Навеяно В. Ходасевичем

– Ну, что, мой Бог,
Пора, ей-богу,
Давай, присядем на дорогу.
С тобой я прожил бок о бок
В сомненьях, в радости и в горе,
С тобой в согласии и в споре
Пойду последней из дорог.
Все ж, напоследок, не тая -
Скажи, вон там, все тот же я?
И на моем, когда-то гладком
Лице, мешки, морщины, складки?
Моей судьбы прямой наследник,
Ты мой последний собеседник…
Ты мне хозяин, или друг?
Мое здоровье, иль недуг?
Явись хотя бы раз при жизни
А не потом лишь, после тризны!
И тут услышал я в ответ:
– Не укоряй меня, поэт –
Хорош тебе я или – плох,
Но все же, извини, я – Бог.
И это мне решать, когда
С тобой прощаться навсегда.
Я был твоим с момента встречи
Твоих родительских частиц,
Какое счастье человечье:
Слиянье душ, сиянье лиц!
Благословил я их движенье,
И, как итог – твое рожденье.
Я жил как ты, болезни те же
И те же радость и беда.
Я пребывал в тебе, в надежде,
Что станет и во мне нужда.
Ты иногда бывал далече
(Не опускай так низко плечи)
Ты, хоть и поздно, возвращался:
Кружил и падал, оступался,
Вот потому-то, хошь-не-хошь,
Лицо свое не узнаешь.
Не торопись в последний путь,
А соберешься – не забудь:
Был плох тебе я, иль не плох,
Но все же я, прости, твой Бог.
И если мы уйдем, то – вместе.
Но ты пойдешь путем известным,
А я уйду путем небесным…
… Он замолчал. И я всей кожей,
Не в странной сказке, не во сне
Увидел вдруг себя в прихожей,
Напротив – зеркало – в стене.