вдвоём просидим до рассвета.

И пусть наш разговор ни о чём
Перемешан скупым поцелуем,
Пусть мечтаем, смеёмся и пьём –
Мы сегодня ничем не рискуем.

Ты прекрасна,… божественна ты.
И плевать, что завьюжила осень.
Сберегу до последней черты
Твоих глаз воспалённую просинь.

Всё со временем выгорев в дым,
Обретает особую ценность.
Вот и стала ты смыслом моим,
Столько лет мне хранившая верность.

Знаю, жизнь не жалела тебя,
Каждый раз, добавляя морщинки.
Все живут в этом мире любя
По законам заевшей пластинки.

Обгоняя себя на бегу,
Мы несёмся по вечному кругу.
В своём сердце тебя берегу,
Как невесту, жену и подругу.

Вот и всё. Пролетели года.
Что же мы, будто дети, хохочем?
В ресторанчике возле пруда,
Я любуюсь тобой, между прочим.




***
Мне возраст кажется смешным,
Когда твои ласкают губы
Воображением шальным
На сердце юности зарубы.

Прости за розовые сны,
Те сны, в которых я не вправе
Был появляться до весны
В янтарно-солнечной  оправе.

Нет, мне себя не удержать
Дыханьем осени глубокой.
Но, как хотел бы я понять,
Что прячет взгляд твой с поволокой?

Блажен, кто был тобой любим.
И вот теперь, тоску качая,
Печальных глаз пьянящий дым
Мне застит разум, в сердце тая.

И пусть сейчас ты не одна,
Мне ревность в грудь копьё не пустит,
Её я вычерпал до дна
Без сожаления и грусти.

Я научился жить без слёз,
Другим раздаривая жалость.
То, чем богат был – не донёс…,
И, всё же, кое-что осталось.

Пусть в остальном мой кладезь пуст,
Ах, не сочти же за безумство, -
На грани высшего искусства,
Любимая, я полон чувств.




Не разбивай мне сердце

Незримой поступью, подобно лунной тени,
Не торопясь, не обжигая кровь,
К моим губам твои легли колени,
О чём-то давнем мне напомнив вновь.

Скупая ночь…. Зачем тебе всё это?
Ты хороша, назло своим годам,
И так влюбиться ветрено в поэта.
Ну что тебе я в этой жизни дам?

Мне нравятся твои худые плечи,
Изгибы рук, растрепанность волос.
Но о любви не может быть и речи,
Когда себя пускаешь под откос.

Не разбивай мне сердце нежным словом.
На стыке лет, перегорев другой,
Не к соловьям я чаще стал, а к совам
Прислушиваться поздней тишиной.

Снега упавшие… они сегодня кстати…
Стряхнув с себя надежды мёртвый груз,
Иду по белому… по этой чистой глади,
Не разорвав с печалью томных уз.

Не ускользнуть, не раствориться в пене
Ночных небес и не захлопнуть дверь….
К моим губам твои легли колени,
Как трепетный и осторожный зверь.



***
Мозги съезжают набекрень…
Аскет, погрязший в пуританстве, -
Я заполняю бюллетень
В своём предвыборном пространстве.

Поставил крестик за любовь,
Поставил прочерк за удачу.
«Полусухим» разбавив кровь,
Смеюсь лицом, а сердцем плачу.

Как грустно. Выбор сделан, но…
Всё так запутанно, всё шатко…
И только кислое вино
Даёт понять мне вкус осадка.

Мой поезд мчится без меня…
И по оценкам экзитпола,
На целых три-четыре дня
Я отстаю… ещё со школы.

Что ж, распакую чемодан,
В нём вещи потеряли ценность.
Игрой навеянный туман
Рассеет вспененную ревность.

И нежно руки опустив
На грустью вдавленные плечи,
Шепнёт другая, мне простив:
-Давай зажжем сегодня свечи.

Я не отвечу ничего.
Нет, всё же, кое-что отвечу,
Но, безучастно и легко,
Что сам ответа не замечу. 

