Аленький цветочек

Аленький цветочек




Действующие лица:


Купец Гаврила – мужик, трех дочерей отец, богатый
       вдовец.
Любаша – героиня наша, его младшая дочь, всем
       любит помочь.
Аглая и Анфиса – его старшие дочери, сестры Любаши,
       героини нашей.

Голос - он же Монстр, он же Принц, главный
       герой, добрый душой, но страшный
       снаружи, будет в конце Любашиным
       мужем.















Стал я думать и гадать,
О чем сказку написать?
Вспомнил мудрость я народа,
Актуальна год от года:
Что любовь, ребята, зла,
Мол, полюбишь и козла.
Но для сказки пошловато.
Нужно изменить, ребята.
И для понта, так сказать,
Козла на монстра поменять.
Только стало получаться,
Вспомнил: было это, братцы!
Был Аксаков, был мультфильм,
Был художественный фильм.
И Дисней про это тожь
Мультик снял, ядрена вошь!
Но не долго горевал,
Сел и сказку написал.
В конкуренты им, друзья,
И не набиваюсь я!
Так, я балуюсь немного.
А теперь вперед, в дорогу!
И, вздохнув еще чуть-чуть,
В сказку открываем путь.


В одном российском граде,
В Уфе иль Волгограде
Жил – был удачливый купец.
Красив, высок, к тому ж – вдовец.
Ему жена Людмила
Трех дочек народила.
И вот, как третью родила,
Устала, видно – померла.
Мол, ты Гаврюша, не грусти,
Давай один детей расти!
И он растил, кормил, поил,
И не жалел при этом сил.
Уже семнадцать долгих лет
Хранил он их от всяких бед.
Любил своих девчонок
С младенчества, с пеленок.
И бизнес тоже процветал,
Он в Турции шмотье скупал,
В своих бутиках продавал.
Навар имел совсем не мал.
Но говорит людская весть:
В достатке недостатки есть!
Коль в доме есть деньжишки,
Балованы детишки.
Вот старшая, Аглая,
Спесивая такая.
К тому ж попсу любила
И меломанкой слыла.
С утра в ее светелке,
Как будто выли волки.
То Пьер Нарцисс, то «Динамит»,
А то Киркоров голосит.
От музыки набата,
Аглая глуховата.
А средняя, Анфиса,
Та мнит себя актрисой.
С утра, как сядет за «видак»,
Не оторвать ее никак.
Любила сериалы,
Смотрела их немало.
И от телеэкрана
Очки одела рано.
Испортила глазенки.
Вот – жертва кинопленки!
И эти две сестрицы –
Ленивые девицы.
Отцу не помогали,
Одежду не стирали,
Полы не подметали
И пыль не вытирали.
Но слышен глас народа:
В семье не без урода.
Так, младшая сестрица,
Ну, идеал – девица.
Любашей ее звать.
Вот любит помогать!
Как утром встанет с койки,
Так с мусором – к помойке.
Потом до вечера в поту
Наводит в доме чистоту.
На ней готовка, стирка, глажка.
Такая вот была Любашка.

Как-то вечером купчина
Собрал дочек у камина,
И такую речь сказал:

Купец: Я вас, доченьки, собрал,
Что бы новость вам сказать:
Дело надо расширять,
И поэтому, девчонки,
Из родимой из сторонки
Завтра я пускаюсь в путь.
Надо бизнес провернуть!
Где я буду, сам не знаю.
Но, девчонки, знать желаю,
Что в презенты вам привесть.
А теперь извольте сесть,
И, подумав минут пять,
Вы должны мне заказать,
Что желают ваши души.
Ну, а я, вас всех послушав,
Запишу себе в блокнот
Все желанья ваши, вот!

И Анфиса, и Аглая
Лбы наморщили, гадая.
И, папаше в тот же час,
Выложили свой заказ:

Аглая: Мне бы стрингов штучек семь,
Обносилась я совсем.
Называются «Неделька».
А еще достать сумей-ка
«Севедж гарден» полный диск.
В моде он, последний писк!
Я от Дарен Хейза прусь,
Право слово, вся тащусь!

Анфиса: Ну, а мне, папаша милый,
Нужно шубку из шиншиллы.
А в довесок, погляди
Сериал на ДиВиДи.
Называется «Бригада».
Очень фильм мне этот надо!
От Безрукова балдею.
С ним я всю тоску развею.

А Любанюшка молчит,
Да в окошечко глядит.
Вдруг вздохнула и сказала:

Любаша: Ну, а мне цветочек алый
Ты, папаш, смоги добыть.
Чую, без него не жить!

