К Валентине...

Она была б женою идеальной,
Коль жизнь моя иной имела б крен…
И связаны мы ниткою астральной,
Как продолженье возбуждённых вен…

… В ночной Москве мы встретились когда-то
В далёкие, как призраки, года…
Звук музыки советского «Арбата»,
Она – стройна, красива, молода…

Её подруг уже ведут на танец
Студенчества далёкого друзья…
Я – молод, и одет как иностранец -
Не посмотреть, пройти, увы, нельзя!

Её простое ситцевое платье
С оборкой в обрамленьи дивных ног!..
Да что со мной? Виденье иль проклятье -
Я в то мгновение решить не мог.

Москва встречала шорохами страсти,
В Текстильщиках погасли фонари…
И помню песню ту, что пел от счастья,
Как только отошёл я от двери.

Под курткой нёс я чёрно – белый образ,
Что со стола бессовестно украл,
Лишь об одном немного беспокоясь -
Не опоздать на утренний вокзал.

Зачем я Игорем тогда назвался -
Ума, сказать теперь, не приложу…
Так Игорем я навсегда остался,
И Игорем к ней снова прихожу.

… Минули дни, сказать вернее – годы…
Я вновь в Москве, пытаю телефон,
Подъездные пишу на стенке коды,
И, кажется, без памяти влюблён!

А полночь близится часов кукушкой:
Доеден гусь и выпит наш коньяк…
Мы в душевой с моей родной подружкой:
Но, тесно, не получится никак.

Она готова на любые жертвы -
Я вслух заставил Библию читать…
В окно стучались северные ветры,
Когда устала от любви кровать…

Недолгий сон… Под утро, пробудившись,
Я ощутил невиданный экстаз:
Она, на локоток облокотившись,
Меня ласкала, не смыкая глаз.

Я стал бывать почаще и подольше,
Ей посвящал полночные стихи,
А «Белый аист» и конфеты Польши
Всё слаже наши делали грехи.

Сливаясь в необузданном порыве,
Образовав горячий ком из тел,
Мы в эти ночи были так счастлИвы,
Что никуда идти я не хотел.

Всё испытав, тела познав взаимно
До каждой родинки и волоска,
Мы пели песнь безумному интиму,
Поля страстей родив из колоска.

… Я вновь в Москве, и прапорщика нету,
Что с Валей жил последние года,
Когда меня таскала жизнь по свету:
Исчез я, ей казалось, навсегда.

Да, годы мчат, подрос её сынишка,
Что лаской детства сердце умилял -
Уже на кухне ест усатый Мишка,
Беспечный, сильный, и… большой нахал.

Его в ночи девицы ожидают -
Дрожащий лифт и топот на крыльце…
Морщины из контекста выпадают
На безупречном Валином лице,

Опять в её духовке стынет ужин,
И «Белый аист» снова на столе…
Зачем я ей, согбённый жизнью, нужен?
Ведь, мужиков – так много на земле!

Быть может, ощущая это, пьяный
Я к ней ввалился на исходе дня,
Залил водою сильно кафель в ванной,
Что оказалось смертью для меня:

Она, покинув ложе прежней страсти,
И не сказав упрёка слова мне,
Парировала тряпкою напасти
И… отвернулась, спящая, к стене.

29 марта 2008 года, г. Харьков