Наверно, я скажу: - Прости…
А впрочем, поступай, как знаешь.
Себя свечами не спасти,
Когда в золу перегораешь.

Вот оттого-то и не в новь,
Когда желанья в сердце прячу,
Мне ставить крестик за любовь
И жирный прочерк за удачу.




Не вернуть

Утомлён. Но, не той истомой,
От которой поётся всласть.
Вяжет душу тоска оскомой…
Не споткнуться бы, не упасть.

Здесь фанфарам уже не место
И всё глуше чеканный шаг.
Будто, жил не своей…, а вместо…,
Не стараясь, а кое-как.

Ты в усталость мою не веришь,
Впрочем, как и моим словам.
Знаешь, вряд ли, то сердце склеишь,
Что разбилось напополам.

Не смотри в глаз холодных омут,
В нём тонула…, и не одна –
Так беспомощно мысли тонут,
Не нащупав в стакане дна.

Я тебя упрекать не смею,
Слишком тихими были дни.
Не горю я тобой, а тлею…
Но, и ты меня не вини,

Как бы, зверем оскалясь, злоба
Не впивалась клыками в грудь.
Мы же знаем с тобою оба –
Ничего уже не вернуть.



***

Я, наверное, мог бы присниться
В самых радужных красках любой.
Только ты опускаешь ресницы,
«Нет» качая в ответ головой.

Может я помешал, ненароком
Появившись, скучать о другом?
И одним бесшабашным наскоком
Целый мир опрокинул вверх дном.

В жизни много нелепостей всяких.
Вот и я, как нелепая чушь,
Кулаками машу после драки,
Где давно уже плесень да глушь.

Ах, прошу, дорогая, не смейся.
Есть на свете ещё чудаки,
Для которых, хоть в доску разбейся,
Умирать от тоски не с руки.

Вот поэтому я не тоскую,
Вот поэтому я и люблю
Дней увядших листву золотую
И простую улыбку твою.



***

Я в сердце не таю обид
И всё же, чёрт возьми, обидно
Искать среди могильных плит
Того, кого уже невидно.

О, годы! Многое я смог.
Но, с этим справиться не в силе -
На чёрном фоне одинок
Мой взгляд, прикованный к могиле.

Так бесшабашно жизнь губя,
Шлифуя душу едкой серой,
Её я вырыл для себя
Упорством, временем и верой.



Билет в один конец

Золотые страницы лет…
Никуда нам от них не деться,
И закладкой простой билет
Всколыхнуть может бурю в сердце.

Всё проходит. Пройдём и мы
Тихой жизнью, подобно теням,
Оставляя могил холмы
Неуютным дождям осенним.

Как смирен их печальный вид,
И как кроток здесь всяк лежащий,
Под завалом гранитных плит,
С лёгкой грустью об уходящем.

В той обители нет тепла,
Там уже не тревожат звуки,
От того мне так часто мгла
Согревает дыханьем руки.

От того, чуть глаза сомкнув,
Слышу я, как под скрип осины,
На кресте моём чистит клюв
Чёрный ворон от вязкой глины.

Может быть я на полпути…
И однажды, вскрывая вены,
На предательское «прости»
Не отвечу глотком измены.

Зазвенит на столе кольцо…
Свет луны путь укажет к дому,
Будет ветер хлестать в лицо,
Но не мне, а уже другому.

Всё проходит. Пройдём и мы,
Кто-то с грустью, а кто-то лихо
И какой-нибудь дьяк псалмы
Прочитает над нами тихо.



***
Прости меня за поздний поцелуй,
Такой желанный и такой щемящий,
За каждый миг бесследно уходящий…,
Прости меня и сердцем не ревнуй.

Прости за ночь…, за то, что по утрам
Тебя обнять мои не могут руки,
Прости за боль нечаянной разлуки,
За то, что так легко отдал ветрам.

Они сильны. Да что им пара рук.
Но, есть любовь – она ветров сильнее,
Как крестик тот, что носишь ты на шее,
Она спасает от душевных мук.

Мы далеки от истины с тобой.
Какое Бог нам дал предназначенье?
Не замечая времени теченье,
Плывём мы неизведанной рекой.

