Цветок песка

       Она ,вдруг задумалась, что стремление к росту - преимущество тех, кто еще слаб, сильные в подобной ситуации, лишь укрепляют характер.

       Который день в маленький магазинчик на углу заходят покупатели и просто любящие поглазеть ни природную красоту и ни один не взял ее в свои руки. «Я, вроде бы, слежу за своими лепестками» думала она, когда зазвенел колокольчик, и открылась дверь, из-за которой показался зрелых лет мужчина, небритый голубоглазый шатен, одетый в совершенно несвойственной манере для столь огромного города, в котором он жил. Он, почти не глядя, выбрал ее среди изобилия других, непохожих друг на друга цветов, из длинной широкой белой вазы и небрежно взяв то, что ему с улыбкой и аккуратно завернули, легкой походкой направился к мосту. От других людей его отличали темно-красные очки в черной оправе. На улицах меж тем царила зима, и белоснежные хлопья снега блестели на ярком солнце, переливаясь разноцветной лентой цветов.

       В этом городе все привыкают к противоречиям и контрастам. Казалось бы, спланированная старинная архитектура города должна была рассчитать людей попадающих в этот загадочный суетный мир, но нет, иногда подолгу шли по пустырю и лишь изредка встречались глазами с прохожими на узких улочках, иногда попадали в круговорот движения, и в свою воронку вас засасывал серо-черный поток.

       Возможно, она думала о том же, что и он. Она была рада, что, наконец, приобрела хозяина, но ей было неудобно в его широкой потной руке. Она словно мешала ему, и он спешил скорей передать ее кому-то.

       Мы любим не то, что дарим другим, а лишь факт подарка.
И присев на скамейку при остановке, он с грустью взглянул на часы и ,видимо, решив, что он здесь еще будет довольно долго, положил букет на холодную железную скамью.

       Остановка оказалась совершенно безлюдной, и он всецело отдался воображению, просто ушел в другой мир, мир других одеяний, благоприятный для творческих поисков, и сквозь очки наблюдал линии и всевозможные изгибы розовато-голубоватого неба.

       «нет, она не могла не прийти сегодня. Конечно, она часто любит опаздывать, но в который раз так не ценить мое время – это уже совсем несерьезно, впрочем, так ей свойственно»

       Леди, которую он ожидал, вдруг решила не приходить на свидание, односторонняя любовь казалась ей тягостью, с тех пор, как он настойчиво предлагал ей свою душу и сердце, полную неопределенность и кладезь творческих идей как провести свободное время от семейных уз.

       Он позвонил вечером, и тогда обоим показалось, что они столь далеки друг от друга, как - будто 2разных мира, проходящие через телефонные провода столкнулись своими стенками и никак не могли сообразить, что делать, если погружение в бездну чувств не имело смысла.

       Он быстро говорил, рассказывая о недавнем путешествии в Венгрию. Опасаясь, что-то недоговорить она терпеливо, но невнимательно слушала. Потом, как бы собравшись с духом, он переключился на иллюзию серьезности, существование которой всецело зависело от нее.

       Для телефонных собеседников интонация более важна, чем производимые голосом звуки. А сейчас для обоих был сложный момент, когда нужно было, как ни в чем, ни бывало, оставаться спокойным и в последний раз тихо положить трубку, добившись протяжного гудка, с тем, чтобы больше никогда не услышать ставший столь близким голос.

       Он решил, она ,как будто, молча, согласилась, упрекая себя в душе за холодное безразличие к его словам и поступкам (как будто то, что он собирался сделать сильно изменит ее жизнь!) просто их больше не будет. Да, каждый существует, но они забывают даже не на время, а на всю жизнь о том, что когда-то были знакомы.

       Единственное, что их связывает теперь, по разные стороны путешествующего корабля, это набор негативов и книга о великом художнике Поле Гогене.

       Она попала в беспорядочный мир хаоса, где все теряется и по воле случайности обретается вновь. Ни одной минуты он не существует один. Звонит телефон, заходят гости, даже без приглашения. Он привык к такой жизни и ничто его не удивляет. Опыт приобретается, теряется только одухотворенная основа.

       Он поставил ее на подоконник в извилистую темно-голубую, как тонкий стебель вазу, лишь после того как она долгое время пролежала как сиротка в завернутом свертке на кухонном столе, наряду с немытой посудой, грудой книг по всем углам и приобретшей видимость пылью.

       Конечно, ее покупка для него не событие. На подоконнике ее окружали глиняные горшочки, фигурки, смутно напоминающие людей и еще много разных мелочей, пригодных наверно для того, чтобы ими только любоваться.

