с белыми глазами

в прошлое смотреться очень страшно —
как будто в зеркало,
в котором вместо тебя —
кто-то чёрный,
скользкий,
как утопленник,
и абсолютно чужой.
ему-то от меня ничего не надо,
а вот зачем я к нему лезу?
вот прямо теперь я понял,
что всё хорошее из прошлого
кажется хорошим только потому,
что смешивается
с не таким уж плохим настоящим,
наслаивается на,
впитывается в это настоящее,
по сути — становится этим самым настоящим.
это, конечно, если вспоминать.
а когда натыкаешься случайно
на собственные
(как будто бы)
следы,
на какие-то ветвистые слова
и бесконечно дурацкие улыбочки...
господи, да я же изумителен сейчас,
а там,
в этом самом "четыре года назад",
сидит на корточках белоглазое чудовище
и жуёт себе спокойно волчьи косточки.
и
(о Боже!)
этого чудовища больше,
куда больше,
чем меня,
который вот прямо сейчас!
там целая груда этих чудовищ,
целая гора холодных жизнерадостных трупиков —
они шевелятся,
если их потыкать палочкой,
и продолжают дальше шевелиться,
взбивают перепончатыми лапками
информационный ил
со дна моей сломанной памяти, —
и я в ужасе,
потому что сколько во мне,
оказывается,
всяческих стрёмных руин —
как будто бы несколько потайных челюстей
со сплошь гнилыми зубами.
омерзительно,
чёрт возьми.
и получается,
что я постоянно от самого себя бегаю,
если это, конечно, я и есть.
а я не знаю, кто я есть,
кем был
и каким буду дальше.
сейчас мне кажется,
что лучше бы я был и потом таким,
как в данный момент,
вот в эту секунду,
в эту самую, но —
да, да, да! —
я теперешний —
давным давно уже липкий нефтяной трупик
для того,
кто там,
в 2012,
к примеру, —
такое же чудовище с белыми глазами.