Когда-нибудь ты сможешь мне простить,
Но не поймёшь безумный мой поступок.
Порою, лёд иллюзий слишком хрупок,
Чтобы могли мы по нему скользить.


***
Какие звезды, боже мой!
А знаешь, мне всегда казалось,
Что здесь, под этой вот луной,
Для счастья места не осталось.

Я ошибался? Может быть,
Не знаю. Жизнь такая штука,
Смеяться хочется и выть –
То радость, то сплошная мука.

И вот тревожит грудь опять
Волна, окатывая сушу.
Жаль этим волнам не понять
Слегка оттаявшую душу.

Красивых слов наговорю.
А как иначе? Как иначе?
Ведь мы с тобой почти в раю,
А не на загородной даче.

Здесь дух влюблённости везде.
Но, только счастья все приметы
Пройдут с кругами на воде
От в море брошенной монеты.

И кинув взгляд на чемодан,
Ты улыбнешься мне и скажешь:
- Каким чудесным был роман,
Жаль эти дни в года не свяжешь.

Но, это будет всё потом…
Иллюзий дерзких не разрушу,
Врачуя бархатным вином
Слегка оттаявшую душу.




***
Ах, эти ночи. Не уснуть.
Так много сказано словами.
Пытаясь, прошлое вернуть,
Мы в прошлом затерялись сами.

Теперь молчим и я, и ты
От встречи к встрече вожделенной,
Уткнувшись в лунные цветы
По обе стороны вселенной.

Любимая, нам звёзды лгут,
Нельзя бесследно раствориться,
Туда, где помнят нас и ждут,
Мы будем искренне стремиться.

Не повернётся время вспять
И будет сердце биться плача,
Найти, чтоб снова потерять –
Какая глупая удача.

И все же, счастлив заглянуть
Я в сказку за семью замками,
Где можем прошлое вернуть,
И в прошлом затеряться сами.



 ***

Мои фантазии наполнены тобой,
Как разум мудреца житейским смыслом
И хоть я в этом ни черта не смыслю,
Упрямо лезу в петлю головой.

Дышу тобой, ведь в этом нет вины
(Пусть не моей), твоей, по крайней мере,
Но почему-то я всё реже верю
В рождественские розовые сны.

Наверное, пора понять и мне –
Нельзя построить замок из иллюзий,
И что любовь одна из тех контузий,
Что получают люди на войне.

Я так устал от вечных канонад,
Но продолжаю землю грызть в припадке.
Мы оба проиграли в этой схватке
Красивых слов и сказочных осад.




 Лес

Я вижу лес, я слышу голоса
Лесного братства. Здесь, в зелёной чаще,
Где сквозь листву сочатся небеса,
Так радостно грустить об уходящем.

Нетороплив щемящий поцелуй
Остывших дней. Ещё теплом согрета
Моя душа.… О, зрелость, торжествуй!
Ты лучшее пристанище поэта.

С годами чаще смотришь вглубь себя,
Пытаясь в жизни что-то подытожить.
И как светло, когда, ещё любя,
Есть что сложить и, даже, что умножить.

Мне кажется, я многое успел.
Да, пусть не всё (на всё не хватит века),
Но главное, под свист житейских стрел,
В себе самом слепил я человека.

Вот потому, с улыбкой до ушей,
Перебирая с лёгкостью ногами,
Встречаю я вальдшнепов и ежей,
В буквальном смысле, тёплыми словами.

Мне нравится бродить среди берёз,
Лежать в траве на солнечной опушке
И задавать, пусть, даже, не всерьёз,
О возрасте смешной вопрос кукушке.

- Скажи на милость, дай, прошу, ответ,
Как долго буду я гулять по свету? –
И накукует мне кукушка лет…
И я, однажды, вновь сюда приеду;

Увижу лес, услышу голоса
Лесного братства. И в зелёной чаще,
Где сквозь листву сочатся небеса,
С улыбкой погрущу об уходящем.



