Фрагменты нового перевода Лао Цзы Дао Дэ Цзин 2008

1 чжан (1)

Путь, ведущий к цели,
не всегда Путь.
То, что можно сказать,
не всегда Слово (2).
Неназываемое – начало Неба и Земли,
называющее – мать всех вещей (3).
И потому,
когда устремления отсутствуют, созерцаешь его сокровенную суть,
когда устремления пробуждены, видишь облик его (4).
И то, и другое имеют один исток
и различаются лишь названием (5).
Для неведомого – все имена, что одно,
видеть в чудесном чудесное –
вот ключ ко всем тайнам мира.

(1) «Чжан» – бук.: «стих». По своей форме «Дао Дэ Цзин» – это поэма в 81 стихе, написанная на древнекитайском языке (вэнь ян). «Вэнь ян» буквально означает «язык для письма». Дело в том, что на вэнь яне никто никогда не говорил. Это «искусственный» язык, который специально был создан для фиксирования текстов. Правила этого языка таковы, что они усиливали многозначность иероглифического языка таким образом, чтобы оказалась возможной письменная фиксация «неизъяснимого». Это, конечно, в первую очередь касается поэтических и философских текстов. Смысл таких текстов словами полностью передать затруднительно, но его можно почувствовать, ощутить. Именно поэтому любое прочтение текста на вэнь яне (особенно такого, как Лао Цзы) является актом интерпретации. Для человека любой эпохи и культуры. В связи с вышесказанным можно понять, почему огромное количество переводов текста Лао Цзы зачастую так разнятся между собой. Я осмелюсь высказать свое мнение, что они все верны – каждый перевод является одним из множества возможных вариантов интерпретации этого живого – вот уже 2500 лет – волшебного произведения.
Для меня в переводе это текста важнейшей практикой работы была и есть практика созерцания. Или, как я это называю далее в комментариях, практика подключение к содержанию текста через 1-ю фазу восприятия. В результате такого созерцания происходит озарение, выраженное в конкретных словах. Это похоже скорее на «нащупывание» чего-то, чем на работу ума по отбору вариантов правильного перевода. Необходимо сначала ощутить невыразимый словами смысл высказывания на вэнь яне, а затем – через созерцание – увидеть выражение этого смысла по-русски.

(2) Буквально эта фраза на вэнь яне читается так: «Дао, которое может быть дао, не всегда Дао (вар.: «не есть Извечное Дао»). Имя, которое может быть именем, не всегда Имя (вар.: «не есть Извечное Имя»)».
Вар.: «Если дорога для тебя просто способ попасть из одного места в другое, это не Извечный Путь. Если слово для тебя только то, что оно называет, это не Извечное Слово».
С первых строк поэмы Лао Цзы ставит главный вопрос – вопрос о вечном и конечном, вопрос о познаваемом и непознаваемом, вопрос о возможности «видеть в чудесном чудесное». И для этого он пользуется той игрой слов, которую можно извлечь из понятий «дао» и «Дао».
Дао, как ключевое понятие древнекитайской философии – это то, что находится за пределом слов, но в пределах человеческого опыта (хотя и на самом пределе такового, если можно так выразиться). Этим иероглифом (буквальное значение которого «путь, дорога, вести за собой, говорить, течь») мыслители Древнего Китая обозначили вечно изменчивую, неисчерпаемую суть живого мира. Мира, который имеет в основе своей Единое (т.е. жизнь без форм и разделений, энергию осознания как поток, текущий из бесконечности в бесконечность). Единое – источник всех форм и вещей. Источник, откуда возникают и куда возвращаются все вещи. Но и все формы и вещи не есть что-то отличное от Единого, нет, они – суть разнообразнейшие проявления этого же самого Единого.
Другими словами, «дорога», по которой ты идешь или едешь в жизни, и Дао-Путь, как живая река мира без начала и конца, не отделены друг от друга ничем. Кроме ума. И в тексте на это точно указывает иероглиф «кэ» («может быть»). Что определяет, может что-то быть или нет? Если это определяется заранее, то это делает ум. А если не думать об этом, это определится само собой. Жизнь сама определит и покажет, что может быть, а что нет. Более того, если пораскинуть мозгами, то, с учетом бесконечности Вселенной во времени и пространстве, может быть абсолютно все.
Любая из твоих дорог может быть «проявленной» бесконечностью, а может и не быть – это зависит от того, как ты эту дорогу воспринимаешь и проживаешь. Если ты идешь куда-то только ради конечной цели, не видя дороги, не обращая внимания на то, что происходит в пути, поскольку твое внимание неотступно приковано к цели, а все остальное для тебя просто не существует, если ты таким образом обкорнал всю живую суть своего пути, то твоя дорога – это просто расстояние от пункта А до пункта В. И ты ее проделываешь именно ради этого, чтобы попасть из пункта А в пункт В и получить долгожданный «приз». Дорога для тебя не имеет больше никакого смысла, кроме смысла ума. У нее нет другого содержания, только такое, конечное, не Извечное.
Но если ты идешь к своей цели не ради цели, а ради того, чтобы идти было интересно и радостно, твой путь наполняется смыслом. Он наполняется красками, чувствами, жизнью… Извечное проникает к тебе, и ты это начинаешь чувствовать, ощущать. Открываясь своим вниманием потоку жизни, ты сам становишься Путем, живым, сияющим.

