Присутствие на собственной казни

Мазнула кровью пО небу заря,
Забрызгав доски свежего помоста...
На нём очередного бунтаря
Казнят сегодня буднично и просто.
Вон бесится по улицам толпа -
Его ведут, заламывая руки,
И пахнет пОтом смертная тропа,
И близок час трагической разлуки!
Закован в цепи, ноги - в кандалах,
Густая борода свалялась в клочья,
И не понять: Христос или Аллах
На это действо выдал полномочья?
Палач любовно гладит свой топор,
Накинув капюшон из чёрной ткани...
Гудит народ, и всё сильней напор,
И хлещут из толпы потоки брани.
Злодея волокут уже к крыльцу
И тащат по неструганым ступеням:
Глаза, как искры, скачут по лицу
Навстречу надвигающимся теням.
Рванулся он, отбросив этот мрак,
И встал, как идол, рядом с чёрной плахой:
«Прости, народ!» - и видно было, как
Шальное сердце бьётся под рубахой.
Пал на колени, голову склонил:
«Руби!» - и смолк, толпу буравя взглядом...
И только здесь я в ужасе сравнил
Своё лицо с его личиной рядом.
Глаза, надбровья, губы, борода -
Как отраженья в зеркале похожи,
Как будто из единого плода
На свет явились оба мы - о, боже!
Какими лабиринтами родства
Я связан с бунтарём и самозванцем?
Но поздно: покатилась голова
С помоста прямо в ноги голодранцам...
Хватая воздух полным крови ртом,
Она сказать пытается мне что-то,
Но смерти убедительный симптом
Уже легко сорвался с эшафота.
Ну что ж, такая, видимо, судьба -
Пасть жертвой исступлённого протеста...
Рукой хочу я пот стереть со лба,
Но вместо головы - пустое место!
С толпой ревущей в панике бегу
Подальше от свершившейся расправы
И не могу поверить, не могу
Смириться с тем, что оба мы безглавы.
А может быть, я - это он и есть?
Прозрение приходит слишком поздно...
И мчится по Руси дурная весть,
С народом перешёптываясь грозно.
Шепчу я тоже в меру сил своих,
Но никому до этих слов нет дела:
Никто из собеседников моих
Не видит обезглавленного тела,
Не слышит пафос пламенных идей,
Которые в душе моей лучатся...
Я до сих пор брожу среди людей,
До их сердец пытаясь достучаться,
Но тщетно - мир проходит сквозь меня,
И не приравнен я к земному праху
Лишь до того трагического дня,
Когда топор обрушился на плаху,
Когда от тела вместе с головой
И душу отсекли одним ударом...
А я не умер, я ещё живой,
Я в мысли человечества кошмаром
Вторгаюсь, по ухабам грохоча,
Жду, ненависть покуда перебродит...
Но до сих пор улыбка палача
С лица любимой Родины не сходит.