       Он мог подолгу просиживать на кухне, перечитывая старые книги, журналы, медленно покуривая, глядя, как табачный дым растворяется в воздухе, ускользая в пустоту.

       Но чаще он заглядывал в мир за пределами своей квартиры. Для него существовало лишь призрачное чувство дома, пространство которого он скорее использовал как творческую мастерскую, где все динамично кипело, как в горячем котле недавно приготовленного блюда.

       И внезапное успокоение означало лишь то, что он ждал, когда время укажет благоприятный знак для того, чтобы сделать еще один шаг вперед, благодаря которому новоявленная идея должна была воплотиться в реальность.

       С тех пор как на подоконнике появилась новая жительница – лилия ничто не изменилось, его жизнь осталась прежней. Он поливал ее, когда вспоминал, что кроме него у нее больше никого нет. Он словно бы жалел ее. Она - то гасла, то расцветала под прикосновением его рук. Он и не замечал, что хотя она живет в своем мире, ей нужна его любовь. Она дорожила им, но каждый раз убеждала себя, что надо быть решительней в своем желании.
Но чем она могла привлечь его? Шло время, и она уже была не так молода, как в тот первый раз, когда она обрела вместе с ним ощущение, что она кому-то нужна, что она кем-то завоевана, пусть даже так просто. Разве это мешало ему наслаждаться ее красотой?
В свободное время, когда он уходил куда-либо, она погружалась в картины на стенах, всецело переживая их и с новым ощущением возвращаясь на привычное место.

       Она могла перемещаться в цветную палитру снов своего хозяина, но этим даром пользовалась редко. Ей больше нравилось наблюдать довольное, но слегка уставшее за день мужское лицо и мечтать, что когда-нибудь она станет счастливой королевой, владелицей или соучастницей его мира, осознанного мира, который так манил его днем.

       Порой, она бунтовала и долго не принимала воду, которой ее поили. Она чувствовала себя рабой, принужденной всегда быть под рукой. Кому нужны такие отношения?

       Однажды, в один из дождливых дней, к нему зашел его старый друг. Они долго говорили о совместном проекте, который заключался в выставке картин, посвященных укромным уголкам города. И тот обратил внимание на увядающий цветок.

       Сколь нежна она была, и сколь крепки были стебли. На следующий день друг пришел снова.
Теперь ей приходилось позировать перед камерой фотообъектива. Так, просто, оказалось, получить внимание. Гордость за свою красоту она подняла до высших пределов тщеславия. К хозяину она внезапно для себя стала испытывать отвращение и презрение. Она изменилась, и всему виной был он. Она падала в новую реальность, но возвышалась в своих глазах как надутый шар, - он и не замечал перемены, что делало ее очень капризной и раздражительной. В оставшееся от съемок время капли воды стекали как слезы по подоконнику из переполненной водой вазы, в очередной раз, доказывая, что и у цветов есть душа.

       Она боролась с чувством любви и ненависти к той жизни, которую вел он, и в которую возможно, в силу своего характера, она не могла попасть, лишь наблюдая как в зеркало происходящее там.

       Когда черное покрывало одело земляной покров, и за горизонт давно зашло солнце, он почувствовал озноб и легкий холод, пробежавший как ручеек по всему его телу. И он вдруг подумал, что столь привычное уединение стало для него как бы олицетворением неизвестного доселе страха одиночества и отдаленности от теплоты и понимания женских глаз и рук.
Ему стало невыразимо грустно. И тоска сжимала его сердце в ужасающей тишине его пустой квартиры.

       В задумчивости он подошел к окну и уныло взглянул вдаль, встретился рукой с лепестками своего цветка . он увидел ее другой…и в его голове, как один миг пронеслись события, связанные с ней. Их было не так много, но они были дороги ему почему-то именно сейчас.
Только она исчезла в потустороннюю реальность и очертания ее разлились, как и аромат, по всей квартире, давно опустевшей и заброшенной, вот уже около 2х месяцев.

       И последнее свидание с ней, он запомнил, как солнечный удар, внезапно окрасивший его душу в цвета радуги. Окунувшись в осознание ценности ее любви, он, пройдя столь долгий путь духовного роста внешних изменений, был полон желания восстановить счастливую гармонию двух любимых людей, утерянную когда-то очень давно в ссоре закрепившейся обыденности, в потери крепкого и единого ощущения мы. Он открывал для себя новую книгу, где первая страница называлась другие…