Лоб купчина почесал
И в блокнот все записал.
Утром в путь купец пустился,
Из страны в страну носился.
Приобрел товаров горы:
Кофты из шерсти ангорры,
Куртки кожаны, пальто,
«БМВ» купил штук сто,
Электроники купил
Оптом, еле дотащил.
Сто контейнеров забил
И подарки не забыл.
И Аглае, и Анфиске
Все купил он по записке.
И уже б поставил точку,
Да не мог найти цветочка,
Хоть в Голландии бывал,
Но такого не видал.
Ищет он, что б был горшочек,
Надпись «Аленький цветочек».
Но, в какой не сунься шоп,
Он читает, морща лоб:
Вот тюльпан, ирис и роза,
Георгин, а там – мимоза,
Гиацинт, ядрена вошь.
Цветик алый, хрен найдешь!
Тут какой-то лиходей
Подсказал: «Лети в Бруней!»
Полетел купец туда,
Но случилася беда.
Самолет в грозу попал
И, конечно, пострадал.
В джунгли он с небес свалился,
На кусочки развалился.
Все нашли тут свой конец.
А в живых – лишь наш купец.
Вот уже четверты сутки,
Не поспав и три минутки,
Через джунгли прется он,
Паутиной облеплен.
День на пятый, спозаранку,
Он выходит на полянку.
На полянке той дворец.
Приободрился купец.

Купец: Кто-то здесь, верняк, живет.
Раз есть дом, есть и народ.
Мне б сейчас поесть, побриться,
Покурить и спать ложиться,
Прикорнуть минут шестьсот,
Да еще б набить живот,
А потом – в аэропорт!
Иль в морской какой-то порт!

И с надеждою купец
Прется прямо во дворец.
По дворцу Гаврила ходит,
Но людей там не находит.
Запустение в палатах,
Хоть обставлены богато:
Позолота и хрусталь,
Алюминий, бронза, сталь.
Но грязища, пауки,
Нету женской здесь руки.

Купец: Да, пожрал я, так пожрал!

Только это он сказал,
Как пред ним – накрытый стол,
На столе – свиной мосол,
Огурец, пол-литра водки,
Две соленые селедки,
Хлеба круглый каравай.

Голос: Ешь, купец, жуй – жуй, глотай!

Наш купец аж вздрогнул вдруг.

Купец: Кто здесь? Враг ты или друг?
Ты хотя бы покажись,
Или просто назовись.

Голос: Да какого тебе надо?
Ешь, нажрися до упада!
И ложися почивать.

А в углу уже кровать.
Но постельное белье
Грязное, ну е – мое!
У бомжей бывает чище.

Купец: Что же ты жену не ищешь?
Баба в доме – к чистоте!
Или уж года не те?
Домработницу б нанял.
Денег нет – кредиту б взял.
Грязь развел, ядрена вошь,
Как в свинарнике живешь!

Голос: Так, хорош! Кончай трындить!
Ведь тебе теперь здесь жить.
Если хочешь, уберись,
А покуда, спать ложись.
Да, забыл тебе сказать:
Где хотишь – могешь гулять.
Не ходи лишь в эту дверь.
Будет плохо, мне поверь!

А купец спросил: «скажи,
Что за дверью, покажи!»
И ответил Голос: «Нет!
Не скажу! Большой секрет!»

Месяц во дворце живет
Наш купец. Ест, водку пьет,
Дрыхнет, но такая мука
Донимает. Это скука,
Гложет, гложет молодца.
Этой скуке нет конца.
И со скуки той, поверь,
Он открыл однажды дверь.
Дверь запретную открыл…
От восторга чуть не взвыл!
Посреди огромной залы
Возвышение стояло,
А на нем, всего с вершок,
Золотой стоял горшок.
Надпись шла чрез весь горшочек:
«Это аленький цветочек!»
Купчик надпись прочитал
И цветочек тот сорвал.
Грохот по дворцу раздался,
Пол волнами закачался.
Испугался молодец.

Голос: Ну, тебе - кранты, купец!
На хрена же, твою мать,
Надо было цветик рвать?
Я ж тебя предупреждал,
Что бы дверь не открывал.
Ты же, шелудивый пес,
Все же сунул сюда нос!
Помолися ты покуда,
Щас казнить тебя я буду!
Только как тебя убить?
Может голову срубить?
Иль в колодце утопить?
Иль подушкой задушить?
А быть может, твою мать,
Мне тебя четвертовать?

Купец: Ты, братан, меня прости,
Да до дому отпусти.
Я ж сорвал цветочек сей
Для дочурки, лишь для ней.
Девка, брат, таких, ох, мало!
Мне цветочек заказала,
Как подарок с заграницы.
Я ж от Бреста и до Ниццы
Все-то шопы обошел,
А цветочка не нашел.
У тебя лишь увидал,
Не сдержался и сорвал.

