Берлинский вариант

Немец Матиас Руст, которому в мае 1987 года было всего 19 лет, вошел в историю как дерзкий юнец, опозоривший систему противовоздушной обороны Советского Союза. Его незамеченный перелет на легком самолете Cessna из Хельсинки до самой Красной площади вызвал взрыв хохота во всем мире. Как на грех, случилось это 28 мая - в День пограничника. Рассвирепевший генсек Михаил Горбачев снял с должности тогдашнего министра обороны Соколова, а в народе Красную площадь стали именовать "аэропортом "Шереметьево-3".
       
       ( Газета "Комсомольская правда" http://www.kp.ru/daily/23900/67067/print/)

       О Т В Е Т Н Ы Й... В И З И Т
       
       ( Шутка, не претендующая
       на большее )

Возвращаюсь, как - то раз, я домой с работы.
Помню, что была тогда черная суббота.
Глядь в почтовый ящик. Там...Ну и подфортило...
Иностранное письмо. И крупным - моё имя.

«Кто устроить мне решил - думаю я - праздник?»
Вижу, пишет старый друг, Юрка одноклассник.
Он в Берлин лет пять назад по делам смотался.
Что - то прихватил с собой. Да так там и остался.

Пишет: « Здравствуй милый друг, если не робеешь
В гости приезжай ко мне. Ты не пожалеешь.
Здесь в Берлине...просто Рай. Жить без денег можно.
Продавай - ка свой сарай, пока ещё не поздно.

Ты ж сгниёшь там не за грош, по себе ровняю.
Ты Родину не продаёшь ..лишь ПМЖ меняешь.
Здесь берлинский диалект никто не изучает.
Хватит фени... Тут её каждый понимает.

Здесь житуха и еда. «Мерседесы» ихние.
Да и бабы хоть куда. И все с большими цыцками.
Подберём тебе одну, какую пожелаешь.
Только женишься на ней, немцем сразу станешь.

И назад тебя метлой, никто уже не выгонит.
Как приедешь, враз поймёшь, что это дело с выгодой.
Ты , конечно патриот. Я это разумею.
Но если ты не идиот, приезжай скорее.»

Долго я чесал башку, за своею лысиной.
« Ай да Юрка.Что за друг. Кореш мой единственный.
Не напрасно я делил с ним харчи на Киче.»
Я себе стакан налил, и выпил для приличия.

Юрка - настоящий друг. Это на сто с гаком.
Не возмёшь нас на испуг, ни на понт, ни матом.
Но переться за бугор? Неужель измена?
Нет, оставим этот вздор. Это, вроде, тема.

Всё же, немец есть в крови, типа Фриц из пленных.
После первой мировой, жил у бабки в сенях.
Всё твердил про Фатерланд чуждыми словами,
Дед колхозы создавал, Фриц мылся с бабкой в бане...

Посмотреть заморский мир мы с детства все мечтали,
Если б только не ОВИР, давно бы все слиняли.
Вообщем что тут говорить. Что тут изощраться,
Если Юрка говорит, то надо собираться..

А в ОВИРе страшный шум, словно на базаре.
Тоже жулики снуют ( их везде хватает)
Многотомником бумаг, очумев до дури,
Я анкеты заполнял, как на Байконуре.

Средь вопросов был такой: « Ты, что бросаешь Родину?»
« Нет, немножко я хочу подышать свободою»
« Ну дыши, дыши, браток, может захлебнёшься.
Поглядим, что запоёшь, когда назад вернёшься»

Я немало попотел от бумаг дурацких.
Словно сутки пропыхтел я в забое в шахте.
Лишь лопату и койло, будто бы мне дали.
Вообщем делают назло. Что б не выезжали.

Продал хату и часы, с дарственной отметиной,
Что б хватило на билет - доехать до Неметчины.
Поезд мчал ту...ту, ту...ту, на запад, что есть мочи.
Покидал я Воркуту под покровом ночи.

Что там дальше впереди? Мысли всё кружили.
Только Юрку увидал, понял: не загнили.
Вот и вражий полицай. Да ещё с улыбкой.
Паспорт, гад, не проверял. Лишь сказал: « С прибытием».

И пошёл, себе, пошёл, полицай тот вражий.
Ни наручников при нём, ни дубинки даже.
И неделю, ё...ма....ё, где б я не болтался,
Только рот, само собой , шире открывался.

Юрка руки потирал: « Что мужик, балдеешь?
Ты , блин, бабу присмотри, если не робеешь»
Баб, конечно, пруд пруди. Рассмотрев детально.
Понял, все они хотят!!! Но не официально.

И в зловещей тишине, словно волк в загоне,
Я по телеку учил ихние законы.
План, который выбрал я, сам собой просился.
Только Юрке рассказал, так тот...перекрестился.

К Бранденбургским воротам подошёл я к ихним.
Нет, не знамя я поднял. Я заорал: « Хайль Г….р»,
А затем, штаны спустив, по заднице похлопал.
Взбудоражил, одним словом, старую Европу.

Дальше было, как в бреду. Врач. Палата. Койка.
И, что жертва, дескать, я, русской Перестройки.
В дозах крупных, он как яд, воздух, мол свободы.
Вот, я спутатал и смешал время и народы.

И чем дальше, больше дров, все вокруг рубили.
В телевизоре весь день, про меня крутили.
Крупным планом на весь мир мой орган показали.
Так не только бабы мне: мне мужики писали.

И в больнице «Шаритэ», ( там, где радистка Катя )
Очень долго я лежал привязаный к кровати.
Доктора, профессора долго совещались,
И к единому пришли: перепил я малость.

Что б скандал не поднимать общеевропейский
Мне сказали: « Вылечим. На лучшее надейся.
Оставайся навсегда. Живи и наслаждайся.
Но прими один совет - ты не размножайся».

А в Посольстве от меня дружно отказались...
«Нам не надо дураков». И в глаза смеялись:
« Надо ж перещеголял Контарио с Егоровым...
Переплюнул Райкина и Шифрина с Задорновым»

Я в книгу Гиннесса попал за сюжет берлинский.
На одной странице я с Моникой Левински.
Я её чуть – чуть хочу. И признаюсь шёпотом:
К Биллу я на днях лечу...По обмену опытом.

Только он предупредил, что б не мутил я воду:
Что б не вздумал искушать я статую «Свободы»
Если в Штатах, невзначай, я решу остаться,
На Матиас Руста нечего равняться.


...Я посмотрел Заморский Мир. Юрка же в Канаде.
Приглашает посмотреть как живут там ...тёти.
ПопозжЭ...но прилечу .Сейчас я занят очень.
Мемуары, вот, строчу – третий том закончил.