2000

Две тысячи. Что, Вечность иль мгновенье,
Мелькнувшее с рождения Христоса?
События соединяю в звенья,
И множатся, и множатся вопросы.

Великий Разум, небом воплощённый
В земном обычном мягком человеке,
Спасти пришёл нас, люд земли крещёной.
Толпой растерзан в самом первом веке.

Благословенен день его рожденья,
Предсказанный космическим движеньем,
Но проклят будь четверг тот роковой
И пятница: народ сам выбор сделал.
- Распни! Распни! – Толпа ревела смело.
Через века в ушах стоит тот вой.
       1
Две тысячи. Что, Вечность иль мгновенье?
Столетия секундами текут.
Сменяются разрухи обновленьем
И снова мир дожди невзгод секут.

Жил род людской и до Его рожденья:
Гулял, работал, строил, воевал,
Царей своих, восславя песнопеньем,
Боготворил и тут же низвергал.

О, нет, не изменился род людской,
В цене похлёбка только да покой,
А ближнего продаст за жменю проса.
Блаженство, если сытость брюхо пучит.
Неужто время ничему не учит,
Мелькнувшее с рождения Христоса.
       2
Мелькнувшее с рождения Христоса,
В рассвете лет распявшие его.
Две тыщи лет не видим дальше носа,
Облупленного носа своего.

Ты напряги души своей сиянье.
Ведь Бог Отец – Он в каждом из людей.
Прозри! Он, Высший Дух, ведёт к познанью
Внутри тебя божественных идей.

Господь – не звук пустой и не кощунствуй,
Присутствие Его в себе почувствуй.
Так я, коснувшись тайного ученья,
Открыв себе причину бытия,
Пытаясь обобщить открытия,
События соединяю в звенья.
       3
События соединяя в звенья,
Я вижу свет сияющих небес
И трёх волхвов святых с благоговеньем,
Несущих миру радостную весть.

Так Высочайший Ум земли коснулся
Через природу женщины земной,
Чтоб в людях, наконец-то, Дух проснулся,
Сердца чтоб опалил небесный зной.

Нет, очищенье нёс он не в моленьях,
А в том, чтоб жить по божеским веленьям,
Но смерть уже свою точила косу
И близок был кармический удар.
Как мы не рассмотрели неба Дар?!
И множатся, и множатся вопросы.
       4
И множатся, и множатся вопросы:
Зачем прошёл Сын Божий по земле?
О, род людской, с распятием Христоса
Ты будущее утопил во мгле.

Иисус Назаретянин, данный небом,
Нас, неразумных, истине учил,
Что человек жив не единым хлебом
И не в желудке счастия ключи.

Мир мёртвых слов, как зеркало кривое,
Невежество в веках шакалом воет.
И смысл идей Мессии искажённый
Священники трактуют во церквах.
А Богочеловек не ведал страх.
Он – Высший Разум в тело воплощённый.
       5
Великий Разум небом воплощённый
В невинное еврейское дитя.
Живой Огонь Всевышним обречённый
Пройти свой путь, идущим в след, светя.

И не предать, остаться долгу верным.
На йоту для себя не попросил.
Нам завещал прощать, любить безмерно,
Насколько только хватит наших сил.

Он – галилейский плотник, Сын он Божий.
Он – Высший Дух во храм господний вхожий.
Он – пища для души и телу лека.
Преподнося раскаянье звезде,
Творя молитву, видим на кресте
Обычного земного человека.
       6
Обычного земного человека
Обычная земная жизнь текла.
Смывали с тела грязь земные реки,
Земные ждали каждый день дела.

И утром солнце зайчиком играло.
Сжимала ночью сердце тишина.
Душа земную красоту вбирала,
Но всё ж была чего-то лишена.

Искала путь свой и предназначенье.
Живой огонь зажгло в душе крещенье,
Возвысив разум, телом отягчённый.
Божественность всем сердцем осознал,
Космический открыл в душе канал
И понял, что спасёт народ крещёный.
       7
Спасти пришёл весь люд земли крещёной
Уж тем, чтоб научить нас просто жить,
И маленький народ свой разобщённый
Любовью к Господу объединить.

Нет, не пришёл учить Он песнопеньям,
Учил Он зло врагам своим прощать.
Заветов десять из Его ученья
Нам надо так, как имя своё знать.

