Стало тихо в психбольнице

Стало тихо в психбольнице,
Знать, весна не за горой.
Докторов смурные лица
Вдруг склонились надо мной.
Кто-то тычет мордой в клизьму,
Кто – укол, от пессимизьму,
В общем, дали организьму
Снова стать самим собой.
Психиатры как напали,
Так от них не убежать!
К койке мигом примотали,
И оставили лежать.
Словно не слыхали, гады,
Вящей клятвы Гиппократа,
Опечатали палату,
И ушли, ядрена мать!
Я хотел сопротивляться,
Я в ООН хотел писать.
Я подушками кидался,
И пытался их кусать.
В общем, рвался и метался,
И врача загрызть пытался.
Тот зловредно ухмылялся
И шприцом хотел достать.
Это кто же за порядком
Тут следить поставлен был?
Кто-то буйный, с мокрой тряпкой,
Тряпку бросил, и забыл!
Знать, врачи недоглядели,
Но рубашки всем надели,
Чтоб эксцесс в конце недели
Их отчет не омрачил.
Вслед за буйным полотером
Санитары понеслись –
Коридор за коридором,
Он – возьми, и испарись!
Нет в столовой, нет в котельной,
В мягких стенах бокс отдельный –
Обыскали, осмотрели,
Как сквозь Землю провались!
Иль вот Вася-параноик -
Верил в разум неземной
Гайки скручивал у коек,
И держал под головой.
Из столовой тырил вилки,
Ложки, плошки и бутылки,
Адский круг чертил обмылком,
Дух изгнать пытался злой.
А врачи над Васей бьются
И качают головой,
Про летающие блюдца
Им рассказывал больной.
Вася, Вася! Эта новость –
В голове, как гвоздь, как совесть!
На твоем бы месте повесть
Сел писать я, как Толстой!
А его лечить пытались,
Клизмы ставили ему,
Но, сколь, черти, не старались,
Не поняли, что к чему.
Он лежит, и в ус не дует,
Рад приятной процедуре,
Сразу видно – дурнем дурень,
Дурень в собственном соку!
Это как же? Это что же?
Это всё на что ж похоже?
Это значит, всей палатой
Мы в плену у докторов.
Главный врач и рвет, и мечет,
Где-то - лечит, где – калечит,
А потом, смеясь беспечно,
Скажет весело: «Здоров!»
18.01.2006.