крайняя, клиническая степень депрессняка

28.10.05
Мне б поплакать сейчас, чтоб очиститься,
Только слёзы-то все повыплаканны,
Только паром идёт тепло.
И друзьям не расскажешь –
Засмеют.
И позор не прикроешь –
Светится.
И водой не затушишь –
Вечный он.
За семью замками да кодовыми,
За стальной стеной равнодушия,
Своим телом на защиту встану
От ветров буйных свободных.
Разнесут всё моё по свету,
Каждой твари – по паре…
Не пройти никак тесты на преданность.
Клясться истово и землю жрать?
Так и что с того?
Завтра мать-земля дерьмом, переваренная выйдет –
Можно клятву смело нарушать.
И разносят всё те же ветры
Каждый выдох на кусочки.
Простить от чистого сердца
Почти равно суициду.
Прости, прости!..
И тело на камни сотни раз кидай.
Сорвут одежду, и вновь тот позор…
Харкать кровью в холёные рыла,
Обряды смерти над их детьми вершить,
Кнутом подозвать любовь вечную,
Крестом порвать иконы надменные.
Спи, засыпай,
Засыпай песком с солью глаза и ноздри,
Открытые раны.
А кто-то знакомый вскроет мне вены
Плакатным пером,
Напишет стихи чёрные отравленной кровью
На губчатых стенах,
А утром поймёт, что языка такого и нет –
Обои лишь зря попортили.
Упокоиться мутным образом…
Снегом чистым прикроет яму,
Белым пеплом из крематория,
Где директором – Отец Небесный, читай – Торквемада.
Да в гробу от людей вертеться,
После смерти и то нет отдыха.