Incubi urbis

"Кошмары города"

На её высокие потолки по ночам
сквозь бордовые гардины
с набережной кадиллаки-катафалки
бросают вытянутые параллелограммы
электрического света фар, скользящие
веером или конвейером вправо.
В её доме
хихикающая Бессонница сменяется
завывающим Кошмаром, и наоборот.


В четвёртом часу от полуночи,
Когда небеса невозможно чисты,
Карабкаясь лазом прогулочным,
По шахтам гуляют пустые лифты.

На лестничных клетках потушенных,
Озябших, пропахших насквозь желтизной
Болезни питаются тушами
Ртом завязей язвенных в клетке грудной.

Кто едет в трамвае у Бронницкой,
Тех вытащат вон из двери за рукав
Каталки, удрав из покойницкой,
На рельсы дрезинами с дребезгом встав.

Рисует на стенах цветение,
Цвета из огнилков цветастых беря,
Качель. На художника тень её
Похожа; на кисть же - обломок штыря.

Из окон чердачных громогласы
Таращат заразные рупоры вверх,
Винил их волос и бельмо глаз их
Разбрызгивают атмосферу утех.

Листают альбомы с личинами
Неистово ржущих людей табуны -
Упиты палёнкой с морфинами,
От пуза по голову захламлены.

Заводов фаготы громадные,
Отрыгивают до минорно  дымы;
Пропахли подъезды - парадные
Кошмарами тартарары и чумы.


Распахнуты настежь все окна,
Трещат изнутри платяные шкафы,
Бельё, как   утро   скомкано…
Над скверами эхом катается “фыррр!”.