В оглушительном звоне стали...

В оглушительном звоне стали,
В бесконечном грохоте драк,
Когда лучшие воины пали,
Когда все, что осталось – страх...
Разыщу тебя в запале битвы,
И пройду за тебя этот ад,
В этом месте не шепчут молитвы,
В этом месте – лишь кровь и смрад.

Я увижу тебя склоненным,
И держащим в руках черный меч,
Этот меч, огнем закаленный,
Теперь вынужден плоть сечь.
Ты стираешь с него кровищу,
Но меч черен, ему не помочь.
Твои руки опору ищут,
Перед взором застыла ночь.

Пробираюсь к тебе по трупам
И боюсь потерять в толпе.
Я хочу с тобой быть и буду
В этой красным подернутой мгле.
В стороне пронесся воин,
И сверкнул в руках чьих-то меч,
Отшатнулся второй от боли,
Жизни гаснут похлеще свеч.

И от криков в мозгу помутилось,
Отшатнулась, продолжила путь.
И отчаянье с воздухом слилось,
Полной грудью не продохнуть.
Ты опять стоишь в этой бойне,
Взор твой впился опять в врага.
Меч пронесся волною стройной,
Твердой стала опять рука.

На лице твоем маска убийцы,
Ты решил все равно умирать.
Ты решил сегодня крови напиться,
Победить и за то жизнь отдать.
Окропив себя теплою кровью,
Осмотрелся вокруг себя,
И внезапно со страхом и болью
Ты свой взгляд устремил на меня.

«Дорогая моя, родная...», -
А во взгляде вопрос «зачем?».
Ты прости меня, милый, я знаю:
За меня ты пожертвуешь всем.
И скрестили над смертью мы руки,
А затем ты скрестил с ней клинки.
Были крики и гибли люди,
Но не выпал меч из руки.
... ... ...

Разгоралось повсюду сраженье,
Убивали, чтоб рядом полечь,
Тут победа и тут пораженье,
Тут стрела, и кинжал, и меч.
И во всем этом море крови,
Средь живых и средь мертвых тел,
Продолжали стоять двое,
И союз этот сталью пел.

А потом все затихло в мгновенье,
Тишина резанула слух,
И остались стоять на коленях,
Двое, выпустив меч из рук.
И стояли бок о бок двое,
Задыхаясь от слез своих,
И склонился к любимой воин,
И к любимым губам приник.