Бумажные листки

Кто из нас хотя бы раз в жизни задумывался над судьбой поистине значимого предмета в быту и в человеческой истории – листка бумаги? “Какая ерунда!” – ответят мне вечно занятые и бегущие куда-то обыватели. Что ж, если вы спешите делать карьеру, оплачивать счета или лелеять планы о мировом господстве – туда вам и дорога. Но если вам вдруг стало интересно, сядьте и послушайте.
 В какой момент бумажный листок обретает индивидуальность – вопрос спорный. Кто-то склонен считать, что после резки, кто-то – что во время штамповки. Некоторые личности продвигают теорию о коллективном разуме целлюлозной массы, но в такие дебри лезть не стоит.
 Ограничимся рассмотрением уже полностью сформированного и готового к применению листка. Он ещё так бел и девственно чист, что невозможно определить, какая судьба ему выпала. Да-да, у бумажного листка тоже может быть своя судьба. А о чём мечтает наш плоский прямоугольный друг? Конечно же, все его мысли заняты идеей о предназначении.
 Разнообразны возможности его, велик простор для мечтаний. А ведь и правда! И жизнь его может пойти по любому пути.
 Порой листки жаждут славы, и их заставляет трепетать уже мысль о том, что на них, свёрнутых в трубочку и запечатанных сургучом, могут быть стратегически ценные сведения, которые гонец, не жалея коней и рискуя собственной жизнью, доставит главнокомандующему от попавшей в окружение дивизии. И вот, повинуясь приказу, зашагают солдаты, загрохочут многотонные стальные машины – а всё из-за листка бумаги! А может быть и так, что этот тактический маневр переломит ход войны, и в итоге праздновать победу будут не те, а эти. Вот оно как.
 Или вот ещё: мелким и нервным, практически совсем неразборчивым почерком, словно мистическими рунами, поэт покрывает наш листок. Строчит, строчит, и вдруг, в порыве чувств, хватает листик, мнёт его – и кидает с глаз долой. И долгие-долгие годы судьба листка остаётся туманной. И вот уже и люди по земле другие ходят, и изменился город, в котором жил поэт, а его самого настигла шальная пуля на дуэли, в которой не было никакого смысла. И листик вдруг “всплывает”. Уж минул век, а он хранит души излитые мотивы. И на торгах этот пожелтевший и скукоженный кусок бумаги покупает ценитель за бешеные деньги. И, уж поверьте, будет любить его и заботиться о нём. И так порой бывает.
 А что за счастье для листка-философа попасть на стол к видному учёному! И стать вместилищем его очередной безумной идеи, которая потом сформируется в революционную теорию, меняющую умы людей и весь мир!
 Важность конкретного листка может быть колоссальной в глазах одного человека. Ведь в зависимости от того, что написал на нём родной и близкий ему – он может от этих слов испытывать любую гамму чувств. И любовь, и ненависть, и горечь с болью или недоумение. И стареющая женщина хранит и перечитывает фронтовые письма своего мужа, который так и не вернулся с войны. Для неё он живёт в этих письмах; перечитывая знакомые строчки, она слышит его голос, видит его улыбающееся лицо с озорными морщинками около глаз. “Я обязательно вернусь, дорогая...”
 Всплывают в голове картины – одна за другой. Вот девочка-подросток, худая и большеглазая, пишет последние слова в своей короткой жизни. “Прошу никого не винить.” – и лезвием по венам. И жизни-то ещё не познала, о родителях не подумала. Сколько же боли хранит тот листок, сколько ещё слёз на него прольётся...
 Но это судьбы редкие, выдающиеся. Мало кому такие перепадают. На то она и слава, что любит только избранных. Да к чёрту славу, раз так. Не в ней счастье. А в чём тогда? Вот это уже каждый листок решает для себя сам.
 Вот студент корпит над тетрадью перед экзаменом, а потом будет с любовью вспоминать институтские годы. Не счастье ли – оказаться листиком в его тетради?
 А вот отец играет с сынишкой. Рисуют вместе слона. И так это получается у них весело, что мальчуган хохочет от души. Они сейчас с отцом счастливы. Так не счастье ли – быть причиной, участвовать в чужом счастье?
 Порой на листке печатают указ, который миллионами людей управляет, понукает их к действиям. А ни одной детской улыбки он не вызвал – куда там, государственной важности бумага...
 Лежит себе листок на столе и мечтает. И тут – откуда ни возьмись – беру я его и пишу на нём этот рассказ. Или стихи складываю. А то и просто порисовать хочется. Сколько уже листков я за свою жизнь исписал... И все на меня надеются. Что ж, мой вам совет - давайте жить так, чтобы исписанная нами бумага не сожалела об утраченной белизне, а гордилась тем, что пригодилась хорошему человеку.