Нью-пигмалион

Поздравляю. Я влюбился. Влюбился уже давно, много лет назад. В …….образ. Подобно Пигмалиону, создавшему Галатею из холодного куска мрамора, я создал свою Галатею у себя в голове. Это образ женщины придуманной мной. Описать ее невозможно. Каждый раз я ложусь спать и как маленький ребенок видящий сны и мечтающий о чем-то, я встречаюсь с этой женщиной. Я разговариваю с ней. Вижу ее глаза, чувствую ее запах…. Все настолько реально, что я чувствую тепло ее тела и прикосновения ее пальцев на своей коже. Я слышу тембр ее голоса и оттенок чувств, с которым она произносит слова. Я чувствую ее взгляд и ощущаю ее запах…..
Страсть. Безумная страсть. Миллионы микровзрывов силой в миллионы мегатонн ежесекундно происходят во мне. Вся эта неимоверная сила этой страсти заключена в миллиметре кожи на кончиках моих пальцев, которыми я неощутимо нежно прикасаюсь к ее лицу. Страсть способная разнести в щепки и превратить в пыль самые прочные горы на этой земле. Я ежедневно прикасаюсь к ней и переживаю всю силу чувств и страсти с эти минуты. Я не скрываю своих чувств и не держу их в себе. Обратно я получаю тот же напор, не обремененных рамками приличия, чувств. Безудержное, не скованное ничем проявление любви. Непосредственность передачи этих чувств и эмоций граничит с безумием. Я не стесняюсь проявления своих эмоций. Я не боюсь быть непонятым. Я могу быть сам собой тем, кто я есть, потому что знаю, что это взаимно да и просто потому что я не могу по другому. Когда она с расстояния двух метров с визгом прыгает на меня и обвивает меня руками и ногами после долгой разлуки в течение целого дня. Я не чувствую ее веса и просто не могу от нее оторваться. С бешенной скоростью я целую ее лицо и боюсь пропустить один миллиметр, маленький участочек ее лица и мне трудно остановиться. Когда я пою сидя за фортепиано в людной кафешке "ESTERDAY", Пола Маккартни и мне плевать, что я отвратительно пою и ужасно играю на этом инструменте потому, что я пою только для нее одной и пою не я, а мое сердце. Я заезжаю за ней после работы, и она впрыгивает в окно машины потому, что не может перетерпеть две секунды, пока откроется эта, чертова дверца, которая мешает нам обнять друг друга. Когда я ору на всю площадь в час пик то, что чувствую к ней и мне плевать, что это слышит тысяча людей. В этот момент мне важно, чтобы меня услышала только она. Я дарю ей каждый день цветы и мне стыдно, что они ее не достойны.
Она произносит, что у нас будет ребенок, и я медленно сползаю по стенке, потому что я счастлив. В этот момент я хочу обнять ее, но боюсь прикоснуться к ней, потому что мне кажется, что она сделана из тончайшего хрусталя и мое прикосновение, каким нежным и легким оно ни было, может испортить сломать ее.
Это происходит со мной каждый вечер. Я засыпаю как ребенок.