***

Павелецкий. Гудок.
- Ну,.. пока. Ты, знаешь, как есть. Не тронь.
- …
- Да, увидимся.
-…
- Здесь?
Что мне здесь? Привокзальная вонь.
День последний. Прошла весна.
Здесь любовь не нужна. Здесь веками стоит
Москва бесполезная, русская бронь.
Русская бронь на тот свет, где нет памяти павших,
где могилы часть фарса, где житьё да гнильё.
И что ей с того, что полегло много наших
берегами в снегах… Москва охраняет своё:
Ощущенье простора в метро, вечность палёных бомжей
Жадность витрин, скудность мысли, скопище вшей
умеющих ссать у парадных, лапать баб по привычке,
спускать свод законов, применять по наитью отмычки
от человеческих душ, пожирая с ленцой с кровью сорванный куш.
Здесь любовь не нужна. Здесь веками стоит
Москва бесполезная, русская бронь.
Здесь веками стоит
Москва бесполезная, русская бронь.
Здесь веками стоит склеп-колпак сатаны,
им любимое скопище вшей превращая в менты
тела рассудка тепла.
Здесь любовь – бижутерия, свод стекла.
C вожделеньем взирая инфо смертный червь хлебает сосуды Москвы еблом.
И на работу – на праздник - спешит депутат, и мигает табло
«До свиданья, родной!».
Здесь любовь не нужна, здесь не болеют тоской.
Очередной понедельник, очередной выдох, очередной поход на метро.
Статистически верно маячит текущий весь век - казино.
Здесь умеют защищать права человека, харкать сопли с экрана ТВ.
Здесь приголубят, подмажут, подкрасят, пустят пыль по канве.
Здесь умеют жалеть по головке, раскрашивать мумий, плести яркую чушь.
Эх, Москва, - не больше чем сладкий жидовский куш…
Но есть май, зелёное море, одуванчиков письма, тепло.
Черноземьем заполнено небо, и воздух звенит, пьяный воздух звенит
И не мигает табло…
Да поёт за углом гармонь.
И плевать мужику под хмельком что стоит,
где-то в шести вёрстах до сих пор, не падает, бля, стоит
Москва – братской русской могилы бесполезная бронь.
25 мая 2007 года