Ночные голоса

Ночные голоса
Упали в небеса любви,
Где гроздь жемчужин - звёзд
В прозрачной черной бездне утопает.
В сетях твоих волос
Запуталась звезда. Смотри:
Она уже от жаркого дыханья тает.

Блестит трава на заливных лугах.
Огромный глаз луны повис над кроной дуба.
Я больше не хочу любить тебя в стихах,
Я лучше поцелую тебя в губы.

Тепло моей руки. Тепло твоей руки.
Холодный мрак реки
Скользит в туманах рваных.
Ты слышишь голос птиц
Неведомых и странных?
Ты слышишь, как звенят
Лесные родники?

Кричит ворона - старая вещунья.
Качнулся куст. Заухала сова.
Ты - моя милая и юная колдунья.
Моя любимая и нежная колдунья.
От твоих уст кружится голова.

Луна - пастушка гонит облака.
Которые пасутся в звёздном поле.
Там, в вышине-
Течет молочная река,
А здесь колышется ржаное море.

Мне шепчут твое имя тополя.
Не скинуть эти чары колдовские.
И будто пьяный вместе с ними я
Шепчу твое простое имя.

Светло.
Теплом любви напоена земля.
Я паутиной тихих слов опутан.
Деревья подожгла рассветная заря,
Но мне не сбросить твои ласковые путы.
1987 г.

ЧЕЛОВЕЧЕК.

Брошенный на ветер - будет крепче.
Выброшенный в бурю – обречён.
Так давай же выпьем, человечек,
За тебя, чтоб был ты закален.

Чтобы не боялся и не падал.
Чтоб подонком не был и ханжой.
Чтобы в жизни не искал усладу.
Чтобы разум был всегда в ладу с душой.

Чтобы с простотой лесов и речек
Сердце и дыхание слились.
Выпью за тебя, мой человечек.
И за планы, что мне удались.
1992 г.

СЫНУ.

Малыш мой: ты написал в одеяло:
Меня обкакал. Есть ли счастье выше?
Как мое сердце без тебя страдало.
Я до сих пор - и смех, и плачь твой, слышу.

Сынок, любимый, как с тобой гулял я
И не скрывал весёлую улыбку!
Судьба меня и била, и ломала…
И я платил за каждую ошибку.

Но без меня - твоё идёт взросленье
И да пребудет добрая молитва-
С тобой. А я пишу стихотворенья.
Вся жизнь моя - скитания и битвы.

Всё будет хорошо. Я в это верю.
Я - папа твой. Надеюсь, что достойный.
Когда-нибудь откроются все двери.
И ты придёшь - красивый и спокойный.

Я буду стар. А ты - силён и строен.
Своих путей - тебе не пожелаю.
И оставляя мир, всё, что построил,
Любовь, надежду, веру – завещаю.
2000 г.

МЛАДЕНЕЦ.

Он и младенец, и мудрец -
Тем, что еще не ведал боли.
Он не встревожен как отец
Натёрший от трудов мозоли.

Он не заботится о том:
Как жить, что есть, что пить, с кем знаться?
Он не знаком с добром и злом,
И с каверзностью ситуаций.

Едва родившись, он ещё
Не сотворил себе кумира.
В нем от рожденья - знанье Мира.
Спокойствие. И сладкий сон.
1995 г.
       
Пусть пойдет снег. Пусть пойдет снег -
Я хочу этого.
Пусть будет слышен лишь шорох его
В ночи.
Пусть остановит время свой бег
Не станем сетовать.
Просто давай так полежим,
Помолчим.

Видится мне в этом окне
Свет близкой радости.
Засеребрится снежная даль
Нового дня.
Пусть моя нежность льется к тебе
Струями сладости.
Мы будем ангелами на земле -
Ты и я.

Снова скитаться мне вдалеке,
Но я к тебе вернусь.
Тысячи мук, горечь разлук -
Это не зря.
Отблеском солнца кольцо на руке
Твою разгонит грусть.
Ты понесешь в себе наше счастье -
Святое дитя.
 1993 г.
       
Летите прочь: мои сомненья
И пасмурные миражи.
В святой наивности души -
Со мною радость вдохновенья.
И чудо жизни. А не лжи.

Я говорю: «Поэт, пиши.
Ты многим в этом мире нужен.
Храни людей от зла и стужи.
Молчи, скитайся и спеши,
Но не гаси свечу души.

И если больно, ты не плачь.
И продолжай свой путь высокий.
Я знаю: голос одинокий
Всё ж выведет на путь удач.
С чёрной косой стоит палач,

Но он тебя уже не тронет.
Ты в гармоническом законе -
Небесных трасс, отметил путь.
И доберёшься как-нибудь
До бесконечной остановки -

Пегасу своему подковки
Сменить. И, вновь:
Вера, Надежда и Любовь.
И невесомый путь нетленный
Неопаляемый геенной.

И удивление души.
И ясный взгляд сквозь миражи -
Миров и плотных, и бесплотных,
В которых встретимся опять.
Как я могу об этом знать?

Я – чувствую.
1998 г.
       
А я смотрю на свет интимный.
Вздыхаю, маюсь и курю.
Себе: «Спокойно!» - Говорю.
Но как?! Ведь я ее люблю!

Ох! Заморочила меня!
И вроде любит - не любя,
И вроде – ждёт, не ожидая…
И я по-прежнему – страдаю.
2000 г.
       
НАВАЖДЕНИЕ.

Зависли в небе облака.
И в этой пасмурной погоде
Дождём заплакала строка.
Моя любовь меня изводит.

Уж лучше встану, покурю
В окно холодное пустое.
Зачем любил? За что люблю?
Все пепел. Я уже спокоен.

Деревья шепчут о тебе.
Весенней маетой цветенья -
Объято всё! И я в огне!
Мечусь в дыму стихотворений.

Ах: невезенье! Вот дела!
Все вон из рук. И, снова грёзы:
А в них - сплетаются тела,
Страстей порывы, ливни, грозы.

И вздохи, стоны, забытьё.
И жаркий томный нежный лепет.
И наваждение моё
Тебя по памяти вновь лепит.

Во влагу чувств, в сети волос
Ворваться бы одним движеньем!
Все разметать, пойти вразнос,
Но плотью. ( Не стихотвореньем.)

Ау! Завыть бы от тоски.
Ты и не звонишь, и не слышишь.
Мои терзания легки.
Но всё во мне стремится выше.

И закрутился ураган.
Мне тесно в этих мрачных стенах!
Я вырвусь прочь! Пусть я не пьян -
Адреналин стучится в венах.

Дикой любви хмельная ночь!
Где ты, о, бешеная жрица
Огня страстей! Спеши помочь -
Влюбиться и освободиться
От маеты.
1999 г.
       
Я один стою на перекрёстке.
Я во власти призрачных теней.
В небе блик луны как капля воска,
В лужах отраженье фонарей.

Никого на улицах пустынных
Захлебнулась музыка в глуши.
Я поклонник винных магазинов,
Но любовь нужна мне для души.

Утихает пьяная весёлость.
Не в кого прицелить свой задор.
Что ж, мне одиночество не в новость.
Только чувств тоскливый перебор.

Черный ветер мерзко лижет спину.
Нет во мне былых душевных сил.
Вот в такой же вечер я покину
Этот трижды неуютный мир.

Где-то в сердце зародилось подозренье,
Что прошу немыслимо глухих:
«Ах, послушайте моё сердцебиенье!
Ах, послушайте, пожалуйста, мой стих!»
1989 г.

Скажи, сестра, зачем мне этот вечер?
Зачем луна и эти облака?
Когда другой ласкает ее плечи,
И не коснётся их моя рука?

Скажи, к чему мне лунные дорожки
Которые за ней не уведут?
И почему одни лишь кошки
Со мною звезды стерегут?

Ради кого испытывать мученья
И душу изливать в ненужные стихи?
И у кого опять просить прощенья
Неведомо за чьи грехи?

Зачем так бьется сердце пылко
Под писк ночного комара?
Ответь, пузатая бутылка,
Моя безмозглая сестра.
1988 г.
       
«Т».

Молчу, но знаю: ты – загадка.
Ты - тайна знойная моя.
Ты – персиянка, азиатка
Вся сотканная из огня.

Тебе чужды снега России.
Тебя пугает ветра вой.
Быть может, ты была б счастливей
В стране цветов и не со мной?

Я – варвар. Тёмное созданье
Такой же варварской страны.
С красавиц рвущий одеянья,
Пленящий души и умы.

Мне ветер, чем сильней, тем слаще.
И музыки милее нет.
Я - одичавший и пропащий.
Я - вольный воин и поэт.

Но я молчу перед тобою.
Как меч краснею над костром.
Дозволь мне перед новым боем
Согреться ласковым теплом.

Одно твое прикосновенье
Загладит старые рубцы:
И станет каждое мгновенье
Дороже чем побед венцы.

Но огрубевшие ладони
Боятся тронуться тебя.
Охрипший голос в чувствах тонет
И я не слышу сам себя.

Молчу. Но знаю: ты – загадка.
Ты - тайна знойная моя.
Ты - персиянка азиатка
Вся сотканная из огня.
1991 г.
       
ЕСЕНИНУ.

Здравствуй, Есенин,
Родной мой брат.
Знаю: меня ты один поймешь.
Я тебе очень и очень рад!
Здравствуй, поэт!
Как ты живёшь?

Осень шуршит медью листьев в саду.
Дождь осыпает звенящий хрусталь.
Кажется: я тебя вижу в бреду?
Твою улыбку, твою печаль.

Пусть мы не всё в силах предугадать.
Мы - не святые. На то есть пророк.
Но нам дано всё же видеть и знать
Жизнь и ее порог.

Видел и я эту страшную муть,
Ту, что не в силах ты был превозмочь.
Значит, Серёжа, я выбрал твой путь.
Который ведёт сквозь ночь.
1988 г.
       
Так что же оставалось мне?
И я пошёл путём разврата…
Любви печальная утрата
Не сделала меня умней

О, сколько жизненных потерь
Вдоль по тропе судьбы гнездилось.
Они стервятниками вились
И рвали сердце, но теперь

Подобно ветру ледяному
Я жгу холодной страстью – шлюх,
Как бы в меня вселился дух
Услады женщин – Казановы.
1991 г.

ПРИЗРАК.

Ночное перепутье.
Извилины дорог.
Вы только не забудьте,
Что здесь для вас – порог.

Печальные картины
И странные миры
На миг неповторимый
Приходят в мои сны.

Среди овражных борозд
Я темноту браню.
Потусторонний голос
Ведет меня к огню.

Леса и перелески.
Высокие дома.
Над закопчённой фреской
Кадит луна.

Брожу я в чёрном фраке
Везде незваный гость.
И на цепях собаки
При мне смиряют злость.

И на людей находит
Безумие и страх.
Я тот, кто тенью бродит
Оставив бренный прах.
1990 г.
       
ПРОБУЖДЕНЬЕ.

Взорвалась ночь.
Взметнулась тьма.
И свет пробился сквозь ресницы.
И ужас прожитого сна
Уж никогда не повторится.

Проснулся. Отошёл кошмар.
Ей Богу, хватит мне видений.
Почти смертельным стал угар
Предчувствий и стихотворений.
1991 г.
       
Как мне тесно здесь -
Не по себе.
Разорвать бы грудь
Да сердце вынуть.
И любовь и месть
Кипят во мне.
Вас мне не вернуть
И не покинуть.

А, гори оно
Всё в огне!
Светлый бог танцуй
С исчадьем ада!
Дождь рыдающий
Во дворе
Не остудит меня
Прохладой.

Я налью ещё
Стакан вина.
Станет больше вдруг
Случайной раной.
Что ж, подумаю:
“Ещё одна”.
И скажу себе
С улыбкой пьяной:

«Как мне тесно здесь!
Не по себе.
Разорвать бы грудь
Да сердце вынуть!
И любовь и месть
Кипят во мне.
Вас мне не вернуть
И не покинуть».
1993 г.
       
Уже не весело. И даже не смешно.
Любовь прошла. Осталась только боль.
И снова жизнь, в которой жил грешно
Сыграла злую шутку надо мной.

Я осознал всю нереальность грёз.
Но не могу не помнить, не любить.
И эта боль теперь уже всерьёз
Способна и замучить и убить.

Она рвёт сердце. Ах, как сильно рвёт.
За то, что так доверчиво любил.
Но это сердце слишком часто врёт.
Оно “умрёт”? Я так приговорил.
1993 г.
       
Утешений не надо. Ах, бросьте!
Эта боль во мне слишком свежа.
Там: за панцирем бешеной злости
Очень нежная скрыта душа.

Вот опять я один против многих.
Не понять нам друг друга вовек.
Не судите меня. Вы - не боги.
Да и я только лишь человек.

В одиночестве: в полузабвеньи
Вдруг забрезжит свет прожитых дней.
Память свалит меня на колени
И заставит заплакать о ней.

Хоть не надо. И сам понимаю,
Что терзаться так долго нельзя.
Вспоминаю её. Вспоминаю.
Пропадаю и маюсь зазря.

Не сойти бы с ума мне от боли.
Воля скована чувствами вновь.
Может: просто игра дикой крови…
Может быть: роковая любовь.
1993 г.
       
Дует ветер.
Солнце льется как вино.
Я заметил:
Что мне стало все равно.
Что тут думать:
Где трагедии предтеч?
Лучше плюнуть.
Выпить, закурить, прилечь.
Сброшу груду,
Упаду лицом в траву.
Счастлив буду
Тем, что я ещё живу.
1993 г.
       
Мы горим на жизненном ветру -
Тоненькие восковые свечи.
Чувственные всполохи - предтеча
Урагана в суетном миру.

С нас сдувает пламя прежних чувств:
Оставляя без надежд, без света.
Стал выхолощённее скелета
Без любви семьи опавший куст.

Двое одиноких - мать и дочь.
Как люблю я их: как понимаю.
Но, лишь обнадежив, оставляю.
Кто я им? И чем могу помочь?

Как мне дорог их печальный дом.
Больно мне. Хоть я - исчадье блуда.
Как всегда: пришёл из ниоткуда
И ушёл блуждающим огнем.

Пусть хоть память, словно тёплый луч
Радостно встревожит в непогоду
Их. А я - вновь на свободу.
Бесприютен. Оттого живуч.

Может быть, я навсегда приду,
Чтобы счастьем вмиг воспламенившись,
Им - не гаснуть только распалившись,
Мне - не обгореть на злом ветру.
1993 г.
       
Я сам себе твердил не раз:
«Живи – сегодня. И сейчас.
Люби. И преодолевай.
И сам выстраивай свой рай.

Танцуй, скитайся, веселись!
И познавай людей и жизнь.
В глухой ночи и среди дня
Храни свет и тепло огня -

Своей души. Среди друзей -
Гори свечой. Как знамя - рей!
И не сдавайся бедам в плен
В дыму сует. В сетях проблем.

Будь и открытым, и простым.
Своим характером взрывным -
Взметни густую тишину!
Пой песни! И гони волну!»
1999 г.
       
Азарт стремительных дорог
Звенящих пущенной стрелою.
Вновь поезда как звери воют,
Распространяя пар и смог.

И обгоняя легких птиц,
Скользя по рельсам торопливо,
Несут в себе сиянье лиц
Нетерпеливых пассажиров.

Сквозь фантастический пейзаж
Состав спешит громоздким змеем,
Гудит. И оставляет шлеи,
И совершает свой вояж.

Всё так привычно. И так странно.
Щетина сказочной тайги,
Мерцанье звезд в туманах рваных,
Вино, беседы и стихи.

И вот совсем завечерело.
Бросая блики по кустам,
Меня доставил поезд к вам.
Стуча, со скрипом застарелым.
1999 г.
       
Наконец-то ветер за окном
Засвистел напевы дальних странствий.
Просквозил пропахший водкой дом,
Исцелил от скуки и от пьянства.
Наконец-то ветер за окном.

Наконец-то потеплел огонь,
Тот: что жёг любовью слишком больно.
И летит Пегас - крылатый конь.
И опять я стал простым и вольным.
Наконец-то потеплел огонь.

Отдохнул и телом, и душой.
И вздохнул. Простился с глупой страстью.
И хватило для души большой
Маленького радостного счастья -
Видеть вас.
1999 г.
       
ГОСПОЖА.

Госпожа моя ночная
Так божественно тиха.
Стала темой для стиха
Эта женщина земная.

Ты со мной. Ты веришь мне.
Я твои целую руки.
И шепчу: «Иди ко мне».
Но любя, а не от скуки.

Госпожа моя ночная,
Ты уснула, видишь сны.
Только я не сплю, увы.
Всё, что было вспоминаю.

Как же так? Я не пойму.
Жизнь меня не научила.
Ведь немало всяких было -
Почему в твоём плену?

Словно лезвием ножа
Ранясь памятью потерь
В груди мечется как зверь
Бесприютная душа.

Ухожу, чтобы вернуться.
Знаю: попаду впросак.
Все равно. Пусть даже так.
Я желаю обмануться.

На прощанье ухмыльнусь.
Жизнь свою перелистаю.
Станет грустно вдруг, но знаю:
Встретимся, исчезнет грусть.

Ты - мой ангел во плоти.
И ведешь меня, ей Богу!
Сквозь неясную тревогу,
Чтоб в пути меня спасти.

Ты мне только прикажи -
Я приду к тебе послушно.
Не могу быть равнодушным
К нежной силе госпожи.
1993 г.
       
Вечеринка. Вечер цвета сажи.
Память гложет прожитые дни.
Что скажу тебе? И что ты скажешь?
Если мы останемся одни.

В блеске глаз одна мольба: «Прости».
Я и не виню. И не прощаю.
Просто нам в любви не по пути.
И куда, чей путь теперь - не знаю.

Надо сжечь мосты. Развеять прах.
Боже мой, как вынесть эту муку.
Ведь душой я в тех минувших днях,
Где старались доверять друг другу.

Как хотел бы я тебя любить,
Но есть ложь в натянутой улыбке.
Неужели нам на свете жить
Только чтобы совершать ошибки?

Между нами ревности порог.
Тень измен, в которых не признаться.
Кто ответит: дьявол или Бог?
Быть нам вместе иль навек расстаться.
1993 г.
       
Этот туман, эта изморозь злая
Словно обман, или порча какая…
Ночь обступает кольцом жгучей стужи
И обволакивает всё туже.

Вмиг глохнет крик,
Захлебнувшись безмолвьем.
Сник чей-то лик в дымке выцветшей боли.
Память на нет, извела силуэты -
Шлюх, возведенных в богини поэтом.

В скверную ночь прожитое итожу.
Пройденный путь не страшнее, но строже.
Со стороны убегающих лет-
Каюсь. Виновен я в том: что – поэт.
 1994 г.
       
Ну что ж, прощай.
Без поцелуев, без упреков.
Любовь рассыпалась,
Как в праздник мишура.
Порвалась сеть
Пленительных пороков.
Закончилась безумная игра.
Не исповедуйся
Как батюшке святому.
Мне тяжело.
Уж лучше - пулю в лоб.
После меня - с другими… По-другому?
Ты ждёшь совета? Мне-то хоть потоп.
Как жить?
Земля уходит из-под ног.
Куда сбежать?
Я выхода не вижу.
Мне снова надо
Предрешить итог?
А я люблю тебя… И ненавижу!
Ты не расслышишь
Горестного вздоха
И тихих слов: «Ну, ладно. Я пошел».
Я прихожу, когда вам очень плохо.
Я ухожу, когда вам хорошо.
1993 г.
       
«М».

Я знаю - ты врёшь, но так хочется верить.
По верной любви исстрадалась душа.
Я знаю - не ждёшь, но ломлюсь в твои двери.
Тебя дома нет. Я уйду не спеша.

Здесь всё не моё. Ни губы, ни ласка,
Ни взгляд, ни улыбка, ни дом, ни постель.
Сгораю огнем, но кончится сказка,
И всё отгорит. Всё загасит метель.

И вновь запершит от вина и обиды.
И вновь захрипит от плохих сигарет.
И ветром злых чувств будет сердце разбито
На льдинки трёх слов: «Любви больше нет»…
1992 г.
       
Не озираясь, не склоняя головы
Иду по улицам таёжного посёлка.
Не опасаясь суетной молвы
И выстрела обрезанной двустволки.

Сюда приехал я издалека
Не для того, чтоб развлекаться праздно.
А потому, что в чреве кошелька
Так пусто и однообразно.

И вот я здесь. Привет! Какой сюрприз!
Здесь баб полно: хорошеньких и всяких!
Но есть у них естественный каприз
На чеки, доллары и прочие дензнаки.

Ну, а пока, пардон, позвольте в долг
Мне вашу страсть и чувственность и ласку.
Я бесприютен, словно дикий волк,
Что смотрит исподлобья и с опаской.

Всё – суета. И я - не раб рубля.
Всех благ земных, увы, не заграбастать.
«Шерше ляфам» - скажу, подумав, я.
«Хочу любви! Чуть-чуть деньжат и баста!»
1993 г.
       
Оставь заученную ласку.
Такая «чувственность» претит.
Так инвалидную коляску
Поглаживает инвалид.

Мне все равно: кто б ни была ты,
В «меню» распущенных манер
За все проставлена оплата.
Пардон, я - не миллионер.
1993 г.
       
Горю огнём. Бунтует кровь.
И сердце рвется из груди.
Не отвергай мою любовь
Не уходи. Не уходи.

Я знаю рай. Я знаю ад.
А ты простого не поймёшь -
Я был тебе безумно рад.
Мы расстаемся? Ну: так что ж?
1992 г.
       
ГОЛОД.

Я мёрзну стоя у огня.
Бесчувственный, опустошенный.
Веселье солнечного дня
Не проникает в разум тёмный.

Грызу себя как самоед,
Покуда нет съедобней пищи.
Что из того, что я – поэт?
Без денег, без любви - я нищий.

Глаза - один холодный лед.
В клубок запутанная память
Порой нет-нет, да отрыгнёт
Слова способные ужалить.

Когда-то: в розовом дыму
Я ими же проникновенно
Соблазнял. И не одну.
Завладевая сокровенным.

Серебряноязыкий змей
Со мной бы мог соревноваться.
Но свет погасший не теплей
И не сытней галлюцинаций.

Дым сигарет. Угар злых дум.
Голод желудка. Голод чувства.
Чем мне заполнить вакуум
Где задыхается искусство?

Если не рвать себя в куски,
Если утихнуть и смириться -
Сердце заглохнет от тоски,
От жажды чувств испепелится.

Я ненасытен как вампир
В безумной жажде ощущений.
Я высосу хоть целый мир
Из мимолетных впечатлений.
1993 г.
       
Наверно это просто ночь…
А может, сам себе боюсь признаться
В том: что уже ничем помочь
Я не смогу. И время расставаться.

Мне жаль, что всё случилось так.
Теперь не жди ни чувств, ни откровений.
Я ухожу в свой «саркофаг» -
В холодный мрак за толщей глыб – сомнений.

Уже не то. Зачем ты врёшь?
Я не сержусь. Мне просто неприятно.
Конечно, ты сама поймёшь.
Но лишь когда меня не будет рядом.

Любовь – игра. И жизнь – игра.
Но лучше в ней довериться друг другу.
А ты наивно обрекла
Саму себя на пустоту и скуку.

Прости меня за всё. Не надо плакать.
Укутавшись плащом - под дождь и в слякоть
Уйду. И всё пройдёт. Как я бездушен.
Наверно я не тот, кто тебе нужен.
1993 г.
       
Ускользнув от суетного взора
День погас. Иссяк за часом час.
Ночь вошла в таежные просторы
Где горящий газ пустился в пляс.

Съел туман разбитые дороги.
Смял скелеты нефтяных кустов.
Северные люди не жестоки.
Копи золота - не выше добрых слов

Мы с друзьями греем душу чаем.
Спорим, и смеёмся, и поём.
Но находит - злимся и скучаем.
Размышляем каждый о своём.

Счастье - это функция дохода.
Но природа навевает мысль:
«Деньги - это, в сущности, болото,
Так напоминающее жизнь».
1993 г.
       
Я изменюсь, когда отмою
С себя мазут перекладных.
Когда не буду бит под дых
Безумной ведьмою – судьбою.

Я буду весело шутить,
Дарить цветы и комплименты,
Когда со счёта сняв проценты
Пойму, что уже «можно жить».

Я расцелую горячо
Ту, кто мне станет всех дороже.
И вот тогда пройдёт, быть может,
Зуд ярости, что жжёт плечо.

Ведь если уж на чистоту:
Я обуян тоской и злобой-
Душой и телом, и утробой.
Бегу, хватая пустоту.

Не до иллюзий. Я спешу:
Опередив хромую старость,
Стряхнуть голодную усталость.
И вновь-то строю, то крушу.

Придёт пора. Сквозь дым «Пэл Мэл»
Смачно глотнув коньяк и кофе
Оскалюсь в спину катастрофе.
Вздохну свободно: «Я успел!»
1993 г.
       
Зарубцевалась прежняя любовь.
А от стыда осталось равнодушье.
В ленивом пульсе выцветшая кровь.
Такой покой и тихое удушье.

Незримо и смертельно словно газ
Проникло в душу разочарованье.
А впрочем: это уж в который раз?
Я выживу. Напрасные страданья.
1993 г.
       
Здравствуй, Шура, коренной волгарь.
Здравствуй, Юра, с улицы Зелёной.
Здравствуй, солнцем выжженная гарь.
Здравствуй, город, пьянством охмурённый.

Рассуждать о многом не берусь.
Не могу сказать, во что я верю.
В сердце – грусть. И если я напьюсь
Мне, увы, не станет веселее.

Не к чему высокие слова.
Не понять мне тех, кому всё ясно.
Вновь болит с похмелья голова.
А душа болит, что все напрасно.
1992 г.
       
ОКНО.

Этот ветер в ночи
Словно песня о нас.
Я молюсь на окно.
Ха! Молюсь на окно…
Для меня то окно
Словно иконостас.
Ты с другим. Я один. Всё равно.

Это злая судьба.
Я глотаю твой яд.
Я глотаю твой яд-
Этот ласковый свет.
Этот ласковый свет…
У тебя есть семья,
Тебя боготворят.
У меня тебя больше нет.

Свой разбитый кулак
Спрячу глубже в карман.
Мой потерянный рай…
Мой потерянный рай -
Это ты? Но, увы.
В глазах слёзный туман.
Что же, солнце моё, прощай!
1992 г.
       
Она спросила: «Ты богат?»
Я рассмеялся ей в лицо.
«Конечно, свадебный наряд
И обручальное кольцо
Смогу купить. Но это – дым,
Который вижу я уже.
Твои бумажные мечты
Горят огнем в моей душе.
Таких я не терплю, увы.
Вон - твой любовник пожилой
Подальше от людской молвы
Желает уплестись с тобой.
Я знаю точно - он богат.
Питая специями кровь
Уже готовит «маринад».
Попробуй «южную» любовь.
Ха-ха! Пардон. Я не смеюсь.
Напротив. Выпью, закушу,
Чтобы разбить глухую грусть.
А ты иди к нему, прошу.
Ах, он ревнует! Чёрт возьми!
Смотри: как мечутся глаза.
Иди ж, распутная, иди.
Пошла отсюда! Я сказал!
1993 г.

ДОН ЖУАН.

Не сосчитать тех ночей, что минули без сна.
Не сосчитать тех людей, что прошли словно тень.
Мне уж не вспомнить теперь их имена.
Да и не хочется что-то. Просто лень.

Призраком бродит туман исковерканных душ.
Я исцелился от ран, но какою ценой?
Болью чужой. И чей-то обманутый муж
Снова наточит ножи - поквитаться со мной.

На пепелище любви я танцую, смеюсь.
Потусторонне и дико, словно злой дух.
Может быть близок конец, но я не боюсь.
Странные страшные звуки ласкают мой слух.
1993 г.
       
Не спешу. Сижу. Курю.
Запиваю крепким кофе.
Мне легко как кораблю
Плыть… Пусть даже к катастрофе.

Повезёт - не повезёт?
Будь, что будет. Всё привычно.
Хоть на миг создал комфорт,
Остальное – безразлично.

Льётся музыка в ночи
Жажду счастья возбуждая.
Сердце глупое, молчи.
Нам нет счастья - мы блуждаем.

Вот докурим и допьём,
И дослушаем кассету,
И отправимся вдвоем
Вслед за «тыщами» по свету.

Грусть заполнит омут глаз.
Что ж, она в моей природе.
Но не место ей сейчас
В настоящем эпизоде.
1993 г.

       
Наш первый день теперь уже в прошедшем.
Туда же сгинут нынешние дни.
Ты меня нежно называла «сумасшедшим».
И, правда, сумасшедший. Чёрт возьми!

Ломлюсь нетерпеливо в твои двери.
Прикрыл букет плащом. Замёрз стоять.
Ты мне открыла, обозвала «зверем».
Я, правда, зверь готовый зарычать.

В тепло и свет из мрачного ненастья
Вошёл. Неловко подарил цветы.
И слышу от тебя: «Ты - моё счастье!»
Пардон, милашка, хватит суеты.
1993 г.
       
Спи, малышка, отдохни.
Пусть ничто в жестоком мире
Не поколыхнёт любви.
Спи, доверься моей силе.

Я надежен как стена.
Твой уют не опрокину.
Пусть холодные ветра
Бьются тщетно в мою спину.

Ты прижмись к груди щекой,
Вслушайся в сердцебиенье,
Этот стук внушит покой
И счастливое забвенье.

В этом звуке - беспредел:
Перемеренный шагами.
Эхо драк умов и тел.
Грех, сорвавшийся как камень.

Но тебе слышней любовь.
Ах, невинное созданье!
Это только бычья кровь
Бьёт в пульсации желанья.

Я храню тебя от зла -
Неприступен, крепок, грузен.
Ты - живой цветок добра
В нежных лепестках иллюзий.

Спи, малышка, отдохни.
Пусть ничто в жестоком мире
Не поколыхнёт любви.
Спи. Доверься моей силе.
1993г.
       
Твоей души песчаные устои
Подмою медленным теченьем слов.
Скажу тебе лишь самое простое.
Но не обрушу шквал, творящий зло.

Как мило розовеют твои щечки.
Лампадным огоньком горят глаза.
Не буду доводить тебя до точки.
Хотя… Не буду! Раз уж так сказал.

Двуличным искусителем лютую.
Убей во мне того, кого терплю.
Я сам хочу вогнать в себя литую
Серебряную пулю: «Я люблю!»
Иначе, если вырвется лукавый,
Он убедит тебя, что счастья нет.
Сорвёт любовь и вымажет забавой.
Оставив долгий, неприятный след.
1993 г.
       
Подо мной не надежна земля.
Что б ни делал я, где бы я ни был,
Твердь земная мне как полынья
И готово разверзнуться небо.

Я подвержен влияньям извне.
Мною движут незримые руки.
Душа мечется в адском огне,
Плоть не выдаст ничем эти муки.

Прорываясь сквозь сети времён
И предчувствуя перемены
Лишь один почитаю Закон -
Продиктованный мне из вселенной.
1993 г.
       
Горела нефть, разбрасывая брызги.
Срывались башни в адовую топь.
То был конец никчемной старой жизни
И юной роженицы вопль.

Глазам предстала страшная картина
Как мать – земля, уставшая терпеть
Вздымалась к небу, плавилась, бурлила
Рождая пламенем очищенную твердь.

Металось в панике и гибло все живое.
С неотвратимостью мгновенного суда
На смерть приговоренные изгои
Сквозь жерло времени валились в никуда.

И я средь них. Беспомощный и тленный.
Спокойный и уверованный в том,
Что дух мой - это часть вселенной,
Что я вернусь когда-нибудь. Потом.
1993 г.
       
Не ставьте мне смирение в укор.
Во мне бушуют скованные силы.
Я - меж добром и злом, парламентер.
Луч Солнца, осветивший дно могилы.

Я оттого так замкнут и угрюм,
Что, не желая, многое предвижу.
Я - не игрок. Лишь медиатор струн.
Не знаю кто, но кто-то мною движет.

Не Бог. Не дьявол. Просто есть талант.
Я не даю бессмысленных советов.
Я тот немногословный секундант,
Кто вынет пули из обоих пистолетов.
1993 г.
       
Я в городе другом терзаюсь:
«Не встречу больше этих глаз?»
Ты проходила много раз.
А я влюблён. И в этом каюсь.

Зачем к тебе не подошёл?
Ты лучшая на всей планете,
Но пролетела словно ветер.
Ах, как же мне нехорошо.

Уже не знаю ничего.
Текут словно года минуты.
И в полночь просыпаюсь. Фу, ты…
От ожиданья своего.

Когда смогу тебя обнять?
А надо бы сперва признаться…
Я не сумею обознаться.
Мне б имя хоть твоё узнать.

Скорей бы отыскать тебя,
Вернуться, заключить в объятья.
А, мать твоя. Ей - стану зятем,
А ты - невестой для меня.

Вся жизнь моя стала полынью.
Лишь ты - как аромат цветов.
Глаза - полны небесной синью,
А в волосах - легкость ветров.

Устал. Поменьше глупых слов.
Вот уж когда к тебе приеду…
Да, что гадать, вести беседу
С самим собой. Это – любовь.
2000 г.
       
Твои глаза - святое небо.
Твой гибкий стан - струя огня.
А водопад волос, маня,
Зовет меня туда, где не был.

Я вспомнил на исходе дня
Тебя. И попросту – мечтаю.
Таких не видел я. Не знаю.
Я видел всё. Но не тебя.

Вздыхать ли, думать о тебе?
Ты - как туман, как наважденье,
Иль нет, скорее - озаренье
И яркий свет в моей судьбе.

Забыть тебя? Нет. Не сумею.
Я утонул в твоих глазах!
Пусть я витаю в небесах,
Но память о тебе лелею.

Не смею… Мир твой ярок так!
Такое легкое дыханье.
И мне осталось упованье,
Что я оставлю скучный мрак.

И заключу тебя в объятьях,
Покинув призрачные сны.
В глазах - холодный блеск луны.
В руках - твой стан под тонким платьем.

Созданье Солнца! Дитя дня!
Небесноглазая Светлана,
Услышишь ли мой голос странный?
Увидишь ли в ночи меня?

Я чувствами к тебе лечу,
Кружа полночным диким ветром,
Стремясь с признаньем - за ответом,
В окна погасшие стучу.

Мой чудный мир соткан лучами
Далеких звезд. Их ярок свет.
Среди неведомых планет
Я грезил о тебе ночами.

Я видел полог внешней тьмы,
Но разжигал костер, брал лиру
И пел о сотворенье Мира,
О том, что будем вместе мы.

Я брел по млечному пути
К Земле, чтобы тебя увидеть.
И не хочу тебя обидеть.
Просто люблю. Люблю! Прости.
2000 г.
       
Опять туман. И предвкушенье встречи.
Залечит раны новая дорога.
Грузнеют плечи. Наступает вечер.
Я еще жив? И значит: «Слава Богу!»

Тяжелый день прошел. То - не потеря,
Что в суете, он мне не дал богатства.
Простор моей души Богом отмерян.
И потому другим не разобраться.

Но я хочу не в небеса взметнуться,
Не в солнечное золото облечься,
А просто в твои волосы уткнуться
Как в облако. Обняться и увлечься…

Напиться твоей свежестью и светом.
И тихо прошептать тебе о многом.
Встречать с тобой закаты и рассветы.
Дарить и принимать любовь с восторгом.

Где ты, солнцеволосая красотка?
Ты чистотой своей меня пленила.
Созданье юное, я - зрелый фрукт, но вот как:
Хочу, однако, чтоб меня любила.

А, всё туман. Лишь предвкушенье встречи.
Я был бы пьян. Но завтра - вновь в дорогу.
Грузнеют плечи. Уже поздний вечер.
Живу. Люблю. И значит: «Слава Богу!»
2000 г.
       
По небу тучи как бараны
Бегут нестриженной ордой.
И сыплют сверху то - водой,
То - снежною крупой. Как странно.

На травы, на цветы лёг снег.
Не вовремя зима спустилась.
На миг – сюда, где всё резвилось,
Пробившись к свету в новый век.

И седовласая усталость
Столкнулась с юностью живой.
Цветенье жизни. И покой.
Что впереди? И что осталось?
2000 г.
       
Эта полночь – твоя. Но тебя рядом нет.
Я не сплю. Выпил чай. Закурил сигарету.
Ты в ночи - ослепительный солнечный свет
Не дающий уснуть до рассвета.

Ничего не скажу, не решу за тебя.
Есть у каждого путь, предначертанный небом.
Если ты - не со мной, то оставлю, любя.
Чтобы встретиться. Как всё нелепо.

Что же? Я не хочу объяснять…
Если нас разлучат - я счастливым не буду.
Им меня не понять. Я умею летать.
Знаю: жизнь - это радость и чудо.

Я люблю. Я любил тебя тысячи лет.
Мои чувства к тебе - это звездная тайна.
Вольный воин небес. И обычный поэт
Повстречался тебе не случайно.

Пусть прозаики скажут: «Да кто он такой?»
Небо – знает. Я – знаю. Ты – знаешь?
Почему же обычной людскою рекой
Ты опять от меня уплываешь?

Ожидаю - вне времени. Вне бытия.
Петли зла и корысти меня не волнуют.
Этот Мир создан был для меня и тебя.
Не лети - куда ветер подует.
2000 г.
       
Не надёжны мои плечи
Обопрёшься – упадёшь.
Не надёжны мои речи
В них нет смысла ни на грош.

Без любви - все будет тщетно.
Не увидишь славный свет.
Все мои плоды запретны -
Если ты мне скажешь: «Нет».
 2000 г.
       
Мне говорят: «Ищи себе другую».
Сказать бы им, но лучше покультурней.
Ведь я люблю. И иногда ревную.
Что мне до них советчиков, да дурней.

Ведь я – поэт. Стреляться - так стреляться.
Ха! Ха! Какие странные вы всё же.
Не вам - судить меня. Не мне – бояться.
Люблю ее. Надеюсь, она – тоже.

Как надоел мне - сей ваш мир продажный.
Где за гроши убьете вы друг друга.
Брожу один. А вас - не вижу даже.
Ведь я влюблен. И ждет меня подруга.
       
Мне говорят, что я пишу напрасно
Стихи своей любви. Что им сказать?
Я видел всё. Но лишь любовь прекрасна.
Сумеешь ты - мне жизнь свою отдать?

Я - пьян сегодня. Оттого, что грустно.
Тебя не видел. И мне пусто всё.
Вновь на неделю и мечты, и чувства
Замутит алкоголя забытьё.

Хочу тебя, как сказку просят дети.
Хочу! Как мясо алчет воин злой.
Хочу как солнце на рассвете -
Нарушить лень твою и твой покой.

Ведь это – я. Сумей меня увидеть.
Когда еще увидимся опять.
Люби меня. И можешь ненавидеть.
И даже попросту - «не узнавать».
2000 г.
       
Я в отчаянье. Даже рыдал.
Только молча. Бесшумно и тихо -
Пять секунд. Но себя обуздал.
Это - личная боль. Не «шутиха».

Не искрящийся фейерверк.
И не тема для обсуждений.
У меня есть душа. Я поверг
Злого демона лжи и сомнений.

Боже мой, как же я одинок.
Но прошел я все то, что отмерил
За грехи мои – дьявол. Свят Бог,
Я раскаян. и счастлив. Уверен.
2000 г.
       
Я хочу: чтоб дарила мне ночи -
Только ты. В нежной страсти огня
Будь моей. И живи для меня.
Потому, что люблю тебя. Очень.

Дорогая причуда моя.
Невесомая грустная странность…
Все твоё:и моя постоянность,
И небесная полынья,

И земное обычное счастье,
И безудержный голод мужской…
Я хочу дать тепло и покой,
И беречь тебя даже в ненастье.

Мне напевы высокого ветра
Не заменят тебя, милый друг.
Не заманит людских сует круг.
Пусть любовь не умрёт без ответа.

Разорвусь, размечусь, улечу.
Растворюсь, догорю и всё брошу.
Но не буду судьбой уничтожен!
Потому, что люблю. И хочу -

Быть с тобой. Я хожу в облаках.
Мне легко. Потому, что я счастлив.
Я пройду с тобой путь. И отчасти
Понесу тебя на руках.
2000 г.
       
Не хочу ни бриться, ни стираться
И вина уже - испиты реки.
Надоело одному скитаться.
Я отяжелел. Свинцовы веки.

Было счастье. Но давно. Всё в прошлом.
Светлый берег… Как туда добраться?
Я ещё мечтаю о хорошем.
Иллюзорна легкость медитаций.

Колесил по городам и весям.
Пробовал и то, и сё – напрасно.
Тратился, писал стихи, пел песни
И, остался- бедным и несчастным.

Гляжу в небо. Небо меня лечит.
Говорю с деревьями, цветами.
Я по жизни был слишком беспечен.
И навряд ли стал умней с годами.

Но, наверное, мне звезды - ещё ближе
И весомее земное притяженье.
Нет, не может быть на жизнь обижен
Тот, кто знал и счастье, и лишенья.
2000 г.
       
Как мало ты дала поэту
Возможности тебя познать,
Ты словно Солнце скрылась где-то,
Но мы же встретимся опять?

Я так хочу тебя коснуться,
Вдохнуть твой нежный аромат,
Проникнуть в сердце… И проснуться -
Сквозь сон, почувствовав твой взгляд.

Моих фантазий не измерить,
Моих путей не повторить.
Но я хочу любить и верить,
Надеяться и: просто – жить.

Покров туманный белоснежный
Сокрыл счастливые мечты.
Мир рухнул в океан безбрежный -
Людских пороков, суеты.

Но Бог мой светлый заповедал
Не падать ангелам моим.
И я с тобой веду беседу
Сквозь безмятежный лёгкий дым -

Воскресших чувств души усталой.
Какая радость! Какой свет!
Но все же ты дала мне мало.
Так мы увидимся, иль нет?
2000 г.
       
Мерцанье звёзд. Мои огни.
Звуки космических симфоний.
Алмазы строгие – гармоний.
Но в целом мире - мы одни.

Взбираясь в гору новый век
Несёт с собой и зной, и стужу,
Но человеку – человек,
Друг искренний по жизни нужен.
2000 г.

Любовь моя, я о тебе мечтаю.
И это даже - не азарт охоты.
Ты - мое чудо! Радость золотая.
И мне приятны легкие заботы.

Моя душа - не прежняя пустыня.
В бессоннице - нет зла. Легка истома.
«Светлана…» - Повторяю твое имя.
Я не скитаюсь. Я сегодня дома.

Как робко возрождаются надежды.
Как гулко, камнем - память прожитого
Свалилась с плеч. И всё, вдруг, стало ново.
И мне открылся чистый мир безбрежный.

Забыл про буреломы и дороги.
В порывах светлых чувств витиеватых -
Лишь ты. Ты - не одна из многих.
Единственная. Лучшая. Кто надо.

Я верю - наша радуга зажжётся.
Нас в облака поднимут Херувимы.
И сердце с сердцем в унисон забьётся.
И счастье наше - не промчится мимо.
2000 г.

Ты наверное спишь безмятежно?
Разметавшись блаженствуешь в неге?
Я б хотел целовать тебя нежно
Приютившись к тебе на ночлеге.

