Суббота. 1 марта. Начало новой жизни

Проснулась и блаженно потянулась – суббота...
Как же хорошо по субботам – никуда идти не надо, разве только с подругой встретиться после обеда. Можно поучить без напряжения пары на неделю – к примеру, любимый английский, почитать детектив, купленный накануне у метро, потянуть время за чашкой кофе, посмотреть телевизор… да, я смотрю телевизор один раз в неделю – в субботу! Когда она у меня есть и не украдена никакими делами на работе или в институте. На прошлой неделе суббота, равно как и воскресенье, отсутствовали – мы сдавали зачет. До этого я три месяца хотела подстричься и никак не могла выбраться из своей ежедневной суеты к любимому парикмахеру.
Сдала зачет и, не теряя времени даром, завернула в «Белку». Стригла меня молодая мастерица и, конечно, выстригла чуть больше, чем хотелось бы, но в то же время – а почему нет? Отрастёт ещё. Мои волосы трудно испортить…

В кафе было очень шумно и людно. Не люблю ни то, ни другое. Столик посреди зала, а так хочется в уголке. У окна сидели две девушки и когда обе удалились делать заказ, я быстренько перебралась за их столик. Ася пришла скоро. Не сразу меня заметила. У неё близорукость.
- Ничего себе! Когда ты так постриглась?
- Неделю назад. Нравится?
Я уже окончательно привыкла к своей новой прическе и даже согласилась называть это красивым. На лекции полпотока подошло сказать, как мне идет. В совокупности с новыми очками в тонкой черной оправе выглядело стильно.
- Шутишь! Ещё неделю назад ты была с русой косой, а теперь коротко стриженая брюнетка. Не могу поверить! Как ты решилась?
- Так получилось, - действительно, не объяснять же ей, что я всего-то передержала краску «светлый каштан» на полчаса (вследствие тотального дефицита воды в воскресенье вечером) и получила «каштан темный»… даже очень тёмный.
К столу подошла девушка, чьё место я так нелюбезно заняла.
- Это наш столик!
- На нём это написано? – вежливо поинтересовалась я.
Она фыркнула и уселась за соседний.
- Ты стала стервой, - заметила Аська. – Прическа меняет.
- Не говори глупостей. Я такая же закомплексованная и задвинутая с головой в работу ботаничка.
Мы выпили кофе. Принесли пиццу. Обжигающее тесто приятно согрело горло и с удобством устроилось в желудке.
- Как Игорь? – спросила Ася.
- Никак, - она посмотрела на меня с укором, - живёт.
- Ты всегда о нем так тепло отзывалась…

Отзывалась. Вначале была влюбленность. Первая и настоящая. Потом прибавилось что-то более глубокое, привязанность, долгие разговоры ни о чём, ревность к другим... А я ведь с самого начала знала, что он не мой! Я чувствовала этого человека как термометр тепло, и чувствовала я, что он равнодушен. И обманывала себя, что это только пока.
Потом пришла ненависть – к себе за то, что не могу его заинтересовать как женщина, к нему – за то, что он не замечает моих чувств. Я любила и ненавидела. А потом его доставили в нашу больницу с тяжелым отравлением – я выбила ему лучшую палату, была рядом, сидела там, ночами домой не возвращалась. Игорь сказал потом: - Да мне в принципе не так плохо было, не утрируй.
Мне как ледяной водой окатили. Неужели так трудно признать свою слабость и сказать «спасибо»? А потом поняла – это была не его, моя слабость. Это я не могла не быть с ним рядом тогда и мне это нравилось – он был такой беззащитный, бледненький, несчастный, а я держала его за руку и приговаривала: «Всё будет хорошо!»
«Не утрируй». Что-то во мне оборвалось, а я даже и не заметила. Этот месяц был таким трудным, будто резиновым, без единой минутки на передышку – суббот не было…

- Он был хорошим лишь в моих мыслях. То как я вижу людей, и кем на самом деле они являются – совсем разные вещи.
- Знаю. Ты всегда слишком требовательно относилась к себе, но не к другим.

Мы просидели до закрытия. А потом разошлись.
Я шла домой пешком, притопывая каблучками по асфальту, и улыбалась.
- Девушка, с весной вас! – крикнул прохожий на мою улыбку.
Да, наверное, изменилась. Когда нельзя больше любить, нужно пройти мимо. Я прошла. Переступила. И живу дальше…