***

Льётся вечер сквозь розовый тюль
Чуть остывшим дыханием ветра.
Как-то быстро промчался июль,
Я бы даже сказал, незаметно.

Подошло наше лето к концу.
Ты права, море, всё же, не поле,
И загар этот южный к лицу
Нам с тобой. Прогуляемся, что ли?

Там, за окнами, плещет прибой.
Как легко успокоить им душу.
Вот под этой луной голубой
Песню волн я бы слушал и слушал.

Пусть не лучшая ночь впереди
(Свои лучшие ночи мы спели),
Ты со мною её проведи
Среди звёзд, а не в тёплой постели.

Говорят, что проходит любовь…
Завтра поезд без четверти восемь.
Так не хочется, милая, вновь
Возвращаться в тоскливую осень.

Но, однажды, была - не была,
Обещаю, даю тебе слово –
Все на свете заброшу дела
И сюда привезу тебя снова.

Будет вечер сочиться сквозь тюль
Лёгкой дымкой, ласкающим бризом,
И опять будет мчаться июль,
Всем твоим потакая капризам.




Комната

Хожу по комнате своей,
Каких в районе каждом тыщи…,
Но в ней, ни окон, ни дверей,
При всём желании, не сыщешь.

Какая глупость… Я попал,
Быть может, меж двумя мирами
И сам себя замуровал
Живьём своими же руками.

Впотьмах завис ошибок плод
Вопросом, тяжелее ртути:
Где выход или даже вход?
Здесь в этой разнице нет сути.

Ищу под муторную тишь
Ответ, простукивая стены,
Но темнота годится лишь
Для откровений и измены.

И с каждым шагом всё сильней,
Всё учащённей бьется сердце,
Как в дом влетевший воробей,
Где сквозняком закрыло дверцу.



***

Не отводи усталых глаз,
Тебе ведь нравились такие,
Как я. Давай в последний раз
Наденем кольца роковые.

И пусть ты станешь мне на час
Женой, любовницей и другом,
Не отводи усталых глаз
Души отчаянной подруга.

Всё нужно делать в жизни в срок
И потому решил сойти я.
Колышет шторы ветерок
Разбушевавшейся стихией.

О чём ты думаешь, скажи?
Нет, угадаю дай: наверно,
О том, как прятаться во лжи,
Порой, невыносимо скверно?

Нас увлекла игра с огнём,
Где обжигаясь то и дело,
Во мне ты ищешь, то что в нём
Найти когда-то не сумела.

Вернувшись к ужину домой,
Бросаешь мужу: « Я устала,
Сегодня трудный день такой…» -
И с головой под одеяло.

Пойми, он тоже не слепой,
Как поменялась, как остыла -
Он видит всё. Он жив тобой!
Хотя его ты не любила.

Но что с того? Я был любим,
Одним дыханьем мог согреться.
Теперь лишь валит едкий дым
Из дыр простреленного сердца.

Мне грустно говорить «прощай»,
Когда ты так легко одета,
И всё же, вскользь, пообещай
Не оставаться до рассвета.


 
Где качается звезда

Ночь, как верная прислуга,
На стене прикрыла лик.
Где же ты, моя подруга,
В этот близкий сердцу миг?

Лунный свет широкой кистью
Обозначил свой приход.
Засыпаю с тихой мыслью
О тебе… который год.

Говорят, любовь, что порох.
Прогорев однажды в дым,
Мы трубим со всех заборов
О любви уже к другим.

Не молила, не просила,
Не бросала вслед слова,
Просто в небо отпустила
Лёгким взмахом рукава.

Но,  молчание как холод.
Чувства не были игрой, -
Я тобой давно проколот
Словно бабочка иглой.

И куда бы я не мчался,
Не звала б какая даль,
И любил я, и влюблялся
Лишь в тебя. И все же жаль, -
 
Там, где росы серебрятся,
Где качается звезда,
Нам с тобой не затеряться,
Дорогая, никогда.

Всё пройдёт. Сотрутся лица.
Но, заблудшая в дыму,
Ты всё так же будешь сниться…
Сниться сердцу моему.



