Три подружки-веселушки

Три подружки-веселушки,
Как-то сели у окна.
И под водочку с соленьем,
Потрепаться до утра.

Вот одна из них, рыжуха,
Говорит, почухав ухо.
Если б только я могла,
То царю в тот миг дала.

Я б конечно залетела,
Но ведь в этом всё и дело.
Алименты бы снимала,
И потом уж всем давала.

Вот, вторая из девчушек,
Пьяным глазом повела.
Глядя на своих подружек,
Сплюнув сопли, речь вела.

Коли я б царя устрела,
То вела б себя я смело.
В рожу плюнула б ему,
Пусть сажает, мразь, в тюрьму.

Но и там молчать не стану,
И бузить не перестану.
Я за весь рабочий люд,
Пусть они меня убьют.

Третья с мутными глазами,
С крашеными волосами,
Перебила речь второй.
Дура ты, заткнись, постой!

Если б, встретила его,
Государя своего.
То женила б на себе,
Всю страну держа в узде.

Я сначала подыграла б,
Все желанья исполняла б.
А патом бы поднялась!!!
Государем занялась.

И его, как сраный веник ,
Я б оставила без денег.
А себе на стороне,
Завела бы крем-брюле,

Так вот пьяных девок бредни,
Продолжались час , другой,
Было выпито немало,
А заели ерундой.

Вдруг в светлицу входит царь,
Стороны той государь.
Бабы просто обалдели,
Так, что рожи посинели .


Царь на них глядит сурово,
И пред ними держит слово.

«Слышал всё», что вы сказали,
У окна следил за вами.
И теперь мне ясно всё,
Вы, сплошное, блин, дерьмо.

Выбрать я хотел жену,
А теперь от вас уйду.

Бабы вдруг все побледнели,
Не гневися в самом деле,
Лучше выпей снами царь,
Наш любимый государь

И стаканчик за стаканом ,
Через час уж был он пьяным.

Первую он просто трахнул,
Промеж глаз вторую гахнул.
Ну и третью не забыл,
Кровью всех троих умыл.

Так вот, царь жену не выбрав,
С бодуна чуть-чуть проспясь.
Намотав свои портянки,
Баб покинул, веселясь.

Он кручинился недолго,
Из борделя взял жену.
В нескольких местах румяну,
Пышно груду и не жну.

Только радость их недолга,
Всего месяц порезвясь.
За старинные проступки,
Бросил вызов дальний князь.

Царь в истерике забился,
Чем же я так провинился?
Ну да, помню, прошлый бал,
С жёнкой князя танцевал.

Ну, потом уединились,
И слегка посуетились.
Ну, подумаешь греха,
Из-за этого, война?

Грозно войско собирает.
И тот час же выступает,
Наказав жене: «Мальца,
чтоб родила молодца.»

Вот проходит, целый год,
Письмецо женулька шлёт:
«Наконец-то родила
Для тебя богатыря»



Царь от счастья сам не свой,
Захотел скорей домой.
Но везде ”друзья” найдутся,
Не позволят обмануться.

Ты считаешь плохо, царь,
Не жена она, а тварь.
Вон совсем от рук отбилась,
Через год лишь разродилась.

Царь, конечно же взбешен,
Потерял покой и сон.
И с гонцом он шлёт указ,
Чтоб исполнить, в тот же час.

Тварь и байстрюка казнить,
В бочку с цементом залить.
Бросить в море океан ,
Пусть плывёт до дальних стран.

Всё исполнили как надо,
Только цемент не нашли.
Закатали просто в бочку,
К морю шумному снесли.

И скатили в пену вод ,
Пусть она её несёт.




Вот проходит двадцать лет,
Бочка оплыла весь свет.
И прибилась к бережку,
К небольшому островку.

Бочка ржавою была,
И царевич без труда.
Головой, как дало дно,
Так, что выпало оно.

Выползли на божий свет,
Мама с сыном в двадцать лет.
Только двадцать лет не шутка,
Очень выросла малютка.

И теперь он голый здесь ,
Стриптизёр на остров весь.

Вдруг увидел: лебедь-птица,
На волнах себе резвится,
Но орёл над ней летает,
А чего лишь сам он знает.

Устремился к ней в тиши,
И волочит в камыши.
А она давай кусаться,
Хочет девицей остаться.



Парень взял тут каменюку,
И метнул он в ту гадюку.
В море тот орёл слетел,
Даже каркнуть не успел.

Ну а лебедь встрепенулась,
К молодцу вся обернулась.
Как увидела его,
Обнажённого всего.