За окном - дождик капает мелко.
Шорох листьев. И крик местных пьяниц.
Как бы мне бы- в твою бы постельку?
Закружился по комнате танец

Сигаретного пряного дыма,
Я курю под напевы «Энигмы»,
Но мечты, что проносятся мимо
Я когда-нибудь всё же настигну.

И на кухне остывшего чая
Мне на ночку такую не хватит.
Я тоскую. «Ау-у!» Я скучаю.
Я хочу тебя. А с какой стати?

А, не знаю. Люблю и страдаю.
Вспоминаю. И жажду объятий.
Эротично тебя обнажаю
В грешных мыслях без норм и понятий.

Потому, что: родная, послушай,
Я безмерно тебя ожидаю,
Вожделею и возвышаю
И люблю твое тело и душу».
2000 г.

Я не знаю как мне описать
Свои чувства. И то, как люблю я.
Эта нежность ее поцелуя -
Завела. И не хочется спать.

Как дурак волочусь. Как мальчишка.
Очарован её красотой
Околдован. Нет. Это уж слишком.
Но я все-таки не святой.

И мне этого - попросту мало.
Я желаю слиянья сердец!
А иначе - свиданьям конец.
Но ее мне - всю жизнь не хватало!

Знаю: это - уловки любви.
Различаю и горечь, и сладость -
Лишь когда от нее я вдали.
Ну, а рядом: «О, счастье! О, радость!»

И опять я ведусь как пацан.
Во попал! Я пропал! Это ж надо!
А она - то жара, то прохлада.
Но я завтра пойду - напьюсь пьян.

Пусть полюбит меня вот-такого!
Или скажет, что не для неё.
Чуть расслаблюсь. Ну, что тут плохого?
Всё же как я влюблён! Ё-моё!
2000 г.

Загаснет солнечный светоч.
Я стану вежливым вампиром.
Кого заставить изнемочь,
Покуда ночь плывет над миром?

О, я хочу тебя! Безумно!
Обнять и слиться воедино.
Накинуть сети страсти шумной
И стать твоею половиной.

Луна достигнет апогея,
Вольется в плоть и в кровь, и в чувства.
С тобой и от тебя пьянея
Я научу тебя искусству…

Но не моя ты. Я - не твой.
Я - демон гибели достойный.
Ты - светлый ангел неземной.
И сердцу говорю: «Спокойно!»
1993 г.

«Ю…».
Ты меня вытащила из небытия.
За что тебе уже я благодарен.
Вчера я был и замкнут и печален.
Сегодня, вдруг, запел от счастья я.

Я рад твоей нечаянной душе.
Крылом коснувшись чувств витиеватых -
Амур стрелой пронзил стальные латы
И я не знаю, как мне быть уже?

Быть может ты теперь не разобьёшь
Едва построенный мой замок иллюзорный
Иначе я - как ветер беспризорный
Вдаль улечу. И больше не найдёшь.

Прости меня, быть может, я не тот?
Но радуюсь как исцеленный воин.
Когда б не ты - я был тоскою болен.
Но не хочу загадывать вперёд.

И твоих уст, и ласковых очей
Я жёсткими губами не коснулся,
Хотя огонь любви во мне проснулся.
Для всех я – твой. А для тебя – ничей.

Я попросту отчаянно забыл -
Взаимность нежности и ласковые руки.
Люби меня! Но только не от скуки.
Люби таким как есть. Чтоб я любил.

Быть может я к тебе издалека
Шёл сквозь века? А может - вновь ошибся?
Гадать не буду. Тень невзгод, рассыпься!
О, девочка, в душей моей – снега.
1998 г.

Мы с тобой вдвоём.
Полыхает огнём
Новой страсти
Дикая ночь.
Бурных чувств река
Рушит берега,
Мчит тебя от печалей
Прочь.

Мне с тобой хорошо.
В твоем сердце нашёл
Я- приют и уют, и покой.
Мне теперь не сбежать,
Лучше так вот лежать
И ласкать тебя грубой рукой.

Твои волосы – сеть.
Память хлещет как плеть.
Но ты лучше, чем прежняя боль.
Если я тебе пел,
Если взял, да посмел,
Значит - я проведу ночь с тобой.

А когда ты уйдёшь
Обожжёт спину дрожь.
Выпью чай и пойду покурю.
И забуду кем был.
И забуду как жил.
Буду помнить одно лишь: «Люблю».
1993 г.

Охрип. И голос потерял.
Не оттого, что я кричал.
Молчал. И пил. Сидя угрюмо,
Уйдя в свою тоску и думы.
Но вот увидел солнца свет.
И новая любовь проснулась.
Да: я романтик и поэт.
Но старой боли больше нет.
Она прошла как пьяный бред,
Когда к другому прикоснулась.
Коварная!
1998 г.

Разлил прощальный дождь
несбывшиеся грёзы.
И бисером рассыпал по лесам.
С твоих ресниц стекают капельки воды
как слёзы.
Скользит серебряная нить по волосам.

Ты и сама не знаешь, что же это.
И вроде нет беды, и сердце точит грусть.
Отпев своё, ушло за горы лето.
Туманом заклубилась осень. Ну и пусть.

Я осень полюбил душой поэта.
И даже, может быть чуть больше чем тебя.
Я обнимаю стан берез полураздетых,
Они одни не мучают меня.

Пусть ты – мечта, но это утомляет.
Мне золото под ноги сыпет лес.
Прощай, родная. Птицы улетают.
И ты лети. А я останусь здесь.
1987 г.

Жёлтая щетина скошенных полей
Мне шепнула, что минуло лето.
А над Волгой громко плачет стая журавлей.
А рассвет багровый, неприветный.

Хмурится погода. Серый дождь с утра
Опечалена российская природа.
Грудь щемит. В душе - осенняя хандра.
И какая-то немыслимая нота.

Мой костер извел последние дрова.
Разжигать его, увы, уже не время.
Затерялась и увяла как трава
Та, что мне дарила озаренье.

Я под шелест волн, под винный цвет зари
Вновь припомню то, что в сердце жило.
Память, не томи меня. Ах, не томи.
Нынче осень. Всё давно остыло.
1988 г.

И у дерев есть память жизни,
Своя программа бытия.
Быть может, древом был и я?
И рос как дуб в своей отчизне?
Для тени? Или для огня?
1998 г.
_____________________________________________
Беспробудная ночь,
Ни просвета, ни зги.
Что ж ты, блудная дочь,
Мне туманишь мозги?

То решетки, то путь
В неизведанный край.
Больше не баламуть
И прости. И прощай.

Весь мой рай в мираже
Вновь растает к утру.
И в озябшей душе
Не зажечься костру.

Хватит, не говори
Обливаясь слезой,
Что верна мне в любви,
Что навеки со мной.

Кому даришь теперь
Своих губ аромат?
Ты - богиня? Я - зверь?
Тебе - рай? А мне - ад?
1999 г.

В ночном небе - много света.
Там и звёзды и планеты
В невесомой вышине
Мне сияют в тишине.

После жизни, после битвы -
Будут песни и молитвы.
И у вечных вод живых
Сочиню я новый стих.

Будет ярче всех светил
Мир духовный, лучший мир.
Лёгкой поступью Творца
К нам любовь войдёт в сердца.

Драгоценные плоды
Мы получим за труды.
1999 г.

Ночь похожа на твои глаза.
Карий мрак, Флюиды молний.
Я тебе хочу одно сказать:
«Помни».

Волчий рай - дремучая тайга
Мой порыв, увы, не успокоит.
Ведь душа кружит как ураган,
Воет.

Вновь стихи мои горят в огне.
Вихрь чувств - коварная стихия.
В сердце ты. Все мысли о тебе.
Ностальгия.

Грусть растает в предрассветный час.
Томный ветер волосы взъерошит.
И зашепчет о тебе, о нас.
О хорошем.

Дождь рассыплет капли хрусталя.
Волк опять отправится в скитанья
И исчезнет в сполохах огня,
В дебрях расстояний.
1999 г.

Срываюсь в пропасть. Кто поймет меня,
Когда по камню пальчики скользят?
Щебёнкой - вниз года мои летят
Туда, где жерло вечного огня…

Опять не удержался за любовь?
Что за любовь - если ее держать?
Простого не сумела ты понять -
Мне надоело ждать и догонять.

Не убегай, не убегай,
Постой и посмотри-
Как я лечу то в ад, то в рай
На крылышках любви.

А впрочем: хочешь – уходи.
И про меня забудь.
Я вижу: где-то впереди
Обрыв прервал мой путь.

Там где-то ангелы поют:
Что нам вдвоем не быть.
Мне больше не найти приют
И на Земле не жить.
1999 г.
А ты позвонишь. Мы с тобой близки.
Мы через космос тянемся друг к другу.
Мы любим жизнь. И в чувственную вьюгу,
Сквозь расстояние глухой тоски -

Летит одна крылатая душа
К другой такой же ждущей, одинокой.
И взгляд задумчивый с туманной поволокой
Полон любви. Ресницы чуть дрожат,

Как крылья ангелов неуловимых,
Хранящих нас. И льётся чистый свет
Далёких звёзд, загадочных планет,
И Дух Святой с небес течет незримо.

Я долго мёрз на дне небытия.
Хочу летать. Да только ты не звонишь.
Быть может ты меня уже не помнишь?
А я так ждал. Я был жрецом огня.

Моя Алёна, я - твой ураган.
Могу сорвать. Могу промчаться мимо.
Могу лететь по небу Херувимом.
Могу и пасть. Никчёмен, страшен, пьян.

Шучу конечно! Что ж, пока!
Кто мое сердце остановит?
Бьет радость жизни в пульсе крови,
А в чистых мыслях – облака.

Ты будешь слышать - ветер воет.
Ты будешь видеть серый взгляд.
Я был тебе безумно рад.
Тебя ж ничто не беспокоит.
1999 г.

В темноте я стою
Как заброшенный дом.
Я тебя так люблю…
Но об этом потом.

Что ж, гитара играй
О печали моей.
Смотрит окнами в рай
Храм не прожитых дней.

Вновь на улице ночь.
И тоска глубока.
Собирается дождь
Высосать облака.

Где ты, юная дочь
Моих радостных снов?
Ты мне сможешь помочь
В сотворенье миров.

Подари мне любовь,
Подари мне уют.
Слышишь? Ангелы вновь
Песню жизни поют.

Обними, закружись,
Разведи облака,
В высоте растворись,
Я с тобою, пока…

В темноте я стою
Смотрю окнами в рай.
Я тебя так люблю.
Приезжай, приезжай.
1999 г.

Вороном рвется из рук
Черный раскрытый зонт.
Порван порочный круг,
Смехом кривится рот.

Не куда больше идти.
Стой. Ни вперёд, ни назад.
Хочешь – попробуй, взлети
В рай, а быть может - в ад.

Я никому не верю
И ничего не жду.
Не вышибаю двери
И никуда не спешу.

Разочарован в «свете».
Нет ни друзей, ни подруг.
Что ж, подхвати меня, ветер.
Мой неуёмный друг.

На свободу.
1999 г.

Туча нахлынула как океан.
С крайнего севера ветер морочный
Гнал эту толщу - свинцовый туман.
Денно и нощно.

Белая ночь потемнела. И, вдруг,
С треском разверзлась. Небесная кара -
Огненный меч озарил всё вокруг
Словно пожаром.

Стал первобытно-свирепым пейзаж.
Вечность назад жерновами стихии
Так же крутили вошедшие в раж
Силы лихие.

Это война. Ей не будет конца.
Вновь беспокойные носятся духи.
Всё неспроста. В добрых дланях Творца -
Сила разрухи.

А над тайгою раскаты гремят.
Кружится небо, бурлит. Это - что-то!
Ангелы в небе, а бесы летят
С визгом в болото.
Я, не привыкнув к таким небесам,
Как очарованный тайной угрозой,
Мрачным, холодным им стих написал,
Под злые грозы.

Как поутру на кровавый рассвет
Жадная мгла с диким рыком звериным
Мчится ордой, тёмным вестником бед
К белым овечкам - тучкам невинным.
1996 г.

Уходят дни. Уходят времена.
В теченье жизни плещутся обломки
Цивилизаций. Но опять весна.
Ей тысячи веков. Она – девчонка.

Мне думалось, что этот ветхий мир
Не удивит ничем. Не обновится.
Но понял, взмыв на гребне новых сил,
Что с выводами рано торопиться.

Еще саднит венец терновых чувств,
Но стало меньше горечи и боли.
Я вижу берег. Он не так уж пуст.
Там есть весна. И я там буду вскоре.
1996 г.

А я пойду бродить в тумане,
Где нет тебя… И одиноко.
Вокруг взирая волооко.
Опять расстроен и изранен.

Туман белёсый и прохладный
Остудит огненную душу.
Никто меня не будет слушать.
Один остался? Ну и ладно.

К чему пустые ожиданья?
Я подытожу то, что прожил.
Тебя - придумал я. И, что же?
Несбыточные очертанья.

Пойду сквозь взвешенные капли,
Ныряя в призрачную дымку.
Я не ищу камней в росинке.
Была любовь. Осталась? Вряд ли.

Далёкий свет. Огни надежды.
Как млечный путь моя дорога.
Хочу любви. Не так уж много.
Оденусь в белые одежды
И уплыву.
1996 г.

Очаровательная юная принцесса,
Тебе ли знать все трудности дорог?
Тебе ли мучиться, читая между строк?
Ты - девочка – цветок. А я – повеса.

Ты невесома в помыслах невинных.
Еще чисты и радужны мечты.
В твоих движеньях столько красоты.
Они просты. И, может быть, наивны.

Познаешь ли, что есть на свете страсть?
Огонь любви, сжигающий всецело -
И нежность губ. И трепетное тело.
Легко зажечься. И легко пропасть.
1998 г.

В белом тумане мой край.
Ветер стучится в окно.
Я пью горячий чай.
Все хорошо. Но…

Видимо что-то есть,
Что не дает мне спать.
А на часах – шесть.
Значит пора вставать.
1988 г.

Меж огней - земных и небесных,
В облаках лунным светом наполненных,
Я лечу, сочиняя песни
О мечтах, ещё не исполненных.

И мне видится в иллюминатор:
Как вокруг гармонично, красиво.
Верх и низ. Я – поэт, комбинатор.
Созерцаю. Творю. И пью пиво.

Там, внизу, где кончаются грозы,
Автобанов жемчужные нити,
Городов бриллиантовых россыпь.
А вверху – вечность, Бог – Вседержитель.

То на юг я лечу. То на север.
А когда не хочу летать – еду.
Отделяю зёрна от плевел.
И ищу своё счастье по свету.

А в душе где-то спряталась нежность.
И любовь - млечный путь неизбитый.
Я лечу. Впереди – неизбежность.
Надо мной - чёрный космос раскрытый.
1998 г.

То ли окрик, то ли крик?
Оглянулся - я один.
Только в небе лунный лик,
Да далёкий гул машин.

Я же слышал - кто-то звал?
То ли песня? То ли плачь.
Может: просто я устал
От дорог и неудач?

Нет. Я голосом звезды
Был окликнут на пути.
Сквозь небесные версты
Он сумел меня найти.

В этом звуке ветра вой,
Звон мечей и детский смех.
Отклик вечный и живой
Путников средь звездных вех.

И когда я одинок,
Вспоминаю зов ночной.
Голос разума высок
За туманной пеленой.
1998 г.

На кладбище былого мира,
Давным-давно отжившего своё,
Мы, продолжая жизнь и бытиё
Снуём, вечноголодные вампиры.

Качаем нефть из матушки-Земли,
Копаем уголь - бренные останки,
Истлевшей кровью заправляем танки,
А плотью тленной печи разожгли.

Нам надо жить. В стремлении урвать
Энергию - мы губим всё живое.
Без пищи, без тепла - волками взвоем,
И, безусловно, станем вымирать.

Вампиры все. Таков земной удел.
Мы все за счёт кого-то существуем.
Зверьё ли бьём: или леса корчуем -
Всё в пользу человека передел.

В борьбе за жизнь нам всё ещё везёт.
Хватает мяса. И довольно света.
А станем нефтью и углем планеты,
Кто наше место на Земле займет?
1998 г.
_______________________
Устал от суеты. Я не от мира.
Я видел всё. Но от всего устал.
Творил шесть дней. А на седьмой упал.
И «ангел» стал подобием «вампира».

Что из того, что я не из среды,
Где бродят все, и варятся, и тлеют.
Все могут всё. Но кто из них умеет?
Я знаю то, чего не знаешь ты!

Как красота пьянит и опьяняет!
И как Христос гуляет по воде!
Увы - не то… Увы - мы все не те…
Один – творит. Другой - всё разрушает.

Но всё – одно. И я могу сказать:
Что нам дано идти дорогой Бога.
А я привык нелепой рифмой, слогом,
Во всех грехах себя лишь обвинять -

Фу! Дьявол!
1998 г.

Огнём горю. Но сдерживаю страсть.
На жертвенник любви бросаю душу.
Ты на меня свалилась как напасть.
И выволокла мою боль наружу.

Мне грустно. Что ты знаешь обо мне?
Испытывала ль ты такие муки?
Цвет нежных чувств, сжигаемый в огне
Сгорает, превращаясь в дым разлуки.

Оракул мой! Гадальщица судьбы!
Я - лишь листок, плывущий по теченью.
Мне мало просто плотской похотьбы,
Мне мало мимолетных увлечений.

Мне нужен страстных чувств водоворот,
Который закружит меня всецело,
А если нет- то быстро всё пройдёт.
И значит, ничего ты не сумела.
1998 г.

До свиданья. Хрусталь об камни!
Я дарю тебе - не любившей,
Ярко-красные розы с шипами
И росой, в лепестках застывшей.

Ведь любовь моя - свежие срезы
Тех стеблей, истекающих соком…
Но, наверное, бесполезно
Говорить тебе о высоком?

Можно чувствовать токи пульсаций,
Совпадающих с плотью и кровью,
И встречаться. И расставаться.
Но не это зовется любовью.

У тебя лишь одно желанье -
Из всего извлекаешь пользу.
Что сказать тебе на прощанье?
Просто вырву из сердца занозу.
1998 г.

Здесь много грязи. Часто льется кровь.
И я - не беленький. Не истинный и верный.
Но верю в Бога, счастье и любовь.
И положу за них и жизнь свою, и нервы.

Порою жизнь – костлява, словно смерть.
И бьёт под дых. И режет косой душу.
Но я люблю. И буду песни петь,
Свой строя мир. А кто-то будет рушить…

Упрямый путь по жизни - к небесам
Я выпрямлю, исправлю и продолжу.
Ты знаешь всё. И я всё знаю сам.
Мне грустно. Я один. О, Боже!

Пролей мне дождь. И молнией пронзи.
Или верни мне счастье, что утратил.
Кем стану я без радости любви?
Подумай сам. О, Боже! А мне – хватит.
1998 г.

И увидим мы небо в алмазах.
А пока - видим небо иное.
Для меня - это небо живое.
Океан вздохов, криков и газов.

Как бывала невинной невеста,
Так Земля расцветала когда-то.
А когда придёт время расплаты -
Не сыскать будет чистого места.

Нам дарованы светлые чувства,
А на что мы порою их тратим?
Лжём по жизни себе. И горбатим.
И возводим жестокость в искусство.

В вечных поисках наслажденья -
Невозможно прожить без печали.
Это было и в самом начале.
Одного не хватало. Терпенья.
1998 г.

Ты полюбила тех, кто ближе?
Всё просто. Мне ль теперь страдать?
Позвонишь. А я не услышу.
«Прости?» Мне не за что прощать.

Ты просто превратила тайну
В сплетни старух: в случайный фарс.
И в небесах любви бескрайних
Уже двоих не будет нас.

Тебя я брошу. И скитанья
Оставлю. Надоело всё.
Вам не под силу расстоянья
И время вас как пух метёт.

Я не хочу быть одиноким.
Но ты - не плачь. И не зови.
Тебе написанные строки
На мелкие слова порви.

Но всё моё - всегда со мною.
А ты растерянна и зла.
Меня ж - ничто не беспокоит.
Да обнимай ты хоть козла.

Мне снова дикий ветер воет.
Быть может в чем-то я не прав?
Давай останемся собою
В дыму пиров, в плену забав.

Но мне того угара мало.
Мне нужен воздух, нужен свет -
Любви. А что ты потеряла -
Того и не было. И нет.
1999 г.

Вы живёте по ходу планет.
Вы не сходите с карусели?
Вас катают тысячи лет -
Вы всё дети. Не повзрослели?
1999 г.

Где ты, родная? Моя любимая!
Самая лучшая, неповторимая?

Юная девушка, я - твоё небо.
Призрачный штрих облаков - как стихи.
Я стану Солнцем, ветром и пеплом,
Тёплым дождём и листвой чепухи.

Лишь для тебя, моя робкая радость.
Лишь для тебя, мой несказанный свет.
Мёдом в устах станет пряная сладость
Тех поцелуев, что дарит поэт.
1999 г.

Впустую догорает вечер.
Кружится сумрак как зола.
Я помню твои губы, плечи…
Да. Ты меня с ума свела.

Жажда любви томит и мучит.
Что за напасть? Такая страсть!
Нет. Жизнь меня совсем не учит.
И время потеряло власть.

Пропасть! Без скучного расчета
Упасть на волны новых чувств.
Ведь без свободного полета
Весь мир никчемен, глуп и пуст.

Ты танцевала! Танцевала
Свой танец жизни и огня.
Мне так тебя недоставало!
А как же ты - насчет меня?

Был танец полон нежной власти.
Твои глаза сияли так!
И размечтался я о счастье.
Ах, романтический дурак!
1999 г.

Я шёл сквозь сны небытия
В сугробах памяти былого.
Кричал и выл, и звал. Всё зря.
Мне в этом мире всё не ново.
Хочу любви! Хочу огня!

Где вы? О, дайте светлых чувств!
О, пробудите во мне Солнце!
Мой мир бесплотен сер и пуст.
Но я надеюсь, все вернется.
И расцветет волшебный куст.

Рубины, жемчуг, янтари
Холодной ночью засверкают.
И в сполохах святой любви
Глубокие снега растают.
Любовь - предвестница зари.

Устал от брошенных дорог.
Мне дикий мир неинтересен.
Я жажду жить! Желаю песен!
И я не буду одинок
Среди друзей. Да, видит Бог!
1999 г.

Вновь серый вечер - волчий воротник
Приник к щеке. От самого порога
Стремится в темень дальняя дорога
И я сорвусь в самый последний миг -

Искать любовь. В суровое ненастье
Пригрезился почти забытый лик.
Метнулись в тень отчаянье и крик:
«Ну, где ты? Где ты, призрачное счастье?!»

Ночной скиталец брошенных дорог
Продолжу снова свой безумный поиск.
Может судьба, а может чей-то происк?
Нет. Я не буду нынче одинок.

В пургу, на трассе тормозну попутку.
И через ночь, в огне, уеду к ней.
И робко постучавшись в её дверь
Войду. Скажу: «Прости. Я на минутку…»
1998 г.

Ты в пути меня останови
И спроси: что делаю сегодня?
Я отвечу: что хочу любви,
Радости и милости Господней.

Ты сорви меня как маков цвет.
Заколдуй, возьми, заставь забыться.
Что мне из того, что я – поэт?
Я порой как все хочу напиться.

По слезе, по капле, по рублю
Наскребём с тобою на бутылку.
Я скажу, что я тебя люблю
С горькой захмелевшею ухмылкой.

Без любви, без горя, без стыда
Мы с тобой наедине побудем.
Я тебе скажу: что никогда
Мужем и женою мы не будем.

Ты поймёшь. И знаю, всё простишь.
Ты как я по горло жизнью сыта.
Мы уснём, и лишь ночная тишь
Будет помнить обо всем забытом.
1993 г.
Светлые берёзы снегом припорошенные
Ветками - руками мне помашут в путь.
Поплывут в тумане поздних слёз
не прошенных
Розовые грёзы дней, что не вернуть.

Ах, дорога, помоги развеяться.
Дай надежду. Далью расстелись.
Но закружит мутная метелица
По секундам рассыпая жизнь.
1994 г.

СЛИЯНЬЕ СИЛ.

Когда не ждёшь - приходит время.
И мы встречаемся с былым.
И пролетают поколенья
В сознании как крик, как дым.

И видишь, чрез какие муки
Прошёл народ, кружа в веках,
Чтоб превратиться в ветра звуки,
Чтоб раствориться в облаках.

Там: сквозь туманное убранство
К нам Дух Святой космос струит.
И бесконечное пространство
Память о прожитом хранит.

Там Бог – Творец. Романтик. Практик.
Как да и нет. Как я и ты.
В круженье мыслей и галактик
И в яркой радуге мечты.

И всё вокруг слиянье сил.
Противоборство и крушенье.
И никого не повторил
Великий после сотворенья.

У каждого - свой крест души.
И каждый – индивидуальность.
Что мы порой? Лишь миражи?
Что жизнь? Обычная банальность…

Вот и пронзает словно ток
Неведомое ощущенье.
Летишь и ищешь свой исток.
И каешься. И ждёшь прощенья.

Издалека эфирный ветер
Несет предчувствия судьбы.
И растекаясь по планете
Ложится думами на лбы.

Мы воздухом свободы дышим.
Страдаем, любим и творим.
И голос звёзд нам всё же слышен.
И пульс планет в сердцах - не мним.

Когда усталое сознанье
Пройдёт спирали бытия?
Понять - напрасные старанья…
Перстный земли – земной ли я?
1998 г.
________
Ночь становится похожей на себя.
Сумрачно. А я не сплю упрямо.
Голову шальные мысли теребят:
«Как жена? Детишки? Как там мама?
Вдалеке?»

И я сижу угрюм.
Выпить бы. Но жить вразнос довольно.
Я детишкам колыбельную спою -
Мысленно…Мне тяжело и больно.
Вдалеке.

Поверишь ли, молюсь,
Чтобы каждый жив, здоров и счастлив
Был. А мне - любая грусть.
Пусть. Я вынесу душевное ненастье.
Вдалеке.

Что ж… Каждому своё.
Мне - забота о деньгах и пище,
Чтоб устроить жизнь, иметь жильё
И не умереть бродягой нищим.
Вдалеке.

Всё будет хорошо.
Зря ли я так много сил истратил?
А уж как я к этому пришёл -
Это мое дело. Ладно. Хватит.
1996 г.

Я сильно «лохонулся», милый друг.
И жизнь черна. Всё горечью затмило.
Работа просто валится из рук.
Рвал жилы. А теперь всё опостыло.

Что мне сказать? Молчу. Не пью вина.
Не сплю ночами и курю помногу.
Предательница, женщина, жена
Вдруг стала той, каких повсюду много.

Что толку ныть? Нет слез. Давай курить.
Наверное, напрасно я молился?
Хотелось просто счастливо пожить?
И вот: «Ха! Ха!» Я своего «добился».

Так лучше в спину нож исподтишка.
Ито, наверно, не было б так больно?
Прости, братан. Наговорил лишка.
Мои проблемы. Загрузил. Довольно.
1996 г.

«СЕВЕРНЫЙ РАЙ».

Волчары, негодяи и позорища -
Проклятье деревень и сел окрест,
Сбирались на лихой разбой - побоище
Из диких, позабытых Богом мест.

Визжа, стуча, беснуясь, голь заплатная
Сбивалась в кучу, окровив поля.
Так зачиналась сеча, но не ратная,
А попросту - жестокая резня.

Бежали урки от кандальной каторги
Сюда. И здесь творили беспредел.
И кровь врагов была им слаще патоки.
Кусок тайги - земельный их удел.

Чтоб с мясом вырвать страх и уважение
И утвердиться средь гнилых болот,
Секлась толпа до головокружения,
До самой смерти. Выжившим – почёт.

Века истлели - как в тайге убитые.
Там и сейчас крутые мужики.
И ныне те места не столь обжитые
Несут печать разбоя и тоски.

Другая жизнь. В понтах, в мехах, да в золоте.
Законный «рай». Покой и благодать.
Но если вы кого-нибудь затронете.
Вас тёмной ночкой могут пострелять.
1996 г.
В тайге, среди дерев, костёр пылает,
И тени как шаманы вкруг него
Танцуют вскачь. И небо отражает
В холодном сумраке - палящий свет его.

Я вижу то, что видится не многим.
Как будто в вечность, вдруг,
раскрылась дверь.
Здесь дань кровавую языческие боги
Взимали с тех, кого не тронул зверь.

Те идолы учили не сдаваться
И обживать зловещие места,
Быть сильными. И, ежели признаться -
Игрались в «куклы» люди- до Христа.
1993 г.

За тихой музыкой скрывается метель.
За тёплой нежностью - поток
мертвящей стужи.
Невинность – жаждет обагрить постель.
А океан любви - не больше лужи.

За верой в Бога – звон, но звон монет.
За откровенностью - желанье оправдаться.
За вдохновением - влияние планет.
За сожалением - стремление расстаться.

За осмотрительностью - сплетни злых старух.
За смелостью - могила плоти тленной.
Есть лишь животворящий Дух
Творец изменчивой клубящейся вселенной.
1993 г.

Ты танцевала? Что ж, танцуй, родная.
Тебе видать по жизни суждено.
А у меня, подруга, жизнь иная.
И в ней, из-за тебя, черным черно.

А ты танцуй, танцуй не уставая.
С другими пей яд страсти и вино,
Но у столов, пыль платьем выметая,
Ты будешь только прошлым. Все равно.
1996 г.

Ревность.
Я бьюсь в зловещую закономерность,
Как сумасшедший - головой о стену.
Внезапно пробудившаяся ревность
Вновь предрекает подлую измену.

По всей груди палящими углями -
Мучительное злое подозренье.
И боль необъяснимая словами -
Крушения душевного знаменье.

И всё иное будто бы померкло.
Изверглось лавой злобствующих бестий
Изменой взбудораженное пекло
Любви, надежды, ненависти, мести.

Обидно мне, досадно. Ну и ладно.
Я вновь раскину искушений сети
И стану тихим омутом прохладным,
В котором до поры таятся черти.
1994 г.

«ПО ФЕНЕ».

Так тебе и надо, глупый лох.
На профуру подлую нарвался.
Детских сказок о любви набрался?
Ну а ей - по фене. Чтоб ты сдох.

Кто тебе такое подкнокал.
Обломали жизнь. Любовь на шконку.
Залакшал. как ёрш сопливый донку
И на цыдлах к шкуре поскакал.

Ты, в натуре, впору бичевать.
Доходяга. Кожа лишь да кости.
И к себе домой - как к «хозе» в гости.
А она давай тебя шмонать.

Шуршу завела себе. А ты
Без понта горбатился, рвал жилы.
Чтоб она: погнав волну, свалила,
Прихватив детишек и хрусты.
1996 г.

Отпустило. А ночью начнется.
Всё по новой: багровый туман,
Сердце загнанным зверем забьётся,
Кровь польётся из заживших ран.

Кулаками об стену с досады
В дикой ярости буду лупить.
В наказанье себе. Так и надо,
Чтоб забыть, что такое - любить?

Только боли душевной не меньше.
Боль несносней, чем ссадины рук.
Наизусть зная хитрости женщин
Вновь купился на подленький трюк.

Буду рвать, громыхать и метаться
Как пылающий колоб нефти.
Простить? Бросить? Забыть? Расквитаться?
Не взорваться бы здесь взаперти.

Топка. Пекло. Я вышибу двери.
Птицей раненой пламя огня.
Я в любовь до последнего верю.
А она за нос водит меня…

Но и в жизненных лабиринтах,
И в предательских тупиках -
Моя сила в звериных инстинктах,
Голове и т.д. и в руках.
1996 г.
 
Умчался праздник словно скорый поезд,
Я - на перроне. Под дождём. Один.
И не к чему метания и слёзы.
Будь сильным духом. Жизни господин.

Дыхание летит прозрачным паром.
Всю душу исхлестал осенний плачь.
Меня уже шатает от ударов.
Холодный ветер разрывает плащ.

Что мне осталось? Только ухмыльнуться.
Посетовать на жизнь и на судьбу.
И вновь в разгульный омут окунуться.
Лелеять свою блажь и похотьбу.

Я слишком долго был у края бездны…
Но удержался. И не сделал шаг.
Я не хочу так запросто исчезнуть.
Я буду жить. Я сам себе не враг.
1996 г.

Старый мотив сердце мое обрывая,
Вдруг зазвучал в черной промозглой ночи.
Я под мелодию эту страдаю.
Молча курю. А мне хоть плачь, хоть кричи.

Но где? Куда умчались дни
И вечера, что сами были песней?
Везде воспоминаний западни
Они с той музыкой воскресли.

И нет. Любовь еще не умерла.
В душе еще щебечет голос.
Но мне не даст ни счастья, ни тепла
Во мгле, луч толщиною в волос.

Курю. Вокруг – тоска. Табачный чад.
Смотрю- в окно холодное, слепое.
Молчу. Жизнь превратилась в ад.
А я для всех как будто бы спокоен.

Устал. Ведь я объятий ожидал.
И руки для любви раскинул.
Но вот такой предательский удар
Исподтишка и, очень больно! В спину.

Ну, что ж? За всё судьбу благодарю.
Но всё ж, меня не научили.
Я жизнь свою опять перекрою
И буду жить красиво. Или?
1996 г.

Вы слышали как воет волк?
Тоска струящаяся в небо
Как исповедь, что он нелепо
И беспросветно одинок.

Вы слышали как воет волк?
По чаще призванный скитаться,
Он не умеет улыбаться
И извлекать из жизни прок.

Бросая исподлобья взгляд,
Вбирая грудью воздух вольный
Он сам - вершитель и судья
И санитар непроизвольно.

Он скалит белые клыки
Щетинится, но не боится.
И его чувства далеки
От человеческих амбиций.
1994 г.

Запоздалые признания в любви
Не нужны мне. Они так не свежи.
В них подтёк испорченной крови
С крыльев счастья.
Да растоптанная нежность.

Не делюсь ни с кем бедой своей.
А душа клубит парами яда.
И не легче мне с теченьем дней
Я познал теперь все муки ада.

Мало ли пришлось мне испытать?
Только я стоял. И не сломался.
Но когда сумела ты предать…
Вдруг устал. Поник. И растерялся…

От тебя - никак не ожидал.
Строил планы. Для потех остынув.
И пока любой удар держал
Только твой удар пришёлся в спину.

Ангелы посыпались дождем.
И скорбели, перерезав вены.
Надрываясь возводил я дом -
Ураганом разметало стены.

Войте, плачьте ангелы мои!
Демоны, возьмите мою душу!
Без надежды, веры и любви -
Мне и на х… этот мир не нужен!
1996 г.

ОСЕНЬ.
Осыпаюсь как клен. И роняю свои вертушки.
Удивлён. Восхищён. И влюблен в эту
яркую осень.
Обомлел и прирос. А шагнув -
оторвал корешки.
В чутком золоте листьев качнулась
небесная просинь.

Отрешенно иду. Отрывая себя по чуть-чуть.
Оставляя на ветках ранимую нежную душу.
Очарованный странник. Так искренне
лёгок мой путь.
Так легко на душе! Словно ветер всё
вымел наружу.

Отгоревшее лето. Осенний душевный покой.
Мне светло. Хорошо! Я как дерево
в утренней лени.
И понятней Есенин мне нежели кто-то другой.
И родней пистолета - стихов забытье
и забвенье.
1994 г.

Как мой сентябрь пахнет лесом!
Всю свежесть радостных утрат,
Все то, чем я в душе богат
Вписала в огненную пьесу
Подруга – Осень.
1998 г.

Твердишь, что не требуешь благ,
Но ловишь на слове.
И хнычешь в плечо как дитя.
Зачем же ты делаешь так,
Называя любовью
Все то, с чем рассталась шутя.

А я ничего не пойму
Уже, в этой жизни,
До самой последней черты.
Беру на себя всю вину
Ведь я - не капризный.
И мне улыбаешься ты.

Кому и что я мог желать плохого?
Но сына своего тебе я не отдам.
Ведь он же подрастёт. Хоть ты
найдёшь другого.
Он тихо спросит: «Где мой папа, мам?»

Я не реву. Но навернулись слёзы.
Ведь я – мужик. Скупа моя слеза.
Ты всем плела про драки и угрозы,
А я прощаю всё, моя лиса.

Но будет день, когда ты обернёшься.
И, может быть, тогда ты всё поймёшь?
Ведь ты вернёшься? Знаю. Ты вернёшься.
Но вот меня ли прежнего найдешь?
1996 г.

Не плачь вслед поезду, мужик.
Он был лишь миг неуловимый
И вот уже пронёсся мимо.
В нём все кем жил, к кому привык.
Не плачь вслед поезду, мужик.

Ещё колышется земля
И воздух спёрт от лжи и фальши
А в голове: «Что делать дальше?»
Тебя предали втихаря.
Ещё колышется земля.

Полпачки нервно искурив,
В другую сторону уедешь.
Пусть полудремлешь, полубредишь,
Но всё же не раздавлен – жив.
На всё свой орган положи.
1996 г.

Спасибо тебе, тихий вечер,
За вновь принесенный покой.
Я пью трав таёжных настой
И он меня, вроде бы, лечит.

Как я мог себя растерять?
Как я мог поддаться унынью?
Ну, нет! Я воскресну опять!
И буду собою отныне.

Пусть тот кто хочет мне зла
Поймет всю нелепость затеи.
Я буду горд как скала.
Вьются туманные шлеи,

Как змеи в подножье моём.
Я снова стал выше напастей.
Дай, Бог, я дострою свой дом,
Зря ли молил я о счастье?

Чтоб мой любимый сынок
Знал доброту и везенье.
Чтобы не стал одинок,
Как я сейчас - в день рожденья.

Чтоб никакая беда
Его ничуть не коснулась,
Я смогу всё, господа,
Жизнь со мной не разминулась.

Сила моя - лишь во мне.
Кружат в бездействии духи.
Я не сгорю и в огне.
И не предамся разрухе.

Ангелы снова со мной,
Они как дети лопочут.
Демонов рой за спиной
Тоже со мной этой ночью.
1996 г.
Я соскучился по тебе
По красивой, желанной и нежной.
Я был счастлив с тобою, но с прежней,
А не с той кем ты стала теперь…

Как тонул я в твоих волосах
Золотистых, душистых и мягких!
Ты пылала в объятиях жарких
С благодарностью в светлых глазах…

Мы летали. Щекою к щеке.
И безудержно падали в неге.
Мог ли знать я, что в глупом побеге
Ты предашь, пока я вдалеке?

Жизнь нас кинула на вираже.
Вряд ли что-либо к нам возвратится.
Я стал «волком». Ты хитрой «лисицей»
Промелькнула стремглав в мираже.

Ты меня не сумела понять.
Я - забыть и простить не сумею.
Я любил тебя. Не сожалею.
Только время не повернуть вспять.
1996 г.

Я без тебя - костёр без тепла, без огня.
Лишь чёрный дым. Лишь горький дым.
Мне без тебя - не виден свет нового дня
Из темноты. Из пустоты.

Лепестками роз усыпан путь любви.
Но потоки слез не выплаканных мной
Не дают дышать. Душа моя в крови.
По дороге той мы шли вдвоём с тобой.

Вот - я один. С тобою и дочка, и сын.
Я не ропщу. И не кричу.
Но, в тишине, взвыть волком без
видных причин
Хочется мне. А я молчу.

Я - бесстрастный лёд. И дремлющий огонь.
Ураганом чувств умчалась жизнь моя -
В память о былом. Лишь бездна предо мной.
Мой крылатый конь, неси, неси меня
Далеко…
1998 г.

Бегу неистово вопя,
За мной - клубящееся пламя,
И в ад срывается земля,
Рвёт из под ног опору – память.

Куда бегу? Ведь не боюсь.
Зачем ору? Никто не слышит.
Возьму вот и остановлюсь.
Но слишком жадно ад мой дышит.

Исход известен кто кого…
Но я еще сопротивляюсь.
Я знаю, что такое зло.
А что – добро? Понять стараюсь.

А дни мелькают на бегу.
И разочарованья.
Меня то рвёт, то гнёт в дугу -
То грех, то покаянье.

Пока спасает - мой цинизм.
Не прогневить бы Бога.
Но даже если катаклизм-
Туда мне и дорога.
1996 г.

Едва уйду - за мною ураган.
Армагеддон. Всё рушится за мною.
Незримый вестник жаждет новых ран,
Чтоб с ног сшибить и унести с собою -

Меня. В иные времена.
В потусторонний мир, чтоб я
не смог вернуться.
Но тщетно. Вслед за мной завалится стена -
Пол шага за спиной. И можно обернуться.

Кто раз замешкал - тех не воскресить
Желанье жить и навык выживанья -
Впитались в кровь. Не пешкой надо быть,
А господином духа и сознанья.
1996 г.

Что до моих разлук и встреч?
Всё - разноцветные бутылки.
Увядшие цветы. Ухмылки.
Не стоит больше их беречь.

Уже не думать ни о чём.
А лишь любовью наслаждаться.
Как ты умеешь отдаваться!
Неистово и горячо!

Какие бури и ветра
Внезапно бросили в объятья -
Тебя! Сорвав простое платье,
Измяв, измучив до утра.

И в маете безумных нег
Нам всё ещё друг друга мало!
Как мне тебя недоставало.
Постель измята в жаркий снег.

А за окном - прохладный дождь
Проплачет, что минуло лето.
Но ты кудрявишься раздето -
Как солнцем налитая рожь.

Мне нравится смотреть как ты
Мне улыбаешься блаженно.
И отрешенно совершенно
Летишь на облаке мечты.

За прошлое не мщу - «ва банк».
Любить - так искренней и проще.
Шесть лет спустя - стал кожей толще.
А ты - как легкий бумеранг.
1998 г.

Который час слоняюсь как болванчик,
Браня красоты стынущей тайги,
С простым желаньем - завести романчик.
Не для того, чтобы писать стихи.

В мечтах о прелестях блондинистой красотки
Горю огнём, трясусь. Спасенья нет.
Но женщин здесь - не то, что «Русской водки»,
Достать сложнее. Хоть я и поэт.

И всё-таки хочу! Имею право!
Любить - иль не любить, не в этом суть.
Работаю налево и направо,
А как насчёт того, чтоб отдохнуть?

Отрываясь от земли, мысленно парю - вдали
От тоски и скудного житья.
А вокруг - лишь упыри. Видно ангелы любви
Не смогли в тайге найти меня?
1995 г.

«ПРЕДРАЗВОДЬЕ».

Ты за мной не пойдешь на край света.
Не заметишь, не вылечишь ран.
Не сверкнёшь мне во тьме лучом светлым.
Не разденешь меня, если пьян.

Не простишь за простые ошибки.
И отвергнешь мой «рай в шалаше».
Чувства скроешь подобьем улыбки,
Позлорадствуешь тихо, в душе.

Испугаешься мелких лишений.
Скажешь мне, что устала так жить.
Вновь надуешься шаром сомнений.
И «забудешь» карманы зашить.

«Не нарочно» напакостишь мелко.
Ни за что не признаешь вину.
Поломаешься будто бы целка.
Отойдёшь без интима ко сну.

Просто ссору - окончишь скандалом,
Или так, без причины, вспылишь.
И сынишкой прикроешься малым
Если гнев на себе ощутишь.

Очернишь и меня, и всех близких,
Втихаря. За спиною. Глумясь.
И в поток прежних навыков низких
Как змея поползешь через грязь.

