Шестое февраля

ШЕСТОЕ ФЕВРАЛЯ

Шестого февраля,
(какой был день - не знаю),
наверное, мело,
пуржило,
снег валил,
когда свой голос
при рожденье подала я
и с криком радости
ворвалась в этот мир.

С тех пор люблю февраль.
зима ему - невеста:
фатою кружевной
снежинок хоровод,
и платье пышное
воздушно, белоснежно...
Шестое февраля...
Ещё промчался год.

ФЕВРАЛИ…

Вновь стучится в окошко февраль,
он от мамы шлёт снежный привет…
Годы мчатся в небесную даль,
не считаю я прожитых лет.

Феврали, феврали, феврали
крутят ось всё быстрее Земли…
Ты на танец меня пригласи,
мне так нравится ритм «раз-два-три».

Ты целуешь мне нежно ладонь,
о любви снова шепчешь слова,
распаляя наш Вечный Огонь,
так, что кругом идёт голова.

Феврали, феврали, феврали
не страшны нашей долгой любви,
в ритме вальса кровь бьётся в виски,
мы сердцами полжизни близки.

ВЕНОК

Венок, веночек золотой
из одуванчиков весной
плела я в детстве каждый раз,
переходя из класса в класс.

Над чёлкой солнца ободок
сиял, как нимб. К цветку цветок
я собирала средь травы –
тот цвет был цветом грёз, мечты.

Мечты венок надела я
с фатою вместе… Для меня
май-месяц яркий и хмельной
стал самым лучшим и судьбой.

Среди счастливых лет бедой
надет венок мне был другой:
терновый обод рвал мой лоб,
и душу долго бил озноб…

Но был венок мне этот мал,
не долго голову сжимал.
Меня Бог миловал… Теперь
в поэзию открыта дверь.

Неслись дни, годы чередой…
венок себе вяжу другой.
Он из лаврушки: лист к листу
на нитку быстро соберу…

Вот этот головной убор
венчает гениев вихор.
И хоть мне не к лицу венок,
заранее готовлю, впрок.

Венок, который всем к лицу,
и президенту, и чтецу,
даётся в тот последний час,
когда уже не будет нас.

Надгробный мне претит убор
и славословий нудный хор!
Пусть мне сплетут венок простой
из одуванчиков, весной…

Ну, а пока… варю обед…
лаврушки, правда, в доме нет.