Вдруг глаза её раскрылись,
В две тарелки превратились.
“Хай бог милует меня,
У тебя ж как у коня”.

Тут парнишка подскочил,
Лопухом себя прикрыл.
И лебёдушку спросил,
Что за коршун это был.

Та расслабилась уже,
Хоть и был он в неглиже.
То мой бывший ухажёр,
Я дала ему отпор.

Он сегодня прилетел,
Учинил мне беспредел.





А ты спас меня сегодня,
Награжу тебя достойно.
На вот зелени мешок,
Пусть тебе он будет впрок.

Слушай ты коза дурная,
Звыняй имени не знаю.
Нафига мне зелень та ,
Я ведь голый, блин, пока.


Мне б одежду и халаты,
И огромные палаты.
И людишек душ пятьсот,
Я ведь Царь, а не сек сот.

Одарила лебедь всем,
Чтобы здыхаться совсем.

Но парнишка не так прост,
Поднялся во весь он рост.
Даже белку мором жмут ,
Чтоб давала изумруд.

Словно в масле сыр катался,
И немножечко зажрался.
К морю шествует устало,
Лебеди кричит:”Мне мало!


Я б хотел устреть отца,
Чтобы плюнуть в подлеца.

Лебедь волнами облила,
В таракана превратила.
Он усами шевеля,
Закричал:”Ну, ты коза !”


Как же плыть мне
В берег милый ?
И глядит ,
Такой унылый.

Лучше сделай комаром,
Может, долечу с трудом.
Превратила в комара,
Молодого чудака.

Полетел он в океан,
Полетел и сгинул там.
Больше года он летает,
Но домой пути не знает.

Локти старый царь кусает,
Он теперь то уже знает.
Что его сынулька был,
Что гонец коня пропил.


И три месяца гулял,
Так коня и не сыскал.

А пока дошёл к царю,
То и год пришёл к концу.

Царь свою вину признал,
И гонца вмиг порубал.

Вот корабль снарядил,
И за бочкой вслед поплыл.

Долго плыл? Не знаю я,
Только встретил комара.
И признал он сына в нём,
Воспылал к нему огнём.

Вот комар летит домой,
Путь нашёл к земле родной
Через море в свой удел,
Наконец то прилетел.

Мама радостно кричит,
А народ лишь зло молчит.
Снова будет он дебошить,
И копытом бить как лошадь.





Снова пьянки до утра,
Снова девки в номера.
Лебедь в горе вся сидит,
Будет он её доить.

А царевич вновь напился,
С девками он порезвился.
И мамане на конец,
Молвит слово удалец.

Встретил я папаню, мать,
Мне пришлось его позвать.
Двадцать лет он ждал вестей,
Этот гадкий Бармалей.

Он просил его простить,
И грехи все отпустить.
Так, что скоро он припрётся,
Видно, что ему неймётся.

Двадцать лет ни с кем не спал,
И себя он воздержал.
Говорит, что будет спать,
Лишь с тобою, моя мать.

Мама тоже не монашка ,
Стала мокрой вся рубашка.
Отведу уж душу я,
Эх в объятьях муженька.


А царевич вдруг пошёл,
К морю синему пришёл.
И нашёл, что лебедь там ,
Всё резвится по волнам.

И взмолился к ней юнец,
Мне б женится, наконец.
Отрастил такое чудо,
А теперь мне просто худо.

Лебедь молвила, шипя,
Знаешь, а ведь девка я.
И немного поперхнулась,
С головою окунулась.

В девку превратилась вся,
Чешуёй как жар горя.
Чешую с себя содрала,
Девкою пред ним предстала.

Ну ты Кио, прямо мать,
Вот и всё что смог сказать.


Её к мамке потащил:
Во гляди, что у чудил.
И вот с этой девкой мать ,
Свадьбу я хочу сыграть.


Тут и батя подоспел,
К свадьбе он как раз успел.

Пушки с пристани палят,
Всё в корабль попасть хотят.
Но царю то не впервой,
Он ведь крученный такой,

Вынул шашку дымовую,
Подошёл в дыму вплотную.
Как шарахнет из гармат,
Так, что щепки лишь летят.

Ну потом все помирились,
Правда, чуть поматерились.
И пошёл тут пир горой,
Бабы, водка, хлеб с икрой.

Я туда попасть хотел ,
Только жаль, что не сумел.
Что творилась там друзья,
Не поведаю то я.

Шли младые под венец,
Тут и сказочке конец.