Пожар

Не учи… Учёный я, учёный –
Десять классов школы, институт…
И какой-то «новоиспечённый
Умник» мне рассказывает тут,

Как сложить, что в жизни не сложилось,
Как любить, когда остынет пыл.
Вова, Вова (чья ладья разбилась),
Кто бы мне об этом говорил?

Друг мой, друг, сегодня я в печали,
Но, не лезь с советами, прошу.
Тот пожар, что искрой был вначале,
Я уже ничем не затушу.

Не сердись. С тобой мы знаем оба,
Что я прав… Но, как же горько мне.
Клялся ей в своей любви до гроба,
А теперь, ищу любовь в вине.

Говоришь, проходит боль разлуки?
И ты веришь в эту чепуху?!
Просто время приглушает звуки,
Те, что в сердце, а не на слуху.

Друг мой, друг, сегодня я в печали...
А хотелось, веришь, просто жить.
Но, пожар, что искрой был вначале,
Мне уже ничем не затушить.



***

Ах, этот липы аромат…
Ну что ж ты делаешь со мною?
Вот также много лет назад
Висели звёзды над рекою.

И также пели соловьи
В садах до самого рассвета.
Как будто в зарево любви
Меня вернуло это лето.

Иллюзий строить не хочу,
Увы, но возраст не обманешь.
Что было раньше по плечу -
Сегодня делать не заставишь.

Уставший я ещё люблю
Под поцелуй и щебет птичий,
Встречать рассветную зарю,
Но не ищу уже отличий

Меж той, которая светлей
И той, которая кудрявей.
В тени запущенных аллей
Стирает время даже гравий.

И только память не стереть,
Где болью врезались навечно
Глаза, в которые смотреть
Влюблённый может бесконечно.

В далёкой юности своей
Я был отважнее, чем ныне
И в суматошном вихре дней,
Казалось, сердце не остынет…

Давно отвага улеглась.
И там, где липы вековые,
Не разрывая жизни связь,
Теперь целуются другие.

И с доброй завистью в душе,
Я говорю, а сердце плачет:
-Тот счастлив, даже в шалаше,
Кто нежным пламенем охвачен.

Хватило нежности и мне,
Но, в самой радужной надежде,
Хмельные губы при луне
Не обожгут уже, как прежде.

Не увлечёт под сень аллей
(И с этим спорить я не вправе),
Не та, которая светлей,
Не та, которая кудрявей.



Рубикон

Не понимаю, что со мной.
Ни в прошлом нет, ни в настоящем
Меня… Лишь августовский зной
Всплывает маревом щемящим.

Мне горько думать, что и ты,
Вот так же отвернувшись где-то
К стене, в ладонях пустоты
Ночами прячешься от света.

А может, ошибаюсь я
И от того больнее даже,
Что нежность хрупкая твоя
На губы мне уже не ляжет.

Ну что ж, будь счастлива с другим,
А я… Ты обо мне не думай.
Развеет дней остывших дым
Ветрами осени угрюмой.

Сойдут, как снег и спесь, и прыть,
Слова останутся словами…
И будет каждый дальше плыть
Чужими сердцу берегами.



***

Вечерами тоскливо и тускло
Светит ржавый фонарь у ворот.
Сладкий дух виноградного сусла
Бродит в воздухе с запахом сот.

Не спешу, мне спешить уже поздно.
Глухо скрипнули петли вослед
И плыву я под куполом звёздным
Берегами растаявших лет.

Чахнут ивы, струится прохлада
Над чернеющей гладью пруда.
Как люблю я дорожками сада
Вновь и вновь возвращаться сюда.

И понять вечной тяги не в силах,
Что-то тайное есть в тишине,
Словно в этих раскидистых ивах
Умереть  уготовано мне.

Так смешно, чувств не тронула проседь.
Может самое время в полет?
Догорает последняя осень,
Только сердцу тепла не даёт.

Не молю, мне молить уже поздно,
Канул в Лету вчерашний рассвет
И плыву я под куполом звёздным
Берегами растаявших лет.



