На улице разбитых фонарей

Ребята шалили, слегка развлекались,
Мужик им попался на снежной тропе,
Они у него на пути оказались,
Был холод, мороз и ребята не те.

Мужик же простой, деревенский, обычный
И сажень совсем не косая в плечах,
Одет для села, скажем прямо, прилично,
Берёзы и ёлки не пальмы в «Сочах».

Он им помешал на заснеженной тропке,
Бурлила в мозгах у детишек моча,
Орава ребят пропустила по стопке
И начала бить мужика сгоряча.

Пинали ногами со смаком и злостью
В живот, по спине, по груди, голове;
А звёзды луну окружали, как гостью,
В полярной морозной ночной тишине.

Огромный каблук промелькнул над глазами;
Сознанье исчезло куда-то на миг,
Увязло в сугробе с людьми, голосами;
Застыл и не вырвался сдавленный крик.

Санрейс и больница, палата с врачами,
Сжимает тисками и сверлит мозг боль,
Не надо пока образов со свечами
И ставить на жизни огромнейший ноль.

Душа отделилась, тихонько взлетела,
Смотрела на тело с высот потолка.
Откуда ей знать, что всё тело болело,
Что телу бандиты намяли бока?

И видно ей было, как в белых халатах
Крутились вокруг мужика доктора,
Сказала Душа: «Я вернулась, ребята!
И мне улетать не настала пора».

Пронзила вновь боль от макушки до пяток,
Сознанье вернулось, мученье и явь.
Смерть долго ждала, тонус жизни был шаток,
Затем удалилась пешком или вплавь.

Мужик подлечился, окреп, встал на ноги,
Но боги, как видно, бандитам тем мстят,
Не будет у них уж нормальной дороги,
Не много осталось в живых тех ребят.

12.2007.