Постараешься сделать мне больно
И на чувствах отцовских сыграть.
Но желаешь лишь, чтоб было вольно -
Жить, куражиться, сладко гулять.

Не исполнишь моих наставлений,
Не сумеешь ни жить, ни любить.
Ну, какое тут может быть мненье?
И о чём тут, вообще, говорить?
1996 г.

Она умеет любить и злиться.
Не слепит пылью своих амбиций.
А я? С ней порой бываю груб…
Наверное глуп?
Она - не ангел, но королева.
И если путь мой сведёт «налево»
Она - путеводная звезда.
Но здесь - не яхт-клуб.

Вот бутылка. Где стакан?
Я напьюсь, не слишком пьян.
С кем виниться? Кто меня простит?
Побуяню до утра.
Уж мне эти «севера»!
Поздний час. Никто ещё не спит.

Я не прошу вас о снисхожденье.
И не хочу облегчать мученья
Любви, что - то вспыхнет, то сгорит
До чёрных углей.
Я приставать к вам не буду больше.
Я бы хотел и сильней, и дольше,
Но с ней. С той, кто здешним не чета
И южных кровей.

Кто-то с бабой, словно выпь,
Хоть всю золотом осыпь.
Ни на грош не станет красивей.
Надоело! Чёрт возьми!
До конца считаю дни,
Чтоб скорей сбежать. Вернуться к ней.
1996 г.

А я мечтаю, ты приедешь
И объяснишь мне всё, смеясь.
И скажешь мне: «Ты просто бредишь».
И как дождём отмоешь грязь.

А я мечтаю наши дети
На шею кинутся мне вновь.
И дом наш будет добр и светел
Вернутся радость и любовь.

Прости, но я ещё надеюсь
Былое счастье возвратить.
Я верю. И не разуверюсь.
И жду. Иначе как же жить?
1999 г.

Не скрытность и не злоба -
А смелость одиночки.
Не глупость и не лень -
А накопленье сил.
Как я вас всех бесил
Цинизмом каждой строчки,
Но я не лебезил
Достойной жизнью жил.

Врагов не перечесть.
Друг - предал вдруг… Раз плюнуть?
Предательство в чести
В жиреющих стадах.
Я - одинокий волк.
Умею грызть и думать.
Кровь трепетных овец
Осталась на зубах.

Сжёг розовый закат,
Как счастье, день вчерашний.
Теперь мой рай - тайга
И чёрный бурелом.
Вчера ещё я был
Спокойный и домашний,
Но вот судьба взяла
Меня в крутой залом.

Мой дикий путь далёк.
И этот край суровый
Меня не уберёг
От воющей тоски.
Где ангел мой, сынок?
И взвою я по новой.
И буду грызть и выть
До гробовой доски.
1996 г.

Мы будем жить - не так, чтоб скучать.
Мы заживём и вовсю, и надолго.
Мы - будем жить! А не существовать.
Напасти, сплетни и крики - пусть смолкнут!

И никогда, никому, ничего
Мы не расскажем о наших надеждах.
Пусть будет тайной наша любовь.
Наша наивная верность и нежность.

Мир ненадежен, как карточный дом -
Средь ураганов и потрясений.
Я буду помнить и верить в одно -
В светлую душу. Дай Бог мне терпенья.
1994 г.

В небе стая серых журавлей
На закат летит неровным клином.
И в потоке дней неуловимых,
В крике птиц - то тише, то слышней,
В омут сердца брошенное имя…

Женщина по имени Марина,
Ты печаль моя и мой успех,
Ты - мой самый беззаботный смех.
Ангел мой, я твой земной мужчина
И, наверное, не лучше всех.

Упиваюсь воздухом весенним.
Вдоволь надышаться не могу.
Я опять к тебе одной бегу
Сквозь неровное сердцебиенье,
Жаждая припасть как к роднику.

Как хочу я чистых свежих чувств
Нежности, покоя и отрады.
Мой цветок, ты стала мне наградой
Без тебя мир так жесток и пуст.
Ты – моя. Мне никого не надо…
1994 г.

А выше плоти, выше мух,
Роящихся, кишащих в тлене,
Выше страстей, сует и лени,
Наук, религий и сомнений -
Святой Пречистый Светлый Дух.

Им соткан космос. Он не зрим.
Он ярче звёзд, но не заметен.
И вечность - словно лёгкий ветер
Кружится в нём. Кружится им.

Он - зарождение сознанья.
И он же - вечная душа.
Он - как младенец. Не спеша
Учит любви и состраданью.

А – я? Не будем обо мне…
Моя душа горит в огне,
Кипит серебряное пламя
В мерцанье крыл. Я - дух изгнанья?
1998 г.

А весна мне будоражит кровь.
Распускается бутон души.
Миражи мои - моя любовь
Заклубились дымом анаши.

Ах, весна, весна! Несерьёзная.
Весела, грешна. Время позднее.
Ночь в алмазах звёзд расстилается.
И не надо слёз - не в чем каяться.

Что-то выплывет, что-то вспомнится.
Что-то вдруг блеснет, да не исполнится.
Сам себе твержу: «Веселись, держись
За судьбу – княжну, да за стерву - жизнь».

И осыпятся изумрудами
Время, связанное минутами,
Ожерелье грёз и покров мечты.
В глазах полных слёз отразишься – ты.
1994 г.

Криком полнится клубящаяся ночь.
Волчий взгляд пронзил густую темень.
Я гоню, отмахиваясь, прочь
Мысли, что клюют так больно в темя.

Что-то вспыхнет где-то в облаках
И аукнет гулко и надрывно.
Зажимая голову в руках
Падаю с душевного обрыва.

Сумасшествие? А может быть и нет.
Жду пришествия Христа. Или кого-то.
То, что для другого страшный бред -
Для меня обычная работа.

Ухожу в другой - духовный мир.
Неподвластный нашему сознанью.
И душа струится как эфир,
Растворяясь в тайнах мирозданья.
1994 г.

Громкий стук шагов по мою душу
Не тревожит. Я давно их ждал.
Жизнь, словно петля. Всё туже, туже.
Я устал. Но всё же не пропал.

Не ножом, не пулей - просто словом
И предательством пришли меня убить.
Сильный духом, может быть суровый -
Я сумею натиск отразить.

Может зря. А может быть зачтётся
Боль страданий мне в иных мирах?
Только в мир мой счастье не вернётся.
Всё порвётся? Разлетится в прах!

Буду я кутить, дурить, петь песни,
Тратить деньги и красиво жить.
Но придет потусторонний вестник
И попросит голову сложить.

Я надеюсь, мне не станет стыдно
За себя? Я сделал всё, что мог?
Может станет чуточку обидно:
Что при жизни не дал счастья Бог.
1996 г.

А я тебя найду как белый ураган
Сорву, смеясь, простое одеянье.
Как бестелесный дух, уже не чуя ран,
Не требуя добьюсь в любви признанья.

Возьму и закружу хозяином судьбы.
Бросая вниз и в небо поднимая -
Я научу тебя! Развею словно пыль!
Ни мести, ни любви не понимая.

Без прошлого, без чувств, без места на земле,
Свободным вихрем по Земле скитаясь,
Я буду лишь таким. Кто ты в моей игре?
Решай, гадай, пока не наиграюсь.

Тебе уже не знать объятий моих рук.
Не строить планов в предрассветной неге.
Я для тебя - исчез! Растаял как испуг.
Став смерчем настигающим в побеге
1996 г.

Между нами доверия нет.
Вмиг рассыпалось прежнее счастье.
Я иду и печатаю след
По пустынной душе сквозь ненастье.

Вспомнил всё. Постараюсь забыть
То, во что просто искренне верил.
Я любил, больше так не любить.
Ты исчезла. Захлопнулись двери.

Все терзанья теперь ни к чему.
Не помочь догоревшему горю.
Я, конечно, тебя обниму
Обогрею и успокою.

Только знаю: как прежде - не жить.
Ты со мной свою песню отпела.
Кто из нас мог прощать, мог любить?
Ты меня оценить не сумела.

Не жалею себя. Не корю.
Я такой же. Не изменился.
И не думай, что влезу в петлю.
Я сполна за грехи расплатился.

Не с тобой. И тебя не ищу.
Не люблю. Но и зла не желаю.
А о детях я помню, взращу.
И одену, и воспитаю.
1996 г.

Здесь неба - больше чем земли.
Не греют всполохи сияний.
Во льдах застыли корабли
Любви, надежд и ожиданий.

Но север дышит и зовёт.
Он вечен, горд и непреступен.
Костёр горит. Шаман поёт.
Как в сердце - бьёт в упругий бубен.

В тайге, на грани бытия,
Вдали от волн цивилизаций,
От первобытного огня,
Среди снегов - не оторваться.

Мороз жесток. И воздух густ.
Метелит дикие просторы -
Бродяга – ветер. Вихрь чувств
Кричит: «Беги отсюда в город!»
1998 г.

АДСКАЯ ВАХТА.

Адская вахта. Последняя ночь.
Нефть полыхает с воплем и треском.
Чем сам себе я сумею помочь
Если из пекла вырвется в блеске
Жадного пламени жаркая дочь?

И похотливо обнимет, губя.
И зацелует, и растерзает.
Хоть я и сам - исчадье огня.
Выдержу ли? Чёрт - меня знает,
А эта лярва - хочет меня.

Всё относительно. Хватит проблем.
Нефть и века в топке кружат сгорая.
Вой их как тысячи песен и тем.
Кровосмешение ада и рая?
Нам не дано знать конкретных дилемм.

Вспыхну ль огнём? Стану ль дымом и пеплом?
После – землёй, а может быть - нефтью?
Всё повторится, когда вместе с ветром
Буду беситься, пылать в круговерти.
Как же сбежать мне из адова пекла?
1996 г.

Саша сыграет блюз.
И разобьет неприступные стены,
Где в каждом камне – грусть.
Нам острые грани изрезали вены.

Кинув ремень на плечо,
Саша помедлит - он ещё курит.
Вот он воткнул «бычок»
Возле колков. Ему выпить плеснули.

Пусть льются через край
Чистые звуки. Чтобы - без фальши.
Мы потеряли рай.
Мы в тупике. Куда идти дальше…

Саша, играй, веселись!
Изобрази наши беды и страсти.
Музыка - это жизнь.
Близкое и недоступное счастье.

Саша сыграет блюз.
И разобьёт неприступные стены.
Где в каждом камне – грусть.
Нам острые грани изрезали вены.
1998 г.

Груди туч дождями налитые.
До холмов отвисшие соски.
Напои меня дождями, мать-стихия,
Я - твой сын засохший от тоски.
День за днём проносятся. Всё мимо.
Приуныло поле выцветшей травы,
И печаль как клещ неумолимо
Точит колос зрелой головы.

Выброшенный в пыль бесплодных борозд
Семенем ненужным и чужим
Долго рос и вырос этот колос.
Неказистым, но с зерном души.

Но одна из истин мирозданья
Сушит, клонит и лишает сил.
Червоточиной легло в моё сознанье:
Как жестоко наш устроен мир.

Ведь под сводом равнодушной выси
Вновь черту проводит за чертой
Плуг судьбы на пашне новой жизни,
Чтобы смерть пришла потом с косой.
1991 г.

Туман седой и пряный дым костра
Выткнут мне пространство тишины.
Я всю ночь, до самого утра
Буду спать и буду видеть сны.

Я люблю кудрявые холмы
Так, что сам поведать не могу.
Мне понятен смысл шепота волны
На песчаном охладевшем берегу.

Мне приснятся сотни красочных картин
Мимолётных и мгновенных словно звук.
Тёплый мох мне будет мягче всех перин,
А берёзы станут лучше всех подруг.

Я услышу песни дивных птиц,
Я увижу деревеньки над рекой,
И улыбки светлых добрых лиц,
И лугов некошеных покой.

Возвратившись из далекой стороны
К милой Родине примкну как к роднику,
Чтоб хоть раз опять увидеть сны,
Сны которые я с детства берегу.
1987 г.

Благодатная осенняя теплынь
Чередуется дождями и прохладой.
Прежних чувств увядшая полынь
Покорилась вечному распаду.

Откликаясь на неведомый призыв
Пролетели птицы в синем дыме.
А меня так тянет на обрыв,
Мне так хочется взметнуться вслед за ними.

Я – поэт. И это неспроста,
Что хожу всегда по краю жизни
И на глади белого листа
Выражаю свои сумрачные мысли.
Был печален, замкнут и угрюм.
Жил один в тревожном ожиданье,
Что вот-вот порвутся нервы струн
От тоски, лишений и страданий.

Но устал я этот груз нести
И оглох от звона листопада.
Отогрей, спаси и приюти.
Дай душе спокойную отраду.

Упади как ночь ко мне на грудь.
Обними меня, прижмись в томленье.
Долог или короток мой путь -
Я живу для этих вот мгновений.
1988г.

Рекруты гуляют бритые под «ноль».
Рекруты сорят деньгами.
Я сегодня тоже шалый и хмельной.
И любви своей шепчу стихами:

«Обними, родимая, голову мою.
Нынче всюду стриженная мода.
Ты пойми, красивая, я тебя люблю.
И, быть может, пролюблю ещё два года?

Но пиши мне письма. И умело лги.
Я поверю. Я тебе поверю.
У меня там будут только сапоги,
Да казенное тепло шинели».
1989 г.

Проседь туманов среди лесов.
Осень.
Дай мне увидеть твое лицо,
Осень.
Что ж ты дождями стучишь в стекло,
Осень?
Просто входи в одинокий мой дом
Гостем.
1988 г.

Свет луны в окно. Почему
Мне так весело и хорошо?
Эта ночь неподвластна уму
Потому, что легка как шёлк.

Ни к чему бесполезный расклад.
Я не буду болеть душой.
В целом мире любовь и лад,
Потому, что ты здесь, со мной.

Кто придумал, что есть беда,
Что бывает тоска и злость?
В эту ночь все ушло без следа
Мы забыли, что были врозь.

Тихо-тихо. Лишь ветер порой
Постучит осторожно в стекло.
Нет преград между мной и тобой.
Только лунное серебро.
Свет луны в окно. Почему
Мне так весело и хорошо?
Эта ночь неподвластна уму
Потому, что легка как шёлк.
1989 г.

Звенят в небе звездные ноты.
Колышется ночи вуаль.
Я слышу твой голос. Кто ты?
В словах затаилась печаль.

Серебряным веником света
Луна размела облака.
Я знаю ты здесь… Но, где ты?
Тебя не коснулась рука.

Дрожат осторожные звуки
Хрустальными каплями слез.
Я чувствую муки разлуки
И близость несбыточных грёз.

Ты где-то рядом бродишь
В дурмане туманных снов.
Ты снова ко мне приходишь,
И я вновь иду на зов.

Тебя не найду проснувшись
И буду ходить как больной
И от другой отвернувшись,
Искать новой встречи с тобой.
1988 г.

ЗАРИСОВКИ.

Она мне скажет: «Я - согласна».
Отвечу ей: «Я - уже нет».
Я рассказал тебе напрасно
Какой мол бедный и несчастный.
Пусть я – скиталец, но - поэт!

Скопилась муть с теченьем лет.
А ты меня не приняла.
Сейчас, быть может, поняла.
Теперь - мне все равно. И поздно.
Но я тогда - любил! Серьёзно.
       
Ты айсберг видела? Я тоже.
Но я хочу одно сказать:
«Мы с этим айсбергом – похожи,
А ты - как в ночь морская гладь».
       
«Мне не нужны поэмы, нужен - секс»,-
Она сказала. Я сказал: «Мне тоже!
Лишь в этом мы с тобой похожи.
Но я - не голоден. А ты - не кекс».

Как отпускают переполненный трамвай,
Так и тебя спокойно отпускаю.
Где следующая? Я не знаю.
Но ты – иди, иди. Давай, давай.
       
А я хотел тебя любить.
Писал стихи, вздыхал и ахал.
Как оказалось - просто трахал.
Но постараюсь позабыть.

Растаял с шёпотом невеж
Сон чувств навеянных тобою.
И ты поблекла подо мною.
Как призрак с кладбища надежд.
1998г.

Я всё больше по тебе скучаю.
Я забыл другие имена.
Пропадаю. Без тебя я пропадаю
В красной слякоти дешёвого вина.

Как мне вымолить прощенье?
Я люблю тебя. Люблю!
Хочешь, встану на колени
Или сердце разобью.
1989 г.

Я так люблю твой взгляд
За то, что он живой,
А не наигранный, не лживый
Как у многих.
Благодарю за то,
Что можешь быть такой,
Благодарю
За скрытые упреки.

Приемлю всё.
Я знаю: ты права.
Шальная кровь
Дарована мне Богом.
Во мне любовь
Сжигает всё дотла,
А я тебя
Сжигаю понемногу.

Я обману,
Но так, что ты поймёшь.
Я пропаду,
Но только ненадолго.
Я потеряюсь
Так, что ты найдёшь.
И никогда не будет
Эпилога.
1989 г.

Я полюбил тебя в тот час заката,
Когда был воздух свеж и чист.
Когда луна серебряной лопатой
Сбивала золоченый лист.

Но не надёжны были мои грезы.
И ты пошла по своему пути.
И я ушёл. Лил дождь. Гремели грозы.
Фонарь мне в спину вежливо светил.

Я разлюбил тебя когда сверкало небо.
Осенний дождь рассеял горький дым.
Пусть я ошибся в этот раз нелепо,
Но ошибаться свойственно живым.
1988 г.

В раскрытое окно вливается прохлада.
Над чашкой чая вьётся белый пар.
Бутоны звёзд ещё горят над садом
Роняя ослепительный нектар.

Шальная ночь томит и вдохновляет.
И воздух чист, и слышен каждый звук.
Напиток терпкий душу окрыляет.
И нет ни бед, ни горестей, ни мук.

Но вот за полночь отстучало время.
И тучи расползлись на весь простор.
И заметались бешенные тени,
И ветер начал нудный перебор.

Погас фонарь. И темнота сгустилась,
Закутав всё вокруг своим платком.
Лишь у меня окошко затеплилось
Весёлым беспокойным огоньком.

В кромешной мгле ничьих не видно окон.
Но здесь мерцает тихий свет свечи.
Он в эту бездну светит одиноко.
И он один, и я один в ночи.

Передо мной граница тьмы и света.
И эта ночь - извечная борьба.
Я выполняю миссию поэта.
Гореть во тьме – призванье. И судьба.
1988 г.

Для того и нужны поэты:
Чтобы жизни поведать суть.
Чтоб исследовать глубь и муть.
И у каждого собственный метод
Через «лупу» стиха взглянуть.

Пусть порой концентрация чувств
Перекроет опасные нормы.
Но запретный словесный куст
Новым гением будет оборван.
1988 г.

Огонь и лёд.
Воздух и дым.
Омут и брод -
Ты.
1986 г.

Эта ночь необычайно синяя.
Фонари льют золотистый свет.
А рябина вертит красными рубинами,
Проверяя свои гроздья на просвет.

Эта ночь поэтам – упоение,
А влюблённым - долгая гульба.
Но к чему мне ночь и вдохновение
Если так несчастлива судьба.

Я прослыл не тем, кем было нужно мне.
И в душе обрыв, обвал, облом.
Сколько чувств и мыслей зря разбужено.
Нечего оставить на потом.

Дом мой пуст. И сад мой неухоженный
Привлекает только вороньё.
И лишь изредка знакомому прохожему
Я могу поведать про своё.

Сигаретка в углу рта закурится.
Может выпьем? Но закончив разговор
Вновь пойду один гулять по улице,
Ненадёжно опираясь о забор.

Я в знакомствах позабыл сомнения.
Не страдать мне от сердечных ран.
Ведь уже сложилось это мнение,
Что я странный одиночка-хулиган.
1988 г.

Мне очень тесно в этих пределах.
Дайте мне смерть или верное дело.
Грустная мелодия. Далёкий смех…
Жёлтое окно. Мёртвое. Словно воск.
Я одиноко гляжу наверх.
Где же мой ангел, мой светлый Бог?
1989 г.

Чёрные ночи. Чёрные дни.
Рабочий, рабочий чёрту сродни.
Путь наш не долог. Он горек и прост.
Очередей переломленный хвост.
Водка, работа, высокий погост.
Нам не до неба. Нам не до звёзд.
1989 г.

Унылые идут дожди.
И грязь, и слякоть. Всюду лужи.
Луна краснеет. Значит жди:
На днях придут ветра со стужей.

Ты говоришь мне: «Всё прошло.
Опали листья в грязь и в воду.
И лето тёплое ушло.
И стала пасмурной погода».

Тебя нельзя развеселить.
Ты опечалена нежданно.
Ты не желаешь говорить,
А я болтаю беспрестанно.

Ну, что с тобой случилось вдруг?
Что так внезапно разлюбила?
Ты говоришь мне: «Милый друг…»,
Но это вовсе мне не мило.

А может я тебя обидел?
Скажи, хотя бы дай мне знак.
Я всяких знал, любил и видел.
А в этот раз попал впросак…

Бросаю с грустью взгляд назад
И силюсь вспомнить, что же было?
Но помню я лишь листопад.
Всю память мне дождём размыло.
1986 г.
Простились птицы с сентябрём
И улетели к тёплым странам.
А мы по-прежнему вдвоём,
Хоть это всё довольно странно.

Природа засыпает вновь,
И оглушает тишина.
Но не заснёт моя любовь.
Ты знаешь, как ты мне нужна.

Когда растают облака,
И Солнце в небе разольётся
Твоих волос коснусь слегка
И сердце трепетно забьётся.

Вдруг летние проснутся дни
И чувства нежные до боли.
И ты подуешь на мои
Дождем омытые мозоли.

Нас напоит колодца сруб
И приласкает тёплый ветер.
Ты обожжёшь рубином губ,
И я забуду всё на свете.
1986 г.

Есть друзья. Я их забыл.
Есть враги. Я им простил.
Я - без сил.
Свет уныл.
Опостыл.

Осень - ранняя печаль
Мечет жухлый листопад
В затуманенную даль…
Невпопад.

Снова сумеречен путь.
В дыме бед не виден цвет.
Не вздохнуть, не отдохнуть.
Где просвет?

Нет мне ночи. Нет и дня.
Всё стеклось в один поток.
Эта жизнь сожжёт меня.
Где итог?

Если б боль моя прошла
Стал бы проще всех простых.
Но для этого нужна
Только ты.
1989 г.

Краски Земли,
Пламя огня,
Ночи и дни -
Не для меня.
Это всё им:
Тем, кто спасён,
Кто одержим,
Кто окрылён.
Мне - не болеть.
Мне - не страдать.
Только смотреть.
И понимать.
1989 г.

Брошен золотом, истоптан чистый лист.
Закурилась даль туманным дымом.
Отдаленный берег неказист,
Словно память о невозвратимом.
1988 г.

Сегодня мой праздник. Я – сентябрьский лист.
Ветер сорвал меня с ветки.
И вот я лечу. Я – авантюрист,
Из тех, что теперь не редки.

Кружусь и шатаюсь. И падаю в грязь.
Зря я так сильно напился…
Но на прохожих смотрю смеясь.
Всё-таки развеселился.

Солнца не видно и небо черно.
Тучи от края до края.
Дождь моросит. А, всё равно!
Я его не замечаю.

Жизнь - лишь прогулка. Мне нужен успех.
Я в мир пришёл за этим.
Какое мне дело до вас до всех?
Пусть вам другое светит.

А, не грубите. К чему этот крик?
Я - не мишень для брани!
Жизнь - только миг. Я это постиг
Сумрачным днём в Казани.

Сыт ложью даже университет.
Рыбой в системе не бейся.
Если романтик, если поэт,
Ни на кого не надейся.

В свой день рождения я одинок.
Но не тужу об этом.
Пусть я – листок. Пусть я промок.
Я полечу по свету.
1988 г.

Давит гнёт союза тёмной силы.
И похоже это не спроста.
Всё, что было мило – опостыло.
Я попался в сети колдовства.

Знаю я, всему приходит время.
Не пробиться через толщу лет.
Мне не скинуть бремя поколенья
И событий кованный браслет.

Кто там шутит так бесцеремонно?
Кто ведет судьбу на поводу?
Обрывая крылья окрылённым,
Заставляет жить словно в бреду.
1989 г.

ПРОВИНЦИЯ.

Здесь всё как прежде: и свежесть реки,
И мужики под забором.
Так же поют на заре петухи
В утренние просторы.

Так же летит с тополей белый пух
Медленно и привольно,
Только душевный костер потух,
Сердцу уже не больно.

Молча по пыльной дороге топчу
Мимо хмельных прохожих.
Я ничего от них не хочу
Пусть меня не тревожат.

Им не понять, мне не сказать
В чём их печали и беды.
Что я могу этим страждущим дать
Кроме плохой сигареты.

Что мне до них? Я сам как они
Падал в глухих переулках.
И осыпались прожитые дни
Как серый пепел с окурков.

Но, всё прошло. В себе боль не коплю.
Снова в душе равновесье.
Просто стою и смотрю на зарю.
Слушаю пьяные песни.

На небосклоне сгорает закат -
Вестник грядущей субботы.
Здесь, как и многие годы подряд
Люди живут для работы.

Значит опять - здесь гуляют и пьют.
Я не таю укора.
Край ты мой край, сколько горечи тут
Средь хмелевых просторов…
1988 г.

Размытыми дорогами России-
Вперёд! За исполнением желаний!
Но за спиной сгорел закат красивый,
А впереди, как чёрный дым клубятся дали.

И вот, в кромешной мгле не разобрать
Куда ведут крутые повороты.
Лишь можно ощутить и осознать,
Что слева – лес, а справа - топкое болото.

Всё безысходно. Нет надежды на ночлег.
Я мчусь, не сокращая расстоянья.
Куда я? Для чего бессмысленный побег?
Не лучше ли покой и покаянье?

Мою телегу бешено трясёт.
Оглохла лошадь от усталости и брани,
Но я её стегаю и кричу: «Вперёд!
Вперёд! За исполнением желаний!»
1988 г.

Не гадай мне цыганка. Не надо!
Знаю сам о своей судьбе.
Ты любому бродяге рада,
Лишь бы он заплатил тебе.

Ты все лжёшь! Ты смеёшься лукаво
И клянёшься мне всем, что есть,
Что взойдут надо мною травы,
Что погубит меня чья-то лесть.

Что мой друг мне копает могилу
И готовит мне верный конец.
Что заточенный ножик в спину
Мне какой-то воткнет наглец.

Я не верю тебе! Не верю!
Все слова твои - гнусный обман.
Ты в лохмотьях - ворона в перьях.
Пялишь бельма в мой тощий карман?

Вот цена всем твоим гаданьям -
Мой червонец последний пропал.
Твоё счастье - мне нет желанья
Затевать с тобой стервой скандал.

Затерялась в толпе воровка.
И теперь ни туда, ни сюда.
Пусть меня облапошили ловко,
Но не знает она ни черта!
1989 г.

Ветер и дождь. Ночь.
Мокрые ветки деревьев.
Я ухожу прочь
В чёрный квадрат двери.

Слышится стук и скрип.
Мир нынче стал неустойчив.
Ворон на ветке охрип,
Дождь его сильно мочит.

След свой печатая в грязь
Молча бреду в просторы.
А темнота сползлась
Словно сомкнулись шторы.

Там, за завесой шатра
Скроюсь от вечной боли.
Это моя пора.
Вольному вольная воля.
1988 г.

Поговори со мной,
Мне очень плохо.
В который раз
Стою я на краю?
Я слышу гулкий звук
Кладбищенского вздоха,
Я в зеркале себя не узнаю.
Я вновь с трудом покинул подсознанье,
Я снова слышал чей-то хриплый стон.
На мне
Схлестнулись тайны мирозданья
Петлей пространств, событий и времён.
Я как в бреду
Иду чужой судьбою,
Но различаю в ней
Судьбу свою.
Душой страдая непонятной болью,
Я с душами усопших говорю.
1988г.

Я помню средние века
И сумрачные облака.
Как далека и высока
Окаменелая тоска
Печальных замков…

Вьётся дым
Над чёрным кладбищем руин.
И ночь без звёзд
Лишь иногда
Сквозь тучи выглянет луна
На тот погост.

И память вновь
Течёт и пенится как кровь.

Как адски холодно блистал
Взнесенный надо мной металл.
Он рубцевал и убивал
Меня, пока я спал.
1988 г.

Я был один. Наедине со смертью.
Никто не знал, какой я вынес груз
Из этой похоронной круговерти,
В которой, думал, горем захлебнусь.

Никто не знал, что свежая могила
Меня давила тяжестью земли.
Но странная святая сила
Мне говорила: «Если жив - живи!»

И я живу. И с этой силой дружен.
И сердце бьётся с ночи до зари.
Я наяву всей плотью жив снаружи,
И жив во сне душою всей внутри.
1991 г.

Прощай, моя первая боль.
Прощай, безнадёжная рана.
Не встречу другой такой
Красивой, любимой, желанной.

Я помню недавний сон.
Твой взгляд из-под чёрной вуали
Был неизъяснимой печалью
Весёлых моих похорон.

И снова в душе разлад.
И прежние чувства жгут.
С тех самых прощальных минут
Я знаю земной свой ад.
1989 г.

Разлил прощальный дождь
Несбывшиеся грёзы.
И бисером рассыпал
По лесам.
С твоих ресниц
Стекают капельки воды
Как слёзы.
Скользит серебряная нить
По волосам.

Ты и сама не знаешь,
Что же это?
И вроде нет беды,
И сердце точит грусть.
Отпев своё,
Ушло за горы лето.
Туманом заклубилась осень.
Ну и пусть.

Я осень полюбил
Душой поэта.
И, даже, может быть,
Чуть больше чем тебя.
Я обнимаю стан берёз
Полураздетых.
Они - не ты.
Не мучают меня.

Ты - как мечта.
Но это утомляет.
Мне золото под ноги
Сыплет лес.
Прощай, родная.
Птицы улетают.
И ты лети!
А я останусь здесь.
1987 г.

ДВОР.

Лай собак доносится с окраин.
Серебрятся струи снежных змей.
Дуб стоит и страшен и печален
И стучит скелетами ветвей.

Провода свисают словно нити,
А столбы чернеют как кресты.
Посмотрите в небо. Посмотрите,
Сколько в нём сегодня пустоты!

Мой язык от сигарет немеет,
К нему липнет снежная крупа.
Вон - луна в холодном небе тлеет,
Но теперь особенно глупа.

Весь простор вкруг обволакивают тучи
И ни слова мне не выжать из него.
Лишь кричит соседский гусь скрипучий,
Только как же мне понять его?

Двор мой двор, ты беден и квадратен.
Горевать с тобой уж нету сил.
Ах, на что же я себя истратил.
Ах, на что же я себя сгубил.
1988г.

Луна - светильник моего двора
Горит всю ночь. Горит всю ночь.
Мир – декорация. А жизнь – игра.
Не превозмочь. Не превозмочь.

На землю льется ровный свет.
Плывёт туман. Плывёт туман.
Но в этой жизни - жизни нет.
Сплошной обман. Сплошной обман.
1988 г.

Зазмеилась по реке
Солнечная кровь.
Затерялись вдалеке
Вера и любовь.
Там, где был цветущий сад
Вьётся чёрный дым.
За решётками оград
Сгнили все плоды.

Изнасилован в пыли
Чистый идеал.
В красной заднице зари
Член трубы застрял.
Солнечный огромный шар
Сморщился и сник,
Выдохнув как перегар
Этот гнусный стих.
1988 г.

Для того и дано нам сияние звезд,
Чтоб усмирять беспокойство души.
Мы улетим из насиженных гнёзд,
Другие придут, чтоб жить.

Для того и дано нам не ведать пути,
Чтобы всё старое - было нам вновь,
Чтобы свободнее было идти,
Чтобы кипела кровь.

Для того и дано нам всю жизнь забывать,
Чтобы не помнить ни счастья, ни бед,
Чтобы опять в сотый раз начинать
И продолжать ход лет.
1988 г.

Я устал от груза своих плеч.
Голове моей от дум совсем невмочь.
Видимо пора уже прилечь,
На дворе чернее чёрта ночь.

Не видна холодная луна.
Затерялся в небе мутный лик.
Между мной и высью – пелена,
Пересох живительный родник.

По низинам стелется туман.
Разум скомкан от нелепости идей.
Жизнь моя похожа на обман.
Мне не вырваться из спутанных сетей.

С каждым разом всё сильнее крен.
И тоску стихами не унять.
Я один - под грузом мрачных стен.
Мне б всё бросить и куда-нибудь сбежать.

Я вчера любви сказал: «Прощай.
Не грусти. И навсегда забудь».
Не поможет даже крепкий чай
Прояснить скопившуюся муть.
1988 г.

Я не знаю… Прости, прости…
Я – подлец, я – наглец, но всё же…
Позади нас отрезок пути,
Что вдвоём безнадёжно прожит.
И ничто меня так не тревожит
Как ошибки, что ждут впереди.

Я люблю тебя. Да и нет.
Не понять языкастой своре,
Что глядит нам с тобою вслед,
Что ты - радость моя и горе,
Ты и грёзы мои, и бред.
Я уже не ищу ответ.
Я люблю тебя. Да и нет.
1990 г.

Золотая моя, красивая,
Я скажу тебе главное:
«Ты - печаль моя необъяснимая
И любовь долгожданная.

Я нарочно сжигаю силы,
Чтоб утихла во мне эта страсть.
Я ведь тоже хороший и милый,
Но напоенный горечью всласть.

Не суди обо мне предвзято.
Меня гордостью не обмануть.
Я читаю в погасшем взгляде,
Что сумею огонь раздуть.

Я не трону тебя до срока.
Я вникаю в момент игры.
Но приблизься ко мне немного
Ты не знаешь меня до поры.

Не к чему томных слов узоры,
Бесконечного не рассказать,
Ты прими моих рук оковы,
Постарайся меня понять.

Ах, блондинки мои, блондинки.
Что ж вы в душу запали мне?
Я до дыр истоптал ботинки
Вслед за вами по грешной земле.

Я устал от своих оправданий.
Я в словесности не виртуоз.
Я лишь бедный поэт - изгнанник
Из страны доброты и грёз».
1989 г.

Тоскливо верещат ночные птицы.
Несутся облака в глухую даль.
Мне никогда сюда не возвратиться,
Но ничего ушедшего не жаль.

Пусть я уйду. Так что ж, придут другие.
Ведь всем на свете есть о чём сказать.
Стихи в душе - такая же стихия.
Не каждому дано в ней устоять.

Так пусть же черный ветер хлещет вволю.
Пусть будет и труднее, и больней.
Мы сами выбираем свою долю,
Чтоб сделаться сильнее и умней.
1988 г.

Шагающая фигура
Согнулась под ношей забот,
Ветры нещадно дуют,
А она все идёт…
1988 г.

БЫЛИНА.

Братья, наши мечи в крови зари.
Братья, воины вольной земли, мы -
Братья!

За спиной ширь степей.
Ветер треплет плащи.
В небе клин журавлей
Так печально кричит.

Смотрим вдаль, видим дым -
Вестник бед и тревог.
Кто умрёт молодым
На одной из дорог?

Наши кони резвы.
Наши взоры чисты.
Не пророним слезы,
Только будем грустны.

Будем странствовать мы
По границе страны.
Принимать без вины
Смерть - за жизнь без войны.
1991 г.

Наши серые просторы
Свежей горечью полны.
Наших глаз немые взоры
Безнадёжны и грустны.

Над Россией ходит ветер,
Тучи полнятся дождём.
Мы одни на этом свете,
Но чего-то ждём.

О, Россия, край полынный,
Дикие места.
Где твой богатырь былинный?
Видишь, степь пуста.

Только чёрные кресты,
Да порушенные церкви…
Будто бы погранпосты
На границе смерти.

Затерялись в ковыле
Древние строенья.
Для чего Ты на Земле,
Наше поколенье?
1991 г.

Дорогая ты моя подруга,
Драгоценная моя жена,
Ты прости, что я дарю разлуку
Вместо дома, счастья и тепла.

Много в жизни глупых испытаний.
Много бед: лишений и тревог.
Вот и я отправился в скитанья
По одной из суетных дорог.

Но разлука - это не утрата.
Я приду к тебе издалека.
Ты обнимешь своего солдата.
Будет счастье, будет радость, а пока…

Между нами расстоянья и туман.
Между нами изморозь и вьюга.
И опять по сумрачным углам
Разбрелась казарменная скука.

На стекле морозные узоры.
За окном чужбинных ветров вой.
Не грусти, родная, очень скоро
Я вернусь из армии домой.
1989 г.

Перепутав ночь и день
Служивый спит.
На крючке висит ремень.
Вагон стучит.

За окном плывёт тайга
За облака.
Там родные берега,
Ну, а пока

Перепутав ночь и день
Служивый спит.
На крючке висит ремень.
Вагон стучит.
1989 г.

Р.S. Тем кто не ждал.

В смертельном, раненый, бою,
Горячей истекая кровью,
Я вас по-прежнему люблю
Безумной и хмельной любовью.

С травою вырвав горсть земли,
От боли стискивая челюсть,
Я всё же гибну от любви
На вас так искренне надеясь.

И может статься я умру
И не поведаю обмана?
В пыли, в афганскую жару
И под прицелом у душмана…
1989 г.

ГОНЩИК.

Нас выцепляет смерть по одному.
Как хороша могила на колесах.
Страх не подступит к сердцу моему,
Тревожат только родственников слезы.

Я снова мчусь на солнечный рассвет,
А по обочинам мелькают обелиски…
Но знаю я - конца дороге нет
Для тех, кто не боится риска.

И снова в путь зовут меня ветра.
И перемены вновь щекочут нервы.
И руки - вкровь. И началась игра
На то, кто будет в этой гонке первым.

Я знаю, трус подольше проживёт,
Он будет жить и мучиться сомненьем.
А нас, как птиц, сшибает смертью влёт
За чистые, высокие стремленья.

Благополучье мелких грязных душ
Нам ни к чему и нас не ожидает.
Оно как слякоть после долгих луж
С брызговиков на скорости слетает.
1990 г.

Шуршат колёса по дороге -
На правый фланг.
Мы рассекаем по тревоге
Кромешный мрак.
Привычка жизни пограничной -
Мчать вперёд.
И абсолютно безразлично
Что там ждёт.
Что жизнь нам?
Зелёная тоска.
И письма
Не пишут, вновь, подруги.
Они давно
Забыли наши руки.
Они не слышат нас
Издалека.
Два года ждёт
Только родная мать.
Она нас встретит
Дома, у порога.
Она нам пишет,
Что больна немного,
Она ждала, и ждёт, и будет ждать,
Но постареет лет на пять…
1990 г.

ПИСЬМО.

Дурные ль, хорошие вести
Мне это несёт письмо?
Из волжских далёких предместий
Ко мне добиралось оно.

Там ждут меня. Там в меня верят.
И, верно, не знают они
Какие стерпел я потери
За эти тяжёлые дни.

Как я изменился и сникнул,
Как груб стал, и замкнут, и зол.
Как радоваться отвыкнув,
Сделался чувствами гол.

Я вскрою конверт под вечер
Пусть даже буду чуть жив,
Мысленно всё ж отвечу,
Лишь написать забыв…
1991 г.

Не пиши мне. Скоро вернусь.
Разгоню печаль твою.
Стал другим я. Но не трусь,
Я по-прежнему люблю.

Не пиши мне ни строки,
Чтобы в чувствах не сгореть,
Чтоб теплом твоей руки
Не расплавить сердца медь.

Как он долог - путь домой.
Ты - звезда в моей судьбе.
И бездомных ветров вой
Вновь поет мне о тебе.

Этой ночью не уснуть.
Закипает в сердце кровь.
И себя не обмануть.
И не заглушить любовь.
1991 г.

Где-то далеко
Спит моя жена.
Может быть одна?
Это не легко.

Там сейчас зима,
Стужа и метель.
Как она ждала
Знает лишь постель.

Я ее люблю.
В памяти храню.
1990 г.

Как не хватало нам, порою, нежных дам.
Как не хватало нам домашнего уюта.
Но всё ж, друзья, признаюсь честно вам,
Бывали и весёлые минуты.

Бывало измотаешься как раб
И снова попылишь куда прикажут,
А за «колючкой» столько милых баб!
Кричат, смеются, лифчиками машут!

Как нам хотелось каждую обнять,
Как нам хотелось сунуть каждой суке!
Да, этого наверно не понять
Тому, чей х… не был с п… в разлуке?

Но вот до дома считанные дни.
К концу подходят войсковые мраки.
Готовятся шинели и ремни
И на «парадку» вывешены знаки.

Мы уезжая пожелаем всем
Не падать духом в чувственном застое.
Пусть жизнь – дерьмо, но всё же не совсем.
Когда стоит, то жить на свете стоит!
1991 г.

Камуфляжи блекнут под дождями
Как осенняя опавшая листва,
А дожди и днями, и ночами
Напевают грустные слова.

Но не надо! Мы не плачем!
Впереди нас ждет удача!
Впереди у нас дороги.
Дай, Бог, выдержали б ноги.

Не страшна ветров стихия
И раскаты громовые,
Ведь за нами вся Россия
Мы - России часовые.

Будем помнить всё, что было,
А что будет – Бог даёт.
Если кровь течёт по жилам
Значит и страна живёт!
1991 г.

Мы просыпаемся раньше, чем Солнце.
Мы ждём рождения нового дня.
Рано ли, поздно ли, но мы вернёмся
Из дали дальней в родные края.

Ну, а пока КСП и собаки.
Крики: «В ружьё!» И тревожные сны.
Снова наряд исчезает во мраке.
И на посту часовые страны.

Может, когда-нибудь вспомним мы это:
Как уходили в холодную ночь,
Как на морозе встречали рассветы,
Как нас в «секрете» исхлестывал дождь.

Пусть иногда мы жестоко грустили,
Но знали то, что нас любят и ждут.
Ждите, любимые. Ждите, родные.
А пограничники не подведут.
1990 г.

Отгуляю, отопью
После «дембеля» своё.
На крылечке покурю
И спою про всё.

С бабами повеселюсь,
Поразвратничаю всласть.
Протрезвлюсь, опохмелюсь.
Я - в колоде масть.

И никто мне не указ
Ни закон, ни крик, ни нож.
В любой день и в любой час
Волен, только всё ж

Вспомнится не раз граница
И друзей простые лица.
Пусть ничто не повторится,
Но душа взметнётся птицей
1990 г.

Как монстр возвращается в берлогу,
Так еду я неспешно на заставу,
И глядя на разбитую дорогу
Я крою матом каждую канаву.

Была игра, как будто в кошки-мышки.
Азарт охоты, но на человека.
И в цепком взгляде бдящего на вышке
Собачее желание побегать.

Тревожный день окончился нежданно.
Утихомирилась военная забава.
Закат сегодня был какой-то странный -
Расплывчатый, туманный и, кровавый.
1991 г.

Над лесною стороною ниндзь
Бродят тучи словно упыри.
Тает неба сумрачная слизь
В языках пылающей зари.

Белым пологом туманится восток.
Быстрой тенью отступает ночь.
На ветру заиндевел курок.
Не спеши уйти отсюда прочь.

Ты устал. Я вижу - ты устал
Биться с призраком чужой тебе земли.
Слышишь ниндзя прокричал: «Киал!»
Словно приговор тебе: «Умри!»

Слышишь стук погибших здесь сердец?
В мёртвой бездне топкой тишины.
Будь сильнее этого, боец.
И гони назойливые сны.

