Однажды я на службе находясь

Однажды я, по службе находясь,
Просил хозяина поведать мне рассказ,
Как докатились вы до бедности такой.
В ответ полнейший я проник душой,

Хозяин дома, старый человек,
В глазах красивых искорки и свет,
С холста рубашка до колен,
Большая борода на бок,
Ну прямо как Илья Пророк,

Поведал мне историю о том,
Что до 17-го здесь кругом
Сады цвели три раза в год,
Леса полны были зверьем,
Поля колосились добротным зерном

Все жили богато, амбары с добром,
Хозяин-помещик построил им дом,
И школу поставил, и выстроил Храм,
Чтоб каждый учился и верил Богам.

Сюда с бесконечных уральских равнин,
Десятки помещиков ездили к ним.
И все любовались на этой земле,
Русской натуре и русской душе

Пир здесь стоял — за любовно живешь,
После уборки собирали здесь рожь.
Счастлив был каждый, и стар, и малец,
С красным приходом пришел всем конец.

Он показал, что осталось теперь —
Церковь раз6ита, дворца больше нет,
Школу сожгли, как тот Ветхий Завет.
Так порешил комиссарский совет,

Всех, кто с помещиком дружбу водил,
Вместе с отцом-настоятелем Храма,
Всех под расстрел, так закончилась драма,

Кончил рассказ и старик наш кудесник.
Как предсказатель истории грешник
Богом проклялась вся эта земля.
Птицы пропали в лесах и садах,

Рыбы все вымерли в наших прудах,
Рожь перестала в полях колоситься,
Все, что лежало когда-то в амбарах,
Выгребли напрочь сыны комиссаров

Даже тот клин журавлиный порой
Нас огибает дорогой другой,

Так как вокруг. все давно опустело,
Избы крестьянские еле живы,
Досками накрест, наперевес,
Грязь по колено да высохший лес.

Пруд тот в болото давно превратился,
Вместо когда-то цветущей станицы,
Видишь всегда эти хмурые лица.
Так, по прошествию бедственных лет,
Все умирает, где жил человек.