Голос: Дочке, говоришь? Ну–ну!
А не гонишь ты волну?
Ладно, забирай цветок,
А с цветочком и горшок,
Да вали к себе домой!
Будешь месяц ты живой.
Отложу я казнь, купец.
Но чрез месяц в мой дворец
Возвратишься ты иль дочка.
Кто-нибудь из вас. И – точка!
Вот, даю тебе кольцо.
Да не хмурь свое лицо!
На мизинец одеваешь,
Ко мне сразу попадаешь!
А теперь – вали отсюда!
Дважды повторять не буду.

Купец: Да, куда же я пойду?
Я дороги не найду.

Голос: Щас закроешь ты глаза.
Я же свисну три раза.
Будешь ты в порту морском,
Океанский лайнер в нем.
Покупай себе билет,
И плыви в свой Старый Свет.

Купец: На фига мне плыть, скучать?
Лучше свисни разов пять,
Что б я дома оказался
И по морю не болтался.

Голос: Ну, ты и хитер, бобер!
А я как-то не допер.

Пятикратный свист раздался,
И купчина оказался
Прямо в горнице своей,
Среди милых дочерей.
А потом еще свистнуло,
Во дворе как громыхнуло.
Сто его контейнеров
Придавили трех коров.
И подарки все при нем!
То-то теплый был прием!

Дни проходят, время мчится.
Наш купец страдает, злится.
Что же доченькам сказать?
Как им правду рассказать?
Что б Любашеньку отправить,
Он не может и представить!
А она ни день, ни час
От цветка не сводит глаз.
Пол помоет, и к цветочку,
Постирает, и к горшочку.
Поливать не забывает,
С лепесточков пыль сдувает.
Шепчет: «Вот же ты какой,
Аленький цветочек мой!»

Вот последний день настал.
Наш купец гостей позвал.
Говорит:

Купец: Ребята, нужен
Нам сейчас прощальный ужин.
И собрал я вас всех, братцы,
Погулять и попрощаться.
Завтра уезжаю я
Навсегда. А вы, друзья,
Моих дочек не забудьте,
И опорой ихней будьте.
Все добро им оставляю.
Вам же, кореша, желаю
Богатеть и процветать,
И меня не забывать!

А потом, после гулянки,
Своему дружку по пьянке
Всю он правду рассказал
И колечко показал.
Но не видел с пьяных глаз,
Что Любаша тут как раз
В его комнате была,
Пол за печкою мела.
И рассказ отца услышав,
Тихо – тихо, тише мыши,
У него колечко – хвать,
И в светелочку бежать.
Подошла она к цветочку,
Наклонилась над горшочком,
Прошептала: «Ух, какой,
Аленький цветочек злой!
Вы ж сестрицы и папаша,
Вспоминайте про Любашу!»
Сделав скорбное лицо,
Люба смело то кольцо
На мизинец навернула…
И ее, как ветром, сдуло.

Вот Любаша во дворец,
Где уж был ее отец,
Дверь открыв, тихонько входит,
Кучи мусора находит.
И, увидев сей бардак,
Говорит:

Любаша: Да как же так?!
Разве можно эдак жить?
Тут же надо драить, мыть.
«Доктор Мускул» мне сюда!
Где тут швабра, где вода?

Голос: Ты, Любаш, умерь свой пыл!
Здрасьте, я сказать забыл.
Ты меня, Любаш, послушай:
Ты сначала тортик скушай,
Или скушай шоколадок.
Да, наплюй ты на порядок!
Веселее надо жить.
А полы успеем мыть.

Любаша: Да, какое же тут «Здрасьте!»,
Коль кругом такие страсти!
Сколь микробов расплодил!
Ты про гепатит забыл?
Не в хлеву, в дворце живешь.
Как свинья, ядрена вошь!

Голос: Ладно, ладно, не ругайся!
Если хочешь – убирайся!

Целый месяц, даже с лишком,
Подоткнув подол подмышки,
Люба драила дворец.
И однажды, наконец,
Во дворце все засияло,
Заблестело, засверкало.
Голос молвил:
Голос: Е – мое!
Это ж царское жилье!
Ты, Любаша – Мойдодыр!
Санитарный бог квартир!
Труд твой, Люба, не забуду.
Чистоту блюсти я буду!
Вот те слово – отплачу!
Я тебя озолочу.
Вот наряды, выбирай,
Украшенья забирай.
Все кругом твое, Любаша,
Чистоплотная ты наша!

Любаша: Ты, постой, не торопись,
А сначала покажись.
Кто ты есть? Какого виду?
Не прими ты за обиду,
Но тебя хочу узреть,
На личину посмотреть.

Голос: Люба, боже упаси!
Ты об этом не проси!
От моей противной рожи
Побежит мороз по коже.
Я же – монстр, не человек!
Заикаться будешь век.
У меня ж не телеса,
А сплошные волоса.
Но в душе я добр и смел.
Видно, это мой удел,
Что любить меня возможно
Очень, очень осторожно,
Что б меня не увидать,
Нужно глазки закрывать!
И признаюсь, не тая:
Ты, Любаш, мечта моя.
Дам тебе, что ни попросишь.
Ты меня, Любаш не бросишь?