Весел будь и лёгок на подъём.
Никогда в беде не унывай.
И тогда ты сделаешь свое:
«Дзянь джу! Шоу тай цу лай!»
1990 г.

Найду в подсумке запасной «бычок»
И закурю. И погружусь в раздумье.
Придёт пора, я отслужу свой срок
И кончится военное безумье.

Горит огнём осенняя листва.
Душа горит от тяжкого безмолвья.
Судьба ко мне не зла и не добра.
Я не боюсь ни холода, ни зноя.

Туман стихов растает поутру.
Дурман грехов подвергнется распаду.
Я знаю, что когда-нибудь умру,
Но говорить об этом вслух не надо.

Осенний ветер пепел разнесёт.
Я догорю, оставив эти строки.
Но где-то там мой голос оживёт
И наберёт живительные соки.

А жизнь моя, увы, обречена
На дикий свист Российского раздолья.
Но я люблю тебя, моя страна,
Моя любовь замешана на крови.
1991 г.

Утренний ветер
Движет туман -
Что-то замедленное
И живое.
Там где земля
Кровоточит от ран
Солнце встает
И идет вслед за мною.

Изо - дня в день
Этот красный рассвет
Ветер бинтами туманов
Бинтует.
Кто - еще жив,
Кого-то уж нет…
Жизнь всей вселенной
Со смертью воюет.

Это война.
За днём придёт ночь.
Вновь хищный мрак
Против святости света.
И в темноту
Свой уносят светоч
Парламентеры – поэты.
1991 г.

Я так устал молчать,
Копить в себе обиду,
Врагов не замечать
Не подавать и виду.

Я так устал быть злым
И улыбаться ложно
И выглядеть простым,
Когда в душе так сложно.

Я так устал терпеть
То, что невыносимо.
Субординаций плеть
Изрубцевала спину.

Но закипает грусть.
Кровь мечется по тромбам.
И я сейчас взорвусь!
Как атомная бомба!
1991 г.

Был я когда-то так же юн и весел
Как этот мальчик, что поёт так звонко.
Умел любить красиво, верно, честно.
Умел беречь любимую девчонку.

Года прошли. И все мы повзрослели.
Скитался я. В беде не падал духом.
Но всё же горько знать о двух потерях:
Что мир – бардак. А баба дура – шлюха.
1991 г.

Мое говно по всей России
Распространяет вонь.
Пускай я падал от бессилья,
Но срал как конь.

Когда бывало очень тяжко
Невмоготу,
Когда в крови была рубашка
И в поту,

Всё срал я, землю удобряя
По всей стране.
И, значит: жизнь прожил не зря я!
Поверьте мне.
1991 г.

А смог бы, ты, упав в говно
Раз прорасти - хоть георгином?
А смог бы, ты, не стать скотиной,
Уйдя на пасмурное дно?

Когда всё стало - всё равно,
Когда один - на всей планете!
Но, светит Солнце! Дует ветер!
Вставай-ка, парень, на крыло!

Взлетай как прежде,
Как давно.
2000 г.

Я проснулся ночью по тревоге.
Дождь подкрался на ветвистых лапах.
И в лицо ударил на пороге
Бешенный пьянящий запах.

Странный запах поднимающейся жизни.
Может это мои вымыслы и бредни,
Но я видел: из земли тянулись слизни -
Мокрые, живые ветви.

Свежий ветер ворвался в моё сознанье.
Что-то лопнуло в душе от мыслей спёртых.
И открылась тайна мирозданья -
Это тайна воскрешения из мёртвых!
1991 г.

АВГУСТ,18.

Я улетаю в новый мир.
Прощай: что было сердцу дорого.
Быть может, скроюсь от тоски
За звёздным пологом?

Быть может, навсегда усну?
Быть может, суждено проснуться,
Стать волком на мясном пиру
Междоусобных революций?

Быть может, буду я убит?
Быть может, стану сам убийцей?
Но лучше спать. Свят тот, кто спит.
Его душа летит как птица.

Я улетаю в Новый мир.
Прощай, что было сердцу дорого.
Быть может, скроюсь от тоски
За звёздным пологом?
1991 г.

Эта ночь была темна.
Скрылась в облаках луна.
Мы спускались в бункера
В ожидании утра.

По окопам стлался дым.
Воздух был невыносим.
Камуфляж мой был в поту,
Все плыло словно в бреду.

Я б сошел с ума давно,
Но спасало лишь одно:
То, что где-то меня ждут,
Верят, любят и зовут.

Но я думал на черта
Эта жизнь и суета.
Может лучше застрелюсь,
На машине разобьюсь?

Ни воды, ни сигарет,
Ни гитары даже нет.
Но стегало словно кнут:
«Тебя любят и зовут!»
1990 г.

Милая, как я далеко от тебя.
Милая, как холодно здесь.
Милая, я мертв без огня.
Милая, ну, где же ты есть?

Милая, не сказка, а быль.
Милая, чужбина не рай.
Милая, лишь ветер да пыль.
Милая, покинутый край.

Милая, твой рыцарь устал.
Милая, и жизнь словно бред.
Милая, я снова не спал.
Милая, но брезжит рассвет.

Снова я в пути и даль тревожна.
Как же мне найти тебя? Тебя.
Я иду один и невозможно -
Отыскать ни искры, ни огня,

Без тебя…
1990 г.

Я - вольный воин. Воин без устава.
Я - воин чести, чувства и добра.
Мне не нужны ни ордена, ни слава.
Лишь только ты нужна, одна.

И моя сила непоколебима.
Святая сила духа и ума.
Но я – мужчина. Молодой мужчина.
О, как мне женщина нужна!

Пусть мой соперник будет изощрённей,
Но перебью ему я все крестцы!
Пришла весна, и стали разъярённей
Влюблённые мужчины и самцы.

Я буду биться. Мы будем сражаться!
Ты будешь ждать. Ты будешь верно ждать!
Иначе: что мне смысла с кем-то драться,
Когда с любовью мне не совладать?
1991 г.

Всюду в росах зеленя,
Полюбил бы кто меня!

Разноцветье буйных трав,
Почему бы я не прав?

Золочёный листопад,
Отчего же я не рад?

Лёд, снега и полыньи,
Не дождался я любви…
1991 г.

Я смотрю с вышки в бинокуляр:
Ах, какой замечательный вид!
За рекою - закатный пожар,
А здесь дождь моросит?

Я стою, и смотрю, и курю.
И пою, хоть не весело, брат.
Для чего-то же мне выдают
СПШ, магазин, автомат?

И еще много кое-чего
Понавешано не для красы?
Оттого ль на душе тяжело,
Что порою мы сами как псы?

А в Китае все спят тихим сном,
В каждом доме - тепло и уют.
Там меня не считают врагом,
Да и тут.

Нет обиды на ту сторону.
По душе экзотичный пейзаж.
Но я снова играю в войну.
Есть приказ - и на мне камуфляж.
1991 г.

ДРУГУ.

А помнишь, Витя,
Мы бухали самогон,
А после этого бывало и на выезд?
Бывало, ты выбрасывал заслон,
А я тревожной задыхался пылью?

Но ты уж дома,
Далеко отсель.
А я как прежде
Дохну на границе.
Ложусь не мывшись
За полночь в постель,
Мечусь и злюсь
И до утра не спится.

Нас здесь заколебали комары.
Они размножились
И «лётают стадами».
Болит башка
От дьявольской жары.
Мы грезим девками
И райскими садами.

Прости, что написал
Тебе в стихах.
А, впрочем, что писать?
Ты сам всё знаешь.
С «рогатыми» мы снова -
Не в ладах.
И ждём, когда же дембель?
Понимаешь?
1991 г.
МЫ.

Мелеют реки, обнажая дно.
Овраги превращаются в долины.
Что было тайным, то теперь видно.
Что было явным - затянулось тиной.

Да, так задумано не мной и не тобой.
Мы – созерцатели, участники и жертвы.
Идущие назначенной судьбой.
И мы, увы, смешны, грешны и смертны.
1991 г.

ОБЛАКА.

Плывут по небу облака
Медлительной волною пенной.
В них равнодушие вселенной
И бесконечная тоска.

И жизнь - всего одна строка
Из поминальной книги Бога.
Лежит дорога от порога,
Но в ней, твоих, лишь два шага.

И ничего не изменить.
Здесь будут умирать, рождаться,
Страдать и плакать, и смеяться,
А облака все будут плыть.
1991 г.

Здесь на границе ночи и дня,
Здесь на границе света и тьмы,
Я верю в то, что ты любишь меня
И вижу сны.

Птица кричит в неположенный час.
Плавится даль в рассветном огне.
Я – сумасшедший. Но каждый из вас
В своём уме.

Утром нас встретит холодный туман.
Суетный день исхлещет как плеть.
Вечер опустится словно обман.
Сколько мне ждать? Сколько терпеть?

Ветер, мой друг, улети в те края
Где я был весел, где я был юн.
Здесь только сны. А там - жизнь моя
Вся в звоне струн.
1990 г.

Есть для тебя работа.
Взвали на себя весь груз.
И вытяни из болота
Кобылу по кличке Русь.

Тонет она. Тонет.
Не зная куда идти.
Ты слышишь как она стонет?
Ты должен ее спасти.
1987 г.

Зубами стиснув «беломор»
Пограннаряд идет в дозор.
В такой дождливый день.
В такой холодный день.

И вод следы на КСП.
Не позавидуешь судьбе?
Но нам привычная
Жизнь пограничная.

И начала «тревожка» гон,
К Амуру выброшен заслон.
Сигнал ракетами
Загашен ветрами.

Солдаты мокнут под дождём.
Застава ходит под ружьём.
На изготовке.
По обстановке.

Но вот по станции сигнал -
Я нарушителя достал.
А после снова тон -
Мол он вооружён.

Мол нарушитель ранен в бок.
Я преподал ему урок.
Мы - не любители.
Мы – потрошители.

А «шеф» в ответ: «Ну и чёрт с ним!
Не церемониться с таким!»
И ждёт солдата
Теперь награда.
1990 г.

Возвратился я домой.
Слава Богу, что живой.
Вот стакан. В нём кровь вина.
А в душе моей – война.

Есть полпачки сигарет.
Спичек целый коробок.
Но наверно сердца нет,
Лишь оплавленный кусок…

Среди сопок, среди скал
Больше волком мне не выть.
Кровью не кропить металл
И в грязи болот не гнить.

Тишиной наполнен дом.
Пеленою тяжесть сна.
Можно двинуться умом
От покоя и вина.

Струны - прожитые дни
Наверну я на колки
И сыграю вам одним,
Чтоб не сдохнуть от тоски.
1991 г.

АЭРОПОРТ.

Аэропорт. Огней волшебное сиянье.
Немой аккорд беззвучной песни расставанья.
«Прости! Прощай!» - Кричит глаза, и шепчут губы.
«Не обещай того, во что я верил глупо».

Мой самолет взметнется серебристой пулей.
И всё пройдёт. И я себе найду другую.
Но будет ныть души трепещущая рана.
И не забыть мне горечи обмана.

Слеза любви упала в муть сивухи.
Я вне земли. И все огни потухли.
Но в глубине небесного тумана
Ты всё ж родней гранёного стакана.

Всё позади. Всё в прошлом безвозвратно.
А впереди лишь сумрачные пятна.
О прожитом не плачу и не каюсь.
Но мысленно я снова возвращаюсь -

В аэропорт.
1991 г.

И вот я помыл усталые, потные ноги.
Ах, как хорошо на чистой лежать простыне.
Как долго я шёл по пыльной, тревожной дороге.
Как много терпел и, все ж возвратился к жене.

Я понял без слов: как счастлива ты этой встречей.
Глаза не солгут. Слезинка с ресниц сорвалась.
И я расцелую и губы, и руки, и плечи.
Спасибо, родная, спасибо, что ты дождалась.

Я так благодарен тебе. Прости, что не верил.
Прости, что любил, наверно, не так горячо?
Я так благодарен тебе за то, что не стала потерей,
Не стала терзаньем моим и потухшей свечой.
1991 г.

СОН.

Стол ломится от яств. В разгаре буйный пир.
Горят сто свеч. И каждая - как факел!
По блюду растекается прозрачный тёплый жир,
А под столом снуют голодные собаки.

Сосед мой ест и пьёт, как будто на убой.
Он смотрит на меня и делает мне знаки.
А кто-то, в чёрном - шепелявит надо мной,
Не то во здравие, не то за упокой?

Я не пойму кто умер, а кто жив?
Откуда свечи, что за люди, что за праздник?
Я знаю только, что собрались короли.
И я один из них - подлец и безобразник.
1988 г.

Туман стал сер. Костёр потух.
Мой вечный дух унесся вверх.

По ветру прочь летит зола.
Я встречу ночь не помня зла.

Пусть сердце стонет под плащом,
Забуду всех. Прощу за всё.

Всё гуще тень. Всё тише речь.
Тяжёлый день свалился с плеч.

Потерян путь. Забыт ответ.
Не отдохнуть от частых бед.

Я перешёл за Рубикон.
Я ставлю жизнь на новый кон.

Я с темнотой наедине.
Святой покой поможет мне.

Глаза блуждают как огни.
Дождь режет небо на ремни.

Клубятся тучи. Ветер лих.
Я сочиняю новый стих!
1988 г.

КОНИ.

Кони попали в омут.
В омут звёздного неба.
Их тянут - седло и хомут.
Тянут из жизни в небыль.

Чёрные кони.
Омута не превозмочь им.
Кони чернее ночи.
Ах, кони чернее ночи.

Кони хотят свободы.
Кони глядят на звёзды.
Но не дают подводам
Ни на минуту роздых.

Все седоки – хмельные.
Тоже: выбрали время.
А кони теряют силы,
Им не под силу бремя.

Вьются туманы
Странной узорной вязью.
Как-то нежданно
Кони увязли в грязи.

И поутру разлетятся,
С рассветом, дурные вести.
О тех, кто любили кататься,
Но сгинули в гиблом месте.
1988.

ОБОРОТЕНЬ.

Чёрный вагон. Бешенный стук.
Тысячью рук - мёртвый лес за окном.
Близится ночь. Как превозмочь
Всё нарастающий звук?

Хочется пить. Хочется спать.
Невыносимо гудит голова.
Не объяснить, не рассказать,
Не подобрать слова.

Может быть сон? Может быть бред?
Я очень плох в отраженье зеркал.
В моих глазах виден дьявольский свет.
Улыбка - волчий оскал.

Горло хрипит. Сердце вопит:
«Кто наказал, кто выдумал так?
Я поднимаюсь когда весь мир спит,
Чтобы уйти во мрак».

Я лягу спать когда придет день,
Но за окном - ночь и туман.
Я - разноликий оборотень.
Вся моя жизнь – обман.
1988 г.

Бродяга, бродяга, в широких штанах.
Завсегдатай вокзалов.
Ты ищешь счастье в чужих городах,
Ты смотришь в мир устало.

Сколько таких по России всего?
Пьют, не считая денег.
Впрочем, что деньги? Ничто - для того,
Кто по призванью мошенник.

Ты беззаботен и даже умён,
Ты всё как есть приемлешь.
Ты этой жизнью не опален
Лишь потому, что не дремлешь.

Ты не внимаешь советом чужим,
Сам всё как можешь итожишь.
Бродяга, бродяга, поговорим?
Мы так с тобой похожи.
1988 г.

Над древней землёй
Кочуют ветра
С вечера до утра.
Танец степной
Танцует пурга
Всюду лежат снега.

Словно заснеженные берега
Издалека выплывают века.
Слышится голос ушедших времён,
Голос погибших племён.

Над древней землёй
Кочуют ветра
С вечера до утра.
В поле стоит одиноко
Ветла,
Голая как метла.

Может быть зря я куда-то иду?
Нет ни души на пустую версту.
Вот черти кружат! Что за напасть!
Если упасть – пропасть.

Боже, о горе. Как мне идти?
Поле такое - не перейти.
Всё замело и пути не найти.
Господи, просвети.
1988 г.

Сперма облаков.
Серый гной дождя.
Выродок веков,
Где твоя земля?

Под шатром небес
Средь степной травы
Не земным стал вес
Твоей головы.

Ты один из тех,
Кто погиб от ран.
И хранит вас всех
Сумрачный курган.

Поросло травой
Место страшных битв.
Не святой водой
Дождь на вас кропит.

Вас настигла месть
За беду – пожар.
Но витает здесь
Дикая душа.

Проклят на Руси
Вражеский ваш стан.
Ветер, унеси
Грешных душ туман.
1990 г.

Я брожу в туфлях остроносых
Вдоль по улочке травкой поросшей.
А навстречу - тащится лошадь.
И тоска в ее взгляде раскосом.

Тяжело ей тянуть телегу.
Ей бы лучше гулять на поляне,
Ей бы лучше дремать в тихой неге,
Но живет она в сером тумане.

Стерпит всё. Ничего не скажет.
И поскачет - куда направят.
Злой мужик прутом ивовым машет,
А хомут и саднит, и давит.

Вот и смотрит она так грустно
И, по-животному, молит,
Чтобы освободили от груза,
Чтобы выпустили на волю.

Эх, кобылка, терпи. И слушай:
Я ведь тоже устал от бега.
Тяжело мне таскать свою душу
Все равно, что тебе телегу.
1988 г.

Гонимый собственною тенью
Бегу, взрывая ночи нефть.
Из жерла огнедышащего
Из пекла адова -
Прочь! Прочь!
       
Ты, живи, пока живётся!
Я - не зря живу уже:
Если стих мой отзовётся
В чьей-то сумрачной душе.

Вместо камня.
Вместо боли.
Вместо горя.
Вместо крови.

Лёгким облаком прохладным,
Нежной влагою тумана
Принесу тебе отраду.
Заживайте раны!
1991 г.

Дым. Пар. Лунный свет.
Сигарет больше нет.
Сквозь ночь горят фонари.
Подъезды полны любви.

Ты со мной спой о том как я жил.
Кем я был, и кем я стал.
Как любовью своей дорожил,
Как страдал, ожидал, устал.

Что теперь в душе? Мрак.
Я беру нож в ладонь.
Эй, забейте косяк!
И зажгите огонь.

Вновь кровь порезанных вен.
Я так устал от измен.
Ты. Я. И «крысы» друзья.
Круг порочный порвать нельзя.

Не судите, если в чём-то не прав.
Я уйду, кто мне скажет – постой?
Воздух полон пряным запахом трав,
Значит - всё завершится бедой.

Виноват во всём сам.
Будет поздно? И пусть.
Не следи по часам.
Я уже не вернусь.

Пой же песню о былой любви.
И заставь сердце встрепенуться.
Да простят мне всё, что я натворил.
Ухожу. Чтобы не вернуться…
1992 г.

Ты не веришь в то, что я – поэт?
Я – Поэт. И это без сомненья.
Пусть я путал где реальность, а где бред,
Я прошу прощенья.

Кто же прав из нас? Судить не нам.
Время - величайшее из судей.
Но когда оно наш спор рассудит,
Вряд ли это нужно будет. Там.
1986 г.

Я долго спал. Я спал до самой ночи.
Когда я встал - гудела голова.
Мозг закипал, вздувался, кровоточил.
И через рот отрыгивал слова.

Я задыхался в замкнутом пространстве.
Я вышел прочь, но был тому не рад.
Горела ночь. Зациклившись на пьянстве,
Я взял пузырь и дал ему под зад.

Разверзлась высь. И я метнулся в бездну.
Открылась дверь. И я в неё вошёл.
Со мной там обошлись любезно.
Меня там знали очень хорошо.

Мой белый Бог водил меня повсюду.
Он объяснял основы всех основ.
И видел я, средь тайн великих, чудо -
Рождение и смерть его миров.

Но стало все до ужаса нелепо.
Летел кулак и стукнул мне в висок.
Воткнулись трубы в пепельницу неба.
Я что-то думал, но понять не мог.

Я плавно падал. И упал на землю.
Лицом зарывшись в теплый серый снег.
В глазах плясали розовые тени.
Меня топтал какой-то человек.

Он рвал моих волос протуберанцы,
Придав значенье важному труду.
Он об меня коверкал свои пальцы
И добывал кровавую руду.

И я хотел сказать: «Какой ты странный.
Терзаешь плоть, в которой меня нет.
Я проживаю в ней не постоянно…»
Но я поднялся и сказал: «Привет!»

Да, я сказал: «Привет! Что тебе надо?»
И объяснил доступно, на руках:
«Про райский сад, про неприятность ада,
Про радость жизни и про божий страх».
1987 г.

Ничего. Ничего кроме черной злобы.
Словно молот в ночи ухает сердце.
Для чего. Для чего бесконечные пробы
Если всё съест огонь за чугунной дверцей.

Обрывки бумаги как белая кожа.
Строчки на ней словно вытяжки нервов.
Все съест огонь. Так для чего же
Эта любовь, надежда и вера.

Сердце коробится, испепеляясь.
В трубах печных воет бешенный ветер.
Волосы змеями переплетаясь,
Ловят сбежавшие мысли в сети.

Если б луна ко мне не заглядывала,
Я бы сумел злость и грусть развеять.
Она мне лгала, она меня радовала.
И заставляла кому-то верить…
1987 г.

Уже проведена черта.
Известны результаты года.
И снова пишет суета
Закон прихода и ухода.

И что поделать? Всё вокруг
Зациклено в круговороте.
Вчера ты – враг, сегодня – друг.
А завтра будешь что-то вроде…

Года меняются. И мы
Теряемся, не зная сути.
Хмельных ночей больные сны
Становятся реальной жутью.

Кто предает, кто продаёт.
А кто-то просто равнодушен.
И души сковывает лёд.
Редко оттаивают души.

Из ниоткуда в никуда -
Мой путь. Такой тоскою веет.
Моя домашняя звезда
В окне алеет. Вечереет.

Уже проведена черта.
Известны результаты года.
Но даль за той чертой чиста
До самой кромки небосвода.
1986 г.

Земля и Небо -
Жернова веков.
Перетирают семя
Поколений.
Всё перемелется
В муку стихов
И шелуху сомнений.
1987 г.

Я взведён, раздражён не ко времени.
В уши давит копытный стук.
Но сморило. Ночь стала бременем.
Грязь газет не сползает с рук.

Я ещё в состоянии думать,
Но упал головой на стол.
Я хотел бы на многое плюнуть,
Но не пьян и поэтому зол.

Что там пишут опять в газетах?
Неземная какая-то чушь.
Про растлителей душ – поэтов,
(Мы мешаем блаженству туш).

Руки пали. Глаза закрылись.
Но фонарь светом бьет из окна.
Мозг кричит мне: «Возьми, да выбрось
Типографскую дрянь из ума!»
1985 г.

Красная краска на черном стекле.
Жизнь в чёрно-красных тонах.
День такой злой, глупый, пустой.
Ночь - в беспокойных снах.

Я бы сказал поколению тьмы,
Если б меня спросили.
«Мы все свободны в пределах тюрьмы.
Нашей тюрьмы - России».
1984 г.


Снежные просторы.
И в дымках дома.
На стекле узоры.
Я сошел с ума.

Запылились полки.
Лень их расчищать.
В книгах мало толку.
Лучше - не читать.

Что они там пишут?
Что они там врут?
Здесь поют и дышат.
Любят и живут!

Ветер с громким криком
Бегает за мной.
Не сравниться книгам
С Солнцем и зимой!

Забирай же круче,
Ветер! Завывай!
Пусть меня не учат!
Ай - я - яй!
1985 г.

И на этом жизнь его оборвалась.
Нет, не умер он! А просто закрыл окна -
В мир, где суета и грязь.
Где забыли думать о высоком.

«Стой! Открой!»- я говорю тебе.
Пусть всё так - безумно и жестоко.
Мы с тобой - антонимы судьбе.
Без тебя мне будет одиноко…
1987 г.

Настежь раскрою двери.
Буду молить о прощенье.
Я в это свято верю
Дождь принесёт очищенье!

Будет свежей и ярче
Выглядеть мир запылённый.
Будет добрей и жарче
Солнечный шар золочёный.

Я излечусь от грусти.
Есть у меня поверье.
«Враг плюнет в спину - х … с ним!
Дождь - принесет очищенье!»
1990 г.

Бесстыдный наглый и нагой
Сижу в хмельном раздумье.
Экспериментатор над душой
И плоти враг безумный.

В который раз я видел сон
Тревожный и тяжёлый,
Что над землей как Апполон
Я поднимаюсь голый.

Эгоистичный, молодой.
Я многим бабам нужен.
Встречался я с той и другой.
А мне плевали в душу.

Я весь в огне. И в горле смех.
Злой смех тоской прожжённый.
И женский разгребает мех
Зверюга неуемный.

Смеюсь над всем, что только есть
Смешно и бестолково.
И это не любовь - секс-месть.
Угар пережитого.
1990 г.

Мы стали хуже. С каждым днём
Мрачней щетинистые лица.
Мы не горим былым огнём.
Одно желание – напиться.

Исчезли счастья миражи.
И нет ни радости, ни боли.
Не докопаться до души
Мужчин прожжённых алкоголем.

Нам нет нужды мечтать и лгать.
Мы спим, отяжелев от лени.
И до поры не угадать
Кем будем мы в час пробужденья.
1991 г.

Не знаю я. Не помню я.
Где он - усталости исток?
По телу ещё бродит ток
Испепеляющий меня.
Но он уже не оживит
Того, кто беспробудно спит.

Я весь перегорел давно.
Жизнь раскололась от лишений.
И не приносят утешений
Коньяк и водка, и вино.
Нет. Не загасит алкоголь
В душе гнездящуюся боль.
1989 г.

Мне улыбались весело и нежно.
Мне улыбались сумрачно и зло.
А я шёл мимо. Медленно, небрежно,
Презрев продажных женщин ремесло?

Прошли года. Я сделался мудрее.
Уже не горд. Я прожил жизнь грешно.
Теперь не презираю их. Жалею.
Хотя, быть может, это и смешно.

И вот я пью из этого бокала
Искрящееся пенное вино -
За женщину которая упала
От безысходности на золотое дно.

И я желаю проституткам счастья.
Не скрыть озноба сердца - наготой.
Пусть вас хранит в душевное ненастье
Огонь любви… Мерцающий…Святой.
1991 г.

ЗАБЫТЬЕ.

Я недвижим.
Смотрю на свет.
Я стал чужим.
Меня здесь нет.

Я далеко.
Где воздух свеж.
И где свершение надежд.
Где так легко…
1991 г.

Ветра лихие шлифуют землю.
Шлифуют землю под облик шара.
Но шар упрямый, но шар строптивый.
Он не желает выглядеть круглым.

Гремят вулканы. Бушует плазма.
Бушует плазма. В полнеба пламя.
И я хотел бы прожить на свете
Не хуже грома, огня и камня.
1991 г.

Я возвращаюсь в осень бед.
Дождь след расплывчатый смывает.
А сердце снова вспоминает.
Того, кого давно уж нет.

Не хватит пачки сигарет,
Чтоб ночь прожить в душевной боли.
Есть стены, крыша есть, а воли
Как прежде не было и, нет.

И вместо сна - то дым, то бред.
Что я – поэт, не в этом дело.
Разбиты и душа, и тело.
Скопилась муть с теченьем лет.

Вот новый близится рассвет.
Возник вопрос из страшной ночи.
Пусть жизнь моя на ночь короче,
Есть польза в этом или вред?
1991 г.

Ты говоришь мне: что нет неземных.
А она неземная.
Ты говоришь: что все люди просты.
А ее не понять.
Ты говоришь - мол и так проживешь.
А я - пропадаю.
Ты говоришь...
И тебя не заставить молчать.
1991 г.

ДЫМ.

Душу тянет этот дым
Замерзающий в пространстве.
Стал без времени седым
Тот, кто верил в постоянство.

Дым густой над трубами.
Как не прожитые дни.
Как желанья, что прошли.
Улетает от земли...

И плывет угара вонь.
Страх в душе, мороз в речах.
И запрятали огонь
В тесных каменных печах.

А ведь кажется вчера
Мы сидели у костра.
И хватало всем тепла.
А теперь, смотри - зима.
1990 г.

Я не могу себя развеселить.
Мне слишком много выпало печали.
И начинает утомлять и злить
Причал, где провожали и встречали.

Едва вернулся, чтобы отдохнуть,
Едва отвык от суеты дорожной,
Меня опять зовут в далекий путь
И голоса в ночи звучат тревожно.

Но снова сердце вызнобит тоска.
В пустую даль уйду. А за спиною -
Волна разрушит замки из песка.
Я не сумел соорудить иное.
1991 г.

Искренне желаю вам помочь.
Но тревожить ваших чувств не смею.
Я пройду, как дождь заблудший в ночь,
Радуги зажечь в вас не сумею.

И пока вам не было вреда,
Чтобы не солить разлукой рану,
Расстаемся. Знаю, никогда
Не понять вам нежность грубияна.
1991 г.

Слушай, не надо обид. Дело прошлое.
Прежней любви рассеялся прах.
Но что-то еще умиленное, пошлое
Осталось в улыбке твоей и в глазах.

Нам не вернуть чувств, что были потеряны.
Все. Расплескалась терпения чаша до дна.
Но, почему ж, обвиняешь меня так уверенно
В том, в чем, увы, виновата сама.

Мы с тобой разные. И не найти оправдания -
Мне и тебе в этой странной и глупой любви.
Вся наша жизнь была долгим одним
расставанием,
С ложью бесстыдной. И порчей друг другу
крови.
1992 г.

Ты теперь о многом сожалеешь.
И еще покаешься не раз.
Если толком жить ты не умеешь
Не услышишь даже Божий глас.

Не виню тебя я. Не ревную.
Что поделать? Не сумел я излечить
Твою душу злую и больную,
Так и не сумевшую любить.

Ты меня иному научила.
По-земному стал я размышлять.
Оттого и жизнь мне опостыла,
Что лишь ползать мне, а не летать.
1992 г.

Не получилось , так не получилось.
Кому и что хотел я доказать?
Я знал, что ты ко мне переменилась.
И вот итог. Чего же ожидать?

Пройдет. Пройдет. И боль, и огорченье.
Найду еще. А ты - пойди ж, найди.
Довольно униженья и мученья.
Дай, Бог, чтоб было счастье впереди.

Дай, Бог, мне то, на что я вправе.
Дай, Бог, любви. И не сходить с ума.
Тебе - я ничего не пожелаю.
Ведь все равно погубишь все сама.
1992 г.

Я не стану терзать свою душу.
Не возьмет вас ни крик, ни слеза.
То ль похмелье вам уши глушит?
То ли дым застелил глаза?

Я скажу просто так, на ветер,
Выйдя в солнечный день за порог:
«Иногда жизнь на белом свете -
Хуже смерти. Да, видит Бог».

И не так уж легко дается
В пустоту улетевший звук.
Может эхо мне отзовется.
Но не друг.
1992 г.

Не плачь, мой друг, не плачь.
Довольно убиваться.
Ведь так или иначе
Придется расставаться.

Ты вновь уходишь, брат,
Но не уйдешь от бед.
Оглянешься назад -
Никто не машет вслед.

И обожжет слеза
Колючую щеку.
И закричат глаза:
«Я больше не могу!»

Тебя никто не ждет.
Но слезы не к лицу.
И ты идешь вперед -
К печальному концу...
1992 г.

Здравствуй, милая подруга!
Жизнь моя тобой продлилась.
Мы нашли сейчас друг друга
Хорошо, что так случилось!

Я ж тобой одною болен.
Дурной славы не боюсь.
Жеребцом в разгульном поле
Вольной воле отдаюсь.

Но зачем меня стреножишь?
Страсть мою не укрощай.
Если ты меня не сможешь,
То не мучай и, прощай.
1992 г.

ГИБЛАЯ ЗЕМЛЯ.

Вода закованная в лед.
Земля одетая в снега.
Огонь, что вряд ли оживет
И воздух с запахом врага.

Шаги, скрипящие в ночи.
Зловещий шепот ведьм-старух.
И звезд далекие лучи.
И неприкаянный мой дух.

Что за нелепая страна
В которой все - рабы судьбы.
Приходит теплая весна -
Всплывают с паводком гробы.

Земля распухла от могил,
Как губка впитывая кровь
Бойцов, кто головы сложил
В войне за веру и любовь.

О, это гиблая земля!
Где вместо песен - вой и плачь,
Где, может статься, сгину я
В трясине бед и неудач.

Покоя мне не обрести.
И боль мою не излечить.
Предательство и ложь - в чести.
Кому здесь петь?! Кого здесь чтить?!
1992 г.

ПАМЯТИ ЦОЯ.

Ветер загасит огонь.
Спичка сгорит навсегда.
И не согреет ладонь
Никогда.

Пусть это будет лишь миг,
Я в этот миг все пойму.
Но не услышать мой крик
Никому.

Дверь заперта. Не стучу.
Не вышибаю плечом.
Просто стою и молчу.
Ни о чем.

Снова холодная ночь.
Вновь без приюта в пути.
Тяжесть утрат превозмочь -
И идти.

Может навстречу беде.
Может в последний свой бой.
Тою дорогою где
Шел Цой...
1992 г.

ЧАЙ.

Мне сегодня не везет.
Словно кто наколдовал.
Где же чувство, что сметет
Моей горечи завал.

Наливаю крепкий чай,
Сочиняю про любовь,
Замечая невзначай
Как вздувает вены кровь.

И, как не было тоски.
Дух мой жив. И плоть сильна.
Барабанит пульс в виски.
В уши давит тишина.

И опять уйду один,
Но теперь совсем другой.
Растворюсь в потоке спин
Необузданный и злой.
1992 г.

Наташа, здравствуй и прости.
Пусть мы чужие, все равно.
Ты разорви или прочти
Мое нехитрое письмо.

Есть много слов. Они пусты.
И оттого не говорю,
Что мои помыслы чисты,
Или, что я тебя люблю.

Не Бог я и не ангел. Нет.
Порою мной владеет бес.
Но не злодей я, а поэт
Попавший в человечий лес.

Я оттого тебе пишу,
Не требуя любви взамен,
Что выхода не нахожу
Из леса боли и измен.

Да, я повеса. Не спеша
По темным улицам брожу.
Но, знаешь, как кричит душа!
А, впрочем, слушать не прошу.

Тебя не раню я ничем.
Не обожгу ни губ, ни плеч.
Ты не поймешь. Да и зачем?
Эта игра не стоит свеч.

Но знай, когда придет беда
Или печаль нахлынет вдруг,
Я помогу тебе всегда.
Чужой, меланхоличный друг.
1992 г.

Девочка, давай с тобой на «ты».
Пара слов и до утра в кусты.
Ты меня от пустоты спасаешь.
И другой любви не понимаешь.

Может ты права, а я не прав.
Может есть любовь среди канав.
Так заставь меня поверить в это,
Пав на грудь пропащего поэта.

Ты навей мне радостные сны,
Отогрей дыханием весны.
Но уйдешь ты, и придет печаль.
И тебя мне станет просто жаль.

Заболит спохмелья голова.
Выпрямится мятая трава.
Все забыто. Мыслей никаких.
Но откуда взялся этот стих?
1992 г.

ПУТАНА.

Ты - двух людей излюбленное чадо,
Уставшее от груза серых стен.
Зовут - идешь. Нальют станканчик - рада.
Путана, ты в плену своих измен.

Ты - тесто. Мне смешон твой гордый лепет.
Ты - повод сплетен заземленных шлюх.
Кто из тебя чего только не слепит.
Все перелапают. И плоть твою, и дух.

Грешишь и пьешь. Иного ты не знаешь.
Пока не кончится терпение богов.
Но с каждым днем, не замечая, уплываешь
Все дальше от знакомых берегов.

Я - лишь причал, быть может - твой
последний.
Средь рифов бед - мерцающий маяк.
Ты усмехаясь говоришь: «Все - бредни!»
Поспорь, поспорь. Но все же это так.

А я смотрю со стороны. Мне интересно.
Кто знает, может так же думал Бог,
Склонившись над прозрачной гулкой
бездной,
Как все начнется? И каков итог?
1992 г.

Опускается вечер. Скоро будет темно.
Опускается вечер. Я открою окно.
У меня есть вино, но сегодня не пью.
У меня есть вино, а я просто курю.

Я курю сигареты. Не мешайте мне.
Я курю сигареты. Так как сердце в огне.
Улетает дым в небо под облака.
Улетает дым. Остается тоска.

То, что было - того никогда не вернуть.
То, что будет -туда мне не заглянуть.
В сито прожитых дней ускользнула мечта.
Что осталось теперь? Ничего. Пустота.
1992 г.

Научи меня, бабка, молиться,
Чтобы стал я спокоен душой.
Мне опять невесть что снится.
Я для всех в этом мире чужой.

Удержи на краю могилы.
Объясни почему жизнь пуста.
Пусть хранят меня светлые силы.
Только я не ношу креста.

Неуютно мне. И одиноко.
Потому, что все в мире не так.
Я мечтаю - о светлом, высоком.
Но а в сердце - подвальный мрак.

Я стараюсь казаться веселым.
Улыбаюсь, но это - не в счет.
Вдруг навалится чувством тяжелым
Не пойму, то ли Бог, то ли черт.

Научи меня, бабка, молиться,
Чтобы стал я спокоен душой.
Мне опять невесть что снится.
Я для всех в этом мире чужой.
1992 г.

ИННА.

Нелепа смерть. Грустны поминки.
Со светом фар погаснул свет
Очаровательной блондинки
В расцвете лет.

Я знаю, будет петь гитара.
Мужчины будут слезы лить.
Она вовек не будет старой.
Ее, увы, не воскресить.

Друзьям утрату не восполнить.
И боль не вырвать из сердец.
Все будут слышать. Будут помнить
Визг тормозов. Удар... Конец.
1992 г.

ПРИШЕЛЕЦ.

Он - пришелец с темной улицы.
Он нагрянет как гроза.
Не напьется, не накурится,
А посмотрит всем в глаза.

Неземной холодной истиной
Вдруг повеет от него.
И кого-то взглядом пристальным
Словно вывернет всего.

И поймете вы, что мир ваш - прах,
Что затягивает вас
Вашу душу, вашу боль и страх
В эту бездну странных глаз.

Он уйдет, словно расплавится.
Растворится как мираж.
Но у каждого останется
Ощущение - он наш.
1992 г.

Над замком вдруг взорвались облака.
И из тумана выплыла армада -
Багрянцем озаренная громада
Воздушных кораблей...

Словно века - открыли им незримые врата.
Они вошли в неотвратимом блеске.
И рассекали лазерные всплески -
Дома, селения и города...

Опять война. В том или в этом мире?
Зловещий гул с небес. Дрожит земля.
И это место снова вспомнил я.
Я здесь погиб. А нынче - снова в силе.
2000 г.

Наш шаг замедлен. Мы - в веках.
Мы в будущем и в прошлом.
Вы все на светлых берегах
Мечтайте о хорошем.

И верьте в то, что любят вас.
И вы - любите. Верьте,
Что Иисус жив - каждый час.
Любовь - есмь жизнь. Бессмертье.
1996 г.

Мы живем среди вас. Полубоги.
Посторонне за вами следим.
И храним вас на каждой дороге.
Вами - смотрим и говорим.

Берегите нас - это спасенье.
Мы повсюду. Мы с вами во всем.
Даже это сейчас - вдохновенье,
Это - мы. Человек ни причем.
1996 г.

Пересохли реки вен.
В сердце - боль. Во взгляде - муть.
Я желаю перемен!
В путь!

Душу вклочья разорвать
В грудь мою ворвется ночь.
Но мне нечего терять.
Прочь.

Грянет гром из темноты.
Сверкнет молнии клинок.
С неба голос скажет: «Ты -
Не Бог».

Но полночный черный дождь
Не прижмет меня - к стене.
Дай же сил, Небесный Вождь -
Мне.
Пересохли реки вен.
В сердце - боль. Во взгляде - муть.
Я желаю перемен!
В путь!
1992 г.

Дальний свет фар -
Призрак в ночи.
Словно пожар
Эти лучи.

Из темноты
Бед и потерь
В город мечты
Мчится мой зверь.

Тормозов визг
На вираже.
Маленький риск -
Радость в душе.

Долгая ночь -
Черная грусть.
Я еду прочь.
Я не вернусь.

Мчится сквозь пыль
Прожитых дней
Автомобиль
Жизни моей.

Что впереди,
Автобеглец?
Эй, погоди!
Это - конец.
1991 г.
Затянулся наш гужбан.
У крыльца подруга спит.
Всюду мрак. Я в стельку пьян.
Кто и у кого стоит?

Заснули все. Утихла дурь.
Я в темноте найду стакан.
Бутылка скажет мне: «Буль-буль».
Любви захлопнется капкан.

И я свалюсь. И обниму.
Подругу, может не свою.
Наверно это не к чему,
Но я скажу ей, что люблю.
1992 г.

Ночь пуста.
Воздух густ.
На гладь листа
Льются строчки чувств.

Словно нож
В сердце грусть.
Ты не придешь.
Да, ну и пусть!

Но приходи,
Ведь я так жду.
Меня не зли
Не кличь беду.

Приходи,
В любой час.
А не ты,
Так другая даст.

Я бешусь.
Мир так пуст.
Вот напьюсь
Да под малиновый куст.

Эх, для чего
Я живу?
Никого.
Так - не люблю!

Ночь пуста.
Воздух густ.
На гладь листа
Льются строчки чувств.
1992 г.

ХОЛОДНО.

Зима забирает свое. И я бессилен.
Ветер въедается в щели. И мечет снег
Кажется - это израненный филин
Воет средь голых деревьев и мертвых рек.

Холодно. Холодно. Остановилось время.
Друг не придет. В теле - озноб и страх.
Вьюжит пурга, будто мое поколенье.
Кажется вечной, но рассыпается впрах.
1989 г.

Душа моя без крыл.
А сердце - без огня.
Я всех за все простил.
Но только не себя.

Сильней хватайся боль
За нежное нутро.
Ты добр был? Изволь.
Вот плата за добро.

Кто в жизни мягкотел,
Кто ближнего щадит,
Тот будет не удел.
И часто будет бит.

Эй, черная с косой!
Послушай пьяный бред!
Верши свой суд простой
За то, что я - поэт.
1989 г.

ГРАЧИ.

Прилетели и сели
На взрытую черную землю - грачи.
И кричат, и галдят,
И довольные очень, что живы.
Но мне горько, грачи,
За тех,кто так рано почил.
Ведь не каждый дожил
До весенних воздушных порывов.

Над полями, лесами
Повсюду такой аромат!
Небеса, синева, глубина
Непостижимо!
Этим грезил и бредил на койке
Калека - солдат,
Когда боль для него становилась
Невыносимой.

Забывается все.
Даже то, что нельзя забывать.
И никто не помянет теперь
Ушедших когда-то.
Тех, кто встал поутру,
Чтоб уйти за тебя воевать.
Тех, кто отдал земле дань крови
Без возврата.
1987 г.

ЦЕРКОВЬ.

Молчат онемевшие стены.
Не слышен хор.
Глазницы пустой колокольни
Глядят на погосты.
Каменный остов
Высится как укор
Тем, для кого в этом мире
Все очень просто.

Рано иль поздно
Метит печать судьбы -
Тех, кто забыл
Древних времен заветы.
Рушить и бить
То, что создал не ты
Было всегда
Самой плохой приметой.