(3) Прогуливаясь по осенним улицам г. Томска с тележурналистом, писателем и поэтом Андреем Филимоновым, мы как раз говорили о тексте первого чжана Лао Цзы. О том, что «неназываемое», т.е. Дао, – это просто энергия, а не «пальто», «человек» или «дерево». То, что «называет», т.е. ум – это то, что создает вещи. Если остановить механизм «называния», то вещи исчезнут, мы будем видеть лишь энергию, без домов, улиц и людей. Вот о чем говорит фраза «названия – мать всех вещей». Имеется в виду интерпретирующая работа ума, которая и создает все «вещи». Когда ум останавливается, названия исчезают. «Да», – сказал Филимонов, – «и вещи остаются без матери».

(4) По Лао Цзы, Дао – образец живучести в нашем мире, пример, достойный подражания. И поэтому высшей задачей и доблестью для любого человека является задача самому стать Путем – гибким и неисчерпаемым в превращениях. Что же для этого нужно делать? Как обрести эту гибкость, дарующую эффективность?
В первых же строках своей поэмы Лао Цзы дает полную схему работы. Он вводит понятие «устремлений» (ума). Что же такое «устремления»? Как их можно опознать, что это значит на практике?
Если понаблюдать, как работает наш ум, то можно заметить, что его главная задача – это четкая формулировка целей, задач, путей и средств их достижения. Можно сказать, что ум – это точный прицел, наводящий нас на цель. Видение актуальной цели порождает желание ее достичь. Это и есть устремление ума – на конкретную желанную цель. И Лао Цзы говорит здесь о двух практиках:
1. Практика растождествления с устремлениями ума, которая приводит человека к способности непосредственно воспринимать «его сокровенную суть» (энергию в чистом виде, без форм и обличий). Эта метафора, на мой взгляд, говорит об обретении новых способов видения и восприятия, новых возможностей знать что-то напрямую, «без помощи слов». Эта практика контакта с так называемым «первичным каналом информации» (см. подробнее об этом ниже, прим. 2 к чжану 2), с тем, что мы часто называем «интуиция», «предвиденье», «озарение» и т.п. Практика пребывания на 1-й фазе восприятия (см. подробнее об этом ниже).
2. Практика «пробуждения устремлений (ума)», практика «конкретного мышления», которая дает человеку возможность четко воспринимать мир форм и объектов во всех своих проявлениях – с учетом взаимосвязей и закономерностей этих проявлений.
И то, и другое не есть что-то единственно верное, вот в чем дело. Это просто два способа воспринимать мир. В каждой из крайностей – ловушка. Это может быть ловушка очарования видениями «сокровенной сути». Или ловушка мира вещей (в потребительском смысле этого слова).
Важно не то, что ты делаешь в данный момент (например, занимаешься хатха-йогой или заключаешь выгодную сделку), а то, как ты это делаешь.
По Лао Цзы, единственно правильный выход, который может нас вылечить от «горя от ума» – это практика «у-вэй», практика растождествления (или неотождествления, как вам угодно) со всем, что ты делаешь. Что такое отождествление? Так можно обозначить момент, когда мы теряем управление нашим вниманием. Мы теряем ощущение себя, прилепляясь вниманием к тому, что происходит и растворяясь в этом «с головой». Мы теряем точку отсчета – своего «внутреннего наблюдателя». Теряем ощущение собственной «отличности» от происходящего, теряем ощущение, что происходящее – всего лишь фрагмент необозримых возможностей. Маленький кусочек нашей жизни. Маленький кусочек нас. А мы сами, наша жизнь – нечто гораздо большее.
