Несколько пожилых женщин - среди них узнаю...

        ...Несколько пожилых женщин - среди них узнаю хорошо знакомую вахтершу - выносят из подъезда большую - метра с полтора - белую рыбину. На ней нет чешуи или признаков счищенной чешуи, а большая точка глаза и толстая линия сомкнутой пасти словно нарисованы ребенком. Перекидываюсь с вахтершей несколькими фразами: "Что, никак праздник? - Да это целая акула!" - рыба, положенная женщинами, остановившимися передохнуть, на траву, уже длиной и толщиной с неплохое бревно. А отойдя на полсотни метров, вижу это белое бревно, у которого обнаружились длинные, белые, гибкие как макароны руки и ноги - встающим и кланяющимся. Раздается громкая, скрежещущая музыка наподобие "Барыни". Белый столб танцует на фоне серых четырехэтажных стен. Действительно, праздник. Лето.
        Иду дальше. В сумке пять писем: четыре - знакомой (просто ли, или почти невесте, или жене? - мучительно вспоминаю последнюю встречу - вчерашний день и вечер, комнату в общежитии, - а сегодня девушка уже в Москве), одно - в шумно известную патриотически-оппозиционную газету. Захожу в булочную - удачно: очереди почти нет, но и разбирают последние батоны. Идя к выходу, вижу двух-трёх старушек, стоящих у стены со свечами в руках - ах да, весна, и какой-то религиозный праздник наподобие пасхи. Выхожу, сворачиваю за угол; дом - недалеко, в глаза бьёт высокое дневное солнце. А на часах - без двадцати девять вечера. Прикидываю, бросить ли письма в почтовый ящик сегодня или уже завтра. Подтаявший снег, капель вокруг.