Моё дарю я сердце

 Мальцевой Наташеньке. Моей снохе.

Когда  вином пахнут цветы мимозы,
На север упылят зима и холод,
Хоть, муторное - де-жа-вю занозой,
Де-факто -  не произошло плохого.

Хоть, нечто баламутит слякоть в сердце.
Пугает тишину. Томит невнятно.
На нервах исполняет скерцо с перцем,
А релевантность счастья непонятна.

Не унывай, всё это бред весенний,
Зовёт свои дела  решить приватно.
Ты ослепительна, умна, как гений,
А если, кто не видит - лишь досадно!

Восьмого марта город разноцветный,
Публично станет мэтром эпатажа.
И в этот дамский день, стадно - букетный,
Цветы получат дочь, жена, мамаша.

Дэн, не приемлет ритуал народный.
Не рядит чувства в пошлость антуража.
И Фуджи, утром, как всегда голодный,
Мяукнет в ушко: "Есть хочу Наташа!"

Им невдомёк, коты не джентэльмЕны,
Что ты - сама весна, девчонкой милой,
В постели разметалась в сонной лени.
Нахалам по фиг, лишь бы накормила.

Лик в золоте волос, как в обрамленье,
Струящихся, спадающих каскадом.
Исцеловало солнышко колени.
А сравнивать то, можно с мармеладом.

И если, уж цветок  восьмого  марта,
Не принесут. Не хмурь печалью брови.
Бесценно только то, в чём нет стандарта,
Возьми! «С любовью сердце, от свекрови»