Ярославским полям...

И вот опять зима и снегом заметает,
Вновь кружится февраль и память теребит.
Ведь я вернусь домой, а тот дом не узнает,
Стоит он на ветру тоскливый и скрипит.

Есть снежная страна, где властелином вьюга,
Где белые поля и черные леса.
И одинокий дом, где мы нашли друг друга,
И в темноте родные и близкие глаза.

Но дом остался там, а мы ушли под вьюги
По белым перелескам и черным деревням.
В тот день вернулась к нам скупая боль разлуки,
Но мы умчались вдаль, по кочкам, рвам и пням.

Людей слепых желанья так могут ранить больно,
И в снежном вихре слышится протяжной скрипки звук.
Как нежных слов признанья, в которых все мы вольны,
Так брошенный тот дом есть дело наших рук.

Как волосы любимой, которую оставил.
Как волчий вой в ненастье и страшную пургу.
Тот крик невыносимый, который я представил,
Ведь если я один - не выдержу, умру.

Меня во сне касался тот дом, пустой и зрячий.
И многое я понял, тот год замкнув в кольце.
Мне навсегда остался тоскливый взгляд собачий,
Которая скулила на вымерзшем крыльце.