Нас восхищает
Древних строений вид.
Ну, а погибнет
То, что хранилось веками,
Нам остается то,
Что еще стоит.
Только вот, кто же
Будет гордиться нами?
1989 г.

Старый дед, сколько лет
Ты не бреешь бороду?
В том, во что ты одет -
Не гулять по городу.

Ты прошел трудный путь.
Твоя грудь прострелена.
Ты познал жизни суть.
Знал Махно и Ленина.

Ты рубал и стрелял
Когда был моложе.
Анархистом бывал,
Коммунистом тоже.

Ты любил кабаки,
Посещал собрания,
И чесал кулаки
В озорных компаниях.

Разорял капитал.
И молился в церкви
(Чтоб Господь не карал),
Но те годы смеркли.

Ты теперь стал седой,
Немощный и нищий.
Но зато как никто
Понимаешь в жизни.
1989 г.

СОЦРЕАЛИЗМ.

Ухожу - еще темно.
Прихожу - уже темнеет.
День за днем течет вино,
Сигарета тлеет.

Гордо веет над страной
Знамя коммунизма.
А мужик идет домой
Будто после клизмы.

Позаброшены дома.
Истощали пашни.
От « великого ума»
Ищем день вчерашний.

Дураками полон свет.
Всем бы зубы выбить.
В этой жизни - жизни нет.
Не с кем даже выпить.

В сердце словно полынья
Черная обида.
Будут пить, забыв меня
И на панихиде.

Так вот и живет наш брат
Медленно и чинно.
Каждый в спину сунуть рад
Ножик перочинный.
1989 г.

Из Москвы дурной ветер. Такая вонь!
Вот свалился позор всем на голову!
Нас пока не коснулся войны огонь.
Пронесло. Да в другую сторону.

Неподсудная власть - все ей разрешено.
Под крылом - криминальная братия.
Истрепавшись замолкла, купилась давно
Распродажная демократия.

Развалили страну. Развязали войну.
Разбазарили нефть и золото.
И народы живут друг у друга в плену
В государстве на части расколотом.

Мы все видим и знаем. Но не кричим.
Нас еще не совсем добили.
Что же делать? Тогда давай помолчим,
Обворованная Россия.

Пойдем в рабство к деньгам, а может
к свинцу,
Если гордость и честь утратили.
Пусть достанется вору и подлецу
То, на что мы весь век горбатили.
1995 г.

Какие степи меня ждут?
Какие новые дороги?
Какие новые тревоги?
Какие чувства, словно жгут,

Наложенный на мои вены,
В которых бьется страсти кровь -
Вернут надежду и любовь.
Ведь кровь - душа. Я неизменный

Поэт,скиталец и простак.
И все равно! Да будет так!
Я говорю о сокровенном
И не пойму себя никак.

Где тот волшебный поцелуй
В веселом городов круженьи,
Что дарит радость вдохновенья?
Все будет, парень! Не тоскуй!

Как Санта-Барбара - Козловка.
Я на горе. Такой пейзаж!
Я совершаю свой вояж
В прощальном танце дач неловких.

Прости меня, весны сердечко,
Что не познало до конца -
Меня. Все мысли - дым. А я -
Дитя огня. Ты - моя свечка.

В Москве, средь суетных пиров
Ты меня все же не забудешь.
Ведь я из вечности миров -
Стремлюсь к тебе. Ты - тоже будешь!

И эти пьяные стихи,
Рожденные под дым шашлычный,
Тебя встревожат необычно.
И позовут вершить грехи.
1999 г.

Тебе подобных - не встречал.
И вряд ли встречу в этой жизни.
Но без тебя я не пропал,
Хоть вечно одиноким стал.
Прощай, родная. Я устал.
Я затерялся в звездной выси.

Мне мало места на Земле.
Ты - все разрушила, сломала.
Но я свечу зажгу во мгле,
Тогда ты вспомнишь обо мне.
А я всю жизнь начну сначала.
1999 г.

Осторожно, поезд отправляется.
Вновь года закованы в состав.
Вновь тысячелетье начинается
И оно покажет кто был прав.
2000 г.

Легкоструйной сладостью
Слово потекло.
Жизнь дана для радости,
Чтоб творить добро.

«Се - творю всё новое!» -
Господу внемли.
И в года суровые,
Люди - «соль Земли».

Для того мы издревле
Ходим по мирам,
Чтоб с далекой пристани
Свет сиял и вам.

Перепутья – тайные.
Неисповедим -
Путь в края бескрайние.
Знает Бог Един.
1999 г.

Он вечной славой облечен
И светом неприступным полон.
Его власы белы как волны,
Как белый снег.
Он - словно сон.
Он - звуки пламенных симфоний.
Он - смысл непознанных гармоний.
Он - суть вселенной бытия.
Быть может в Нём чуть-чуть и я.
2000 г.

Как себя ты не кори,
Не наказывай, не мучь -
С неба светит тонкий луч
Недосказанной любви.

Пусть ты не хотел, но ждешь.
Хоть бесись ты, хоть молись,
Снова в сети ловит жизнь
От судьбы ведь не уйдешь.

Сам вытягивай себя
Если упадешь с небес.
Но пока ты не исчез
Будешь жить ее любя -

Ту, которой не найдешь.
Ту, в которой ошибешься.
Даже если расшибешься
Все же вновь летать начнешь.

Поспеши пока живой
Кое в чем себя исправить,
Прежде чем тебя отправить
В мир загадочный, иной.
1999 г.

А, все равно! Все будет хорошо!
И счастье детским смехом заструится.
И ваш небесный облик отразится -
В моих глазах. Все будет хорошо!

Так чудно все! Не высказать словами.
После жары - вдруг, ливень и прохлада.
Я поднимусь туда, куда мне надо.
Где стадо туч гуляет над садами.

О, Боже! Как я долго к тебе шел.
Любовь моя - она всегда со мною.
Пусть дождь - стеной, и борзый ветер воет.
А, все равно! Все будет хорошо!
1999 г.

Сытая женщина чешет живот.
Голодный мужчина бродит по лесу
Он сочиняет холодную пьесу
Про жизнь. И про то, какой он идиот!
1999 г.

Тропы моей судьбы,
Трассы моих дорог -
Это мои мечты
Слиты в один поток.

Берег - или река?
Камень - или вода?
Точка - или строка ?
Радость - или беда?

А на холмах - леса.
А сквозь леса - ветра.
А на траву - роса
Стекла с небес с утра.

Может быть я - звезда?
Может быть я - дрова?
Жизнь - с чистого листа.
Дальше - слова, слова.

До слова - слог.
До слога - звук.
До звука - мысль
До мысли - высь.

До выси - Бог
И он - исток.
И свет, и ток.
И плоть, и рок.

И дом, и сон.
И труд, и гром.
А я опять
Хочу летать.

Кто я? Пророк?
1999 г.

Прости меня, хоть я не сделал зла.
Прости и за любовь, и за разлуку.
Скитаниям моим не счесть числа.
А вслед за мной - назойливая скука.

Ты без меня встречаешь Новый год.
Но с тобой рядом наш сынок и дочка.
А надо мной холодный небосвод,
Пустая неприкаянная ночка.

Я с вами рядом. Хоть и вдалеке.
И с ветрами, и с духами Сибири -
Молюсь за вас. Блуждаю налегке.
Таежный волк, не строящий идиллий.

Не ангел я, но буду вас хранить.
В любом краю, в лихую непогоду,
Я буду о вас помнить. Вас любить.
Душой вкушая дикую свободу.
1996 г.

Роса на траве.
Луга в серебре.
Туман над рекой
Как молоко.

Время бежит.
Девка спешит.
Ночь нежных тайн
Скрылась. А жаль.

Стог - не кровать
Не увидать
Скрытых грехов...
Крик петухов.

Утро Земли -
В струях зари.
Солнце любви -
В пульсе крови.

Скрипнул засов -
Погнал коров
Мальчик - пастух.
Как Святой Дух.

Птицы поют.
Люди встают -
К новым делам,
К добрым словам.

А мужики
Возле реки
Лодку смолят
Под русский мат.

Надо мной - высь.
Сонная мысль,
Эй! Пробудись!
Посмотри - жизнь!
1999 г.

Сад мой полон камней.
В очаге нет углей.
Догорели они
Как минувшие дни.

Слышишь, ясень звенит
Утомленной листвой?
Это - осень летит
Над моей головой.

В мой покинутый рай.
В мой истлевший уют.
Ветер, пой и играй!
Объясни, кто я тут?

Словно терпкая грусть
Дымом в душу текло
Облако прежних чувств.
Но, что было - прошло.

И разбито стекло,
Где дрожал светлый блик.
Звон осколков легко
Заглушил горький крик,

Что взлетел на крыле
Птичьих суетных стай.
И осталось земле
Только слово, «Прощай!»
1999 г.

- Что ты искал, мой друг
По городам и весям?
Зачем блуждал как волк
Среди глухой тайги?
Кому поверил ты?
Читал стихи, пел песни.
Где он, тот дивный свет?
Не видно ведь ни зги.

Зачем ты рвался вдаль?
Тебе, что, места мало?
Не убеждай себя,
Что было все не зря.
Наградой - лишь печаль,
Решетки, да скандалы.
И Солнце не взошло,
Хотя была заря.
Но ты попробуй, встань,
Когда былое - грузом.
Попробуй, улети,
Когда сшибают влет.
Не верь в любовь! Не верь!
Наручниками - узы...
- Мы разные с тобой.
Пошел ты, идиот!
1999 г.

Ангелы песню поют:
«Завтра увидите Солнце,
Завтра найдете приют,
Завтра забытое счастье вернется!»

Ну, а пока - лишь облака.
Темное небо, да смутное время.
Ноша моя не легка.
В сердце - мое поколенье.

Снова пойдем пива попьем.
Мрачные уличные лабиринты
Ночью - другие, чем днем.
И потому стал таким ты.

Наша мечта высока.
Все ж мы поймаем удачу.
Мы будем ангелами. А пока -
Бьют. Получите сдачу.
1999 г.

О вечных темах на суди.
И без тебя судей полно.
Раз полюбил - значит люби,
Пока не станет все равно.

Мне ветра вой в кронах дерев
Снова пропел о волчей воле.
Продажный мир, красоты дев -
Сейчас ничто не беспокоит.

Сегодня вою на луну.
Нет слез. Лишь боль взлетает звуком.
И все же, отходя ко сну,
В молитве я воздену руки.

Ведь есть любовь! Она жива!
Она - нелепые слова.
Она - безумные поступки.
Она - и ссоры, и уступки.

И если сердце не замрет
Мне еще в жизни повезет.
Я не согнулся, не пропал.
Лишь от предательства устал.
1999 г.

Пляски смерти у огня
Начинающейся жизни.
Танец ночи вокруг дня.
Песня бездны - столпу выси.

Кто я? Где я? К вам пришел -
От других. Кто не от мира.
Что я в жизни приобрел?
Ничего. Одну лишь лиру.

Но я знаю, мой полет
Многим на земле заметен.
Этот мир заблудший - врет.
Грядет Мир - который светел.

Это магия любви.
Это дух святой свободы
Мне поет: «Люби,твори!
Проходи огни и воды!»
1999 г.

Короткий миг случайного свиданья
Пронзил меня очами в две звезды.
Я был таежный волк - король скитаний,
Брел, дик и одинок а тут, вдруг - ты.

О, Лиля, как мне странно это имя.
Сквозь вой ветров и лоскутки надежд
Твой колокольчик - в сердце, как в пустыне,
Вдруг зазвучал под рубищем одежд.

Как чудно, что в неровное дыханье,
В грудь , в пульс, в живую кровь мою -
Вплеснулось чувство с искрами признанья,
С вопросом робким: «Может я люблю?»

Не знаю. Изъясняюсь как умею.
Мой долгий путь похож на бурелом.
Ты дашь мне счастье? Но, пардон, не смею.
Быть может все узнаю сам. Потом.

Да, что гадать? Пустое - ожиданье.
Наивно груб и трогательно смел,
Ударился вновь в глупые страданья.
А, впрочем, я сказал то, что хотел.
1999 г.
_
А если, скажем: «Ты мне дорога,
Но открывать своей души не стану?
А если просто - заболели раны
Разбитых крыл. А ты - так далека!

А если просто - я немного пьян.
Но на прощенье даже не надеюсь.
Хочу тебя любить, не сплю, не бреюсь -
Назло себе! И за строкой строка -
Как пьяный бред!

А в средние века -
Я сел бы на коня, шальной и пьяный.
С попойки рыцарской, оставив всех друзей,
Я бы умчался, наглый дуралей
И, гордый воин. Чтоб тебя увидеть.
И быть с тобой до окончанья дней!

До той луны, до той последней битвы.
Когда? Ты помнишь? Или это - сны?
А может это- чьи-нибудь молитвы?
Мы были рядом. Только я и ты...»
1999 г.

Сынок мой, здравствуй! Знаешь ли как я
Тебя люблю. Как по тебе скучаю.
Живу тобой. И часто вспоминаю.
Ведь все же мы - единая семья.

Я - папа твой. И это много значит.
Пусть счастьем светится твоя душа.
Ты - солнышко мое! Я не спеша
Молюсь и старюсь. Но отцы не плачут.

Порою мир бывает нелюдим.
Угрюм и скучен. Мрачен и опасен.
Но ты, сынок мой, знай, что мир прекрасен.
Что этот Мир - весь твой. Будь добр с ним.

Не бойся и расти. Будь осторожен,
Внимателен. Но будь всегда собой.
Пусть сердце дружит с светлой головой.
Кто беспричинно зол, тот лишь ничтожен.

Не дожидайся глупой похвальбы.
Не важничай. Будь умным и веселым.
Будь наблюдательным. Жизнь - это школа
И учит даже травка у тропы.

Сынок, люби свою сестру и маму.
Кто скажет плохо про меня - не верь.
Считай, что папа просто спрятался за дверь,
Играя в прятки. Но немного странно...

Я - белый день и серебристый ветер,
Звенящий тихо кронами дерев,
Когда они слегка заиндевев,
Спят. Крепко прицепив к планете
Живые корни.
Я всегда с тобой!
Я - просто сумерки и ночь, и звезды,
Огонь рассветный. Но, наверно поздно
Мне снова быть просто собой...
1999 г.

ДОМ СЕМИ СОЛНЦ.

Плывут по небу корабли
Моей любви. Моих скитаний.
Я вижу странный отблеск дальний
Уже высоко от Земли.

Там серебром струятся флаги
И раздувая паруса
Дух жизни гонит в небеса
Эскадру из простой бумаги.

Что невесомей легких птиц.
Прочней брони. Быстрее пули.
Невзгоды - мачты не погнули.
Не стерли радость светлых лиц.

Там молодые капитаны
Несут в себе мудрость веков.
Освободившись от оков
Невольники - от счастья пьяны.

И мчатся к новым берегам
Мечты – фрегаты. Не из древа.
Туда, где и Адам и Ева
Найдут причал. Я буду там.

Когда-нибудь. Не в этом мире.
В доме семи святых отцов
Я пред престолом мудрецов
Сыграю на волшебной лире.

Гимн Солнцу - в каждом из людей.
Песня любви к святой свободе.
Вновь в небо корабли уходят.
В теченье мимолетных дней.

Туда, к обители Творца,
Где россыпь звезд - в одной ладони.
Летит мой голос посторонний
И тень печального лица.

Чтоб просветлеть и исцелиться
Душой пустой у вод живых.
Весельем, радостью омыться.
Напиться мудрости святых.
2000 г.

Мягкая долина. Аромат травы.
Солнце льет медовые потоки.
На опушке леса
Жгут костры волхвы
Напевая ненаписанные строки.
2000 г.

Довольно лить на мельницу веков
Поток крови и жизни человечей!
Довольно и страданий, и увечий
Из-за различия двух берегов...

Не вяжи Гордеевых узлов.
Разрубить их махом - не удастся.
Скорбной местью незачем мараться.
Корысть - тоже роковое зло.

Никому быть правым не дано.
Дело не во лжи. И не в награде.
Горы стонут. И в свинцовом граде
Льется кровь. Не красное вино.

Тяжелей всего с себя начать.
И простить. Как брат прощает брата.
Не убить друг друга, как когда-то.
А любить. И дружески обнять.

У чеченцев - грустные глаза.
И у русских - грусть таится тоже.
Что же мы друг друга уничтожим?
«Не убий!» - так Бог Отец сказал.

И Коран бы вас не покарал.
Библия бы вас не укорила.
Всех равняет общая могила,
Дань безумству среди диких скал.

Но нет силы противостоять
Своим чувствам, тем, что от созданья.
Душа. Тело. Грех. И покаянье.
Добро. Зло. Как нелегко понять.

Все размеряно - Законом Божьим.
В мире нет религии другой -
Просто это бой с самим собой.
Битва - с сатаной в себе. Так, что же?

Крутится огромное точило
Гнева Божьего и глупости людской.
И за боем - снова будет бой.
И на силу - вновь восстанет сила.
2000 г.

Ну, что сказать? Иль вырваться из тело?
Кто может знать? Быть может - только Бог.
Но все же, Боже, как я одинок.
Наверно просто жил я неумело?
Не в этом дело.
Где же мой сынок?
Где жизнь моя?
2000 г.

Я душой обнищал.
Капитал не скопил.
Что имел - потерял.
Но любил.

Знаешь, как я любил,
Все поставив на кон.
А теперь я без сил
Средь икон.

А молюсь я за тех,
Кто забыл про меня.
За их радостный смех
Свет святого огня.
2000 г.
Под луною - стальные снега.
Голубые протоки проталин.
Мне бы выбраться на берега
Без печали.

Будет день.Будет солнечный свет.
Щебет птиц. И капель с перезвоном.
Мне б не стать на орбитах планет -
Посторонним.

Возвращаются птицы опять,
Словно добрые воспоминанья.
Только время не повернуть вспять.
Зря старанья.
2000 г.

Человек - собиратель духовных плодов,
Смотрит ввысь. И вкушает земные дары.
Но не дерево он. Не приткнуться нигде.
Постоянство - в скитаньи. Богатство -
в нужде.
2000 г.

Безумец уставший,
Куда-то бежавший,
Теперь - созерцатель
Листьев опавших.

В окнах домашних.
В мыслях вчерашних...
2000 г.

ТУМАН.

Суета. И множество колец,
Как арканов, надо мной свистящих.
Грохот транспорта. Биение сердец.
Мысли - в будущем. Сам - в настоящем.

Где я? Никто не знает. Лишь Бог.
Что сердце вспоминает? Кем живет?
Куда моя дорога? Где порог?
Когда мой сон чудесный оживет?

Когда вернуть смогу я свой мир?
Сумею ль возродиться из пепла?
Откроются ли двери на небо?
Услышу ли целебный звон лир?

Я пережил не мало. Душа очень устала.
Но мне как покрывало - туман.
Он облегчит боль ран.
А я - не пьян. Мне нужно мало.

Всего лишь жить. Вне времени - в любви.
И знать, что все не зря. И верить в чудо.
И чтобы копошащиеся в крови -
Исправились. Чтоб осознал Иуда,

Что так нельзя! И чтоб Земля цвела.
И чтобы наконец пришло согласье.
И чтобы были радостны дела.
И чтобы я опять увидел счастье.

Увидел свет. Отпустит ли меня -
Кольцо тугое, как венец терновый.
Хожу по облакам,в снопах огня.
Где мой приют? Верните меня снова -

Мне самому! Таким, каким я был,
Еще в раю. Я одинок? Наверно.
За все ль грехи свои я заплатил?
Я ошибался? Или лгал? Все скверно.

Я - прах и тлен. Но просто небеса,
Те, что во мне - не в каждого вместятся.
Пройдет гроза. Придет пора расстаться.
И чистым небом стать. Где образа.
2000 г.

Свобода! Солнце! Ветер свеж!
Еще прибудет вдохновенья!
Есть жизнь! Какие там сомненья?!
Весна - предвестница надежд,

Что сбудутся. Как им не сбыться?
Когда вокруг - живет любовь!
Пульсирует живая кровь.
И с юга прилетают птицы.

От зимней спячки отошли
Неугомонные девчонки.
Распространяя запах тонкий -
Цветов. Мимо меня прошли...

А я в сетях своих проблем.
Понурый. Словно рыба - квелый.
Опять нет денег. Что за дело?!
«Как жить? Что делать?» - А! Зачем

Из вечной темой задаваться!
Едва-едва сводить концы.
Ведь под капелей бубенцы
Все начинает раздеваться:

С крыш - снег сползает. Лес - сереет.
И обнажаются холмы.
И мы. Очнувшись от зимы
Будем чудить, кто как умеет!
2000 г.

СНЫ.

«По облакам с мерилом ходит человек.
Зачем он в черном? Я не знаю.
Он - не ответит. Я - не вопрошаю.
Он замеряет наступивший век».

«Ступени белые из темных вод.
И белый храм. Рубиновые башни -
Пообочь на холмах. Я вижу - вот:
Мелькнули маски-лица, днем вчерашним».

«Колокола в небесной синеве
Вдруг зазвучали признаком знамений.
Соборы в злате солнечных видений.
Благая весть откликнулась во мне».

«Над Вифлеемом вспыхнула звезда!
И в светлый крест в ночи преобразилась...»
Я помню то, что мне когда-то снилось.
И эти сны не разделят года.
2000 г.

Что из того? Я - просто человек.
Как странно, что сейчас я только понял,
Что не сумел предотвратить все войны.
Не изменил - времен тревожный бег.
Что из того? Я - просто человек.

И мне уже давно пора смириться.
Найти свой путь. И не искать ответ,
Где - он, исток всех радостей и бед?
Но мало мне - пойти в кабак напиться.
Хотя уже давно пора смириться.

Я нелюдим. И замкнут. И угрюм.
Вокруг кипит безумное веселье.
Под хохот ведьм пьют черных магов зелье.
Я не накину на себя петлю.
Хоть нелюдим. И замкнут. И угрюм.
2000 г.

Мой Дух, проснись! Разбрось каменья!
Воспрянь и встань! И стань знаменьем
Чистой любви и Светлой Силы,
Что в этом Мире - не от мира.

Над суетой взметнись незримо!
Исправь все то, что поправимо.
2000 г.

То ли смех, то ли плач, то ли просто частушки.
Пир во время чумы, или просто веселье.
То не гром средь зимы. И не выстрелы пушки.
То народ отошел от тоски и похмелья.

Мне бальзамом на раны - гармонь
с переливом.
Мне по сердцу ножом - залихватская удаль.
О, Россия, ты можешь, быть злой
и счастливой.
И с надеждой упрямой ты веришь вновь
в чудо.

Околдованный край из таинственных сказок.
Зачаруй, наливай, разрази жизнь задором.
Я напьюсь безобразно, чтоб воздух стал
вязок
И довольный усну под замшелым забором.

Но я слышу, Россия, твой голос чудесный.
Тлеет алый цветок. Его скоро задует.
Расколдуйте меня. А трясти - бесполезно.
Кто чудовище это в уста поцелует?
2000 г.

А я спою. Уже давно не пел.
Сыграю поздней ночью на гитаре
И затяну. Не ту, что было встаре -
Похмельную. А песню новых дел.

Как ищут губы - губы, тело-тело,
Душа к душе стремится сквозь огни -
Чужих домов. Сквозь звуки беспредела,
Мимо скандалов, суетной возни.

Летят крылатые в чудесном ярком блеске:
Любовь - к любви, чтоб строить новый мир.
Им музы шлют напевы томных лир.
Их ангелы хранят. И биться не с кем.

В них - сила обжигающих сердец.
Порой весенней млечная дорога
Стремит их в небо, по ступеням Бога.
Туда, где в них любовь вдохнул Отец.

В тумане чувств, под пологом миров
Святого Духа и Отца, и Сына
Словно в раю, сольются воедино -
Душа и плоть неизъяснимых слов:

«Вера, надежда и любовь» -
Вот три великие завета.
А вы простите уж поэта
За то, что мне не спится вновь.

Я вам спою. Уже давно не пел.
Сыграю поздней ночью на гитаре.
И затяну. Не ту, что было встаре -
Похмельную. А песню новых дел.
2000 г.

НЕБОЖИТЕЛЬ.

Принцесса юношеских дней,
Как жаль - ты стала не моей.
Всю жизнь твои искал я очертанья.
Но ошибался вновь и вновь.
Не повторить нашу любовь.
И я иду сквозь разочарованья.

Вновь серебро моих дорог
Заносит временем и пылью.
И стал вблизи - простой полынью,
Вдали замеченный цветок.

Пусть терпки горе и печаль,
Но я всегда стремился вдаль.
К далекому несказанному свету.
Я не погибну никогда.
Пройдусь по снегу - без следа,
Исчезну вместе с ним в преддверье лета.

И неба троекратный пульс
Возьмет меня в свою обитель.
Быть может больше не вернусь.
Я - небожитель.
2000 г.

«Огням городов одиноко в ночи
В просторах таежных глухих буреломов.
Под пологом туч звезд не видны лучи
Средь молний и громов.

Наверное где-нибудь есть то окно,
В которое ветром стучусь не напрасно.
Пусть ждут меня: радость, любовь и вино
В том месте прекрасном.

Привычны мне: вой и бездомная тьма -
В бездне пустой, среди бурь и ненастий.
Но где-то есть та, что на свете одна.
Она - свет и счастье.

Я просвищу в густых кронах дерев,
С выси заоблачной вниз опускаясь -
К ее ногам. Замурлычу напев,
К ее рукам приручиться стараясь.
2000 г.

Вновь не задернутые шторы.
В квартире сумрачной - сквозняк.
Мне нравится когда все так-
Без шума, сплетен и укоров.

Мне надоело воевать,
Доказывать и объясняться.
Лежу, курю. На все плевать.
Я - не актер для ситуаций.

Есть у меня свой чудный план -
Творцом под синью поднебесной
Писать свои стихи и песни
И больше не страдать от ран...

«Вот Иоанн - не ест, не пьет.
И молвят- бес в нем поселился.
Сын человеческий - живет,
Поет, танцует, веселится.
Друг мытарям...»

Далекий сон.
Минувшие тысячелетья.
Я встану рано на рассвете,
Господь - Христос! И я - спасен.

И вам - довольно распинать
Того, кто прежде ошибался.
Любовь с расчетом - не венчать.
Мир грешным был. Таким остался.

Есть у меня один закон,
Закон Вселенский - закон Божий.
А всех любителей бить в рожу
И осквернителей икон -

Всех вон - из мира моего!
Который я так долго строил
Под сенью Бога моего.
Пусть я - один. Со мною - трое!
2000 г.

ПУСТЫНЯ.

Песок в пустыне вспоминает,
Как был он твердою скалой.
А ветер гордый и живой
Став ураганом обнажает
Руины древних городов...

Как шорох слов небес дыханье.
Здесь кружатся воспоминанья
Событий пройденных веков...

«Так что смотреть ходили вы?
То ветром, то нуждой гонимы.
Тростинку ль, ветром колеблиму?
Скитальцы, нищие, волхвы!»

Когда Креститель Иоанн -
«Глас вопиющего в пустыне»
Пророчествовал, что отныне
Должны вы выпрямить пути,
Что Бог к вам должен снизойти.

А ветер рвал его одежды
И путал волосы его.
Чтоб не сказал он ничего.
И, ветру, глупые невежи,
Вы - прах. Вы - суетный песок.
Ведь и скала была не вечной.

Но вот идет сын человечий -
Сын Божий!

Здесь его дьявол искушал,
Но он остался сам собою -
Спасителем!

Вновь ветры воют.
Навеяв странный ворох строк.
Кругом - лишь ветер, да песок.
2000 г.

«Светлана...» - Ветру говорю:
«Послушай, как чудесно это имя!
Ты знаешь, я ее очень люблю».
А он ответил запахом полыни.

«Звезда моя, ты знаешь, на Земле,
Я ту, что всех прекрасней встретил!»
Звезда в ответ - только моргнула мне,
Мол ты один на сумрачной планете.

Да нет! Вы что? Под крыльями любви -
И синь небес, моря и континенты.
А мне в ответ: «Твоя Земля - в крови.
Лови свои счастливые моменты.

Смотри- летит из бездны внешней тьмы
Холодный камень. Как ты увернешься?
Может у вас перевелись волхвы?
Ты, что, не видишь? Ой, гляди дождешься».

О, нет! Я верю, мой пресветлый Бог
Предотвратит все напасти и беды.
И я шагну через его порог
С частицей славы и в венце победы.

И обоюдоострый меч - из уст его
Бьет в сердце словом Божьим,
Как молния любви. И как предтеч
Надежды, что не буду уничтожен.

И я молю святых, что за меня
На небесах пред Богом ходатаи:
«Не оставляйте мое сердце без огня,
В холодной тьме разлуки и печали.

Ведь есть - она. И я ее люблю.
Мне надоели суетные битвы.
Не сдался я ни горю, ни рублю.
Со мною - Бог. И я - с мечем молитвы».
2000 г.

Курю - до состояния копчености.
Подумал о тебе - и стало грустно.
Я - не приверженец большой учености.
Само-собой во мне живет искусство.

А лень моя - с упрямостью граничит.
Богатство - не в материальных благах.
У нас с тобою - тысячи различий.
Пишу. Что делать? Вытерпит бумага.

Во мне любовь сжигает все до пепла.
Испуганные мысли, словно птицы,
Взметнулась от огня - в пустое небо.
Внизу - лишь камни жизненных позиций.

Сгорел мой сад, который я лелеял.
И сердце стало неживым рубином.
Я тебе просто и наивно верил.
И вот - сгорел. Один. Без половины.

А знаешь ли как трудно взрастить счастье?
...Вбираю в грудь живительную волю.
Что ж, ураган и дикое ненастье
Душу уставшую , надеюсь, успокоят.
2000 г.

Тебя со мной не отпускают.
Не доверяют. Впрочем - это верно.
Что им? Они не любят, не страдают.
Они не знают, как сейчас мне скверно.

Легче и проще - разочароваться.
Но вот любовь моя - не в вашей власти.
Я строю мир свой для нее, для счастья.
Не буду злиться. И не стану унижаться.

О, хмурые! Вам не увидеть радость.
Простую радость, что легко дается,
А не войной . Вы говорите гадость,
Моя душа в ответ - только смеется.

Бросайте камни! Только обернется...
Придет пора - все собирать обратно.
Я ухожу. Мне просто неприятно.
Прощаю вам. И сердце ровно бьется.
 2000 г.

Среди цветов , над полем, смешной шмель
Искал цветок, что станет ему домом.
Я улыбался, слушал птичью трель
И шел куда-то. Просто. Отрешенно.

Мой путь далек. Я шел через века.
И понял вдруг, что просто - с меня хватит
Искать всех тех, кто любит лишь слегка,
Забыв любовь! И утонув в разврате.

Прогуливаюсь просто - по траве.
С надеждою на счастье и удачу.
Ты - в сердце. Зреют планы в голове.
Я счастлив тем, что чувства свои трачу.

Счастливый, словно мамонт по весне,
Сюда забредший из другого мира.
Он - трубит в хобот. Я - бью лиру
По тонким струнам. О тебе.
2000 г.

Мне не придумать. И не рассказать.
Мадам, увы. Уж лучше нашампурить.
Вас - как шашлык. Чем так страдать от дури,
Сходить с ума и третью ночь не спать.

То пью я. То превозношу - ваш облик.
А зачем? Скажите.
Ведь я теперь - простой земной сожитель
Всем вам. Вас много. Я привык.

Ломался, падал, снова поднимался.
Любили , ненавидели меня.
А я хожу по языкам огня.
Какой я был - такой остался.

У роз - есть лепестки, и есть шипы.
Не жил тот, кто ни разу не кололся.
Страдать не буду. Я итак извелся.
Я вас любил. Но вы - просто слепы!
2000 г.

Удивительная луна взобралась на фонарь
и там светит -
Для девчонки моей. Но она без меня давно
спит.
Как дурак я всю ночь промечтаю о Свете,
До утра. Но к утру все ж не буду разбит.

Вновь с рассветом - дела и делишки.
Надрывается магнитофон.
Не пристало страдать как мальчишке,
Но простительно. Просто влюблен.

Три часа и четыре минуты -
На часах. Не поможет никто.
Как мне быть? Ведь она - футы, нуты.
Да и я был нелеп. Конь в пальто!

Вот кончаются сигареты.
Закурю. Мне не хочется спать.
Ах, Светлашка, любимая, где ты?
Ты должна мне во всем доверять.
2000 г.

Танцуйте, дети-малыши.
Я вас люблю. Мне с вами чудно.
Я не подсчитывал гроши,
А делал - все. И дальше буду.

Вы от меня так далеко -
Теперь. Но я душою с вами.
Пусть мне порою не легко,
Я - папа ваш. Привет там маме.

Есть у меня теперь любовь,
С которой было б жаль расстаться.
Она - как молоко и кровь.
Умеет плакать и смеяться.

Люблю ее. Это не блуд.
Она мне душу отогрела.
Мне дорог сонм ее причуд.
Мой ангел в небе. В сердце - стрелы

Амура, тоже малыша.
И он смеется. И хохочет.
И радостно поет душа!
Живет, надеется и хочет.

Танцуйте, дети-малыши.
Я вас люблю. Мне с вами чудно.
Я не подсчитывал гроши.
Я делал все. И дальше буду.
2000 г.

ОТ ЛУКАВОГО.

Завидую тебе, мой враг, мой друг.
Лукавлю ли? За пазухой - нет камня.
Тебе везет всегда. Мне - только вдруг,
Когда ошибки всего в кровь изранят.

Но твой успех как тонкая свеча
Она горит пока не дунет ветер.
А если дунет, плача и крича
Останешься один в погасшем свете.

Я долго разжигаю свой костер
Во тьме души, как в недрах подземелья,
Я пламенные сети распростер.
Настанет день злорадного веселья.

В иные дни, в иные времена,
Едины в целом, разные на деле,
Мы встретимся, Ты - Бог. Я - сатана,
Скрывающийся в убогом теле.
1993 г.

Ветра с той стороны
Где бледный лик луны
О многом говорят.
О многом.
Они идут на штурм
Я слышу этот шум,
Он означает, что пора
В дорогу.

Вновь самолет
Меня закинет в небеса,
И через два часа
Он приземлится
В краю снегов
Откуда звали голоса,
Чтоб вновь увидеть
Дружеские лица.

Лишь от себя так просто
Не уйти.
Хоть колеси
По всей планете.
И снова я.
В преддверии пути.
Куда зовешь меня,
Тревожный ветер?
1993 г.

Спадет жара. Настанет ночь.
Туман набросит покрывало.
Я прошлое откину прочь
И снова жизнь начну сначала.

Ах, малолетка! Ну, дела!
С тобой даже ходить опасно.
Но ты во мне что-то нашла.
И все по-своему прекрасно.

Я продолжаю целовать
Тебя в разомкнутые губы.
Что можешь ты о жизни знать?
Но я с тобой не буду грубым.

Тебя до дома провожу
Под взгляды с ядом осужденья.
Потом - один. Хожу, брожу,
С тяжелой ношею сомнений...
2000 г.

Я бы многое мог рассказать,
Но тебе это все не нужно.
Потому, что ты просто - б...
Хоть святой выглядишь наружно.
1993 г.

ХИЩНИКИ.

От слез твоих меня бросает в дрожь.
Мне б броситься к тебе, расцеловать.
Но это - лишь проверенная ложь.
Могу, но не хочу тебя понять.

Я говорю: «Прощай. Не надо слез.
Кто я тебе? Так - оторви и брось!
Все заживет. Не принимай всерьез.
Закончилась игра. Теперь мы - врозь».

Возможно не забуду никогда
Твой взгляд, способный растопить и лед.
Но, видно я бесчувственнее льда.
И вот беда, все знаю наперед.

Если прощу - останусь в дураках.
Влюблюсь, из любопытства, от тоски -
Начну носить тебя как кошку, на руках,
Пока мурлыча, ты вонзаешь коготки.

Не так уж груб, не так уж я упрям,
Чтоб не поддаться женской красоте.
Срывались с губ улыбки лучших дам,
А я - простой. И склонен к простоте.

Мы - хищники. Чем лакомей кусок,
Тем больше соблазн его урвать.
Ты - хоть и маленький, но въедливый зверек.
Я много пережил, чтоб это осознать.
1993 г.

Отчего тускнеют краски
Прежде, радостных картин?
Оттого, что я один.
И почти отвык от ласки.

В серых сумерках дождя
Я ищу туманным взглядом
Отражение тебя.
Больше никого не надо.

Упираюсь лбом в стекло,
В дождь струящийся снаружи.
Ах, куда же завлекло
Наши трепетные души?!

Мы блуждаем средь тоски,
В тщетных поисках друг-друга.
В пустоту кричим без звука,
Без любви любя других.
1994 г.

Сколько сплетен и обид, сколько горечи
Нам с тобою выпало вкусить.
Оттого ли так прочна среди полночи
Слез любви связующая нить?

Мы друг друга и любим, и мучаем.
Снова веру в любовь гоним прочь,
Но абсурдной, слепой волей случая
Нас сближает холодная ночь.

Ах, какие надежды в нас кружатся,
Заблудившимся ветром ночным.
Не связали нас узы супружества.
Между нами лишь чувственный дым.

Не сумели расстаться, озлобиться.
И не свили гнезда для семьи.
И гореть нам вдвоем, и коробиться
На огне бестолковой любви.
1994 г.

ОТ СВЯТОГО.

Я говорю вам: «Будьте милосердны.
Я видел город, но в него войдет
Лишь тот, кто нес в душе добро усердно,
Кого не испугал зловещий гнет».

Я говорю вам: «Знайте себе цену.
Не ждите дня, когда придет беда.
Еще одна большая перемена
Вам будет стоить многого тогда».

Я говорю вам: «Ваше тело тленно.
Оно для духа - только ветхий дом.
Заботьтесь о душе и неизменно
Воздастся по заслугам вам потом».
1993 г.

Когда уже вот-вот обледенеешь
Вдали от всех, один, среди тайги -
Забудешь бесполезные стихи,
Ведь ими плоть свою не обогреешь.

Или когда лицо разбито вкровь
И режет изнутри осколок кости -
Все затмевает боль и приступ злости.
Какая, к черту, может быть любовь?!

Так вот, к чему я это говорю.
Не буду объяснять во что я верю.
Я всех вас понимаю и люблю,
Но только не будите во мне зверя.
1993 г.

Моя голова - луна. Хоть и не греет, но светит.
А в сердце - лютует зима. И, свищет, черный
ветер -
Где-то в пустой груди. Кто-то зовет это -
 чувством.
Но все-таки как ни крути, холодно там и пусто.

И ничегошеньки нет
Кроме истошного воя!
Стало быть как поэт -
Я ничего не стою!
1993 г.

НЕ ПОНИМАЮ.

Чуть тлеют в голове былые планы.
Сшибая дни шуршит к обрыву жизнь.
Не верю я в посулы и обманы.
Лишь сам себе твержу неистово: «Держись!»

Я потерял опору и терпенье.
Куда ступить? Никак не различу.
И стиснув зубы с ношею сомненья
Сползаю вниз. А выбраться хочу.

Не понимаю, где предел кощунству?
И долго ли терпеть как в забытье
Повальную жестокость и безумство?
И тех, кто нажил жир на нищете.

Не понимаю, если люди гибнут,
А их убийцы как бы ни причем...
Где же закон? Так многие привыкнут
К прогулкам с автоматом за плечом.

Кто мутит воду у истоков власти?
Какой резон накручивать мозги
На гусеницы танков, рвать на части
И без того не видящих ни зги.

Ради своих корысти и амбиций
Нам кто-то портит кровь и бьет под дых.
И надевают нас, как рукавицы,
Чтоб не запачкать белых рук своих.

А мы все терпим. Катимся к обрыву -
Российские простые мужики.
Работаем, порой без перерыва,
Чтобы набить чужие кошельки.
Не понимаю.
1994 г.

По небу голуби летят
Искать себе приют.
Летят... И пусть себе летят!
Авось не обосрут.
2000 г.

Птицы на рассвете
Пронеслись как ветер,
Огласив высь песней
Ветру в унисон.
И затронув душу
Растворились в свете,
Как с ресниц вспорхнувший
Легкокрылый сон.

Ночь прошла. И может
Новый день поможет
Выбраться из грусти
И найти ответ.
Может быть отпустит
То, что меня гложет.
Может все решится.
А быть может - нет.

Я хочу веселья,
Радостного смеха,
Дружеского эха
В чувственной метели...
1993 г.

РОЗА И ЗМЕЙ.

Розовый бархат вечернего платья.
Сладкие складки прикрывшие грудь.
Я восхищен! Упади же в объятья,
Крошка моя. Ты умеешь блеснуть.

В медленном танце нежные губки -
Жарче вулкана, розы свежей.
Чувственно скалишь белые зубки.
Чуть прикушу серьги в мочках ушей.

Тихие стоны райской истомы.
Жаждущий взгляд из-под легких ресниц.
Любовный зной превращает в фантомы
Мерцанье света, мельканье лиц.

Как я люблю эти страстные пляски
Пламени рвущегося из души.
Я рад, что ты приняла без опаски
Мою любовь, где одни миражи.

Ах, но ты тоже с ума меня сводишь!
Мы с тобой пара безумных огней.
Великолепно! Ты не находишь?
Совокупились Роза и Змей.
1993 г.

Меня сшибают с ног - я поднимаюсь.
Мне портят кровь - я никому не мщу.
В грехах содеянных - покаюсь.
Но попусту не плачу, не ропщу.

Когда вокруг царит такой бардак,
Не придаю значенья мелкой боли.
И, чёрт возьми! Пусть даже будет так,
Во мне - вулкан, под монолитом воли.

О, злость моя, мне хорошо с тобой.
Кипи, бурли - внутри, но не снаружи.
Мне дорог враг, особенно живой.
Не будь его - кому я стану нужен?

Мой враг - как пес на прочном поводке.
Рычи, скули кусайся - я позволю.
Твоя судьба - в одной моей руке.
Пока же наслаждайся моей болью.
1994 г.

ПРЕДЧУВСТВИЕ ВОЙНЫ.

Щерятся на запах крови - звери.
Слабые - изнемогают дрожью.
Сильные - скребут когтями землю,
Рыская в ночи по бездорожью.

Запах крови им щекочет ноздри.
Вязкий дух, неведомо откуда,
Меж клыков проскальзывает острых,
Раздражая нервы и желудок.

Над Россией виснут как туманы
Призраки бредовых революций.
За народом сонным, полупьяным -
Звери обозленные крадутся.
1994 г.

ТИХАЯ РОССИЯ.

О, где ты, тихая Россия?
Златые маковки церквей,
Просторы, солнцем налитые,
Высокий клекот журавлей...

Мы так давно уже не видим
Наполненных весельем дней.
Мрачнеют люди. И любить им,
И радоваться - все трудней.

Мы позабыли, растеряли
Заветы предков. Их труды.
И сами все переломали
Не хуже вражеской орды.

Оторванное поколенье,
Сквозь дым и злость увидим ли
То незапятнанное время
Наивной святости земли.

Когда крестьянин, даже бедный,
Был рад рождавшемуся дню
И поклонялся безответно
Все ж больше Богу, чем рублю.

Когда начальники радели
За честь Отчизны и за труд.
Когда рабочие потели
Больше за совесть, чем под кнут.

