Жили у бабуси... интим

   ...............Выражаю огромную благодарность братьям по перу:
   ...............любимому критику - Феликсу Бобчинскому,
   ...............любимой параллельке - Игорю Агафонову,
   ...............любимой половинке - Дмитрию Монахову...
   ...............любимой подруге - Юлии Пятковой
     Она вдова с двумя детьми жила тихо, скромно, работала в больнице сестричкой
   и обожала театр. Именно в театре состоялась её вторая романтическая встреча с
   учителем истории. Первая, незабываемая, была в больнице (нет, не в той, где
   находилось её любимое отделение, а в другой, где работала подруга). Она
   поднималась по лестнице, он спускался. Поравнявшись, он сказал:
   - Здравствуйте.
   Из-под длинных густых ресниц смотрела молодая, но полная грусти душа. «Где ж я его видела?».
   Ответ не приходил. Но до боли знакомый взгляд и с легкой грустинкой улыбка
   не давали покоя, даже привели к лёгкой болезни, к тоске. Тосковала долго,
   даже предпринимала попытки несколько раз заглянуть к подруге, побродить по
   городу. Всюду всматривалась в глаза прохожих – украдкой, конечно…

   Медленно текли перемежающиеся невесёлыми праздниками будни.
   А тут слякотная осень - не погуляешь… Решила сходить в театр.

   - Здравствуйте! - поприветствовал знакомый незнакомец.

   Уже три года рядом – вместе в театр, из театра домой. Она воркует на разные
   темы без намёка на то, что любит. Тем не перебрать, откуда только берутся: как жарила рыбу, как лечила
   пневмонию, как дышать во время родов, как кот заигрывал с кошкой. Иногда, вот-вот, кажется, проколется – возьмёт его руку
   и поведёт по пламенным шелкам платья и блузок и…. Ох! Хо-хо!!! Сколько раз! А
   он, кажется, не замечал...
   Возвращались как-то весенней ночью домой мимо гаражей… Темно… Тишина… Рука в
   руке. Он потянул её нечаянно (да, нечаянно) в густую темноту!!!
   У неё от неожиданности дыхание свело! Секунды замешательства решили бы всё…
   - Простите…, здесь темно – лучше там …
   - Да… Да…
   - Видите, звёзды какие яркие сегодня!?!
   - Ой! Смотрииите, смотрите – светлячки!..
   Кусты затрещали - набрали светлячков!
   В её душе защемило : «Но на что они мне – светлячки??? Не нужны… не нужны!!!
   Мамочки…»
   Нависла оглушительная тишина, а тут луна предательски светит. Хорошо что он о
   друге об армейском вспомнил, о Марке, и спасительно, страстно так заговорил:
   «Как-то старшина Марку частушки спеть предложил! А Марк: « Нематерных не
   знаю…» Порешили замену сделать на «ля-ля-ля»!..
   Спел:

   Полюбила парня я
   Ля-ля-ля-ля ля-ля-ля-а
   Ля-ля-ля-ля ля-ля-ля,
   Когда ля-ля-ля
   Ля-ля-ля-а….»

   Дальше - о жизни…, о далёком…, о чужом… Сердце-то у неё разрывается… Решилась
   его домой, в гости, пригласить…

   Она ждет: чистит пёрышки, зубки, губки, наводит марафет в спальне, меняет
   простыни и покрывала, перебирает прозрачные сорочки и кружевные пеньюары.
   «Вот… Это… белое…»

   Мелочи: под каким углом положить подушку, о чём говорить, как и где сесть -
   заняли больше всего. Перед свиданием тяжко… День вроде бы весенний солнечный
   выдался, чёрёмуха стучится в окно, а в глазах – туман… Время остановилось…
   Нет, ползёт еле-еле… По телу нега рекой полноводной…
   Деток – на улицу:
   - Вот, Котик, на пирожное! Вот, Зайка, на мороженое, на аттракционы! Можете
   не торопиться сегодня… Только, как темнеть начнёт, сразу – домой!

   «Стоп! Чего он любит?.. Да - книги!!! Об этом как-то не подумала… Времечко
   есть ещё - куплю чего-нибудь…»

   Вышла на улицу – солнце печёт. В голове-то туман…
   Да, ладно, не об этом…
   Стопочка книг на краю постели…, ждёт уже стопочка…

   В дверь стук такой… осторожный …
   - Здравствуйте!
   - Здравствуйте… Оппа-паз-дываете…
   - Никак нет! Вовремя!
   - Да?.. Значит, у меня часы спешат…
   У неё дыхание тяжелеет, волнением сбивается.
   - Проходите, пожалуйста!..
   Она воздух полной грудью жадно глотает.
   - Сюда, пожалуйста…
   А он не спешит, как тень следует за ней!
   - Не стесняйтесь, пожалуйста… Знаете, я сегодня в магазин ходила, книги
   купила…, философию… , кажется… Думаю, Вам понравится. Проходите сюда, пожалуйста…

   У неё щёки кумачом, дрожит, руки не слушаются, мешают… Его в спальню
   пропустила, а сама войти не смеет. Он к книгам устремился, страницу за
   страницей листает так медленно как-то и, не глядя на неё, говорит:
   - Салтыков-Щедрин "Избранное"!... Любите?
   - А как же!? Классика всё же…
   Он в стопку книг совсем уже зарылся, а сам продолжает :
   - Гоголь «Мёртвые души»…
   - Это я детям… по программе нужно… запасла, раньше дефицит же был. Это сейчас
   проблем нет! Понимаете?
   - Хорошо у Вас…
   Он сидит на краю постели, листает увлеченно так…

   - Да! – говорит. – Хороша Каренина! Только жаль её…, жаль..

   Она нерешительно прошла, примостилась на другой край постели, противоположный,
   по диагонали… Кружева расправляет, ровными фалдами укладывает и вторит:
   - Хороша… Хороша… Жаль…Жаль…

   Потом захотелось ей прямо на плечо его упасть и зарыдать, чтоб от души…
   Закрыла глаза и – мимо: лежит рядом, лица поднять не смеет…

   Затем - нерешительная тишина, потом – хруст накрахмаленного белья… шёпотом
   так…
   Шёпотом по комнате… клеточки жжёт, обжигает… Белые кружева взбились на
   подушке…
   По лицу скользнули паром, белой тенью осторожно: тело - руки – губы – слёзы…
   нежно-нежно по доверчивым изгибам… королём, блаженным стоном… в сердце -
   колокольным звоном, чистым-чистым,… поднялись и понеслись…

   - Я у тебя первая?!?

   Он улыбнулся молчаливо… благодарным поцелуем вместо "нет" иль вместо "да".

   Они долго сидели обнявшись.
   Тишина, окутавшая два счастливых тела, сотворила в их сердцах внутреннюю
   мелодию, колыхнула в сторону, другую... Они тихонечко, не сговариваясь,
   запели:

   Жили у бабуси
   Два весёлых гуси…
   Один – серый,
   Другой – белый
   Жили у бабуси…

   И смеялись... смеялись…смеялись…

   Через неделю дети ему сказали:
   - Папка, оставайся с нами!