Пробуждение

Что разбудило меня этой ночью? Что это родилось в сером веществе спящего мозга - мысль?, отзвук?, эхо?, топот, гром, ураган… сдвинул с места, завертел, погладил нежно по загривку, а потом вверх и против шерсти, вздыбил ошарашенные нейроны, тщетно посылающие сигналы друг другу, и кровь побежала по артериям, прочь, и по венам, снова к сердцу, а в каждом эритроците сидел маленький вирус вопроса – Что? Откуда?, и разум еще не начал давить своей холодной логикой…
Темнота и тишина. Глаза и уши упорно отказываются просыпаться, но уже и они, забыв о лени, времени, усталости, принялись искать, ловить, угадывать. Что?
Электронные импульсы бегают, путаются, теряются и рождаются, не успевая затухнуть, и всё новые участки коры, подкорки, того, что принято считать вместилищем разума, просыпаются в грохоте этих суетливых, хаотических салок, каждый нейрон старался найти своё место в этой суматохе, направить и упорядочить, тем самым только раскручивая карусель, и как не крепись, совсем закружилась голова, лишь один мозжечок невозмутимо сохранял координацию, как сохраняет спокойствие боцман на палубе тонущего корабля.
Минуя километры дорог и гектары потерянных часов, в одном маленьком схроне памяти, квадратном миллиметре мозга, в одном миллиардов нейронов, пробудился чудом сохранённый запах твоих волос.
Как мальчишка, пускающий бумажные кораблики в луже, он смахнул с поверхности палые листья ненужных страхов, очисть гладь памяти, и отправил в плавание флотилию кораблей, кораблей пол яркими парусами, отправил соревноваться в непонятной регате, громов пушек разбудив меня среди ночи.
Глаза смотрели в темноту, успокаивая бурлящее сердце, а невиданный караван плавно уходил за горизонт.
Мне приснились кораблики, караваны, конвои… в Чёрном море и в Арктике, пароходы с трубою, яхты, с розовым парусом, ледоколы – громады. Мне приснились эскадры. Мне приснились армады. Боевые, спортивные, и промышленно-важные, и стальные, массивные и простые, бумажные. Каравеллы и тральщики, бригантины и баржи…
Капитаны в фуражках, в треуголках с плюмажем.
Каждый корабль, это лоскуток памяти, плывущий по морю воображения.
Вот плывёт эскадра, огромное стадо мастодонтов океана, тяжёлых испанских галеонов, и груз их, мечта любого пирата, надёжно упрятан в трюм, хотя мне кажется, что он блестит на солнце, ведь это золото, рыжее золото твоих волос…
Никогда галеоны не выходили в плавание в одиночку, всегда их сопровождали быстрые фрегаты, их пушки блестят обманчивым блеском твоих глаз, блеском лучшей стали. Юнга старательно чистит пушки, и отражается от стволов море и небо, но это твои глаза, зелёные и голубые одновременно, и вспыхивают в отражении белые барашки волн, белые кружева облаков, искорки твоих глаз.
Невдалеке турецкие галеры идут на вёслах, и частой взмах их напоминает твои ресницы, мотыльками присевшие на веки.
Паруса цвета алых губ на мачтах моих кораблей.
Первые шхуны уже исчезали в лучах пробуждавшегося солнца, пора было успокаиваться, но последний кораблик кружился в моём сне, кружился до самого утра, а утром, утром весь мир нёс в себе запах твоих волос, но знал об этом один лишь я.
Остальные прохожие думали, – какой хороший выдался день и как свеж осенний воздух красноярского утра.