Так лучше белая палата
И царь - хозяином казны,
Чем то, к чему привыкли мы -
Когда растаскивают злато
И растекаются умы
Из разорившейся страны.
1995 г.

Не пей яд злости. Не трави
В самом себе святую душу.
Во имя жизни и любви
Не надо рвать, метать и рушить.

Не замыкайся. Говорю:
«Все в этом мире поправимо.
Надеюсь, верю и люблю -
Три слова непоколебимых.

В них - смысл, сила и пароль.
А злом не надо искушаться.
Оно несет тоску и боль,
И за чертой - с ним не расстаться.

Нет к счастью легкого пути.
Но крепок ты. И чист душою».
Я говорю - Тебе: «Лети,
Живи, цвети и будь собою!»
1996 г.

А к чистоте не липнет грязь.
Задумал пропорционально.
На сатану - есть Белый Князь.
На плотский грех - призыв моральный.

Пусть равновесие души
Излечит, выведет заблудших.
Исчезли злобы миражи.
Прочли мой стих и стало лучше.

Он защищен со всех сторон.
Вы в нем. Вы в золотистом шаре.
И вот я вывел этот челн
Из моря горя иль печали -

На светлый берег. Вы со мной.
Ничто защиты не нарушит.
И каждый свой окончил бой.
Чисты, светлы и святы души.

Расслабься. Если отдохнул -
Ты на Земле. И стал собою.
Легко, свободно ты вздохнул.
Отец и Сын и Дух. С тобою.
1996 г.

Не слышен гул. Песни богов отныне.
Святой Отец нас бережно несет.
Он никогда нас больше не покинет.
Он знает, видит, помнит наперед.

Его шаги тверды, легки и скоры.
Он властно добр и бесконечно свят.
Его слова - бальзам, а не укоры.
Его дороги - жизнь и райский сад.

Свет золотой так радостен и ласков.
Его ладони нежные - чисты.
Он вас хранит. Живите без опаски
Законами любви и доброты.
1996 г.

Я буду есть и пить, и буду поправляться.
На время прогоню сердечную тоску.
Любовь - любовью, ежели признаться -
Поесть то тоже надо мужику.

Поджарю с луком мясо в сковородке,
Заправлю соусом, нарежу черный хлеб,
Найду заветную бутылку водки,
Так вот он - перекресток всех судеб.

Ведь пили-ели на Руси. И было славно.
Помещики, крестьяне и купцы.
Что про поэтов говорить? Они подавно -
Гурманы, виноделы и певцы.

Да и дворяне в хилости не чахли
И прибавляли роскоши дворцам.
Была держава... Как же кровью пахнет
От тех,кто всё отправил к праотцам.

Фамилии то были: Быков, Ржевский,
Могли и женщин и коней в раз обуздать.
Сейчас народ пошел какой-то мелкий.
Иль денег нет? Иль нечего пожрать?

Я - выпью, закушу. Нет смысла в байках.
Я был в былом лишь несколько минут.
Иду к любимой, мимо тех, в фуфайках,
Кто обпились «бээфа» и блюют.
1993 г.

Засмотрелся я на снег,
Что кружится в чистом поле,
Словно в первый раз на волю
Из тюрьмы свершил побег.

Я смотрю и не пойму
Как я раньше не заметил,
Что наш мир и добр, и светел,
И нельзя быть одному.

Станет радостно мне вдруг.
И родится ощущенье
Свежести и очищенья,
Избавления от мук.

Я по полю перейду
Если, вдруг, кого-то встречу,
Запросто, по-человечьи
Разговоры заведу.

А когда подступит ночь,
Я увижу в небе звезды.
И подумаю, что поздно.
И уйду отсюда прочь.

Хлынут мысли в тишине.
Сочиню стихотворенье.
Радость жизни и общенье.
Как немного надо мне.
1993 г.

Москвичка Жанна, что с тобой и где ты?
Ты вновь явилась в облаке из грез.
Была любовь. Как все бывает летом -
Не так, чтобы надолго и всерьез.

Я помню твои губы, твои плечи.
Мне просто хорошо, что ты была.
В тайге сейчас смурной морозный вечер.
Так хочется уюта и тепла.

Здесь ветер странствий обдувает стены.
Жгет дурь воспоминаний словно газ.
Я не хочу сейчас быть откровенным,
Но я так жажду света твоих глаз.

Мне надоел глушащий стук моторов
И надоела эта пустота
Бескрайних заболоченных просторов
Без веры, без надежды, без креста.

Я мысленно с тобой веду беседу,
Тупым ножом кромсая карандаш.
Какого черта я к тебе не еду,
Мотаясь по свету? А, впрочем это - блажь.

Во мне есть гордость. Ты мне не писала.
А сам я за тобой не побегу.
Как мальчик заблудившийся, с вокзала,
Стою растерянно, дозваться не могу.

Прости меня, далекое сердечко.
Я размечтался. Это от тоски.
Лишь сигаретой с золотым колечком
Пускаю ароматные дымки.

Тебя здесь нет, конечно. Ну и ладно!
Во всяком случае хоть сам себе не лгу.
...И все ж не плохо вспомнить о приятном
На нефтью перепачканном снегу.
1993 г.



МЕДВЕДИЦА – РУСЬ.

Дрожа худым щетинистым хребтом,
Рыгая нефтью в яростном бессилье,
Ты все же мечешь золотом и серебром,
Срывая когти вкровь, моя Россия.

Прилипли беды к телу твоему.
Сквозит тоской из глаз как ночь раскрытых.
То успокоишься, то в бешенстве, в дыму -
Стрясаешь разжиревших паразитов.

Как же помочь тебе, великая страна?
Твои «бомжи» блаженные - не боги.
Нет, нет, да и взбрыкнет сам сатана,
Замутит толпы нищих и убогих.

Им нужен свет. Заблудшим нужен свет.
Я вырву пламенеющее сердце.
«Поэт в России - больше, чем поэт»
Моя миссия в тайнах староверцев.

Я - не святой, но все ж через меня
Порою разговаривают боги.
Язычник я. Исчадие огня.
А вы забыли древние истоки.

Но у тысячелетья на пороге
Засохшей грязью разлетится грусть.
Придет весна. И выйдет из берлоги
Медведица истерзанная - Русь.
1993 г.

Русь моя, где ты затерялась?
Узнаю тебя только в крике
Захмелевшего забулдыги.
Все пропало. Какая жалость.

Обезумели. Поломали
Стебельки хрупких древних истин.
И достигнем теперь едва ли
И раздолья того и выси.

Простота - вот твоя добродетель.
Доброта - это мать отваги.
Но тебя осаждают «варяги».
Я - безмолвный тому свидетель.
Я пишу что-то на бумаге,
Когда двери сшибают с петель.
1993 г.

Что заставляет сильных телом
В сомненья душу повергать,
Терзаться слогом неумелым
И на удачу уповать?

Что заставляет их стремиться
Спасти заблудшую толпу,
Которая прибить грозится
Святых к позорному столбу.

Кто дал им мужество такое
Любить и верить, и терпеть.
И жить в родной стране изгоем
И презирать слепую смерть.

Она все время рядом ходит,
Щадя глупцов и подлецов.
Зато находит и уводит
Тех, кто смеется ей в лицо.

О, вы, ушедшие поэты,
Кто на земле мудрее вас?
Вы - как исток добра и света.
Вы - как вселенной зоркий глаз.

Луна и Солнце смотрят с неба
На суматошный мир земной,
Откуда вырваны нелепо
Игорь Тальков и Виктор Цой.

Не просто так, а со значеньем -
Толпе так жаждущей смотреть,
Необходимы для прозренья
Лишь потрясение и смерть.

И я, быть может, тоже кану
За грань портретов и икон.
Все лучшее уходит рано -
Таков не писаный закон.
1993 г.

ПРОГУЛКА ВТРОЕМ.

Несу в душе лохматый черный груз.
Тяжелой поступью влачу свои оковы.
Ругаюсь матом от избытка чувств.
Прости, Иисус - саднит венец терновый.

Я смачно плюнул в сторону любви,
Но утираюсь, плюнув против ветра.
Стал ангел перепачканным в крови,
Встал демон миротворцем с того света.

О, Бог, ты мудр. Ну, так озари,
Где твой Олимп? Где дьявола палаты?
Твой страшный суд - лишь оргия любви.
Стал другом враг, а брат идет на брата.

Я долго был нейтральной стороной -
Парламентером между тьмой и светом.
Вы примирились. Вы теперь со мной.
И вот мы трое бродим без ответа.
1993 г.

Погас огонь. Спасибо за знаменье.
Пробило полночь. Значит я был прав.
Вновь - духи. Это их предупрежденье -
Запрет моих стихов и пробных глав.

Вам не унять меня. Я - ветер из вселенной.
Раз я живу, то стало быть не зря.
Я ощущаю вас всей плотью тленной,
Но изгоню вас силой стихаря.

Благословен мой путь и тьмой, и светом.
Я выше суеты и глубже кознь.
Я выполняю миссию поэта.
Нас - легион. Поэт поэту - рознь.

Да будет этот стих мой заклинаньем.
И строчки чувств отлитые в листах
Излечат чьи-то хвори и страданья.
Развеют чью-то ненависть и страх.
1993 г.

Ночь, ночь, унеси свои сны прочь.
Но не навреди никому. Даже и врагу моему.
Пусть хранит моих близких Господь,
А кошмары уйдут в свою топь.
1999г.

ПРОВОДНИК.

...Я посмотрел в окно. И увидел луну.
Почему так пугает она тех, кто тут?
Под впечатлением снов - я натянул струну
И спел про пропащие дни, про истлевший
уют.

Только луна и звезды так заставляют
дрожать.
Если ты выйдешь на воздух - захочется
убежать.
Холод ночи кричит, что ты один не зыбучей
земле.
Вот потому-то сиди и молчи обо мне.

Вы прикоснулись ко лбу моего бытия.
Кто вы? Друзья иль враги - мне все равно.
Те и другие прошли - там, где их вел я.
Там, где не видно ни зги. И очень темно.

Что мне до вас, до планет? Меня ждут дела.
Я выхожу, допив чай и закурив.
Да будет свет! Да будет мир вам! Дети тепла.
Забудьте меня. И я затеряюсь вдали.
1993 г.

Все заживет. Забудутся обиды.
И все пойдет назначенным путем.
Кто бил меня, те сами будут биты.
Даст Бог, и выживем, и поживем.

Конечно ничего в том нет хорошего -
Сидеть с разбитой рожей и курить,
Когда клокочет сердце: «Уничтожь его!»
Когда готов сорваться и убить.

Себя ценю, наверно, слишком дешево.
Не сдвинулся я ни на волосок.
«Все отольется»,- думаю: «Не трожь его.
Пусть разбирается с ним Бог».
1993 г.

Дым сигарет. Коробка конфет.
Я тебе снова читаю стихи.
Легкое прикосновенье руки.
Выключен свет...

Ты видишь сны: леса и холмы.
Где-то за всполохами огня -
Замок окутанный светом луны.
Видишь ли ты там меня?

Я жгу костер у древних стен.
Я здесь давно тебя уже жду.
Вот мой шатер. Я возьму в плен
Тебя. И с собой уведу...

В летнюю ночь, в серебре ясных звезд
Мы держим путь в предстоящий рассвет.
Принцесса грез, я - твой поэт
Тысячи лет.

С тех пор, как стал нам запретен Эдем,
Мы расстаемся, чтоб встретиться вновь.
Не тяготит тебя мой нежный плен.
Мы пронесем любовь.

Через века. Через тоску.
Через запутанные имена.
Я, вдруг, проснулся от ласковых губ.
Я знаю - это она.
1993 г.

Я слишком часто меняю обличья.
Не потому, чтобы был переменчив,
Не для того чтоб заманивать женщин,
Не ради славы, не ради приличья.

Я просто гостеприимный хозяин
Тот, что впускает в себя чьи-то души,
Чтобы истории жизни послушать -
В них смысл вселенских событий затаен.

Они - посланцы вершителей судеб,
Но как порою я их ненавижу,
Если трагедию ясно предвижу
Но не могу предсказать - с кем все будет.
1993 г.

Ты из тех мест
Где не чтят крест.
Где нет слова - грех,
Только дикий смех.

Там костры жгут.
Там тебя ждут.
Возвратись к ним
К мертвым и живым.

Голоса ветров,
Полога шатров,
Горькие дымы -
Это твои сны.

Кочевой вой,
Да степной бой,
Оргии любви -
Все в твоей крови.

Стон из-под копыт
Тех, кто не добит,
Зарево огня -
Все внутри тебя.

Слыша стук подков
За стеной веков,
Ты живешь так,
Будто мир - враг.

Воин той страны,
С другой стороны -
Не благую весть
Ты несешь, а месть.

И ведут бои
Племена твои -
Пара кулаков
Против тьмы врагов.

...Время мчит во мгле
Бешеных коней.
Не убить в тебе
Вечный дух степей.
1993 г.

Паук, плетущий золотую нить -
Предприниматель в утренней лазури.
А почему б и мне таким не быть?
Когда достаток сам летит, в натуре.

Осознаю, что деньги - это прах,
Потертая ручищами бумага.
Излишество - одним приносит страх,
Другим - напротив, мнимую отвагу.

Смешно, ей Богу, что и говорить?
Мы меряем друг друга по доходу.
А как насчет того, чтобы купить
Себе любовь и веру, и свободу?

Все продается? Даже чья-то кровь.
Толпы набег, смирение и буйство.
И я с усмешкой думаю, что вновь
Продам в стихах изложенные чувства.

Хитро устроен этот грешный мир.
Соблазн велик поддаться искушенью.
Но не терплю тех, кто нагуливает жир
За счет убогих, терпящих лишенья.

Не зарекаюсь. Я же не святой.
И я хочу быть сказочно богатым.
А нет - так нет. Я вижу свет иной.
Он ярче блеска серебра и злата.
1993 г.

Я сегодня будут петь и буду весел впредь.
Тихий мелодичный звон, без злости -
Разлетится по ветрам. Я нагоню с утра
Крепкий чистый самогон. И в гости.

Будем пить за первый снег, за наш короткий век
И за то, чтоб повезло кому-то.
Будем жить, а не стенать. Нам денег не считать.
Наши годы разнесло в минуты.

Ставьте чай и пироги. Пусть отдохнут враги.
Редко так бывает нам уютно.
Кто поссориться охоч - за шиворот и прочь!
Вслед пошлем ему чертей попутных.

Я с друзьями выпить рад, как сотни лет назад.
Только выпивка - не суть традиций.
Я пришел издалека. За мной уже века,
А за ними - млечный путь искрится.
1993 г.

А, черт! Как жжет горящий факел!
Как он похож на человека всеж.
Один - палит, другой - не разожжешь.
У пламени есть тоже свой характер.

Мешая черный с красным - хлещет нефть.
И полыхает адскими клубами.
А я шепчу засохшими губами,
Что могу дать и жизнь огню, и смерть.

Почти, что бог, с разбитыми руками.
Почти, что дьявол, жаждущий взирать.
На то, как начинает потухать
И, вновь ожив, трясет кудрями пламя.

Я знаю, знаю! Черт меня возьми!
Что значит смерть, что значит жажда жизни.
И я горю, привыкнув к укоризне
В дыму сует, меж тленными людьми.
1993 г.

Розовые дымы закатного неба
Еще видны.
Там, за рекой, видят сны
Белые вербы.
Что ждет мня впереди?
Осознанье вины? Нет, увы.
Только лишь память потерь,
Сожаленье ущерба.

Где мой потерянный рай?
Где ветер чувств?
Нет ничего. Даже боли -
Зажили раны.
Я бесприютен как тень.
Каждый день - пуст.
И меркнет закатная даль
Розовым планом.
1991 г.

Стань веткой на пути стрелы,
Летящей за невинной жертвой.
Стань клеткой, склепом сатаны.
Стань семенем в долине мертвой.
Стань лодкой на пустом брегу.
Гори во тьме, чтоб стало ясно.
Что я еще сказать могу?
Живи, не существуй напрасно.
1993 г.

Пусть не богат ты, ну, так что ж?
Все в твоей власти и в пределе обозримом.
Раз ты живешь, все остальное - ложь.
Сейчас заботься о необходимом.

Лишь об одном молю: «Не лезь за грань,
Где беспредел простерся морем крови.
Метаться в ненависти перестань.
Не стань святым с их приторной любовью».

Живи и все. Будь этой жизни рад.
Оставь сомненья сумасшедшим и поэтам.
Не лезь к богам! Не опускайся в ад!
Я не советчик вам. Но это - вето.
1993 г.

Дай жить мне, милая. Впусти в свой тихий
мир.
Я так устал от суетной дороги.
Я стал другим. Я больше не вампир.
Тревоживший сердца и души многих.

Я больше не желаю разрушать
Воздушный замок доброго уюта.
Прошу тебя не надо меня гнать,
Я пропаду без твоего приюта.

Я буду лишь твоим и навсегда...
Но снова вижу лед непониманья.
Нет. Это все-таки не та.
Ну, что ж, прощай, жестокое созданье!

Ошибся. Ухожу. Звоню к другой.
- Привет!
- Привет...
- Прости меня...
- Прощаю.
- Любимая, я жив одной тобой!
Вхожу за ней. И двери закрываю.
1993 г.

Один, но горд.
И не подвластен никому.
И, что ему до ваших рассуждений?
Пусть он в плену у призрачных видений,
Он все же - бог.
И чудится ему,
Что ждут его,
Что где-то любят, верят.
Но это лишь во сне,
А наяву:
Он бьется в чьи-то запертые двери,
Несчастный и ненужный никому.
Один, но горд...
1993 г.

ЗВЕРЬ.

Как страшен перед смертью зверь,
Когда вдруг разум в нем проснется.
Когда ослабший от потерь
Он в клетке мечется и бьется.

Когда холодная слеза
Блеснет в глазах его угрюмых.
И отразятся небеса
Под смех его убийц безумных.

И обессилевший уже
На миг он выйдет на свободу,
Чтоб испустить дух на ноже,
Как подобает его роду.

Так будь я лучше зверем тем,
Истекшим своей дикой кровью,
Чем убивать не по нужде
И упиваться чьей-то болью.
1992 г.

Быть просто человеком - не легко.
Дай, Боже, сил смежающимся векам
Сон превозмочь и видеть далеко
Сквозь пелену дымящегося снега.

Взбешусь от нанесенных мне обид.
На миг подступит ярости удушье.
Но память о тебе вновь воскресит
Любовь, терпение и благодушье.

Замедлю бег, сотру с щеки слезу,
А может просто талую снежинку.
Подумаю, что я подобен псу,
Которому погоня не в новинку.

И я в который раз врага прощу,
Хоть кровью налиты крутые плечи.
Я только догоню и, отпущу.
Иди ты на ... Отрок человечий.

Быть просто человеком не легко.
То варвар я, то уличный повеса,
То тих и свят, то где-то глубоко
В моей душе рвут цепи злые бесы.
1993 г.


КОЧЕГАРКА.

Мы сидим вдвоем: только я и ночь.
Из стакана пьем , да по-полному.
И такая грусть, что не превозмочь.
Ну и что же? Пусть. Пьем по-черному.

В кочегарке свет. В кочегарке шум.
Здесь тепло, но мне все не нравится.
Разум полон бед, разных полон дум.
Дым от сигарет расстилается.

А потерь не счесть. А года летят.
И кому-то честь. А кому-то срам.
Войско моих дней не вернуть назад
С бранных тех полей где я буду сам.

Надо потерпеть. За окном темно.
Память бьет как плеть. Да по голому.
Я сыграю кон с ночью в домино.
Беспокойный сон склонит голову.
1992 г.

Заблудший ветер
Поет о лете,
Поет о лете
В листве золотой.
И я заметил:
На белом свете
На белом свете
Потерян покой.

Как будто выстрел
Сшибает с ветел,
Сшибает с ветел.
Листву суховей.
Кружатся листья
Танцуя в лете,
Танцуя в лете
Под музыку дней.

Гудит веселье!
Гуляет ветер!
Гуляет ветер!
И я улыбнусь.
Но в том веселье.
Как я заметил,
Как я заметил -
Мне выпала грусть.
1992 г.

Что ты бьешься мне в окна, синица?
Я - еще на Земле, но с тобой.
Ты - мой вестник, что все возвратится.
И любовь моя - будет со мной.

Твоя песня мне очень знакома,
В ней тревога и радость, и смысл.
Ты летаешь и ходишь вкруг дома,
Хочешь мне передать свою мысль?

Может быть, мое прежнее счастье
От меня получило письмо?
Может это - она, сквозь ненастье,
Душой бьется, как птица - в стекло?

Я храню тебя. Я тебе верю.
Вот уже ты влетела сюда.
Ты со мной. А я распахнул двери -
Не забуду тебя никогда.
1996 г.

Лиса ушла. Влетела в дом-синица.
Родная, пусть все будет хорошо.
Ты - радостная, маленькая птица.
Не возвратится зло. Оно ушло.

Я над тобой чарую и колдую.
Я - белый маг и чародей души.
Я жду - свою любовь. И расцелую
Всю ее плоть. Исчезнут куражи.

И будет дом наш добр. И будет светел.
Покаемся, ведь каждый был не прав.
Была слаба ты. А я не заметил.
Мы выжили, экзамен жизни сдав.
1996 г.

Мужчина - светлое начало.
А женщина - его ребро.
Чего б она не обещала,
Есть в каждой зло. И есть добро.

Мужчина держит свет и радость,
Она - верна ему в душе.
Но если проявил он слабость,
Она с другим и в неглиже.

И просыпается в ней ведьма.
И искушает сатана.
Душа - черна. А муж заметил,
Рогат стал сам. Сошел с ума.
1996 г.

Здесь может быть предателем и друг.
Здесь жизнь как ветер. Бабы - легче пуха.
Лишь стоит ее выпустить из рук
Глядишь, любовь твоя - простая шлюха.

Порою вижу радужные сны,
Где могу быть веселым и счастливым.
Я путешествую в мирах иных.
А тут - все некрасиво, лживо.

Меня осудят и оговорят.
Понять заблудшего дано не многим.
Не демон я, как сплетники твердят.
Я - светлый ангел. И лишь Богу в ноги -

Могу я пасть. Ему лишь поклонюсь,
Покаюсь сердцем. И спрошу прощенья.
Ну, а пока, мне грустно - я смеюсь.
Богат душою, а живу в лишенье.

Гоняю мысль как блудливый шар.
Хлещу её и бью. Но безответно.
В груди истлел, отбушевал пожар
Нет снов, нет слов. Все снова беспросветно.

Я многого один не потяну.
И выслушать, увы, не всем под силу.
Какую-то порвал в себе струну,
Она, взорвавшись, сердце окрутила.

И режет, режет. А душа болит,
Лишь потому, что хочет просто - дома.
И дьявол пусть со мной не говорит
Из леса, из чащобы, бурелома.

Плевать уже! На кой мне этот страх?!
Ведь я люблю своих друзей и близких.
Запутался я в жизни и в стихах,
Скитаясь в дебрях диких мест Российских.

И тщетно я хотел разбогатеть.
Ха! Принципами надо поступиться.
Я буду жить. И буду песню петь -
Свой гимн любви, полету гордой птицы.

Свободен я. И это хорошо.
Богат лишь только чудом озаренья.
Лишь бы сынок когда-нибудь пришел,
Сказал мне: «Пап, прочти стихотворенье».

И я скажу ему: «Сынок, пойми,
Стихи и я ничтожно мало стоим -
Без твоей маленькой, но искренней любви.
Без радости увидеться с тобою.

Прости меня, сынок. Я зарыдал.
Что делать - я же не железный.
Поверит мать твоя? Устал - металл.
Но я, сынок, живу одной надеждой -
увидеться...
1998 г.

Скитаясь в лабиринтах зданий
И по вагонам поездов,
И по глубинам подсознанья -
В туманном наважденье снов,
Хочу общенья. А не слов.

Гуляет ветер по планете.
Как я. Он мягок, но и крут.
Я не блуждаю в Интернете.
Сознанье рвет любые сети.
И змеи сатанинских пут -

Меня не свяжут. Я сильнее.
Мой дальний путь необъясним.
Живу, как знаю, как умею.
Мой Бог со мной. Я всюду с ним.
И шестикрылый Херувим -

Мне снова путь обозначает.
Живой огонь не иссякает.
Среди людей и среди звезд
Не принимаю мир всерьез.

Ведь все задумано прекрасно.
Да так и есть. Если б не мы,
О, люди! Мы - себе опасны.
Но свет горит и среди тьмы.
1999 г.

Жизнь проходит - на надрыве.
Где-то на краю Земли.
Говорим мы о любви,
Обнимаясь на обрыве,

За которым - пустота.
И свободное паденье.
Белых ангелов круженье
И людская суета.

Только счастья - нет и нет.
Мы кричим, словно в пустыне.
Но наш голос тонет, стынет
В неба снежной полынье.
1999 г.

Струится ночь в раскрытое окно.
Мерцают звезды весело и пьяно.
Налью в фужер багровое вино
И выпью за тебя, Татьяна.

Как воск мягка, как звезды далека.
И горяча, и трепетна как пламя.
А я в тумане. И течет строка -
В хмельной коктейль заправленный
стихами.

Я пью один. Ведь тебя снова нет.
Не звонишь мне. Ну, где ты затерялась?
Послав всех на... Выключаю свет.
Иду гулять. Что мне еще осталось?
1998 г.

ЖРЕЦЫ.

Жрецы собрались у креста.
Нам нечего делить.
Мы - часть Вселенского Христа.
Всем Миром правит красота.
И люди будут жить.

Вот жрец Огня и жрец Воды,
Жрец Воздуха и жрец Земли.
Конца четыре у креста.
И жизнь - любовь и доброта.

Убийство - это не геройство.
Куда сложней предотвратить.
У жизни есть такое свойство -
В ней трудно жить.

Мы - разные, сорвались с мест.
Но всех объединяет Крест.
1999 г.

Ты ведешь моральную войну,
А я - лось, израненный картечью.
Брыкаюсь, мечусь в твоем плену
И, опять скачу тебе навстречу.

Эпизод второй. Где ты - лиса.
Жалкий хищник возле подворотни,
Ждешь добычу. Я открыл глаза -
Гордым волком, рвавшим лисиц сотни.

Третья картина. Я - шаман.
Ветер и огонь. Мне нет предела.
Я не чувствую обид. Не знаю ран.
Я свободен и душой, и телом.

Звуки бубна. Гул и свистопляс.
Шабаш ведьм. И колдунов круженье.
Оргия. Мы встретимся сейчас.
Здравствуй, милая, я знаю продолженье.
1996 г.

Душа трепещет. Сердце глохнет.
И мысли прекратили бег.
Без секса - и мустанг издохнет!
А я всего лишь - человек.

Кругом - унылая картина.
Ах, не сойти бы мне с ума.
Ведь я же - молодой мужчина.
О, как мне женщина нужна!

Как надоел мне гул тревожный,
Шипенье пара и нефти.
Я одинок - как волк таежный,
В четырех стенах. Взаперти.

Во мне огонь давно все выжег.
Среди клубящихся смерчей,
Я ничего уже не вижу.
Зачем я здесь? Кто я? И чей?

Пусть кто-то пьет и деньги тратит -
На страхолюдин. Я молчу.
Мне ни одна из них - не катит.
А может я им - «не качу».

Что делать? Перемочь до дома?
Нормальный ход - писать стихи.
Ломясь, как в ночь по бурелому -
Нагроможденьем чепухи.

Наверно лучше, чем сорваться
И натворить ненужных бед.
В натуре, не крутой я, братцы.
А - романтический поэт!
1996 г.

Не святой я. Не герой я.
Просто так. Как все - чувак...

Не целуй меня. Я - ядовитый.
Я на даче целый день травил жуков.
Был вчера - душистый, чистый, бритый,
Ты - других любила чуваков.

Ну, чего смеешься? Ты - хохочешь?!
Так целуй! Не вырвешься из рук.
Если ты мне верной быть не хочешь -
Погибай, как колорадский жук!
2000 г.

О, моя сила, поспеши
Ко мне из глубины Вселенной,
Чтоб поддержать огонь души,
Святой любви, мечты нетленной.

Я знаю, где-то есть - Она,
Как солнечное отраженье
Высоких чувств, благого сна.
Она несет преображенье.

Я с ней не буду одинок.
Под звук космических симфоний
Она войдет в земной мирок
В нимбе любви, в лучах гармоний -

О, женщина! Я жду ее.
И вся окутанная тайной
Она мне песни пропоет
О вечной радости бескрайней.

И воплотившись в гибкий стан,
Ко мне прильнет, в обличье томном.
Станет бальзамом прежних ран,
Прольется светом в царстве темном.

И станет женщиной земной.
Простой, красивой и любимой.
Я назову ее женой.
Единственной, неповторимой.
1999 г.

Солнце родное. Радость и горе.
Суша и море. Любовь моя.
Что же такое? Я с тоски вою.
Я замки строю. И жду тебя.

Снова укрылся в сумраке спальни.
Шторы закрыты. Я одинок.
Я возвратился, усталый странник.
А позабытый ветер дорог.

Бьется в окно. Словно дикая птица.
Нет. Не тревожь меня. Не до тебя.
Мне все равно. Чувство не возвратится.
Не затеплится пламя огня.

Эту печаль не излечат и звезды.
Может - конец? И окончен мой путь?
Я рванусь вдаль! И заплещется воздух
В ритмах сердец. Мне - нет счастья ничуть.
1999 г.

Сегодня день. И солнце светит снова.
Сквозь гул машин, спешащих по делам,
Я слышу все, что слышится и вам
От сложного, до самого простого.

Жить - хорошо! И в синеве небес
Поют о том в полете суетливом -
Сороки. Пусть по-своему, крикливо.
Об этом же шумит высокий лес.

И я дышу, вдыхая полной грудью
Морозный воздух, распахнув окно.
Опять пишу о том, что мне видно,
О том, что живы мы. И дальше будем.

Что дело мне до сплетен и проблем,
Когда вокруг в сиянье разноцветном -
Снега под Солнцем. И тайга под ветром.
И тысячи дорог, миров и тем.

Синица зачирикала в окне
Так весело, смешно и любопытно.
На языке общенья первобытных
Она о многом рассказала мне.
1999 г.

Заплатите мне за этот стих.
За мои страдания и опыт.
За скитания в краях глухих,
За бессонную душевную работу.

Заплатите мне за муки забытья.
За свершенье планов авантюрных.
И за то, чтоб все же выжил я
В свисте пуль, ругательств нецензурных.

И тогда увидите, что жизнь
Вновь кипит в сиянье разноцветном.
И откроет дверь в познанье - высь,
Через белые стихи поэта.
1999 г.

ИНКВИЗИЦИЯ.

Меня рубили гильотиной вдоль.
Потом нарезали как ветчину - ножами.
Но я не ведал, что такое - боль,
Глядя утопшими в крови глазами
В багровый мрак...

Лишь вопль моей души
Разнесся эхом в отдаленных душах.
Рой демонов стал весело кружить.
Чудеснейшею музыку послушав,

Бросали в ад отторгнутую плоть.
Рассеивали мягкие рубины,
Чтоб кости - в мелкий бисер расколоть,
Чтоб мяса не сыскать того мужчины,

То есть - меня. Но я воскрес.
Собрал себя из небылого.
Я - и не ангел, и не бес.
Я - часть всеобщего, большого.

Где звезды, холод. Или - нет.
Это не холод. Это - Вечность.
Это не явь, не сон, не бред.
Здесь, обрывая бесконечность -

Звено к звену, сплетая вновь,
Плетется паутина Мира.
Чтоб где-то родилась любовь,
Кого-то рвет на части - сила
Бесовская.

Из пустоты -
Возникнет новый сонм галактик.
Материальны - все мечты.
Любой романтик - все же практик.
1996 г.

АНГЕЛЫ.

Вся жизнь - как светлая молитва.
В которой истина и суть.
И все дороги - в млечный путь
Стекаются. И дверь открыта.

Уставший путник, отдохни,
Присев у самого порога.
Перед тобой - дорога Бога.
Дорога Славы и Любви.

Что в Белый мир ты привнесешь?
Кому в страданьях исцеленье
Ты даровал? Кому прощенья
Ты раздавал? Где жизнь? Где ложь?

Еще есть время осознать.
Но нет возможности исправить -
Былые дни. Хранит лишь память.
Кто воскресит? Не нам решать.

Грехи ко дну потянут грузом.
Прости хотя бы сам себя.
Если умеешь жить любя,
Не станешь ангелам - в обузу.

На крыльях радости взлететь
Сумей! И все ж не будь тщеславен.
Мы тебе будем песни петь!
А ты не смей отяжелеть -
Иначе будешь сам раздавлен.

Сорвавшись вниз...
1999 г.

Может быть, я немного отстал.
Может быть не из этого времени.
Я за счастьем гоняться устал.
Но в надежде моей - нет бремени.

Пусть мне не избежать суеты
И вся жизнь моя - это скитания,
Возношу я в молитве персты
Бесконечного покаяния.

Но, все в меру. Распробовав соль,
Хлеб словесный от Бога дарованный,
Я почувствовал радость и боль.
На дороге стою очарованный.

И, преткнувшись о камень, я вновь
Вскрикну что-то не очень заветное.
Но есть вера, надежда, любовь.
Остальные слова - летят ветрами.
1999 г.

ПОХМЕЛЬЕ.

Сколько гадости я выпил?
Оттого ли тяжело?
Мое сердце - словно вымпел
Красной тряпкой отцвело.

От глубокого похмелья -
До преддверия пути
Лишь стакан хмельного зелья.
И опять вперед идти.

Где-то бродит тонкий лучик
В серых сумерках души.
Что вчера я отчебучил?
Где там явь? Где миражи?

Для других стал непонятен.
И себе стал нелюбим.
Был по-трезвому опрятен,
Вежлив, добр и терпим,

А сейчас - я весь отравлен.
Страшен, зол и некрасив.
Стал до дурости подавлен,
Чувства все перемесив.

Надо же, опять признался
Юной девушке - в любви.
А кому такой я сдался?
Говори - не говори.

Никогда я не исправлюсь.
Сердце хочет чистоты.
А в натуре - пью, скитаюсь.
И пишу стихи в листы.

Я сейчас хотел напиться
Светлой ключевой воды.
Я б хотел сорваться птицей -
Улететь прочь от беды.

В этом жалком состоянье
На кого я стал похож?
А, пошли все... До свиданья.
Наливай! Ты че, не пьешь?
1998 г.

Бывало - ошибался.
Бывало - был не прав.
Но я не распластался
Дерьмом, среди дубрав.
1998 г.

Сказал - осекся. Замолчал.
И сам себя - не понимает.
Кому кричал? Зачем кричал?
Кто знает?
1996 г.

Ношу венец, но не по праву.
Ведь были Пушкин и Есенин.
Мне - лишь бы с девушкой, в дубраву,
В солнечный денек весенний.

Но знаю, свято наше братство.
И мы, уйдя, еще вернемся,
Чтоб уничтожить зло и гадство,
Вновь в чьих-то душах отзовемся.

Не судим мы. Мы - тоже люди.
У каждого своя дорога.
Грешили мы. И дальше будем.
Но грех с любовью - до порога.

А за порогом - только вечность.
И радость встреч. Их будет много.
Так пронесите человечность
Сквозь жизнь - на Суд. А Суд - от Бога.
1998 г.

ТВОРЕЦ.

Он и во мгле рождает свет!
И в пустоте живёт не зримо.
Художник, скульптор и поэт -
Он может повернуть ход лет.
И знает - всё! Необъяснимо…

Не принижая тех, кто слаб,
В беде - поддержит и поможет.
Пред Ним и господин - как раб.
Что города, дворцы, весь скарб.
Он сотворил - Миры! О! Боже!
1998 г.

Ах, закурить бы. Спички? Есть.
А сигарет - уже не много.
Перед тобою как дорога
Стелется дым.
Забудь про все,
Что сделалось с тобой плохого.
Придет еще и день иного...
И радостное забытье,
В котором сам себя увидишь
В мерцанье легкоструйных крыл.

Постой. Не ты ли говорил?
Что любишь ты и ненавидишь?

Живи и все!
1998 г.

ФРАНЦУЗЫ В СИБИРИ.

В «общагу» к нам приехали французы.
Я не пойму, чего они галдят?
Мы чуть - шевелимся, как тонкие медузы.
Неделю пьем. И каждый день в умат.

От них вообще - разит одеколоном.
Они с иголочки одеты. Ну и что?
Мы с ними, лично, даже не знакомы.
Пошли б они в тайгу в своих пальто.

Конечно, ихней Франции им мало!
Париж - не так просторен, как Сибирь.
Им, что там? Красоты недоставало?
Ну, что ж, давайте в нашу высь и ширь!

Мы все-таки народ гостеприимный.
Моральный кодекс, дружеский закон
Конечно, чтим. И, безусловно, сильный
Кумир ваш. И коньяк. Наполеон.

Но, помнится, Российские гусары
Намяли вам французские бока.
И мы не будем старым перегаром
Пускать в вас дым плохого табака.

Но, если откровенно, я оденусь
Гулять на Елисейские поля -
Загложет зависть вас, тоска и ревность.
А дамы крикнут: «Браво! Ой-ля-ля!»

Ведь я просплюсь. И даже очень быстро.
Свой душ приму. И буду вновь - поэт.
Причем тут фраки, бабочки, монисто?
Я - уже свеж. Вы - мордой в винегрет.
1998 г.

Есть море умных книг.
Не все они плохи.
А ты - всего за миг
Вдруг сочинил стихи.

Есть множество друзей,
Не каждый предает.
Ты хочешь всех людей
Поставить в переплет?

Кому дано - дано.
Кому-то нет. Так - нет.
Возьми, налей вино.
Чего не пьешь, поэт?
1998 г.

Изысканные фразы не уместны.
Здесь сумрачно. Я затеплю свечу.
Жилье мое неприбранно и тесно.
Болтать - не интересно. Я молчу.

Да, вам, конечно, хочется забраться
В мои глубины. И увидеть рай.
А мне бы - поскорее отвязаться.
И в мыслях сонных: «Только - не зевай».

Два светских раута за вечер - это много.
Я не хотел бы душу бередить.
У каждого из нас своя дорога.
Поменьше слов. Побольше - просто жить.

Не вам судить. Я счастлив - как умею.
Нет страсти в вас. А лишь - акулий взгляд.
Но я не стану жертвой и трофеем.
Чему, признаться, буду очень рад.

Мадам, вы просто вычурный образчик
Беспутных чувств, распущенных манер.
А я вам - не слуга. И не приказчик.
А первый встречный. Не миллионер.
1996 г.

Когда на крыльях вдохновенья
уносишься ты к небесам,
Лети и пой! Забудь сомненья!
Как возвращаться? Думай сам.

И ничего уже не бойся.
И будь в душе самим собой.
Полетом света стань! Не ройся,
Не копошись, лети стрелой!

Но знай, что будет больно падать.
И не впадай в самогипноз.
Неси в себе и жизнь, и радость,
И чистоту невинных слез.

А когда будешь в этом мире,
Не стань растраченной душой,
Технологичной картой или,
По-человечески, лапшой.
1998 г.

От производств и технологий -
До светлой радости любви,
Бегу. По жизненной дороге.
Вдаль. По поверхности Земли.

Моя энергия - живая.
И значит я - не просто тлен.
Пока люблю, творю, мечтаю,
Не сдамся мелким бедам в плен.

Вновь учит мудрая природа
Спешить, но не до суеты.
Не лезть в огонь, не зная брода,
Не стать рабом хмельной воды.

А то - закружит, заморозит.
Иль будешь попросту - убит.
Лишь суета нам строит козни.
Природа - слишком не мудрит.
1998 г.

Не запятнанная юность
В чистой радости души.
Не оборванные струны.
Дальних странствий миражи.

Недосказанная сказка,
Сладкий и спокойный сон.
Теплый свет, любовь и ласка.
Доброта со всех сторон...

Кто я? Где я? Что все это?
В красном месиве зари,
В новых проблесках рассвета
Что-то не видать любви.

Жизнь впечаталась следами
Сапогов, в овал лица.
Многое прошло с годами.
Многое - не до конца.
1998 г.

ПРОЗАИК И ПОЭТ.

Мой друг, к чему сидеть - скучать?
От этого тоски не меньше.
Ведь мы привыкли покорять,
А не скупать красоты женщин.

Я удивляюсь бардаку,
Где по кабацкому застолью
Ты - сможешь жизнь отдать врагу.
Я - явным стервам глазки строю.

Пусть ты - прозаик. Я - поэт.
Довольно злых обид, амбиций.
Ты знаешь только - светский свет.
Я знаю свет, - в котором птицы

Летят куда-то поутру,
В лучах, сверкая опереньем.
Я не приму твою игру,
Но я признаю вдохновенье.

Когда расскажешь, ты о том,
Как чуден мир! Как он прекрасен!
Вот это - здорово. А то:
«Мир скучен, сер, взрывоопасен».

Я говорю: «Всем нужен свет -
Свет Солнечного озаренья.
Вот ты - прозаик. Я - поэт.
Без нас кто разрешит сомненья?

Простые действия нужны.
А не запои, споры, вялость.
Мне - впечатления важны.
С твоим рублем - смотри, что сталось?

Послушай, точно говорю,
Россия - женщина. Не баба.
И я ее за - так люблю.
А ты - за деньги любишь слабо.

Я - сам себе построил дом.
Ты - сам себе купил квартиру.
Ну, что ж. Пока сошлись на том.
Дай Бог здоровья всему Миру!»
1998 г.

1 ЯНВАРЯ.

Вот я проснулся. И с утра -
Прикида своего не наблюдаю.
Какая все вокруг мура!
Страдаю!
1999 г.

... И взгляды дуэлянтов, вдруг, сошлись.
Как черные стволы двух пистолетов.
И выстрел оборвал стихи поэта.
И в небо упорхнула его жизнь.

У гордеца в глазах - застыла месть.
А в золото упал, как лист осенний -
Возвышенной любви певец и гений.
Творец, чья жизнь - достоинство и честь.

Таким его запомнили друзья...
Какой тяжелый сон им всем приснился?!
Он вспышкой озарил и растворился.
И вечной славой увенчал себя.

И женщины, которых он любил,
Оставили привычные забавы.
Не осознали - как они не правы,
Но поняли: он их - боготворил.

Вдруг стало горьким - сладкое вино.
А поцелуи пылкие - отравой.
Осыпался наряд густой дубравы.
Поэт унес часть счастья - в Мир иной.
1998 г.

О, Рита, первая любовь!
Где ты сейчас? Что с тобой сталось?
Ты изменилась? Иль осталась
Такой же светлой. Плоть и кровь,
В которых радость и любовь
Цветут - весной благоухая...

А я опять совсем один.
Где-то вдали растет мой сын.
Я ничего уже не знаю.
Пишу стихи. Молчу. Скучаю.
Один. Один. Совсем один...

И это каторжное чувство,
Как предыстория искусства
Во мне еще рождает вновь
Надежду, Веру и Любовь.
1998 г.

Круженье звезд вне времени Земного.
Над головой. Они - очень близки.
Злорадно духи за забором воют.
Отрепыши туманов. В них - ни зги.

И очень низко - спутанные ленты.
Те, черные из них - не задевай.
Они - большого зла сегменты.
Ты сам себя в ночи не отпевай.

