Камертон - история одной души

 Плотные люди, мягкая жизнь,
Смех был у Будды,
Ветер смешил,
обрывками шелеста,
Эхом от фраз,
Звучно молчавших в сердцах.
Талые сумерки, плечи и рот -
Одни проявления,
Напрягся живот, отдышался,
Секунды мечтать отошел.
Маленький город в себе
Крупизну созидает,
А я созерцаю и это, и то
И другое...
А многое пребывает в течении,
И строгое больше не рвет,
Мешается малое, вроде не врет,
Утра тонкий помет,
На "т" не на "п",
Паровозом клубиться,
Слова не слюна,
Слюна их дизель.
Еловое марта,
Рижский обзор,
Римским уколом
В тучу от Петропавловской.
Видимость зряча,
И этим невзрачна,
Тревоги пасхальный ход.
Двигает кто-то,
Что-то шипит,
Что-то крадется
Под мой паланкин,
Шепчет погоду,
По году крадет,
На дальние нужды.
У меня не осталось слов?
Иль выстрел забыл о револьвере,
Наверно это плывет
Тайная миссия белых.
"В" выпадает в "в",
Сквозь "в", с криком о "б...",
Мистификация непроисхождения,
Идеальный разлад -
Толика мелкой мишени.
Боль - не молекула,
Свист - тепло,
Просто стишу на последок.
Как нам приятно
В стихах предумирать
Каждый раз, каждый раз...
Вот функцию передумал,
Упал на молебен,
А вера ли?
Просто букварь.
Месяц в таверне и инвентарь.
Мы сердце рисуем страхом,
Глаза в одиночестве - прень.
Зашифруемся звуком,
Во что мы играем?
Вопросы - приветы,
Причитать.
Я разучился незамечать,
Натягтвая его...
Три строчки, три точки,
Сорочек не смен,
Минуя слободки,
Крича про купель,
Чувства разучивать наугад,
Чтобы...
Смелости вихрь, почерк поник
От повторений,
Смерть я задумал стенать,
Перевод однороден,
И базилик, и кизил, и верба.
Чего я увидел?
Струны волосок,
Ожиданья и хлам,
Курения прозрачная тяга.
Но в это описывал,
Верхоложь в важности правил.
Правил куски полетели,
Неудержался, пошел
Этим же ориентиром.
Компас?
Задумка, иглы менестрель,
И подражаний издевка.
Что же хотел?
Скакать на игле,
Бурундуком по заточкам,
Местным волком-вожаком,
Многоточка.
Тачки наблеванных дел,
Стельки изблеванных тел,
МуромЮ костла козлодойство.
Засохшие миги,
Рвенье обмякнуть,
Укутаться сном,
А лучше тремя,
С надеждой на плотность.
Я слышал - на снежном исходе,
Медвежья упрямость, морозами кованна,
И этим свободна от холода.
Замкнувшись, не обретешь тех идилий.
А пастораль диктует легкость,
Только гореть б,
Как воткнутый в песок парафин.
Я ж елями выстлал усталость,
Серебром первого снега отыскрил,
Так втавать же отдохнутым далям,
Не гулять на смешки,
Не в правды грусти,
А дышать...
В садах Давидовых дудук,
И в свежести ракита - можжевельник,
Античных статуй ляпы
И проникновенность отражений
Голубей в воде.
Лицо принцессы кристаллотемной,
С кувшином мёда, кувшином топлёной теплоты,
Я рук ее не прикасался,
И через глину целовал глаза,
Что глину ту ласкали
Любовью к жизни.
Из притч не вычеркнешь конца,
А у меня душа.

Закончил 9.12.2007.