Ночь

К горлу подплывало
по-детски дрожащее опустошение.
большим искристым пузырем,
выталкивая накопившуюся гордость
и косноязычие.

На место удаленных элементов
заступал хаос фантастического восторга,
взрывом расширяя границы вакуумного путча
в содрогавшемся теле.

Лавина кипящей прохлады
потоком скатилась в колени.
Карнавал возбужденно пульсирующей ночи
исподземно люминесцировал.

Я упал на спину,
самозабвенно опрокинув голову
в ледяную мокроту травы,
выжав ее, испачкав волосы.

Прямо передо мной
раскрывался черный океан
трехмерного небосвода,
широченного, бездонного.

Я медленно затекал в него,
повинуясь закону всемирного тяготения.
Тет-а-тет с небом
в опломбированном вагончике мироздания —
что может быть интимнее!

Луна манила мое тело,
действуя магнитом,
отрывая от вечной соперницы — Земли.

Я стремился к Луне,
уподобившись юркому сперматозоиду,
неуклонно пробирающемуся
к влажной, умудренной опытом яйцеклетке.

Я, кажется, собирался оплодотворять ее,
ведомый неким природным инстинктом,
не смеющий препятствовать ему.

Как глуп тот юнец,
что кричал об одиночестве,
когда все друзья в плотоядном изображении человеческом
покинули его!

Ведь люди — всего лишь крупицы
величайшего сонма
причудливых мозаичных кусочков
мирового организма.

Если ты оставлен человечеством,
обратись к другим составляющим калейдоскопа.

Множественность людская
никогда не отвергала меня,
скорее наоборот,
я отвернулся от всей этой стереотипной совокупности
ради нынешней ночи,
ради всех последующих
подобных ночей.

Посмотри на меня, мелочный зевака,
я счастлив до одурения,
а ты, закатанный в грязный асфальт
сумасшедшего мегаполиса,
можешь лишь завидовать мне
и мечтать о том же.

Да, я летел,
поддаваясь целенаправленным дуновениям
осатанелого ветра,
вечного предсказателя
перемены погоды.

Он завивал мои непослушные волосы,
скроил из невидимых,
лишь ощущаемых потоков
уютную колыбель,
поместив в нее мое поношенное тело,
и нес меня
в неизведомое темное,
туда,
где звезды зарождаются,
где Луна кокетливо пудрит округлое лицо,
где порой сверкают молнии,
а смерть кажется милым, забавным пустячком...