Он наречёным шёл, своим путём,
Знал наперёд, что мы Его распнём,
Но Он безверных, грешных нас любил.
Он знал. В груди от знаний тесно.
Знал, будут бить, убьют, но он воскреснет…
Толпой растерзан в первом веке был.
       8
Толпой растерзан в самом первом веке.
Не принял он со смирною вино.
Не рассмотрели в Богочеловеке
Мы будущих своих земных сынов.

Но видел Он грядущие страданья
И говорил:
       - Не плачьте обо мне…
И отрыгнулась карма наказаньем,
Бедой, что не приснится и во сне.

Он сам решил, что пить ему до дна.
Пить «чашу яда завтрашнего дня».
И Он учил бесстрашью и терпенью.
Молился Он не за себя, за нас
И милосердием своим нас спас.
Благословенен день Его рожденья.
       9
Благословенен день Его рожденья
Под Вифлеемской яркою звездой.
Был узнан Он волхвов духовным зреньем.
Растерзан, расчленён людской молвой.

Сама судьба в спасенье иудеям
Рождение Мессии принесла.
Отвергнут шанс Иудою-злодеем,
Но и к нему Иисус не держит зла.

Да, много званных, призванных немного.
Трудна самоотверженных дорога.
Но стала смерть Христа не искупленьем,
А самым величайшим из грехов.
Ничтожность лицемерная верхов
Предсказана космическим движеньем.
       10
Предсказан был космическим движеньем
И этот день, и этот горький миг.
Над чашей яда самоотреченья
Склонил Мессия солнценосный лик.

И слёзы капали как капли крови.
О, люди, вы, распявшие себя,
Вы подписали приговор суровый.
Кровавым росчерком сердца знобят.

О, горькое предначертанье – «Знать».
Пришёл Он души не губить, спасать.
Но обезумевшего стада вой,
Кричали одичавшие:
       - Варрава!!!
Так предпочли богоубийцев славу.
О, проклят будь четверг тот роковой…
       11
Да, проклят будь тот роковой четверг,
Когда за тридцать бесовских монет
Иуда в бездну сам себя низверг,
А время, растянувшись в минуэт,

Одним мгновением оборвалось,
И, щедростью страдающего сердца.
Грядущее в сознаньи взорвалось,
И отблескам кровавым не стереться.

На общей карме ядовитый след
И никому нигде спасенья нет.
Ведь мы решаем сами «либо, либо»
Сердца и совесть глухи. В след плевали
И камни, одичав, в него кидали.
Проклятие, народ сам выбор сделал.
       12
В ту пятницу народ сам выбор сделал.
Здесь кто, Пилат иль Ирод виноват?
О, нет, они простили так умело…
Но выбор наш не повернуть назад.

Невежество – причина всех падений.
Во все века хватало подлецов.
За то, что не заметили знамений,
Судьбою платят дети за отцов.

Пронзён стрелой Обратного Удара
Погряз наш мир в слезах, в хмельном угаре,
Съедает зло, как ржа любое дело,
А мы всё не опомнимся ни как
И в каждом чудится нам смертный враг.
- Распни! Распни! – Толпой кричим мы смело.
       13
- Распни! Распни! – Толпа кричала смело.
А Он молчал и в глубь себя смотрел.
И от того она сильней зверела,
Жгла сердце ядом чёрных злобных стрел.

Молил Он к небу:
       - Ты прости их, Отче,
Не ведают в безверии своём,
Не видят тьмы черней, чем сумрак ночи.
Виновен я, не смог открыть им очи,
Душ не зажёг любви своей огнём.

- Возрадуйтесь, не плачьте обо мне.
О, горе, вам гореть века в огне…
Он поднимался… падал… нёс крест свой…
Природа над безумными скорбела.
Толпа свистела, выла и ревела…
Через века в ушах стоит тот вой.
       14
Через века в ушах стоит тот вой.
Мешались со святою кровью слёзы,
Колокола звонили над землёй
И будущие предвещали грозы.

Безвинной кровью землю обжигало,
И в горе содрогались небеса.
Со скорбью вся природа припадала
К святым кровоточащим телесам.

Помолимся сегодня, в Рождество,
Над тьмой да будет Света торжество.
И вымолим у Господа прощенье.
Мы – нерадивые ученики,
Дай знаний нам из Огненной Реки.

Две тысячи. Не Вечность, но Мгновенье.