Что же способствует нашему отождествлению, нашему превращению в «точку»?
Этому способствует работа ума «вэй» и порождаемые этой работой эмоции. Эмоции генерируют телесные ощущения, которые еще крепче «хватают» наше внимание и засасывают его в точку происходящего. Захваченность эмоциями и происходящим порождает новую волну «рассуждений», рассуждения – новые эмоции, эмоции – новый всплеск ощущений – и так без конца.
Например, человек собирается смотреть футбольный матч. Будет играть его любимая команда, это – самый ответственный матч сезона. От результата этого матча зависит многое, очень многое. Для человека это очень важно.
Все вышеперечисленное – первичные установки ума («вэй»). Далее, начинается сам матч. Человек переживает, «болеет» за свою команду. И, чем дальше, тем сильнее вовлекается в процесс эмоционального переживания игры. Интенсивность вовлеченности в этот процесс зависит только от самого человека. Если он «отпускает» свое внимание, он мгновенно будет поглощен процессом (особенно, если дело происходит на стадионе). Он будет кричать, плакать, смеяться, негодовать, восторгаться, прыгать, дудеть, но его самого в этом не будет. Мы можем спросить: «Кто это смеется, плачет, «болеет»: Коля, Вася, Петя?» Нет. Это – футбол. Футбол смеется, плачет и «болеет» посредством Коли, Васи, Пети и др. А самих этих людей в эти моменты нет, их осознание себя «выключено», потому что они полностью растворились в футболе. Можно сказать, что в этот момент человек уходит в точку, под названием «футбол».
Это вовсе не означает, что смотреть футбол – это плохо. Вовсе нет. С точки зрения человека Пути, в природе вообще не существует «плохого» и «хорошего», это существует только в нашем уме. Но факт, в жизни существуют вещи, которые нас опустошают и те, которые наполняют нас силой. И отождествленность с чем-либо – этот как раз именно то, что нас опустошает. Что сужает нашу природную безграничность до узких рамок того, с чем происходит отождествление.
Например, можно, воодушевившись текстом Лао Цзы, начать воплощать это на деле. Можно это делать двумя путями: избегая отождествления и не замечая его.
В первом случае, базовые установки вашего ума («вэй») будут приблизительно такими:
• нет ничего «"правильного» в мире, нет ничего «неправильного»; ничего «хорошего», ничего «плохого», все это суть понятия, существующие только в нашем уме;
• человек – частичка Великого, он несет в себе Дао, саму Бесконечность, и потому его возможности и жизнь так же необозримы, как и сама Вселенная; наша задача – пережить эту истину, а не думать о ней;
• то, что ограничивает нас – это не сами понятия ума, а отождествление с ними; отождествление означает поглощенность нашего внимания какой-либо «идеей» или «концепцией», порожденной нашим умом; отождествленность означает такое состояние человека, когда ему даже и в голову не может придти, что в мире может существовать что-то еще, кроме того, в чем находится сейчас его внимание;
• путь к силе, радости, полноте жизни лежит через растождествление с понятиями ума и их производными; через переживание того, что происходит с вами в данный момент; через открытость и принятия потока Дао, что течет сквозь нас каждое мгновение;
• путь к силе и радости лежит также через овладение искусством четкого и гибкого ума; это искусство помогает нам всегда четко видеть, что есть что, что нас укрепляет, а что ослабляет; что присоединяет нас к радости, а что нет; благодаря этому мы и можем делать выбор, «отказываясь от одного и приобретая другое» (см. чжан 38).
