Беда не была для нее никогда чужой

Не знаю порой, как она не сошла с ума.
И выплакав сотни ливней осталась доброй,
Ведь если судьба  будет часто тебя ломать –
Распарывать швы, без наркоза кромсая ребра. 
Прилипшие к ранам бинты  срастутся с душой.
И стон отразится в зрачках неизбывной болью
Беда не была для нее никогда чужой,
И все же, она не искала попроще доли.
Все детство в больнице. В железках, на костылях.
Учась и надеясь,  что в будущем будет легче.
С другими безропотно   тяготы жизни деля,
И радуясь, словно подарку,  душевной встрече.
Потом были муж  алкоголик, приемный сын,
Работа до ночи, порою тоска ножевая.
Родился малыш, тут уже не до жиру, сплин
Уже не тревожил:"Больно?, значит, живая."
Смогла, воспитала. Муж даже бросил пить.
Только оправилась,   снова судьбы гильотина.
Сын наркоман. Мир погас. Невозможно жить.
Безволен, ленив,  ведет себя, как скотина.
Увидев шприцы на скомканных простынях,
Рыдала полночи:"Сыночек, ты что ж   наделал?!
Зачем,   погубил ты сразу  себя и  меня.
В постели -корчилось в муках родное тело.
Шептала упрямо:
Ты выдержишь... Всё пройдёт.
Я вымолю, слышишь,только б  хватило   веры,
Не помышляя, что мертвым его найдет.
Убитым за дозу. Горе не знает меры...
Пальцы, прилипнув к скамейке, разведены .
Запах сирени. Голос такой сердечный...
Боль - не беда, но извечное чувство вины.
Можно ли вымолить душу из муки вечной?