Злыдни кричат гнусавые молитвы.
Но это - их молитвы. Не твои.
Ты стал свидетелем - другим незримой битвы.
Где против зла - Святой Закон Любви.

Ты видел верхнее и нижнее теченье.
И смерть мимо тебя прошла с косой.
Проснулся. Написал стихотворенье.
Не придавай значенья . Бог с тобой!

Пока живешь - цени то, что имеешь.
Любви и доброте - не счесть цены.
И помни, ты и действовать умеешь.
И действуй, памятуя сны.
1998 г.

Как здорово, что есть друзья!
Высокопарности словесной
Налет, здесь, был бы не уместен.
Все вместе. И доволен я.
Как здорово, что есть друзья!

Как эхо отгремевших битв,
Тоска волною прокатилась,
На мелкие куски разбилась
И, нет ее! Душа парит!
Как чайка над водой летит.
1998 г.

Довольно нам печалиться, ребята.
Давайте петь! Давайте просто - жить!
Уйдя туда, откуда нет возврата,
Мы ничего не сможем изменить.
1996 г.

Блуждают токи в полынье
Усталого сознанья.
Ну, что ты знаешь обо мне?
Моя душа горит в огне.
Гул сердца тонет в тишине
Неровного дыханья...

Какой стремительный огонь
Объял два стройных гибких тела.
Как страстно ново и умело
Я вырвал тонкий нежный стон -

Из твоих губ, из твоей плоти.
Но нет во мне к тебе любви -
Теперь уже. Как на работе.
Ты смейся, плачь, кричи, зови.

Ты не сумела оценить
Моей души полет высокий.
Уже успела изменить,
Другим читая мои строки.

Какое все же беспардонство.
Теперь сама - люби, страдай.
Постель - не повод для знакомства.
Иди хоть в ад, иди хоть в рай.

Тебе плохого не желаю.
Испито прежних чувств вино.
Я не люблю и не прощаю.
Я ухожу. Мне все равно.
1998 г.

СПИРИТ.

Свист ветра. Неуемный шум.
Мотив неведомых мелодий.
В них наша жизнь. И муки дум.
Любовь и жизнь, и смерть. Но ум
Вам что-то скажет о погоде.

Закружит за окном пурга.
Завоют дикие собаки.
Я к вам пришел издалека.
И стихотворная строка
Как лунный свет скользит во мраке.

Чтоб осветилось все вокруг
Таинственным и ровным светом,
Друзья, стекайтесь в лунный круг
Переплетеньем снов и рук,
Послушайте стихи поэта.
С того света...
1998 г.

Я буду ждать. Дверь будет открыта.
Я жду тебя как будто сто веков.
Приди ко мне. А то будешь забыта.
В моей любви не очень много слов:

«Хочу тебя. И трепетное тело
Твое - хочу расцеловать,
Обнять твой стан и взять тебя умело
С грешной земли - на небо. Полетать».
1999 г.

В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ С.

А я тебе желаю счастья.
Уюта - в жизненной пурге.
Веселья - в чувственном ненастье.
Здоровья твоей дочке-Насте.
Ну, и влюбляться налегке.

Чтоб Солнце озаряло светом
Каждый твой шаг и долгий путь.
Чтоб и зимой ты словно летом
Цвела волшебным нежным цветом.
А про ветра невзгод забудь.

Пусть мчится ланью быстроногой
Твоя беспечная судьба.
И пусть летит мечта высоко.
И пусть не будет одинока
В дыму пиров. В плену забав.
1999 г.

НА СОН ГРЯДУЩИЙ.

Что знаю я - не рассказать.
Так много звуков во Вселенной.
Я говорю вам: «Надо спать.
И млечный путь души нетленной
Вас исцелит от всех забот.
Подскажет вам - в чем вы не правы.
Песню любви вам пропоет.
Покажет райский сад. И травы —
Прошелестят в теплых ветрах.
Там боль, печаль и страх исчезнут.
И доброта взрастет в умах.
И чувства светлые воскреснут».
1999 г.

Ты мне приснилась. Я был пьян.
А ты сидела у кровати,
Пытаясь исцелить боль ран -
Моей души. А я в объятья
Тебя стремился заключить.
Прося прощенья. Не пощады.
Я знаю: мне без вас не жить.
Но все ж живу. И значит надо.

Я и во сне молюсь за вас,
Детей своих оберегаю.
Что делать мне. Когда мой час
Пробьет уже. Увы, не знаю.

Кошмары, муки, забытье.
Потусторонние дороги...
А! Что мое житье-бытье?
Я все же не один. О, боги!

Кричу сквозь сон! Молю: «Господь!
Лишь ты всегда мне помогаешь!
Через какую мглу и топь
Прошел я. Лишь один Ты знаешь...

Спасибо, что я хоть во снах
Вижу своих любимых, близких.
Скитаясь на семи ветрах
В ночи. Средь ангелов российских».
1999 г.

Душа Истины, Жизни Податель,
Мысли чистые в светлой главе.
Отзовись в моем сердце, Создатель,
Дай мне сил засверкать в серебре -

Новых слов, добрых ангельских песен.
Легких снов о высокой мечте.
Чтобы пели: «Иисусе воскресе!»
Мои чувства, сумев вновь взлететь.

Боже, я очарованный странник.
Измотавший себя по земле.
Среди терний умеющих ранить -
В белых рубищах я и во мгле.

Гулкой поступью, как с поля битвы
Выйду все ж из плохой полосы.
У меня лишь четыре молитвы.
Бог. Христос. Святый Дух. И мой сын.

И далеких миров излученье
Льет в меня свой несказанный свет
Из реки вечных сил вдохновенья,
Чтоб во мне не погибнул поэт.
1999 г.

В каком веку хожу, блуждаю?
Куда еще намечу путь?
Я ничего уже не знаю.
Плетусь по жизни как-нибудь.
1999 г.

Я был змеей у твоих ног.
И я был - ангел над тобою.
Я дьявол был. И Светлый Бог.
И новой вспыхнувшей звездою.

Сейчас я просто человек.
Любовь со мной. Верна как прежде.
И время продолжает бег
Навстречу вере и надежде.

Люби меня, как я люблю.
Умей прощать и удивляться.
Мы встретим новую зарю,
Когда придется попрощаться.

Мы встретимся еще не раз
В других веках, в иное время.
Что ж в добрый путь и в добрый час.
Я уже вставил ногу в стремя.

В легендах, в памяти храни:
Печальный рыцарь в белых латах.
Нас легион. Мы словно дни
Стремглав уносимся куда-то.

Твой будет чист и легок вздох.
Смахни слезу. Ведь жизнь прекрасна!
Родник души - он не иссох.
И жизнь не прожита напрасно.
1996 г.
Женщины, как щуки на блесну -
К золоту плывут в потоках винных.
Многим им я б предпочел одну.
Из романов рыцарских, старинных.

Чтоб любила - трезв ты или пьян.
Будь ты принц иль нищий, иль убогий.
Стать смогла б бальзамом гиблых ран.
Шла бы за тобой даже в остроги.

Чаще в жизни я встречал других
И бросал - как с плеч полтонны груза.
Я не в чем не упрекаю их.
«Се ля ви»,– как говорят французы.

Хоть, как говорят: «Любовь - слепа».
Эти щуки - не глухи, не дуры.
Тут ты - или пан, или пропал.
Похрусти-ка новенькой купюрой.

Но бывало просто и легко.
Не считая денег, что потратил
С кем-то возносился высоко
И любил их страстно, нежно... Кстати -

Хищной рыбой плещется вся Русь
В черных лужах нефтяного рая.
Рассуждать о многом не берусь.
Опостыло все. Сижу - скучаю.
1996 г.

Мне хорошо. Я в золотом свеченье.
Я на Земле. Сейчас я - человек.
И ты, пылая страстью и влеченьем,
Бежишь ко мне. И я заметил бег.

Всегда со мной, ты от меня зависишь.
Я - твой герой. Ты чувствуешь меня.
Очищена душа. И ты приблизишь -
 Сама себя ко мне и к свету дня.

Мой враг исчез. Нет его ныне.
Есть я и ты, и золото любви.
И сердце твое больше не застынет.
И будет бить в пульсации крови.

Я чист и свят. Моя любовь все ближе.
Ты - боль моя. Но эта боль легка.
Как первый снег. Я это все предвижу.
Моя дорога к звездам так близка.

Приди ко мне, пока я в своем теле.
Я есть в других. Но ты приди сюда.
Чтобы забыть друг друга не сумели
Нигде, ни в ком, ни с кем и никогда.

Есть время встрече еще в этом мире.
И ты опомнилась, увидела меня.
Забудь о вурдалаке и вампире.
Я - белый рыцарь. Я в седле коня.

Меня ждут звезды, дальние дороги
И битвы новые в иных мирах.
И ты услышишь меня стоя на пороге
В дожде, грозе и ласковых ветрах.
1996 г.

Зацветет по склонам зверобой.
В зеленях зардеет земляника.
Ветер неуемный и живой
Напоет мотивы, воли дикой.

И опять попросится душа
Улететь, взметнуться в небо птицей.
Но по горлу острием ножа -
Горечь слов: «Ничто не повторится».

Я давно не юн. Увы, увы...
Но мечты не предаю забвенью.
Все же мысль - подобие стрелы.
Влет сшибает птицу - вдохновенье.
1998 г.

Душа моя как белый шар
Летит над черною водою,
С обрыва красного, спеша.
И блеск в реке рядом с звездою.

Молочный стелется туман.
А я меж ним и водной гладью.
Вдали - пообочь два холма,
Рубиновые башни рати.

И белый мрамор из воды
Ступенями ведет в долину.
Они сияюще чисты.
Я ввысь стремлюсь, лечу над ними.

И вот - Высокий Белый Храм,
И площадь белая, вся в свете.
И золотые купола
Святым сияньем в небо светят.

И в окнах тоже яркий свет.
За ними - радость и спасенье.
Меня сдувает ветер лет,
Но я молю вас о прощенье.

Ветер из рощи закружил –
По площади: смех, лица-маски.
Но Дух мой чист и полон сил.
И так же ярки, чудны краски.

И я увидел млечный путь,
Когда над куполом взметнулся.
Люблю. Надеюсь. Верю. Суть.
Я понял – это. И проснулся.
1996 г.

Наш мир задуман гармонично.
Не нарушай в душе баланс.
Живи. И будет все отлично.
И тьма не съест. И свет не сдаст.

И не ищи врагов повсюду.
Не будь глупцом. Есть только Бог.
Он – воскресение и чудо.
Он – день и ночь, и буквы строк.

Он – ДНК и просто слово.
Он – есть начало и конец.
Он – добрый, он же и суровый.
Он – Дух Святой. Сын и Отец.

И красота спасает мир
От катастроф и разрушений.
Не заграждай путь добрых сил
Злыми потоками сомнений.

Живи! И пусть бежит строка.
Верь в доброту. Знай Книгу Бога.
Люби. Надейся. Далека
Тернистая твоя дорога.
1996 г.

В мозгу твоем гуляет ключник
Горошиной моей души.
Прочтешь мой стих - и станет лучше.
Вы – люди, а не миражи.

Но Библия - вот твой учебник.
В ней - голос выси, светлый взгляд.
И каждый человек-волшебник.
И не вернется зло назад.

Мои намеренья благие.
Хожу сквозь ад. И не горю.
Стихи - такая же стихия.
Я в Бога верю. Вас - люблю.

Поэтому не будьте слепы.
Но не тревожьте стену зла.
Не будьте мстительны, свирепы.
Вы все - родились для добра.
1996 г.

ДУХОВ ДОМ.

Песцы с алмазными зубами
В чистых нетронутых снегах
Живут и радуются с нами
На светлых добрых берегах.

Мой белый ангел идет рядом
Дорогой в золотистой ржи.
Храни меня. А бед - не надо.
Не надо пачкаться во лжи.

Вот терема в цветных узорах.
Вот город духов. Теплый свет.
Деревья прорастают скоро.
Мгновение и их уж нет.

А в теремах - все те же Духи.
Святые старцы. Вече лет.
Жилье их вечно. Нет разрухи.
«Я к вам с добром пришел. Поэт».

Я говорю вам: «Научите
Меня святому ремеслу.
А если виноват - простите...
Я грешен был в другом миру.

Я шел дорогой пилигримов.
Я слышал колокольный звон.
И Светлый Дух Отца и Сына
Со мной. Он будет защищен».

Я говорю: «Не надо горя.
Простите грешников Земли.
Я ухожу. Опять по полю -
Веры, Надежды и Любви».
1996 г.

Одни - бредут, другие - едут.
Кто-то стоит на месте.
А нам с тобой - лететь по небу
То порознь, то вместе.

Пусть я не знаю, как мне жить,
Лечу не замечая,
Что мне тебя не разлюбить,
Что я тебя теряю.

Мой ангел белокрылый мне
Покажет пути к счастью.
Но я сейчас один во мгле.
Тревожного ненастья.
2000 г.

ЛЕГИОНЕР.

О, полнолуние, я - твой легионер.
Все рыцарство серебряного света
Зовет меня на новые планеты
К новой любви и зарожденью вер.

Торжественный, божественный огонь
Во мне зажег стремление к познанью -
Всей красоты, что для меня - как знамя.
Лети же в высь, Пегас, крылатый конь.

Неси меня подальше от сует.
К сиянью звезд, в духовное пространство,
Чтоб я обрел покой и постоянство
В размеренном движении планет.

И в терниях, среди астральных тел,
Где метеоры кружат и кометы,
Я буду тем же рыцарем - поэтом.
Как ангел путеводный стану бел.

И братство наше встретится опять,
Средь душ людских, прошедших испытанья.
Окончатся страданья и скитанья.
Мы будем снова вместе вечерять.

Не станет горя, зла, обид, лишений.
И справившийся с миссией своей,
Наш легион мерцающих огней
Пройдет тайный заслон перерождений.

Камням летящим и потокам слов
Нас, уходящих в вечность - не убить.
Дети небес - мы призваны светить
Сквозь лабиринты призрачных миров.

Когда взойдем в преславные врата,
Застывший ветер будет под ногами.
Живой огонь, как нимб, над головами.
И новым миром встретит Красота.

Там у престола Вседержителя мгновенья
И вечности, средь миллиардов Солнц -
Возрадуемся: «Боже! Явь и сон!»
И Господу молясь, пригнем колени.
1998 г.

На вокзалах затерянных станций,
В кабаках, на дорожных распутьях
Приглашаю к столу и на танцы
Задержавшихся на перепутье -

Горделиво блуждающих странниц.
Несказанно прекрасных и вольных.
В них есть стать королевских избранниц,
Ветер странствий и чувств беспокойных.

Сквозь бокалы, как через призму
Свет преломится в радостный спектр.
Что нам дело до катаклизмов?
Мы с чертям пошлем суетный век.

Беспросветную тьму ожиданий,
Непонятной тоски пустоту -
Превратим в радугу желаний.
И в гармонию. И в красоту.

Страсть пленительных поцелуев
Выткет томную тонкую сеть.
Ночь Сибирская наколдует
Нам любовью хмельной заболеть.

Не надеясь на новую встречу
Много выскажет дымчатый взгляд.
И в гостиничном номере плечи
Затанцуют и задрожат.

Ночь огня пролетит как минута.
Вздохи выльются в несколько строк.
В перламутр туманного утра,
В бирюзу бесконечных дорог.

Гулким криком пронзят стылый воздух
Запоздавшие поезда.
Одинокие судьбы и звезды
Прозаично умчит состав.
1998 г.

Я придавлен к земле и распластан.
Тяжело. Не поднять головы.
Стрелы чувств слишком больно и часто
Рвут меня. Не до смерти. Увы.

Я хватаю ртом северный воздух.
Не могу полной грудью вздохнуть.
В черном небе холодные звезды -
Предназначены кому-нибудь.

Но не нам с тобой. Счастье уплыло.
Как с болот предрассветный туман.
Напрягая иссохшие жилы,
Белый ангел наш гибнет от ран.

Я б расплакался. Но не умею.
Злее скорбь перед смертью любви.
Я страдаю, бешусь, сожалею.
Но нет сил. Не осталось крови.

Я ползу перепачканный грязью.
Я кричу: «Ангел мой, как же так?!
Оживи! «Но расплывчатой вязью
Крылья белые поглотил мрак.
1996 г.

Когда-нибудь и я умру.
Но вспомнят обо мне потомки.
И кто-то на хмельном пиру
Прочтет мой стих своей девчонке.

Когда-нибудь, да будет так,
Мой враг, стыдясь, меня помянет.
И скажет вслух: «Я был дурак.
А он... Таких, увы, не станет».

А может быть. Так может быть -
Я буду тлен. И стану пищей
Для двух дерев, где будет пить
Простой алкаш, бродяга нищий.

Забредший, чтобы помянуть
Ту - мать и всех в таком же духе,
Он все же сможет отдохнуть
В тени: от козней злой «житухи».

А может быть я заживусь.
Мне хорошо на белом свете.
Другим дерьмом прибудет пусть
Моей увесистой планете.
1996 г.

Я так хочу прикоснуться губами
К вашей руке, к вашим чудным глазам.
Я так хочу распалить вас стихами,
Быть с вами рядом, как с Евой Адам

Но далеко, далеко от меня вы.
Вы недоступны за морем тайги.
В ваших краях под снегами спят травы:
Мята, ромашки и васильки.

Я вспомнил запах душистый раздолья -
Ветров приволжских, цветов полевых,
В гиблых местах, где когда-то в неволе
Шли по этапу, на перекладных.

Но времена эти канули в лету.
Как ненадежны устои земли.
Не каторжанин, затерянный где-то,
Я здесь кую трудовые рубли.

Виснут туманы пологом рваным.
В дебрях лесов, где болота и мхи,
Я покажусь вам, наверное, странным
Тем, что еще сочиняю стихи.

Чувства мои к вам несутся крылато.
Мне же лишь мыслей тревожных пасьянс.
Я приложу к душе рваной - зарплату
И посвящу вам душевный романс.

Ах, как люблю вас, как искренне верю
В то, что по-прежнему будем вдвоем.
Мне подвывают лишь дикие звери,
Но я вернусь. И мы вместе споем.
1996 г.

Прикушу кедровую иголку.
Ощутив таежный аромат
Буду волком вновь бродить без толка,
Изощряя вслух российский мат.

Многого хотелось мне достигнуть.
В юности мечталось много, но
Не сумел я в прозу жизни вникнуть.
Мне поэтом сгинуть суждено.

Неизвестность вовсе не смущает.
И пока еще неслышен страх.
А душа горит и пропадает,
Вместе с молодостью, в каторжных местах.
1996 г.

Мороз такой, что трескаются стекла,
Когда на них дрожит намерзший лед.
А я - в тепле. Все в памяти поблекло.
Там светит огоньком лишь то, что ждет.

Подумалось: «Откуда вдохновенье?»
Поскреб окно - там полная луна.
Но не она мне дарит озаренье -
Далекий дом, сынишка и жена,

И дочь, и мать, и родственники. Все же
Вы все со мной, как знаки на руке.
И с каждым днем становитесь дороже,
Любимей, ближе, хоть и вдалеке.

Никто не знает, что порой тревожит.
Я рассуждать об этом не берусь.
Но это меня в большей мере - гложет.
И потому я мысленно молюсь.

Не за себя. Сибирские загадки...
Ведь сущностям Земли не счесть числа.
Я трясся здесь в болотной лихорадке
И чувствовал вокруг флюиды зла.

Я слышал голоса и видел лица.
Кто вам сказал, что это просто бред?
От этого рукой не откреститься,
Лишь встать душой заслоном против бед.

Вокруг все живо. В ветре, в дне и в ночи,
В тайге, во сне, в морозе и в огне.
И - это, не всегда видно воочию.
И это все сплетается на мне.
1996 г.

РИЧАРД.

С победой выйдя с поля брани,
Утратив Родины приют,
Он, обреченный на скитанья -
Король, чья кровь бурлит в изгнанье.
Чье имя и на расстоянье
Взрывает воздух, словно кнут.

Рубя неверных за святыню,
Разит нахрапистых врагов.
Стяжает славу меч - гордыня,
Рука не устает, не стынет.
Доспехи - как сама твердыня.
А щит с геральдикой оков...
1996 г.

Врата небес откроются. Орбита
Сместится. Обнаженная душа
Будет искать, но не найдет защиты.
И вспомнит как жила она греша.

Где знания? Богатство? Что умеем?
И время и цари утратят власть,
Когда мы вдруг незримое узреем.
Увы, увы. «Зерно должно упасть -

Чтоб прорасти». И прошлое проснется.
И сдует пух фальшивых ложных чувств
Как с одуванчиков. Все зло нам обернется.
Кто выдержит тот суд и страх, и груз.

Когда закружит, разметет, развеет
Всю память жизни. Кто себя найдет?
Я говорю: «Лишь тот, кто любит, верит -
Тот, возродившись, в новый мир войдет.
1998 г.

Альберт, Альберт,
Ты очень виноват
Тем, что поэт
И хулиганам брат,
Тем, что бываешь
Слишком добр и груб
И понимаешь,
Что не так уж глуп.
Альберт, Альберт,
Ты очень виноват
Тем, что свой бред
Считаешь за талант,
Что ждешь в томленье
Свой душевный взрыв.
И что с рожденья
Грустен и ленив.
1987 г.

НОЧНОЕ КУПАНИЕ.

Язык реки - на небе дна.
А в глубине небес - луна.
И звезды тонут в вышине.
А я стою на самом дне.

Какой пугающий восторг -
Уходит небо из-под ног.
И я лечу в объятья тьмы,
По ветру света - в круг луны.

Я слился с небом и рекой.
Я окунулся с головой
В мерцанье звезд, в плеск тишины.
В мрак космоса и в блеск луны.

Молчанья струи - как вода
Забрались в ноздри, в полость рта.
Я вынырнул. А надо мной -
Покров небес. Большой. Живой.

Крестом качаюсь на волне.
Я - часть Вселенной. Все - во мне.
И бездна -вверх. И бездна - вниз.
Но жизнь - во мне. И всюду - жизнь!
2000 г.

Вновь вечер. И несбыточные планы
Мне кажутся - реальны и легки.
Любовь ушла. Мы с нею далеки.
Я вновь один. Совсем пусты карманы.

Как мне поднять свой неподъемный груз?
Иль скинуть с плеч распахнутую душу?
Стихи прочту - никто не станет слушать.
Я изнемог в объятьях томных муз.

Ну, ничего. Такое отчебучу!
Всех удивлю. И в небеса взметнусь.
Я жажду жить. К чему пустая грусть?
Хочу - и получу. Добьюсь, домучу -

Шальную плоть, что с миром не в ладу.
Найду себя и изловлю мгновенья.
Отброшу прочь унылые сомненья.
Поднявшись раз - вовек не упаду.
2000 г.

Поэт сказал: «Не надо бед».
Построив мир мечтаний полный.
Не вечны оказались войны.
Вновь загорелся чистый свет -

Пронзив все суетное, злое,
Низвергнув вон страшные сны,
Расторгнув козни сатаны,
Раскрыл, вдруг, чудное иное.

Там полон счастьем каждый дом.
Там ждут приветливые лица.
Там вновь стал ангелом Денница,
Раскаялся земной Содом.

О, Отче наш, Ты - Вечен, Благ,
Ты шлешь грозу и стрелы молний.
Завет любви своей исполни.
Разоблачи всю ложь и мрак.

Сотри из памяти небес
Все то, чем бесы промышляли.
Дай людям радость без печали
И мудростью овей их крест.
2000 г.

Дьявола демоны. Бесы -
Прочь!
Я разорву завесу
В ночь.
Я превращусь во мраке -
В свет.
Сгинет как вой собаки -
Бред.
Будет ступенью в небо -
Слог.
Словом живым и хлебом -
Бог.
2000 г.

Монашествующие ордена
На перекрестках судеб.
Излучины дорог.
И долгая война...
Холодная луна,
Скажи, что с нами будет?
Когда растает дым?
И станет жизнь светла.

Об острые мечи
Разорваны туманы.
На орды саранчи -
Нечистых духов злых
В потоках суеты
Предательств и обманов
Идет наш легион -
Клин рыцарей святых.

Разбросаны в веках
Бойцы миссионеры.
Им до поры не знать
Предначертанье битв.
Но душам не забыть
Свою Любовь и Веру.
В израненных сердцах
Жива надежда - жить.

И да пребудет в нас
Живой огонь свободы,
И Божья благодать,
И Дух неустрашим -
Когда пробьет наш час
Пройти огни и воды
Пусть Бог пребудет в нас,
А мы пребудем с Ним.
2000 г.

Рябина - рубины звезд.
Рябина - рубины слез.
Рябина - рубины крови.
Рябина - рубины любви.
Моей...

Дождь. Дождь - с небес.
Я - не исчез.
Осень. Печаль.
В дальнюю даль
Позовет...

Не знаю. Не помню. Забыл.
О том почему я любил.
Любил. Просто и навсегда.
Но только минули года.
Я один...

А я не грущу. Не ропщу.
Я душу свою отпущу.
Лети в неизведанный край.
Где счастье найдешь или рай.
Свой рай...
2000 г.

В круженье дней, в потоке мути
Я снова думаю о ней.
Душа пуста. Нет в жизни сути.
Иссохло сердце. Кровь как клей.

Люблю иль нет? Я не пытаюсь
Понять ее, понять себя.
Я не виню ее, не каюсь.
Я не гоню. А жду, скорбя.

Кто она есть? Мне нету дела.
Она свободна и легка.
Стучалась в грудь, но не сумела
Размыть крутые берега.

В моей душе, где так пустынно,
Где может выжить только страсть,
Сейчас мороз. Я сам как льдина.
Она - отколотая часть.

Моя холодная Светлана,
Тебя кружит водоворот.
Я не ревную. Эта рана
Не кровоточит. Все пройдет.

Интриги женские и ссоры
Меня не тронут. Я сильней.
Холодной льдиной по простору
Я поплыву. В круженье дней.
1998 г.

Ты не видишь, как я бешусь.
Ты не знаешь, как я скучаю.
Выпью чаю. Развею грусть.
И, прощай. Я тебя прощаю.

Не беси меня. Не беси!
Что ты можешь сказать такое
О моей неземной любви.
И о том чего я достоин.
1998 г.

...А когда костер сгорит,
Станет тленом безответным,
В сером небе предрассветном
Белой птицей воспарит -

Тот, кто был тебе не дорог.
Тот, кого любила ночь.
Он откинет темный полог
Унесет с собою прочь.

Эти звезды, эту сказку.
И безумные стихи.
Незатейливую ласку,
Первородные грехи.

Разольется красной кровью
То, что было между вами.
То, что звали вы любовью,
А потом сгубили сами.

Вновь расплавятся останки
Кем-то преданной любви.
И уходит странный ангел
В струях солнечной зари.

Взойдет Солнце наудачу.
И счастливым будет путь.
Вдруг, услышишь - кто-то плачет,
Но забудешь как-нибудь.

А рассвету много лет.
Он моей любви ровесник.
Он вершитель и предвестник
Новых радостей и бед.
1998 г.

В океане незримом воздушном
Пропадают озябшие души.
Помянем их вином и молитвой.
Вспомним их заплутавших богов.
А иначе кто о них вспомнит?
Кто энергией жизни наполнит
Затерявшихся где-то в забвенье,
Среди терний бесплотных миров.
1998 г.

...И что теперь? И как все сложится?
Гадать не будем. Там увидим.
Вновь кто-то на меня положится.
То любим мы, то ненавидим.

Я заблудился. А что делать?
Когда-то будет как мне нравится.
Будут любить душой и телом.
Но все равно мне не исправиться.

Да и не надо. Я в печали.
Давно пора уйти куда-нибудь.
Где я? В конце или в начале?
Куда мне? В землю или на небо?

И толку нет. И смысла нет.
Я не привык людей обманывать.
Несчастлив на земле поэт.
Куда ж мне?! В землю или на небо?

А, все одно.
1998 г.

Не твердите, что груб я и зол.
Ведь в душе я готов разрыдаться
И послать к чертям ваш пьяный стол...
Я б уехал. Но надо остаться.

После ночи без сна - день комком.
Наскандалил. А я не жестокий.
Просто вышиб стекло кулаком.
С пальцев кровь. И потоком упреки.

Перед бабами я извинюсь,
Хотя им-то не делал плохого.
Только водкой залил свою грусть.
Побуянил. И что тут такого?

Как ни странно, обиделись те,
С кем я даже не виделся близко.
Настрочили уже, в суете,
На меня докладную записку.
1996 г.

Среди ночи - капель.
Мне не спится ничуть.
Дверь, сшибая с петель
Выбегаю - вдохнуть
Этот воздух весны
Этот запах любви.
Мои мысли ясны.
В сердце - буйство крови.

А она подойдет.
Я услышу тепло.
А она не уйдет
Всем невзгодам назло.
А она будет жить.
А она будет ждать.
Я не буду ее
Ни к кому ревновать.

Я люблю эту женщину
Просто за то,
Что она - не моя.
И она - не его.
Что она -
Просто женщина,
Просто она -
Словно эта весна.

Ни о чем не спрошу.
Ничего не скажу.
Вот стою и слежу
Как плывут облака.
Моя ноша легка.
Обнимает рука
Ту, кого я люблю,
Для кого я дышу.
1993 г.

Все, что скажу вам - будет ложью,
Ведь вы хотите обмануться.
Вам требуется Слово Божье.
Или безумье революций.

Вы словно дети в колыбели.
Качать вас или петь вам песни?
Вокруг беснуются метели
В ветрах бесправья и бесчестья.

Спою о розовых туманах,
О копях золотых, несметных.
Но в сладком облаке обманов -
Как вы бедны, смешны и смертны!

И если б только вы проснулись,
Увидели б тогда иное,
Что все вокруг перевернулось
И некуда ступить ногою.

В стране, где попраны законы,
Власть держат, исцелившись снова -
Многоголовые драконы
Как в откровеньях Богослова.
1994 г.
       
Сердце замирает трусовато.
Впереди - колышется толпа.
Может быть - расплата. Иль утрата.
Пуля - дура. А любовь - слепа.

Просто не хочу помять три розы,
Что под курткой спрятаны моей
От людей. А больше - от мороза.
Я несу их в память прежних дней.

Той, кто мне мутила долго душу,
И кого я искренне любил.
Лопнувшими струнами наружу -
Взвыла жизнь. И падал я без сил.

Но теперь я холоден. Не таю.
И довольно этой маяты.
Сердцем гулким лишь отогреваю
Память прежнюю. И красные цветы.
1998 г.

ПРОГУЛКА В ТУМАНЕ.

Пейзаж туманный - словно сновиденье.
Опушка леса. Древние холмы.
День сумрачен. Но полон вдохновенья.
С небес сошли заоблачные сны.

Вбираю полной грудью воздух вольный,
Взираю на клубящийся полёт -
Неповторимых форм. Загадок полный,
Простой и сложный взгляду предстаёт -

Мир гармоничный. Вечный и мгновенный.
Без кривотолков. А такой - как есть.
Шуршанье листьев, смысл стихотворений
Уносит ветер. Чтоб другим прочесть -

Сонм чувств и мимолётных ощущений,
Дарующий свободу светлых грёз.
Что явь? Лишь череда видений,
Воспринятых надолго и всерьез.

Вся моя жизнь - не может повториться.
Брожу по полю с ангелом своим.
Живые мысли, словно в небе птицы,
Щебечут и уносятся к другим.

Как чудно все! Без суеты. Без злобы.
Течёт река. А в кузовке – грибы.
Я видел зайца и сову. Ах, чтобы
Хотя б сегодня - без убийств и без стрельбы.

Пусть кто-то тоже примет полной мерой
Простую радость жизни на Земле.
И вспомнит с благодарностью и верой -
О Боге. (Бог живёт в тебе и мне).
2000 г.

Дядя Юра наловил ершей
И принёс ершей тех – тёте Нине.
Хоть мелки, не выгнала взашей –
С уважением к добытчику мужчине.

А на Волге сегодня мороз!
Рыбаки все в палатки залезли.
Я бы даже не высунул нос,
Если бы не писал для вас песни.

Я поймаю залётную мысль,
Кину на белый снег, словно рыбу.
Глазом метким стрельну прямо ввысь!
И опять попаду пальцем в небо.

И спою: «Хорошо! Хорошо!»
Даже если «серпом по мошонке».
Извините меня, я пошёл.
Со стихами, с уловом – к девчонке.
2002 г.

Не безумствую и не лукавлю –
Разухабистость жизни люблю!
И Россию поющую славлю!
Как родимую маму свою.

Пробуждён золотым перезвоном
От хмельного запойного сна!
И по сердцу гуляет бессонно
Затяжная живая весна!

Не к чему больше старые клики
И причуды заблудших вождей!
Я из жизни беру, не из книги
Стихотворные капли дождей!

Раскалённые линии молний!
Неуёмность предветренных гроз!
Среди вас я – не посторонний.
И люблю, и страдаю – всерьёз.

Как спою! Кто-нибудь да подхватит!
Захлебнуться тоской - не боюсь!
Нам с тобою печалиться хватит!
Залихватская, юная Русь!
2002 г.

…Когда бежали марш-бросок
Холодной лютою зимою –
Никто из нас не изнемог.
Мы все дошли живой толпою.

На полигоне загорать,
Лёжа в снегу – вполне возможно.
Но, нет, ребята, воевать
И убивать – глупо, ничтожно.

Конечно, спорить есть о чём.
Но Истина Жива без споров.
Смотрите же – как мы живём?
В стране хозяев и заборов.

Кто провоцирует войну
И тёплой кровью руки моет?
Как всё старо! Прочь сатану!
Защитники Любви – герои!
2002 г.

«Разворотил» пол города
Заезжий музыкант.
Уныние расколото
Об ледокол-талант.

Раскинул буги-вуги,
Прошёлся по ладам.
Заколыхались руки
По зрительным рядам.

Под разудалый ритм
В гармонии огня
Как музыкой горит он!
Зажги же и меня!

Посыпались как бусы
Жемчужины-слова.
С плеч, вдруг, опала усталь.
Мелодия нова.

И распростёрлись крылья
Надежды и любви!
Серебряной полынью
Печаль моя сгори!
2002 г.

В сердце большом скопите Любовь.
Достойно несите по жизни свой Крест.
В Святилище сердца, Душа – это кровь.
Души Господние чище невест.

Белым огнём, несказанным путём,
В Небо уходим мы. Каждый в свой срок.
Что мы с собою в Вечность возьмём?
То, что нетленно. Будь счастлив, сынок.
2002 г.
Я стою на крыльце, подпираю косяк.
Вверх смотрю. В небеса. Начинает морозить.
Я пускаю дым в ночь. В голове – кавардак.
Сигаретка дошла до того, чтобы бросить.

Наверху, между звёзд, замерцал огонёк.
Самолёт. Средь фигур замечательных, вечных…
Меж созвездий летит, словно смысл между строк,
С лёгким грузом людей – пассажиров беспечных.

Вот и мысли мои, словно тот самолёт.
Хоть просты, но полны недосказанной тайны.
Я стою на крыльце, как вселенной – пилот.
Развернусь, растворюсь в этой выси бескрайней.

По воздушной той трассе, я – с детских лет,
Уносился к мирам, через чистые грёзы.
И глазами мальчишки – Российский поэт,
Собирал в свою душу и радость, и слёзы.

Наша жизнь – не игра. Не затейливый тир.
Далека, высока и чудесна дорога!
Выйду вновь на крыльцо. Вгляжусь в звёздный пунктир.
Соберу гроздь огней. И скажу: «Слава Богу!»
2002 г.

Красивая жизнь среди мрачных венков.
Улыбки друзей с керамических фото.
Железо в карманах. И встречи без слов.
Да к чёрту! Имел я – такую работу!

Ты предлагал, вспоминал о войне…
Вижу и сам: ты Афганом изранен.
Но я живу в Православной стране.
В Церковь хожу. И по выходным – в баню.

Игры в «крутого» - не для меня.
Я – не загонщик. И не пёс гончий.
В моей душе – полыханье Огня!
А не завистливый трёп и вой волчий.

Ты же боролся со мной на руках!
Я не кичился. Но и не сдался.
Нет, я не трус. Но есть божий страх.
Я победил, и собою остался.

О, как мне всё это ваше хламьё…
«Тачки, хрусты, выпендрёжи, волыны».
И, да простит меня твоё бабьё,
В них нет мечты. А я – мужчина.

Я уезжаю в свою полосу.
Пусть там беднее, пусть там не лучше.
Пусть даже смерть заточила косу.
Я буду жить. Жизнь – она учит.
2002 г.

Новый день на стадии начала.
Был туманный перламутр мне одеялом.
С добрым утром! С добрым утром! С добрым утром!
Всем спасибо за блаженные минуты!
Нет похмелья после веселья!
Свежий воздух пьянит - пуще зелья!
Потянусь! Запою песнь простую –
Как увидел с утра Русь Святую!

«С добрым утром!» - Ору: «С добрым утром!»
Над поляной туман – перламутром!
А из стога торчат чьи-то ноги.
Солнце жарит свой блин на востоке.

«Во, Ярило слепит!» - глаза жмурю.
И соседку ущипнув, сбалагурю:
«Не ругай ты меня, дорогая!
Ведь не я же – дурак, жизнь такая!

Голова-то умная!
Да, мысли неразумные –
Всё гуляют по мозгам.
Эх! Толпою шумною!»
2002 г.

А полюбил бы меня кто!
Теперь мне сильно одиноко…
Я пил сегодня. Ну и что?
Один пил. Но не очень много.

За окнами пушистый снег
Кружится будто бы впервые.
Какой я странный человек.
Сдал «передачи голевые»…

Моя судьба как лёгкий мяч,
Вдруг, из-под чьих-то ног сорвалась!
Всё! Вне игры! И кончен матч!
Недоумение осталось:

«Ничья… Я выжил? Не пропал??!»
Башка болит. Пятнисты думы.
Я встал. Шатаясь зашагал
На опустевшие трибуны.

Какой нелепый изувер!
А, может сам – накуролесил?
Ступеньки сломанных карьер –
Скрипят. И что? Я пьян и весел!
2002 г.

Листья – желты. И с высоты – падают…
Мои мечты, хоть и пусты – радуют!
Мои дела – куча мала. Справимся!
Мои года… Что мне года? Нравимся!

Я закурю. Хоть не люблю – хочется.
Водки попью. Грустно. Налью – смочится.
До дна добью. И, подобью денежки.
Слегка икну. И подмигну – девушке.

Дальше писать? Буду гулять. Может быть.
Может быть с ней. Может быть так, с прохожими.
Вдруг озарит! Повезёт – поведёт в «дамочки»!
В двери втолкнёт. Свет зажжёт. Дверь запрёт.
Подаст тапочки!

Листья – желты. И с высоты – падают…
Мои мечты, хоть и пусты – радуют!
Мои дела – куча мала. Справимся!
Мои года… Что мне года? Нравимся!
2002 г.

«Ты изучил: английский, французский и немецкий.
Ты отыскал в себе изысканность манер.
Средь дипломатов юрких на вечеринках светских
Всегда готов играть был в пинг-понг и адюльтер.

Со знатоками вин, элит кулинарии,
Жеманно смаковал причуды поваров.
Катался на спортивном секс-автомобиле.
Срывал свой курс на бирже. Был ас договоров.

Ты никогда себя не утруждал работой.
Богатых женщин мял. И с лордами кутил…» -
Я книжку пролистал. Не верится мне что-то.
Чтоб стать миллионером – уйдёт не мало сил.

Пойти что ли в кабак? Конечно – не Лос-Вегас,
Но всё же ничего. Развеяться пора!
Одевшись просто так, сажусь как есть в «телегу»
И, шлёпнув о клаксон, срываюсь со двора.

Какой-то сумасброд на входе – врезал первый.
Но я не идиот. Хук слева! Положил…
Потом у стойки бара приклеились две стервы.
Хотели есть и пить? Увы, я их отшил.
Вот так вот и живу. По-всякому бывает.
Стараюсь прививать изысканность манер.
Хоть вечерок гульну. Как дальше жить? Бог знает.
И говорите: «Сударь». Не говорите: «Сэр».

«Вот ваша водка, мистер»,- Пришла официантка.
Я – «сударь», а не «мистер». И парень в доску свой.
А спутница моя, конечно, иностранка.
О, леди неземная, вы взяли мой покой.
2002 г.

Вы в городе, наверное, не знаете –
Как я в деревне – вроде бы, живу?
Всё водку пьёте, девок развлекаете?
Послушайте тогда, что вам скажу.

Уже проснулась Русь многострадальная
От кровью застланного, каторжного сна.
Зазолотилась вновь страна бескрайняя –
Взметнулись к небу храмов купола!

Но по просторам, словно лисы рыжие,
Всё бродит алчность: где б содрать чего.
И топчутся их города бесстыжие –
На нищенстве народа своего.

Где нет любви – там снова будет месиво.
Любите всех, но ненавидьте грех.
В трудах живите. Славьте Бога – песенно!
Он – мудрость, нисходящая на всех.
Творите благо, что для сердца – золото.
А не гребите только под себя.
Минуло времечко – серпа и молота.
Огонь и Свет идут от Алтаря!

Всем хватит – Жизни! Каждому отмеряно.
Лукаво время. Но на то и жизнь,
Чтоб делать правду – искренне, уверенно.
Как радугой расцвеченную высь!
2002 г.

Я вспоминаю детство.
Тот несказанный свет –
Огня любви, что в сердце
Томился много лет.

Как я глядел в оконце,
А дед меня позвал
И на затменье Солнца
С крыльца мне указал.

Я вспоминаю чувства,
Что довелось пройти:
Смирение и буйство –
Как речку перейти.

Всего хлебнулось вдосталь.
Но всё же я живой.
Сижу, понурясь просто –
Кудрявой головой.

Наверное простужен.
И в сердце странный стук.
Я никому не нужен…
Всё валится из рук.

Быть может, водкой с перцем
Простуду отогнать?
Израненное сердце слезами приласкать…
2002 г.

Недоделанная вещь
Всё же побуждает думать.
Иногда – взять бы, да плюнуть!
Вроде уж извёлся весь.

Кто-то лучше, кто-то хуже.
Но никто не может – так.
Океан – увидеть в луже.
В грандиозности – пустяк.

Иногда сам критикую
Чьи-то слабые дела.
Но порой ветер всё сдует –
Ерунда – стоит цела!

Претендующий на вечность,
Кто я на Земле? Поэт.
Пронесём же человечность
Через жизнь. Сквозь много лет.
2002 г.

Слышу раскатистость волн
В старом задумчивом регги.
Прошлое, как детский сон
В том музыкальном ковчеге –
Простых аккордов и слов…
А ведь тогда я был счастлив…
Среди Сибирских снегов,
Душевных травм и ненастий.

Ведь думал я о любви!
Искренней и настоящей.
Через широты Земли –
Шёл к той звезде не слепящей.

К той дорогой и родной,
Кто родила мне ребёнка.
Я прикипел к ним душой.
Я слышал смех сына звонкий…

Снова сижу «на нулях»,
Эко, меня поломало…
Но не рассыпался в прах.
Сердце слегка лишь порвало…

Словно порвалась струна…
Я в море, чувствами полном.
Регги. Размерно – волна
Глушит сердечные стоны.
2002 г.

Пошли басы - как инопланетяне.
Ударники стучат, как пульс в нирване.
Туманные огни по сцене бродят.
И соло – гитарист в астрал уводит.

