Катехизис служителя муз

«Не ищите, Фауст, вечных истин,
Истины к добру не приведут…»
Феликс Кривин. «Ученые сказки».
Ужгород: Карпаты, 1967

Моя жена опять ушла в ночную
Екатерининской богемы жизнь:
С сатирами копытными кочуя,
Освободила мой эгоцентризм.

И что нам днесь? Встречает холодильник
Привычной тундрой, ягеля холмом…
На «полвосьмого» завожу будильник,
Открывши на закладке пухлый том.

Вчера ещё строка привычных литер -
Как инкского писанья узелки…
Снимаю шапку, и рога, и свитер:
«Твои, о Господи, причуды велики!»

Рукой нажав на вымя телефона,
Привычный набираю номер, жду…
И с «хризантемы увяданья» склона
Взираю на извечную вражду

Меж «ян» и «инь», прекрасным и обманным,
Огнём души и прозою котлет…
И замираю с чувством очень странным,
Что времени на искупленье нет…

В трубе – гудки протяжного излива…
Эвтерпа спит и флейты не поют:
Октавная – стоит у стенки криво,
ФлутО – где вышивания уют…

Звоню я с органайзером Эрато:
Уже в анналах памяти – провал…
Жду пять минут, и – с тем же результатом…
Давненько я у Музы не бывал!

Да, что звонить… Уход за Мнемозиной,
Прикованной Морфеем, утомил…
Все девять – Музы, в доме нет мужчины,
А Зевс всю ночь под водку голосил.

И Каллиопа в роговой оправе
В углу свернулась нежным калачом.
Она – стара… Во снах – Гомера травы,
Да Ахиллеса мощное плечо…

Я Талии и Клио, Терпсихоре
Представлен был, но шапочно знаком…
А с Мельпоменой - вместе пели в хоре,
Но ей не угодил своим стихом…

Урания ушла к американцу…
Кому звонить? Кандидатуры нет…
Ведь Полигимния вернулась в танцы,
А пиериды – влезли в Интернет…

Позвать того, который за колонной
Стоял на бичевании Христа?
Так он не любит звука лиры томной -
Ушел в процесс лечения хвоста.

Кого позвать на этот праздник жизни,
На этот «слов великий беспредел»,
На этот миг притворно – ненавистный,
В чертог тоски, в уныния предел?

Молчит душа… Но позвонили в двери…
Ужель убит во мне античный пыл,
Пропало таинство ночных мистерий,
И снова в лоно быта угодил?

Я в напряженьи мышечном аорты
С дверного Цербера снимаю цепь…
В лицо – удар большой коробки с тортом,
А в руку – коньяка двойная крепь…

Ну, здравствуй, Бахус, что без приглашенья?
Всех обзвонил, но… нулевой эффект…
А торт зачем? Теперь – не день рожденья…
Как ты дошёл? Не освещён проспект…

Походкой алкоголика шатаясь,
Ввалился Бахус, тапки изодрав…
На Музу неприлично выражаясь,
Мой ягель проглотил он, как удав.

Потом налил и выпил без закуски,
Сказал, икнув: «Божественный нектар!
Чего не пьёшь? Ты, может быть – не русский?
Иль отдавил стихами Божий Дар?»

И торта крем о занавеску вытер,
Ещё налил, но пить не стал, увы…
Опять ему уехать нужно в Питер,
Подальше от назойливой толпы…

Ему стихи читал в прохладе ночи,
Он через строчку что-нибудь вставлял,
Ну, например, строку из многоточий
И бил руками в выпуклый кимвал.

Всхрапнул часок, пока я строки ладил,
Зевнул и отчуждённо посмотрел…
Как хорошо, что Бахус не нагадил,
Не совершил души моей расстрел!

Ушёл под утро… Звёзды рассекали
Чуть зримый пояс Млечного Пути…
Как хорошо, что Музу не позвали
Мы в этот миг тернистого пути!

08 февраля 2008 года, г. Харьков