Во втором случае установки могут быть, например, такими:
• неукоснительно выполнять все предписания Книги, не отступая от них ни на шаг;
• быть беспощадным ко всем врагам и противникам растождествления и недеяния;
• верой и правдой служить делу освобождения от дел, не щадя живота своего;
и т.д.
Чем отличаются эти два подхода?
Как видим, в первом во главу угла ставится живое, то, что «существует само по себе и не переполняется». А во втором случае главенство отдается понятиям ума, а не жизни. Во втором случае уже заложена война – того, что считается «хорошим» против того, что считается «плохим».
С первых строк своей Книги, Лао Цзы говорит о двух важных вещах. О двух внутренних точках отсчета человека: «космической» и «социальной».
В самом деле, все мы существуем как бы в двух планах: как члены социума, как дети своих родителей, и как дети «Матери мира». Как частички Великого Духа, Отца всех вещей. У всех у нас есть личность, наше «я» (см. подробнее об этом ниже), цель которой – адаптация в мире людей. Личность – эта наша «социальная часть», которая нужна, чтобы жить в обществе, понимать других людей. Эта часть нас самих очень сильно стимулируется с самого детства, именно поэтому и происходит наше отождествление с «я», со своей социальной частью. Мы просто забываем (мягко говоря) о том, откуда пришли. Забываем, что все мы – дети Вселенной, где существуем наравне со звездами, планетами, космосом и всеми живыми существами. Этой отождествленностью мы сужаем себя и свой путь.
Успех процесса социализации, в первую очередь, определяется успешным освоением ума. Умением считать, читать, анализировать, ставить цели, планировать. И это действительно так. Поэтому зацикленность на социальном успехе и производит зацикленность на уме, горе от ума. И человек просто перестает видеть что-то, кроме понятий ума, кроме целей ума. Живая суть жизни исчезает для него. Поэтому и говорится: «Путь, ведущий к цели, не всегда Путь».
Однако, никто не говорит, что социализация – это зло. Что думать не надо вообще. Что с ума надо сойти, окончательно и бесповоротно. Конечно, нет. Ум – это очень полезный и точный инструмент, которым просто надо научиться пользоваться, а не превращать его в своего тюремщика. То, что можно сказать, может быть Словом. Если кто-то в этом сомневается, взгляните на строки этой замечательной поэмы, существующей уже более 2500 лет. Думать можно и нужно, не забывая при этом о «космической точке отсчета». Ощущая свою причастность к миру, бесконечному круговороту всей тьмы вещей. Пропуская через себя мир, действуя с ним заодно.
Когда в качестве базовой точки отсчета у нас стоит космос, социализация превращается в интересную игру. И успех этой игры приходит гораздо легче. Почему? Да потому что четкость и неотождествленность – основа гибкости. А гибкость – залог успеха. Не верите? Попробуйте сами.
Тот, кто видит в чудесном чудесное, не пропустит ни одного из чудес.

(5) Лао Цзы говорит о том, что «его сокровенная суть» – т.е. сама энергия, текущая без конца и края – и «облик его» – то многообразие форм жизни, которое мы можем наблюдать каждый день – «имеют один исток и различаются лишь названием». И то, и другое – различные проявления Бесконечности, одинаково удивительные и непостижимые, «чудесные».