Любаша: Что ты! Ты подумай, взвесь:
Я уже привыкла здесь!
Свой дворец! Свои сады!
Свои джунгли и пруды!
Да еще, при всем, при том,
Невидимка – муж, фантом!
И потом, что говорить?
С лица воду-то не пить!
Но хочу тебя просить:
Хочу папу навестить.
Быстро я: туда – обратно!
Ты позволишь, Голос, ладно?

Голос: До полуночи – свободна.
Причешись, оденься модно,
Да возьми с собой колечко.
Не забудь, мое сердечко,
Коль ко сроку не придешь,
Мне не жить, ядрена вошь!
Очень буду тебя ждать!

Свистов тут раздалось пять:
Люба дома оказалась
И с отцом облобызалась.
Потом к сестрам поднялась,
С ними тоже обнялась.
Всем подарков надарила,
А сестер уже свербило:
Любка – в золоте, в парче,
«Упакована вообче!»
Когда сказала про богатство,
Взбеленились сестры: Гадство!
Вот ведь сеструхе повезло!
Их просто задушило зло!
Решили порчу навести,
Часы на час перевести,
Что бы Любаша опоздала,
И бед наделали немало!
Вот без пятнадцати двенадцать,
Любаша стала собираться,
Простилась с сестрами, с отцом,
Вернулась, пользуясь кольцом,
К дворцу и что же Люба зрит?
Дворец огнем объят, горит.
Во мраке ночи искры вьются,
Стальные балки гнутся, гнутся,
А у порога монстр лежит.
Любаша к чудищу бежит.
И сопли, слезы в три ручья.

Любаша: Ох, что с тобой, любовь моя?
Еще и не была женою,
А уже сделалась вдовою!
И на кого ж оставил ты
Все мои девичьи мечты?

Любаша монстра обняла,
Припала сильно, как могла.
Свои уста к клыкам прижала,
Сглотнула и поцеловала.
Но тут чудовище ожило,
Глазищи красные открыло,
И стало молча подниматься.
А, поднимаясь, превращаться
В красавца – юношу. Ох, ах!
А у Любаши дрожь в ногах.
Уже не держат ее ноги.
Любаша села на пороге.
Вокруг ни дыма и ни жара,
Как будто не было пожара.
Вот он – сияющий дворец.
А перед нею – молодец,
Красавец принц. Еще раз – ах!
Такого встретишь лишь в мечтах.
А принц Любаши руку взял
И вот что ей он рассказал:

Принц: Когда я был еще малюткой,
Судьба сыграла злую шутку.
К нам в гости, прям из Гондураса,
Примчалась тетушка, зараза.
Колдуньей тетушка была
И всем вредила, как могла.
Я чем-то ей не приглянулся,
Иль где-то в чем-то лопухнулся,
Сейчас уже не помню я,
Не помнит и семья моя.
Но только – ведьма пошептала,
И весь дворец заколдовала.
Мамашу сделала диваном,
Прислугу вилкой иль стаканом.
Тот – канделябр, а та – банкетка,
Тот – пуфик, эта – табуретка.
Ты в спальне видела ларец?
Так вот и это – мой отец.
Меня же в монстра превратила,
Всю красоту мою убила.
И в виде всем нам находиться,
Пока не явится девица.
Когда же та сюда придет,
Привыкнет здесь, да поживет.
Если ж полюбит эту страсть,
Да поцелует эту пасть,
То все – настал конец заклятью,
Исчезнет тут же то проклятье.
Я принцем снова окажусь
И на девице той женюсь,
Да расколдуется семья,
Папаша, маменька моя,
Вся челядь, слуги и родня
Окружат сразу же меня.
Все в тронный зал сейчас собрались,
Переоделись, причесались,
И нас с тобой, конечно, ждут:
Что ж молодые не идут?
Так что, Любашенька, давай,
Венчально платье надевай!

Любаша в горенку умчалась,
Умылась, быстро причесалась,
Надела свадебный наряд,
Что б брачный совершить обряд.
А принц, как курский соловей,
Начал свистеть, что б поскорей
Собрать Любашиных родных
(Что хорошо, не много их:
Отец, Анфиска да Аглая)

Любаша: Сестер на радостях прощаю!
Найдем им тоже женихов,
На свете много дураков!

Я тоже на той свадьбе был,
Кричал им «Горько!», водку пил,
От Любы глаз не отводил.
Какой красавицей была!
Стройна, румяна, весела.
А сколько счастия в глазах,
И алый цветик в волосах.
Вот так, на аленьком цветочке,
Я в этой сказке ставлю точку.
Ее закончил, наконец.
Пока! Адью! Гуд бай! Конец!