Давно не пил я в курских кабаках...

* * *

Давно не пил я в курских кабаках...
Давно не пью… давно живу не в Курске…
Я потускнел, как курская река —
И взором тусклым я смотрю на Тускарь.

Как мелководна и мутна река,
Всё это дань заторам и плотинам.
Могла бы быть, наверно, глубока,
Как мог и я бы — мудрым стать мужчиной.

В семейном русле чувства усмирив,
Растить детей, стремясь к достатку в доме.
Я пел и пил, и как-то перепив,
Решил спасаться в шкуре агронома.

В село удрал, в задрипанный колхоз,
Ну, а иначе б — сдох, иль, даже — спился.
Уже в душе надлом был и невроз,
Вот тут диплом постылый пригодился.

И вот прошло с тех пор уже лет пять.
Я вновь бреду по курским тротуарам.
Здесь я могу о многом вспоминать,
И наполняться грустью, словно тара.

Ну, чем же мне заполнить жизнь свою?
Чем мне наполнить жизнь свою пустую?
И снова бесы близь души снуют
И зло кривляют жизнь мою простую.

Ещё чуть-чуть, и я поддамся им:
Волью в себя, для храбрости, грамм двести —
Ну, кто кого? Давайте поглядим?
И с визгом, тьма вползёт на свято место.

А на пути, как раз, кафе «Салют» —
Сейчас «рвану» в любимейшем шалмане.
В нём по-дешёвке праздник продают,
Лишь в нём сидеть нам было по карману.

Простой народ: актёры и врачи,
Учителя, трудяги и студенты,
Все в нём клевали скромные харчи,
И шум стоял хмельной интеллигентный.

Под этот шум, читали мы стихи —
Бывало, сядем с Бабкиным Сергеем,
И под закуску, ко всему — глухи,
Друг другу души строками согреем.

Кафе «Салют»! Спросить бы вот у стен —
Какие люди горькую в нём пили?
Я подхожу… и ветер перемен
Швыряет мне в глаза какой-то пылью… —

Не вижу слова яркого «Салют»,
И мужики при входе не толпятся,
И надпись: «Книги»… книги продают!
И не поймёшь: грустить тут, иль смеяться?

Нет, в этом есть и мне какой-то знак —
Пора себя отдать всецело книгам…
И, может даже, это мы: кабак —
Стихами провели в иную лигу…

20 марта 2008 г.