БОГ

Скажете вы, что вру де:
Во времена искона
Боги были как люди;
Люди - Богам подобны.

Люди же верят в сказки.
Людям надо немного.
Хочешь, возьму я краски
Да нарисую Бога?

Только кто это будет
Я ведь не представляю…
Кто же посмотрит в блуде
Зенками-то моргая:

Детёныш несуразный?
Девушка молодая?
Парень голубоглазый?
Дедушка бородатый?

Ясно – и непонятно.
Бог… А по жизни, кто он?
Что бы судить – не урядник
Что б удивлять – не клоун.

Не дезертир, что б скрываться.
Да и не поп, что б рядиться.
Что бы бежать – не заяц.
Что бы летать – не птица.

Жидкий но али твёрдый?
На небе ли он правит?
Белый он или чёрный?
В аде он али в рае?

Он бы спросил Вас строго:
«Ищите что вы в Вере?
Может быть сила Бога
Лишь в бороды размере?

Он бы ещё спросил Вас,
Попиков-лоботрясов,
Может быть Божья сила
В том, что длинная рясы?

В церкви - ночной сторожке
Вы меня рисовали.
Мёртвый там я, безбожный;
Только святой – едва ли…»

Бог у вас – только повод
Чтобы шпынять друг друга
Бог вами нарисован
Как площадная сука:

Мелочный и жестокий
Царствует, но не правит.
К слабым – не в меру строгий
Силе же потакает.

Делится силой кровной
Только с сумою длинной
Всё прощает виновным
А карает – невинных.

Ставите свечи в церкви,
Просите о спасенье,
Думаете о вере,
Вы, живя в лицемерье!?

Просите Вы прощенья
В доме ж Вашего Бога
Там только свечи, пенье,
Буд-то бы умер кто-то.

И, догорая, свечи
Слезы, как воск роняют.
Требу мертвому Богу
На небеса справляют.

Бог не слышит молитвы,
Высказанные в суе.
Словно он говорит Вам:
«Все! Нет меня! Я – умер!»

Умер для толстосумов,
Умер для Кровопийцев
А для церковных плутов
Умер, и не родился!

Если же нет ответа,
В руки возьмутся краски,
И для всего народа
Новая будет сказка.

Бог же - это создатель.
Мира , где живут люди
Раз запустил - и хватит!
Вмешиваться – не будет.