Время меняет меня не напрасно

Время меняет меня не напрасно.
С каждым ударом небесного гонга
Меньше во мне остаётся соблазна,
Меньше удачи с глазами ребёнка.
Время меняет меня не напрасно.

Время меняет меня не напрасно.
Слышу, как стонет подгнившая ива.
Та, что со мною на вечность согласна,
Ждёт меня с той, что ко мне терпелива.
Время меняет меня не напрасно.

Время меняет меня неслучайно.
Даже не думаю прежним казаться.
Может во всём этом страшная тайна,
Тайна, с которой мне не разобраться.
Время меняет меня неслучайно.



Забросало листьями дворы

Забросало листьями дворы.
С каждым днём в садах всё больше света.
Ох, щедра ты, осень, на дары.
И за что мне только щедрость эта?
Не успел, не бросился, не смог...-
Будто в сердце не было отваги.
За плечами тысячи дорог,
А любовь жила всего лишь в шаге.




***

Ты женщина и в этом вся беда.
Ведь сколько не гоняй себя по кругу,
Не сможешь ты моей быть навсегда,
А я тебе довериться как другу.

Ах, знать бы мне о чем молчат уста.
Я глаз таких ещё не видел сроду -
Вот также с грустью падает листва
С увядших ив в чернеющую воду.

Дожди осенние... Как много в них тоски,
Но, спорить с небом безнадёжно глупо,
Когда мы так немыслимо близки
И этот зонт над нами словно купол.

И, кажется, весь мир накрыт зонтом,
И в мире этом нет важнее дела,
Чем, все дела оставив на потом ,
Шептать тебе, что сердце мне напело.

Не умолкать и не стыдиться чувств…
Но, я молчу, не проронив ни слова.
Молчу о том, как я тебя хочу,
Хочу безумно выкрасть у другого.



***

Я - поэт, а поэты не лгут,
Лишь сгущают для сочности краски.
Слово может быть злее, чем кнут
И нежней самой трепетной ласки.

Знаю, многого мне не вернуть.
Все, что делал, я делал на совесть.
Как же просто, порой, зачеркнуть
Тихой жизни банальную повесть.

Новый день не меняет сюжет.
Повторяя все те же ошибки,
Я смотрю чьей-то женщине вслед,
На лице не скрывая улыбки.

Дух любви, я отмечен тобой,
Как елеем помазанник божий.
Не с того ли, мне здешний покой
Райских кущ с небесами дороже?

Не с того ли, под песенный свист
Соловьиный, в незримые дали
Рвется сердца исписанный лист,
Словно что-то в нем не дописали?...




Сердце

Путь к любимой проделав неблизкий,
Сумасшедший, сорвиголова,
Он ушёл от неё по-английски,
Про себя повторяя слова:

«Ну и пусть. Я найду себе краше».
Так и сталось. Нашёл он..., нашёл…
Были Светы, Мариночки, Даши…
Ни одной мимо он не прошёл.

Был он с ними и нежен, и весел.
А когда возвращался домой,
Над вином низко голову свесив,
С грустью думал о той дорогой.

Ночь спускалась отмеренным сроком.
Мысли рвали – то «против», то «за»
И катилась вселенским потопом
По щетине скупая слеза.

Годы шли. Становились привычным…
И работа, и дом…., и тоска.
Даже, что-то наладилось с личным,
Но, не с той, что была так близка...

Её фото, подобно иконе,
Он хранил в самом дальнем углу,
И тайком от жены на балконе
Целовал сквозь табачную мглу.

На висках осень, выбелив проседь,
Всё тянула его на карниз –
Как хотел он тоску свою сбросить
С той листвою, что падала вниз.

Но, однажды (так в жизни бывает),
Разменяв, как меняла рубли,
Двадцать лет, её снова встречает
Где-то там, на задворках судьбы.

Как же долго он ждал этой встречи
И, казалось, что знал наперёд
Все слова, от которых в беспечном
Её сердце расплавится лёд.

Он светился от счастья, взлетая
Выше крыш и написанных строк,
Каждый раз SMS отправляя
В пустоту электронных дорог.

