Зеркало

Смотрюсь я в зеркало, а там –
Унылый карлик обречённый,
Смешон, понур не по годам,
Своей бедою измождённый.

И я решил – внушить себе,
Что я красавец ясноокий.
И светлым днем, и в тихом сне
Себе шептать: «Ведь я высокий!»

Но я сначала подходил
Всё с той же болью к отраженью,
И, сколько я себя хвалил –
Не убегал от отвращенья.

Но постепенно я привык
К улыбке этого уродца.
И вдруг симпатией проник
К тому, кто смотрит из колодца.

А уж потом и вовсе я
Не мог прожить, не поглядевши
На светлый взор из-под стекла,
Так глубоко в меня смотревший.

И я решил: сбылась мечта!
Я всех красивей стал на свете!
Уж слава мне предрешена!
И не нуждаюсь я в совете!

И вот, к красавице одной
Я подошел в великом счастье…
…Она лишь топнула ногой…
…И снова самый я несчастный…

Всё! Я тогда понёсся прочь
И от себя, и от надежды.
И наблюдала только ночь
От слез промокшие одежды.

Когда я снова посмотрел
В свое лицо широким взглядом,
Я сильно вдруг оторопел –
Со мною карлик снова рядом.

Я в лихорадке задрожал,
Ударил с силой в эту рожу!
Но, лишь осколки разметал…
Меня унынье снова гложет.

Один осколок впился мне
Так глубоко, что я забылся.
Потом всё было, как во сне…
…Прозрев, в больнице очутился.

И вот однажды медсестра
Так ясно, мило посмотрела
В мои убогие глаза,
Что вдруг душа во мне запела.

Гляжу в глаза я ей – и вдруг
Узнал тот взгляд родной, знакомый,
Она смотрела, как тот друг –
Внушённый образ невесомый.

Она увидела во мне
То, что я сам не мог заметить.
Она – всех лучше на Земле!
И мне дороже всех на свете!

Так я обрёл свою мечту,
Разбив все прошлые невзгоды.
Души открыла красоту
Мне та, с которой я на годы.

Теперь мне, братцы, всё равно,
Со стороны каким я вышел.
А зеркало теперь одно –
Лишь взор её. И нету выше!