Какое тут пространное звучанье…
Мелодии – почти сродни молчанью.
Из облаков выглядывают феи.
Я многого сказать, увы, не смею.

Брожу по небу, как по колыханью:
По мыслям, по делам и по страданьям,
Под взглядом, что поддерживает звёзды!
В Дом Радости войти ещё не поздно.

У-у-у! Что это было?
Да где-то там, над уровнем могилы…
Вдруг, тьму – разорвало, как полог.
И, яркий луч вонзился, как осколок –

Да прямо - в сердце! Сердце просветлело!
Душа, увидев свет – вернулась в тело.
И ощутила вес земного груза.
Душа и плоть. Мне радостны их узы.
2002 г.

В тайге живёт старик,
Он от людей отвык.
Всё лето промышляет рыболовством.
Плохи его дела –
Старушка померла.
Он пьёт всю зиму, с каторжным упорством.

Возьмёт, зверьков забив,
Ну, ящика: два, три.
И, прилетают инопланетяне…
В сторожку позовёт,
По маленькой нальёт.
Зима проходит будто бы в нирване.

Но пришлые с небес
Так зачастили в лес!
Без повода! И лили водку – в кружки!
Что старому тогда?
Подался он в бега.
И КАМАЗист отвёз его в психушку.

История – не ложь.
Поди – проверь, коль хошь:
Где там в Сибири инопланетяне?
Там Хант, жующий чай
Жене льёт через край.
От «огненной воды» - олень в стакане.
2002 г.

АДАМ И ЕВА.

Когда Блаженный Бог и Вождь
Захочет охладить нам нервы,
Из туч клубящихся и серых,
Как из ведра – прольётся дождь.

Когда от грешной суеты
Нас отвлечёт ветер привольный,
Мы станем тихи и спокойны.
Воскреснут юные мечты.

И свежесть, вдруг, ворвётся в спальню.
Не меч, не хаос, не погром.
Вдруг, пророкочет в небе – гром!
Как молотом по наковальне!

Мы, исцелясь от маеты,
Возле окна вдохнём прохладу,
Смотря на колыханье сада,
Адам и Ева. Я и ты.

Родится новая любовь.
Не в шелухе – забот и денег.
Ведь и трудяга и бездельник
Имеют в сердце: жизнь и кровь.

Простой и чистой станет суть.
Мы, не желая расставаться,
Начнём плодиться, размножаться –
В веках продлим любовь и путь.
2002 г.

Я вышел. Нету никого.
А есть ли те, кто меня помнит?
В ответ мне шелестят лишь волны:
«Ты вышел. Нету никого ».

Зря бросил якорь у причала –
Сорвал не прочное звено.
А, впрочем – уже всё равно
Цепь проржавевшая пропала.

Ничто не держит. Но как грустно…
Кому мой чудный нужен план?!
Я бился в двери как баран.
Открылась дверь – за дверью пусто.

Жизнь – словно старая баржа,
Без толкача, без груза даже.
Не подлежащая продаже –
Бродит по палубе Душа…
2002 г.

По всей России ночь и ветер,
А я сижу при свете свеч.
За мной потрескивает печь.
И, как я сам давно заметил –
Моя несвязанная речь
Звенит как дождь на ветках ветел.

А я совсем не понимаю
Зачем и для кого пишу…
Зачем живу, зачем дышу
И близко всё воспринимаю.
Вновь сигарету затушу.
Плесну в стакан замутку чая.

Жгу бесполезные стихи.
Сжигаю мысли – как бумагу,
Как жизнь… Где чувства. Где отвага.
И покаянные грехи.
Сижу без Родины, без флага,
У костерочка чепухи.

Нет смысла – без определений.
Во всей вселенной горит свет:
Того, что написал поэт.
А в печке – в ворохе сомнений
Горит былое словно бред.
В огне – высокомерный гений.

Когда нигде не светит свет,
Опять поэт – ночью бессонной
Зажжёт свечу, больной и томный.
Идеей разорвёт запрет
И в бесконечности просторной
Отыщет вечности сюжет.
2002 г.

Премудрость жизни такова:
«Мы – люди, будто бы – трава.
Прошли года. И нас уж нет…»
Но, кто на перепутье лет
Нас и поддержит и спасёт
И молодость души вернёт?

Таланты юности – цветы.
Растите добрые плоды.
Потомкам будет, что сказать.
Помянут и отца, и мать –
За то, что научили жить!
Но, что нам следует копить?

Тот, кто умеет созидать,
Жить, а не в детское играть,
Кто сохранил в себе мечту,
Свои любовь и чистоту,
Кому открыта в счастье дверь,
Тот своим детям скажет: «Верь!»
2002 г.

ДЯДЯ КОЛЯ.

Разудалый лётчик Николай,
Кто давно улетел уже в Рай,
Как летал! Как стрелял!
Как врага зашибал!
Эй, братишка, пропой-ка давай!

…Среди ночи нырнул из-за туч –
На врага. Да попался под луч.
Ша! Зенитка строчит!
Дядя Коля вопит:
«Чёрт-фашист! До чего ж ты вонюч!»

«Тра-та-та!» - Застрочил пулемёт.
Сколь фашистов легло? Может взвод.
Рядом бомба легла,
Прямо в ад унесла
Много трупов – ногами вперёд!

«Ха-ха-ха!» - Так и хочется петь!
Хорошо в самолёте лететь!
Но, горит самолёт!
И подумал пилот:
«Мне б до дома чуть-чуть допердеть!»

Но дорога, увы, далека.
Дядя шлёпнулся в тылу врага.
Прямо в гору воткнул –
Клюв. И крылья погнул.
Сиганул, помянув облака.

Но пилота враги не нашли.
Дерзко дядька блуждал денька три.
К партизанам пришёл –
Его взяли - под ствол.
«Беломор» закурил – помогли.

…И не раз дядя Коля взлетал!
И фашистов лукавых – карал!
Ну-ка, парень, пропой
Тот мотив удалой –
Про пилота. Какой был герой!
2002 г.

Девчонки молодые,
Пока ещё святые.
(Или пока – пустые?)
Не злитесь на меня.
Когда придёт ваш первый,
Имейте в себе веру:
Вы – женщины, не стервы,
Играние Огня!

Не глупые пустышки.
Не сладкие малышки.
А Золушки из книжки,
С надеждой на любовь!
Не тратьте понапрасну
Из чувств ваших прекрасных.
Последствия – ужасны.
Не малая в них кровь.

Я вам твержу упрямо:
«Бодритесь постоянно!
Вы – будущие мамы
И жёны у мужей!»
И, что я знаю точно:
«Не слушай змей порочных!
Тогда тебя досрочно
Не выгонят взашей».

Мужчине – продолженье,
Ему – ребра лишенье.
Любовь и восхищенье –
Всё вы! Ведь вы же – жизнь.
Не искушайте Бога,
Желая слишком много.
Тогда вам от порога
Откроется дверь ввысь!
2002 г.

Твоё имя морское – Марина
Вспоминаю так часто. Сейчас.
Твои губы – мечта для мужчины.
И зелёные заводи глаз.

Твои волосы блеском изводят.
Красоте той попробуй поверь.
Нежный голос куда-то уводит…
Чтоб сгубить. Как я понял теперь.

Что-то вспомнилось мне про русалок,
Как спасался от них Одиссей.
Либо - к мачте вяжись. Либо – жалок,
На корм рыбам. Безумный, ничей.

Я пытаюсь отвлечься работой.
Привязал себя крепко к рулю.
Только, что-то, так – жить неохота.
Я русалку морскую люблю…
2002 г.

Холоднокровная «любовь»
Часто в миру преобладает -
Это не та, кто зажигает,
А жалит, лжёт и портит кровь.

А я хочу любви Огня,
А не горячечной пустыни –
Бредовых снов, где нет в помине
Одной живой, кто для меня.

И я, в конце концов, взорвусь!
Шипенье змей уже достало!
Но всё же есть ещё немало
Любовных искр – чтобы сжечь грусть!

Не подмочил свои дрова!
Змеиным горько-сладким ядом.
Нет! Чувства предавать не надо!
Любовь – Свята. Любовь – жива.
2002 г.

Прилечу!
На «Голландце» из огня!
Только позови меня!
Без тебя мне – только грусть…
Почему
Ты оставила меня?
Убежала с корабля.
Потерять тебя боюсь.
Как же так?
Сорван флаг моих идей.
Ты, забрав наших детей –
Просто предала меня.
Как же быть?
Как предателя любить?
Или пушки расчехлить,
Чёрный флаг поднять? И жить!

Но с тобой –
Наша дочь и сын родной.
«Эй!» - Кричу: «На абордаж!»
Корабли,
Те, что шли с большой земли,
Счастья мне не принесли…
Где же флаг надежды, наш?

Прилечу!
На «Голландце» из огня!
Только позови меня!
Без тебя мне – только грусть…
Почему
Ты оставила меня?
Убежала с корабля.
Потерять тебя боюсь…
2002 г.

Мы – «соль земли». Льём пот и кровь неистово.
Всё ищем смысл жизни. Суть любви.
Но Непреступной остаётся Истина.
И нерушим Святой Завет Крови.

Кто наполняет Полнотой нас всех?
Кто Жизнь даёт и путь наш поправляет?
Кто навсегда людской изгладил грех?
И процветание нам обещает?

Кто сохраняет авторское право:
На небо, землю, воду и слова,
На чувства, мысли? Это не забава.
Всё это Божье: сердце, голова…

Неся свой крест, мы – пользователи жизни,
А так же – устроители её.
И мудрость, нисходящая к нам с выси –
Несёт дары. И каждому – своё.

Господь посеял Слово - на целинку,
И Поросль Христианства даст плоды.
Придёт пора поднять с Земли «корзинку»,
Души Судить и оценить труды.

Кто перед Богом – словно его образ,
Лицо и сердце в жизни сохранил?
У каждого сочтён и малый волос.
Нас, Бог Живых, поднимет из могил.
2002 г.
       
Шуршанье листьев как шептанье –
Летящих с кроны, прежних дней.
Их под ногами увяданье
И умиранье – всё видней.
В грязи растоптанные миги,
Ещё звучащие слова…
Цветными «буквами» как в книге
Втоптались в грязь слова-трава.
2004 г.

Цветок и я - одно и то же
Структуры только разные.
Сорвали – когда был моложе
И затоптали в грязное…
20.05.2006 г.

Бог славен! И это радует!
Когда невзгоды кругом и грязь,
Когда бесчинствует нагло мразь,
Живу, порой сомневаюсь - надо ли?
Но славен Бог мой! И это радует!

Кто-то заблудший, кто-то слепой.
Кому-то время дано – покаяться.
Несовершенной молюсь душой,
Не всё умею, не всё мне нравится.

Но вижу божее естество
В Его твореньях больших и маленьких.
Так хорошо мне и так светло,
Как тот младенец в руках у маменьки.

В природе Отчей читаю жизнь.
С глотком воды вспоминаю Господа.
Взор устремляю куда-то ввысь.
Радуясь Богу, любя без повода.
30.07.06

Меня не любят, предают…
Вся жизнь моя - одни мученья.
Я не могу найти приют.
И вот пишу стихотворенья.

Живу невзгодам вопреки,
Отставив подлое унынье.
Но добивают дураки.
Я слаб и болен. Сыт полынью.

Все ищут гибели моей.
И шлют проклятия за правду.
Да, я хотел бы быть добрей,
Мой крест тяжёл. А судьи рады.

И я совсем уже упал,
Но, глядя в небо – поднимаюсь.
Я жить устал, но не пропал.
Творя добро, грешу и каюсь.

И я, наверное, сильней,
Чем злые люди и их страсти.
Течёт сквозь пальцы песок дней.
А я по-прежнему несчастен.

Изломано моё житьё.
А я стараюсь за устройство.
Вокруг – у каждого своё,
А мне - за ближних беспокойство.

Я не по правилам избит.
Преступно подло исковеркан.
И вопль души моей летит –
Беззвучно… Бесконечна мерка -

Святой высокой чистоты,
Где я ищу душе приюта.
Но дни воздушны и пусты.
Плоть тяжела. Тяжки минуты.
18.11.06

Я раскаянный грешник
Из честного рода.
По сознанью – не здешний
И царской породы.

Весь израненный, битый,
Но с доброй душою.
Потом, кровью умытый.
С больной головою…
3.12.06

Я устал, но надо помогать.
Я больной, но надо выживать.
Дел полно, но надо отдыхать-
Праздники и совесть соблюдать.

Я - герой, но меня часто бьют.
Дом родной, а я ищу приют.
Исковеркан, но душой не слаб.
Я свободен и я - Божий раб.

Нет здесь правды в мире зла и лжи.
Только надо побеждать. Скажи:
«Мрак и холод, взрывы и распад
Дух Господень победит сто крат!»
4.12.06

Механик мне отладил нервы,
И вправил мысли костолом.
Я не последний и не первый
Кому досталось поделом.
2006

Конец игре. Я видел мерзость стерв.
Я знал предательство друзей, родных и близких.
Остался ль хоть один здоровый нерв,
Чтоб вновь любить и сердцем и пиписькой?

Не верил лжи, но человеком был.
Не мстил за боль, снеся всё терпеливо.
И ел, и пил, и, в общем, скромно жил.
Теперь я умираю. Всем счастливо!
5.12.06

Не приверженец разврата
А святой породы,
Я родился виноватым,
Рано стал уродом.
И не то, чтоб очень криво,
Как-то некрасиво…
Протекли мои года
Дождевым курсивом.

Я не многое успел
Но и не сломали.
Жить по-доброму хотел,
А сумел едва ли.
Огрубел, заматерел,
Хоть остался чутким.
То был пьяным, то трезвел,
То был битым жутко.

Но остался сам собой
С верой в жизнь и в БОГА.
А за боем – новый бой,
За порогом – мир иной…
Дальняя дорога.
3.01.07

Есть хищные цветы
Зловонным манят смрадом -
Зверьков на падаль падких,
Чтоб не спеша пожрать.

Порой и я, и ты
В своих мечтаньях сладких -
Стремимся в пасть к страстям,
Чтоб гнить в них и страдать.
15.01.07 г.

Мы выбираем воду - пить.
Мы выбираем мысли - думать.
Мы выбираем куда плюнуть!
И всё же не умеем жить.
15.01.07 г.

Не играйте в благородство
Там, где только ветра вой,
Там, где нищенство, уродство,
Беспросветный мрак ночной.

Не блистайте жемчугами –
Где оскалились ножи.
Люд – с больными головами,
Не до жиру. Был бы жив.

Не послушают здесь Святость
И невинность заплюют.
А увидев в лице радость,
Позлорадствовав – убьют.

Здесь повсюду хвосты ада
И взбесившаяся тьма.
Потому играть не надо
Размышленьями ума.

Не наступит просветленье –
Изуродовано всё…
Мёртвых – ожидает тленье,
Тот, кто жив – будет Спасён.

Оживёт давно усопший –
В ком ещё не смеркнул свет.
И пустые смежит очи –
Тот, в ком больше света нет.

Помни, друг мой, о могиле!
О спасении души!
Чтоб растаяли в бессилье
Бесовские миражи.

Научись любить: не злато,
Не стенанья о судьбе -
Бога полюби и брата.
В общем - близкого тебе!
26.02.08 г.

Звёзды меня лечат на исходе лет,
Меркнет суета, остаётся – СВЕТ.
18.08.07 г.

И дубы на дрова…
И люди, и дела их – тоже дрова…
Сколь убудет нас? Сколь прибудет?
Сколько выделится тепла?
Мимолётная вспышка в вечность
И неведомый дальше путь.
Красота дерев, человечность –
Милость Божья. Вот и суть.
8.09.07 г.

Бежал от адского огня
В потёмках мрачных размышлений
Как мало светлого мышленья
Осталось в глубине меня.

Всю жизнь гармонию искал,
Стезю святого совершенства.
Познал грехи – вместо блаженства,
Но, слава Богу, не пропал.

Не в силах вынести мозги
Накал раскаянья и сути.
Презренный яд порочной мути…
Ни дел благих, ни слёз, ни зги…

О, как мне выковать себя
И нужно ль жаждать оправданий?
За похотливые желанья –
Хватают языки огня.

Есть свет, то близко, то внутри.
То свет благой, то адский пламень.
И я нелепыми стихами
Тешу себя. Душа, не ври.

Великий смысл сокрыт в простом:
«Мы зря грешим и ненавидим.
Когда раскаемся, увидим –
Агнец любви заходит в дом».
24.09.07 г.

По три звезды туда - сюда,
В различных поворотах.
Не докучает никогда
Небесная свобода.

Ненарисованная жизнь…
В ней закодирована вечность.
В твореньях Жизни - скрыта высь,
И в свете звёзд – есть человечность.

А я устал себя винить
За то, что мнил себя разумным.
Как, оказалось, был безумным.
А звёзды – научили жить.

И вот, далёкие – близки.
А одиночество – без меры.
Я насаждаю святость веры
И светлый разум под виски.

Пульсация моей крови –
Солёная река сквозь время.
И млечный путь втекает в темя,
Словно энергия любви.

Как от открытого лица –
Для Бога сердце откровенно.
Всё говорит о сокровенном.
Под строгим небом я – овца.
04.10.07 г.

Я среди шума затерялся
Горошиной огня святого.
Искал общения живого.
Был много бит, но ум остался.

Всю жизнь, выруливая к свету,
Весь в нечистотах извалялся.
Грехом, бывало, забавлялся…
Но праведна душа поэта.

Пути колышутся как тени –
Ветвей деревьев на закате.
Не погубил себя в разврате,
Не утопил в вине и лени.

Я не хочу гореть в геенне.
Но сколько жути, мути, терний
Проходит мой усталый гений,
Ища «иголку» в прелом «сене».

Вне алгоритмов, сетей, связей,
Смотрю в себя, смотрю наружу.
Во мне есть и огонь и стужа,
А в мире внешнем – хватит грязи.

Как много суеты и шума!
В движеньях мира хаотичных.
Порочно, зло и неприлично
В осадок опадает сумма –

Вреда людей, забывших святость.
И я ищу место молчанью,
Чтобы не зреть, не слышать гадость.
Всё надоело. До свиданья.
18.10.07 г.

Уже не фильм, а киноплёнка…
Сюжета - нет. Процесс – стал зримым.
Я, наблюдая, встал в сторонке
От жизни ползающей мимо.

Я не участвую в процессе
И не заглючился в сюжете.
Чья правда чашу перевесит?
На том, или на этом свете?

Процесс идёт. И без сомнения.
Есть свойства, функции у каждого.
«Резисторы-сопротивления»?
Или – часть большего и важного?
19.10.07 г.

Политике - "Свой двор", не чужд.
На этом зиждется свобода,
Чтоб, в чёрный миг, из "лживых" уст
Страна б не приняла "урода".

"Свой двор" - естественный такой.
Сначала - там, а здесь - позднее...
И потому мы не умеем
Познать всей истины другой.
19.10.07 г.

Мы - не подвальная страна,
Мы – не Московские придатки.
Народ России – не остатки.
Мы – собранные времена.

Мы – кровь князей и королей,
В борьбе и славе просиявших,
Мы – свет простых святых людей,
За правду жизнь свою отдавших.
19.10.07 г.

Две крайности: «убить» - «любить»
Соседствуют друг с другом.
А между ними слово: «Жить».
Можно – любить, не нужно – бить.
И всё – порочным кругом!

Истоки наши далеки,
От Божьей благодати.
У человека есть мозги,
И две руки, и две ноги,
А он погряз в разврате!

Вот мухи достают меня!
А вроде безобидны…
Чтоб я не спал. Не-то съедят…
Вот так вот и враги глядят
И жаждут панихиды.

Чтоб насладиться, оболгать.
Упиться чувством превосходства.
Два слова рядом: «жить» - «страдать»…
С «гармонией» - «уродство».
25.10.07 г.

И песок из глаз – вместо слёз…
00.00.00

Ночь ли, день ли – хорошо!
Я родился чувашом!
22.11.07 г.

Мне тяжело. Я умираю. Теряю тех, кого люблю.
Так одиноко! Так страдаю! И сам с собою говорю.
Понять хочу. Молюсь и плачу. Как жить у жизни на краю?
Жить не могу. И сердце скачет. Где хорошо? Разве – в раю.

Не нахожу я утешенья. А вижу лишь ворох вины.
Я, виноватый от рожденья. Несчастны дни, ужасны сны.
Но говорю себе сто крат: «Крепись, держись, добра солдат!
Слезами горю не поможешь – напрасно голову лишь сложишь».

Кто я? Презренный человек. С трудом живущий глупый век.
Среди жестокости и грязи, вдруг возомнивший себя князем.
Но доброта сильна, должна быть,
Чтоб защитить себя хотя бы.

Где разум мой? Моё здоровье? Я исстрадался и устал.
Не раз своей умылся кровью. Я часто падал и вставал.
Меня все предали друзья. И с ними не встречаюсь я.
Гоню из мыслей бред разврата. Корява жизнь, низка зарплата.

Но снова выстрою свой план. И, с Божьей помощью, разумно
Пойду упрямо как баран – прочь от других баранов шумных.
Найду ли пажити свои? Бич пастуха? Иль волчьи зубы?
Хотелось просто жить в любви, приходится жить в мире грубом.
29.12.07 г.

Недвижность темноты и действие светил.
И нету пустоты, везде слиянье сил.
Незримые миры, пар визуализаций.
Поминки и пиры, религии простраций.

Творенья и процесс. Рожденье, умиранье.
Первичен – мир чудес. Вторичен – мир страданья.
Моя зубная боль – как мира обветшанье.
У каждого есть роль. Компьютер – мирозданье.

Не soft и не hardware, а действие Святого.
Насущный приговор – наш хлеб, посредством слова.
Мы выстроены все. Не все умеем жить.
Цветами на косе… Пытаемся любить.

А я прощал врагов, и мух, и тараканов.
Но мир ко мне суров. И я бываю пьяным.
Задумавшись о зле – не вижу оправданий.
Мой взгляд – лишь свет в окне. Пристанище желаний.

Гармонию искал – изломан, исковеркан.
Немногого желал – мне прибавляли мерку.
Хотелось чистым быть – меня смешали с грязью.
Слёг – по теченью плыть, вдруг, стал потомком князя.

Жизнь – страсти бренных тел.
Так мало доброты!
Поумничать хотел…
Лишь замарал листы.
2.01.08 г.

Привет! Неведомый мой друг!
Спасаясь от невзгод и скук,
Заметил, вдруг, родную душу.
Тайны - внутри. Стихи - наружу.
Я словно дух, среди пустынь.
Над сетью-Интернет летаю.
Искать - ищу, а знать - не знаю.
Хоть лоб, хоть сердце изморщинь,
Нет среди этих ширм - приюта!
Для исстрадавшейся души -
Лишь цифровые миражи,
Как уголья из ниоткуда...
Как трудно здесь поэтом быть.
Здесь много "мяса» - соблазнов,
Разлёгшихся желеобразно,
Чтоб тихим ядом погубить.
О! Воздух мой! Кругом обман!
И вездесущая реклама.
Поэт слоняющийся пьяно -
Знаток греха и страшных ран,
Такой же, как и все - баран,
Заблудший в этом грешном мире!
Шлёт вам привет! Имею честь!
Где ум? Где смысл? А Бог весть!
Я, растворившийся в эфире,
Мечусь над пламенем огня -
"Секретный полигон - ЗЕМЛЯ".
5.02.2008 г.

Кому есть дело до других?!
Так редкостно - уменье слушать.
Легко сложившийся, вдруг, стих
Со скрипом отворяет душу.

Эй, где ты там? Преобразись!
Не унывай в серой рутине!
Иди на свет, туда, где Жизнь!
Не одинока ты отныне!

Любая добрая душа
На Божью милость уповает.
Как листик на ветру дрожа...
А смерть приходит и, срывает.

И, что за шелест? Что за шум?
Чей голос трубный и высокий?
Прислушайтесь! Душа и ум.
Мы - с Богом! Мы не одиноки!
5.02.2008 г.

О, чистые святые люди! Простите грешного меня.
Не знал я, что так больно будет - стоять у адского огня.
Но как светлеет ум усталый, когда от страсти отрешусь.
Со всей любовью запоздалой молюсь и к Господу стремлюсь.
Я благодарен Святым старцам. И предкам благодарен всем,
Что научили не сдаваться перед нашествием проблем.
И не растерзанная воля, а кротость - Господу милей.
Не бражный дух - покроет горе. Благоухающий елей.
Не блуд, не суета устройства - не принесут даров и благ.
Внушить пустое беспокойство - старается лукавый враг.
Но вверх по лестнице мытарской мне без молитвы не пройти.
Отец Благой, по воле Царской - меня заблудшего прости!
26.02.2008 г.

Порадуйся за тех, кто свят. А с грешными не соревнуйся.
Безумие - копить разврат. И, потому, к таким - не суйся.
Не мы, а Бог - Жизни Творец. Не мудрствуй, избранный однажды.
Создатель благ всех и сердец - Живой! Не вымысел бумажный.

Мой Бог! Он действует везде. Приходит к тем, к кому Сам хочет.
Господь живёт в тебе, во мне. Дух наставляет и пророчит.
Когда негодностью своей мы Его Святость раздражаем,
Уходит Бог. Приходит змей. Он льстит нам, мы - воображаем.

Не замечая этой лжи, беснуясь в сытости, в комфорте.
Воспринимаем миражи как нечто важное. Не спорьте.
А Истина - проста, чиста. И мудрость к нам снисходит свыше -
Полна плодов любви, добра. Но часто ли её мы слышим?

А верящему - в радость жизнь. В молитве - свет. В трудах - старанье.
Над ним - раскрывшаяся высь, творящая благодеянья.
Он перед Богом весь открыт. (Пред Богом - никому не скрыться).
С ним всё о Боге говорит: и небо, и земля, и птицы.

Да, труден временный наш путь. Мы малодушны, часто ропщем.
Но всёж, давайте, как-нибудь. Господь наш - Свет. Свет Дня без ночи.
Ему открыты все дела. И самое - сердцебиенье.
А кто дал бесам удила, душа того близка геенне.

Я рад за тех, в ком Дух возрос!За тех, в ком вера - без сомненья.
Нам, Православным: "Жизнь - Христос. И смерть - приобретенье."
27.02.2008 г.

Оставшиеся.

От хренового семени - нет хорошего племени.
Только души расстрелянных нас ещё берегут.
И куда вы не глянете, не придёте, не встанете -
Гопота горлопанная, да бесовский приют!

И народ неухоженный, весь больной покорёженный
Кое-как выживающий, с чистой душой,
На дорогах заплёванных, с верою в невозможное,
Чудом, а поднимается - над "культурой" чужой.

Не наука, не критика, не бабло, не политика - Не обманут убогого, Святость не изорвут!
Потому, что мы - Божии. Хоть с нелепыми рожами,
Хоть грешны, да раскаянны - чтим Божий Суд.
13.03.08 г.

666Cookies
Покупайте: соль и спички,
Крупы, пилы, топоры.
За платёж по безналичке
Сгинем все в тар-тарары.
За контроль, покой, порядок
Мы в концлагерь попадём.
Здравый дух придёт в упадок,
Дух унынья обретём.
Кто бы пастырей послушал
Тот не принял бы «вакцин».
Кукиши посеют в души
Метки, под контроль один.
Лечит Церковь и природа
Помутнения ума.
К управлению народом
Лапы тянет сатана.
18.03.08 г.

И меня понесут, унесут, закопают.
Как и многих других - удалит этот мир.
По призыву Творца - души к Небу взлетают.
Выметают тела - из домов и квартир…
Так опавшие листья - на жизнь не пригодны.
Хоть ещё шелестят - шелестят о былом.
Вот и я - осыпаюсь… В полёте свободном -
Мысли носятся ветром, ворвавшимся в дом.
Я хотел изменить, зачеркнуть, переделать.
Скорректировать мир. Бога, ближних любя.
Только, что я умел? Душа ссорилась с телом.
И я шёл как баран - на закланье, скорбя.
Виноват ли я в чём? Да, наверно, не мало…
И весь мир виноват. Прозревающих - бьют.
Быть “козлом отпущенья” - как это достало.
Но живу - до конца. На том свете - приют.
10.07.08 г.

Перебили добрых мужиков.
Нет уже - тех сильных, славных.
Придушили кольцами оков.
Запинали, зло, в боях неравных…
Я - плохой. И нет уже той силы,
Чтобы взять разящий верный меч.
Надо ли? Кромсать ваш мир унылый?
Стоит ли - безумие стеречь?
29.07.08 г.

888
Собрал в ладони - бабочек опавших,
Уставших жить и умерших в свой срок…
С приходом осени - мудрее стану, старше.
И ближе к ним - порхнувшим за порог.
И грустно мне, и всё давно привычно.
То водку пью. То вновь пишу стихи.
Хотелось жить светло и необычно.
А жил - через невзгоды и грехи.
Как в зеркале кривом. Я - отраженье.
Корявое, измученное вдрызг.
Мне сумасшедший мир давал сраженья.
И видел я фейверк кровавых брызг.
И пятна на бетоне и асфальте…
Как бабочки… Их трепет - нынче тлен.
Опять война? Стреляйте - не стреляйте,
Я в вечность упорхну! Покинув плен.
8.08.08 г.

Поэтом быть - себя тиранить.
Всю жизнь исследовать, искать…
Лежит в руинах моя память.
Нет больше смысла разгребать.
Дыханье мимолётной смерти -
Как надоедливый сквозняк.
Укрыться негде… Люди-жерди.
За них не спрячешься никак.
И алкоголь уже не манит.
И сердце больше не болит.
Холодный труп - ничто не ранит.
Циничный мёртвый разум - спит.
Живите все, любите, верьте.
Пока ваш трепет не иссяк.
Поэтом быть - рваться сквозь сети.
Увидеть свет. Покинуть мрак.
23.10.08 г.

Душа.
Смотрю на звёзды… Ветерок холодный
Колышет на мне чёрную рубашку.
Бесстрастное бессмертие свободы
Взирает на меня как на букашку.
Я трепещу, жить вечно не умея.
Я слаб несовершенен и ничтожен.
Величия миров - не разумею.
Я не свечусь, покрытый тусклой кожей.
Я как слепой. И Ангелов не вижу.
Я как безумный. И не знаю сути.
Мало люблю. Не радостен. Пристыжен.
Живу, будто напившись смрадной мути.
Душа, душа. Ты истомилась в теле,
Не научившись жизни, как другие.
Поёшь, изнемогая, на пределе -
О вечности. Презрев дела мирские.
26.10.08 г.

Брак венчаный - Святая Тайна.
Разврат - погибельный огонь.
Честь - берегите изначально.
Свой трепет - облачите в бронь.

Когда венчает двух - Господь,
И сердце - голову не свергнет,
И свет души - объемлет плоть.
Звезда во тьме горит, не меркнет...
20.12.08 г.

Дух смирения.
Скинь обиды, комплексы и грусть.
Было больно, стыдно… Но и пусть.
Слишком много на земле подонков.
А Святые  лики - на иконках.
Мир - безумец, лжец, насильник, вор.
И давно имеет приговор.
Зря ты сердца своего не рви.
Хочешь - плачь. Но громко не реви.
За тщеславной местью не гонись.
Всюду - жизнь. Ты просто помолись.
Не травись обидой словно ядом.
Ты меня не видишь, но я рядом.
То лампадой, то огнём свечи,
То звездой сияющей в ночи.
То стихами, что прочёл поэт,
Душу лечит мой смиренный свет.
30.10.08. г.

Север.

На шапке мира -
Здесь не так тепло.
Ветра промозглы.
И секут снегами.

Влезай на шапку,
Если припекло.
Поговорим с тобой
Стихами.

Север улыбчив,
Белоснежен, юн.
Здесь нет разврата,
Гнили и фашистов.

Кто стал забывчив -
Вспомнит звуки струн:
Романтиков любви
И оптимистов.
2008 г.


Когда предательством любовь
Приправлена как ядом,
И правда жизни - столь извращена,
Кипит отравленная кровь...
Но, в общем - нафиг надо.
Чем ближе Бог, тем дальше - сатана.
8.01.09 г.

Я лечу на планете Земля
По просторам таинственной бездны.
От величия - до нуля...
Бесполезно.
12.01.09 г.

Отчего всё так печально,
Так надорвано, смурно…
Не грешил бы изначально –
Может был в раю давно…
12.01.09 г.

"Мой рэп."

Распались пазлы мира шумного
На тихий снег и трёп безумного.
Из сердца выпала труха.
В мозгах - сплошная чепуха.

И вот, хожу-брожу растерянный...
Нечёткий. Словно недострелянный.
Работаю. Жую свой хлеб.
Пишу стихи - читаю рэп.

"Когда отрываешь кусок себя и отдаёшь любимому человеку,
а время разводит вас в разные стороны...
Ты вынужден лечить себя прагматизмом, чтобы жить.
Потому, что вместо любви и романтики - зияющая рана..."

Вы - дети. Я уже - старик.
Я видел жизнь и муть собачью.
И ко всему давно привык.
Не наезжайте. Не заплачу.

Смотрю на жизнь, на ваши юпики...
Известно:"На ошибках учатся."
Имел я этот мир как кубики.
И выживаю, как получится...
2.02.09 г.

Орёл.

Орёл согбенно рвал добычу,
Расставив плечи мощных крыл.
Порою вскрикивая зычно,
Как будто что-то говорил.

Сверкал на солнце взор ужасный
На воронов косящий зло.
Орёл и страшный и прекрасный
Метал кровавое перо -

Какой-то там нелепой птицы,
Попавшейся в тиски когтей.
Не так, чтоб просто порезвиться,
А - пропитаться, без затей...

Мы были молоды и рьяны
Когда вставали на крыло.
Теперь - лишь зажившие раны
Напоминают о былом.

Едим последнюю добычу.
Глотаем устаревший мир.
Ещё храним древний обычай,
Но, ПЛАМЕНЬ - наш окончит пир.
13.04.09 г.

Во мне как будто двести пуль...
Живу - так, будто уже умер...
В мозгах - навязчивая дурь.
И наваждения как зуммер.
Устал от бесовских атак,
Но не намерен поддаваться.
А сатана - лукавый враг,
Всё продолжает издеваться.
Молюсь и разгоняю тьму.
Ищу – Спасенья! Плоть нервозна...
Бальзам избитому уму -
Дух бодрый светлый. Всё серьёзно.
Какая странная война...
Душа и тело - за пределом.
Был много бит, сходил с ума,
Но возвращался - делать дело.
Я стал - как старое кино...
Всё, что зовётся этим миром -
Чудовищно повреждено
И поклоняется кумирам.
Но всё же есть всему итог.
И мне ли обличать пороки?
Переступая за порог -
Я снова думаю о Боге.
23.04.09 г.

Стою и молчу. Далеко до рассвета.
Усталые люди дожили до лета...
Не видно ни зги.
По ночам ещё зябко.
И ветер мозги
Теребит словно тряпку...
25.04.09 г.

Город.

Вот - "сад камней" и железяк.
Я созерцаю как дурак -
Нелепые нагроможденья,
Выискивая вдохновенье.

Я не любитель городов.
Поэту мил запах цветов,
"Ландшафт" - полей,
"Дизайн" - тайги,
"Иллюминация" - пурги.
15.05.09 г.

Дождь.

Дождь разливает чистоту,
И жизнь, струящуюся свыше.
Даёт святую простоту
Узнать получше и поближе.

Как воплощеньем добрых слов -
Водою землю напитает.
И мир суровый - станет нов.
И семечко, вдруг, прорастает!
15.05.09 г.

Могилка.

На могилке моей растут розы.
Я лежу, ожидая Суда.
Надо мною - то Солнце, то грозы.
А душа моя там... Где звезда...

Мои бренные старые кости
Побелели в истлевшем гробу.
Иногда ко мне ходят как в гости
Помянуть, рассказать про судьбу...
10.05.09 г.

Одеться в белое, ходить по чистому берегу...
Самим быть первыми, не наблюдая истерику -
Лживых политиков, и властьимущих начальников.
Пойдём по берегу, мимо цветастых купальников.
Забыли главное. И лишь теперь мы заметили,
Больные, странные - совсем одни на свете мы.
Среди мобильников, машин, забот, конкуренции,
Среди насильников с лекарством от импотенции.
Совсем другие мы, во всём от них отличаемся.
Ведь мы же сильные. Чего так редко встречаемся?
6.08.09 г.

Секретные стихи

Долина пластиковых клавиш
Лежит под чуткими руками.
Идёшь по ней. И давишь, давишь...
Ругаясь матом и стихами.

Не хорошо. Мы сдохнем скоро...
Нас продали. И не по разу.
И заключили договоры
С инопланетною заразой.

Правительство - бесам подвластно.
Жирует в капище мамонны.
Народ ты мой, родной, несчастный...
Готовься к страшной обороне.
21.10.09 г.

Менялись буквы, слова и гены.
Нас скрытно, исподволь уничтожали.
Но всё, что тщательно так скрывали -
Телепортировалось сквозь стены.
И всё чудовищное - раскрылось.
Всё нераскаянное - споткнулось.
И, в день назначенный - озарилось.
Сбылось начертанное и замкнулось.
22.11.09 г.

Что я услышу в этой тишине?
Когда не слышен ни малейший шорох.
Лишь звёзды. Ослепительны во мгле.
И мыслей - отсыревший порох.

Что я увижу в этой вышине?
Когда с трудом размеживаю веки.
Наверное, дано познать. Не мне.
О звёздах. О любви. О человеке.
8.03.2010 г.

Мы живём на ветру,
Где сдуваются лица.
Где весь мир - есть ничто.
А душа - как крупица.
День и ночь - как поток.
Но в нём не раствориться.
Потому, что есть Бог.
И молитва - как птица.
Бог - основа всех слов
С верою, без сомнений.
Над ветрами миров
И предопределений.
Все твердыни - туман
Перед Словом Творящим.
Оправданья - обман
Перед Богом молчащим.
5.10.2010 г.

Моё надгробье.

Я молчу под землёй.
Тишина - голос мой.
Был и рвался из жил.
И, как будто не жил.
Умер и задубел.
Не найдя, что хотел...
17.09.2011 г.

"G"
Противно, мерзко. В сердце боль.
Какой-то не такой я чтоль?
И вижу - страшное, когда
Никто не смотрит никуда...

Скажите, разве вам не гадко -
Быть шкуркой "Нового порядка".
Забыть про душу, падать ниц -
Пред НАТО - скопищем убийц!
Вам бог - мамонна, доллар - жизнь,
Пока до вас не добрались.
Вам грезятся смешные сны -
В когтястых лапах сатаны.
Масоны - пишут вам законы.
И электронные иконы -
Скоро войдут в ваши дома.
И будет "горе от ума"...
Все - подконтрольны, всем - учёт.
Но вы узнаете - где чёрт.
Из усечённых пирамид -
Он с долларов на вас глядит.
9.10.2011 г.

Мой труп.

Меня изъели червяки. И изнутри загнили кости.
Ничто - постылые враги. Теперь я умер. Так, что бросьте.
И никого я не сужу. И вы меня не доставайте.
Ведь я же к вам не прихожу НОЧАМИ ТЁМНЫМИ...
Прощайте!
30.01.2012 г.

Я долго жил.
Я много пил.
Я мыслил, но не говорил.
А для чего? Раз мысли злы:
"Я - молодец! Менты - ..."

Моя борьба.
Моя судьба.
Моё исследование лба.
От недр - до КОСМОСА вели.
Я - умный, что ни говори.

Но, БАЦ! - Менты.
Но, БАЦ! - Шпана.
И, шрамик посредине лба...
НО, надо мной лишь БОГ закон.
А враг мой - дьявол и масон.

Я - не мудрец, не разгильдяй.
Мне... ОДИНОКО! Наливай!
Кто я по жизни в жизнь влюблённый.
Я БОЖИЙ одухотворённый.
19.02.2012 г.

УАЗ. Гоп-стоп.
###
Ну, вы ваще! Смеюсь и плачу...
Пусть я - дурак. Но вы-то кто?
Так хоть стихами обозначу
Про банду доблестных ментов.

Над вами не свистели пули.
Не осыпался битый лес.
Вы ждали, подло, вам-то хули.
Почти, что у дверей в подъезд.

А я имел на отдых право -
По КОНСТИТУЦИИ РФ.
А вам - насрать. Всё для забавы.
Да, вы - козлы. Но я-то лев.
2.06.2012 г.
(по событиям 1.06.12 г. Примерно 16:50)

Потому и не спится,
Что не рвусь как бумага...
Только хищные птицы
Перенапряга
Исклевали всё тело.
Понакаркали в душу.
Чёрной стаей над белым:
"НИКОМУ ТЫ НЕ НУЖЕН"
21.07.2012 г.

Удиви меня чистотой души...
Уведи меня от дороги лжи...
Расскажи мне то, что не знаю я...
И тогда скажу:"Мы с тобой друзья."
7.10.2012 г.

Вы, ребята, молодцы.
Только я совсем дурак.
Не могу понять никак
Как нас предают отцы.
Как нас матери сдают -
То в ментуру, то в приют...
Власти лгут. Был другом - враг.
Подлецами - полон мрак.
Где мой свет? Я вновь учусь.
Я - дурак. И не лечусь.
20.12.2012 г.

Каракули в блокноте.

Ты - прокурор. А я по крови - князь.
Ты в вотчину души моей  не лазь!
23.12.2012 г.
---
На сцене пляшут детки.
За шторками - ракетки.
11.01.2013 г.
---
По стране идут забавы -
Несудебные расправы.
11.01.2013 г.
---

Вы посчитали демонов - богами,
Пришельцами и высшим разумом.
Тех, первых падших, козлоногих и с рогами...
Тех, возлюбивших ложь и безобразное...

Вам не под силу миллионы лет.
Они не умещаются в сознании.
Вы погасили внутренний свой свет -
Свет Божий. И отправились в изгнание.

Вам лгут. Вам непрестанно лгут.
Весь мир пронизан ложью и жестокостью.
И как же объяснить вам, что приют
Приобретается усилием и кротостью...

Любовь и милосердие важны
В мирах нетленных, нас приобретающих.
А деньги, власть - кому они нужны?
Среди теней от Солнца убегающих.

Когда душа сияет как звезда,
Наполнена любовью чистой жертвенной.
Тогда и мудрость как роса с листа
Снисходит к нам в долине этой мертвенной...
3.02.2013 г.

ВРАГАМ.
 
В моём сердце полоска.
Вы поплатитесь жёстко.
За поруганный смысл.
За разбитую высь.
За мой бред наяву.
Я вас в клочья порву.
4.11.14 г.

Я отупел. Нет сил для злости.
Любовь – забытый алгоритм.
Проходит жизнь. Скандалить бросьте.
Сердце изрезано как бритвой.

Нет, всё не так, как думал прежде.
Всё суета, сумрак, ненастье.
И не сбылись мои надежды,
И упорхнуло моё счастье.

Порядка нет. Туман лишь лепит
Вокруг причудливые формы.
И я не знаю, сколько лет мне,
Похерив принятые нормы.

Я миру грешному не лекарь,
Но чутко ощущаю стоны.
Дай яду мне, садист аптекарь,
Чтоб под откос пустить вагоны…

Безумный труд души усталой…
Нелепость встреч, разлук ужимки.
Мне нужно было в жизни мало.
Но порван я. Без половинки.
16.11.17 г.