В своих письмах она не спешила,
В своих письмах она не звала,
Но, горело в ней всё и бурлило,
От того, что любима была.

Ей казалось, что так не бывает.
«Это всё не со мной» - думал он.
И кружился над ними, не тая,
Сладкий дым, словно, розовый сон.
__________________________________
Нет банальнее в жизни сюжета,
Где два сердца пылают любя.
Может кто-то в истории  этой
Вдруг случайно узнает себя.



Святая осень

Под сенью дней, плывущих в никуда
Рисует время вечные картины.
Блестит на солнце хрупкая слюда
Раскинутой по ветру паутины.

Стучится веткой в чьи-то окна клён…
А сердце рвётся в огненные дали.
Святая осень, снова я влюблён
В сырую грусть под пухом рыжей шали.

Желтеет сад. Над пропастью небес,
Чуть перезрев, висят, качаясь груши.
За ними просто кто-то не долез.
Теперь горят его, наверно, уши.

Вот так и я, в багряную метель
Легко шагнув, оставил все на свете.
Иная радость стелет мне постель
Под заунывный свист житейской плети.

Не убежать, не скрыться в пустоте,
Когда распят и пригвождён судьбою.
Я распишусь печалью на холсте
У времени: «Прости, я не с тобою».

Святая осень, снова я влюблён,
В твои дожди, пожарища и дали.
И пусть я буду жизнью утомлён,
Но эту грусть мне разлюбить едва ли.




Я эту женщину люблю

Таких, как ты, я не встречал,
Хотя других немало было,
Но, ты единственный причал,
Где сердце, вспыхнув, не остыло.

Тебя любили до меня,
Ласкали нежно чьи-то руки.
Как жаль, что был тогда не я
В твоих глазах, в сердечном стуке.

Как жаль, что той была не ты,
Чьи поцелуи липли мятой,
Той, для которой рвал цветы
Среди травы слегка примятой.

Я знаю, к осени мы все,
Перегорев, утихнем где-то.
Явилась ты во всей красе,
Играя чувствами поэта.

За эти ночи я устал,
Тоски размешивая краску.
Когда и кто тебе сказал,
Что я другой оставил ласку?

Не верь завистливым словам,
Они горчат, как желчь измены.
Я нежностью отмою сам
Души забрызганные стены.

Не отрекайся. Ночь пьяна.
Мы чувствуем одно и тоже.
И что в меня ты влюблена,
Мне шепчет дрожь твоя на коже.

На каждом есть своя печать,
Которую, тавром не выжжешь…
Но, губы рвутся закричать:
"О, небо!!! Ты меня не слышишь!

Любую боль перетерплю,
Пройду в огне кругами Ада.
Не забирай её… Не надо…
Я эту женщину люблю".



Сумасшедший

Друзья мои, мне стыдно за себя.
Я не могу сказать сегодня – «Хватит»,
Пусть с придурью, пусть в шутку, но любя,
Отборной чушью вам мозги лохматить.

Я не готов простое ляпнуть «нет»
Ни солнцу, ни вину, ни поцелую.
Во мне живёт безбашенный поэт…
Но, жизнь люблю я именно такую.

И рад тому, что разменяв года,
Не изменяя сердцем постоянству,
Я никогда уже не ляпну «да»
Высокомерным помыслам и хамству.

Я счастлив тем, что был душой открыт
И, вперемешку с мыслями о боге,
Мечтал о том, как всякий будет сыт
И что не будет нищих у дороги.

В последний миг спешить не тороплюсь.
Есть у меня свои ошибки тоже.
Я пред иконой тихо помолюсь:
Прости грехи мне, Всемогущий Боже.

И, лишь, когда совсем заест тоска,
Когда умрёт последняя надежда,
Когда зубами щёлкнет у виска
Затвор стальной, меня затиснув между

Тем, что я знал, не видя никогда
И тем, что видел, не познав, по сути,
Остывшей кровью выплесну с листа:
-Я покидаю вас. Не обессудьте…