Исповедь. Из Омута в Бездну

Просеяв ночь сквозь пальцы гладко-глянцевого сознания небытия,
Я видел тень, застывшего звучанья фраз.
Я в капле утопал, что желчью падала с уст преисподней немоты,
Я за спиною слышал тихое сопенье Сатаны.

Казни себя, кричала мне утроба плацентарного кощунствующего рая,
Познав их формулу, ты не достоин покаянья.
Ты самосокрушаешь свой шаблонный иллюзорный мир,
Забудь об истине замен сверхновой цифровой души.

Но я царапал дверь в засолнечный и психотропный край,
Через пустыню крови, как безумная змея,
Откусывая головы и крылья ангелам, упавшим с догорающего неба,
Мой мёртвый след стачал от изнасилованного сердца.

Я полз или летел, к вершинам ада или рая утопая,
И в глубине себя как в капсуле сознанья,
Я растворился в миллиарды множества перфорированных частиц,
Забивших рот мой трупами отцов и матерей убийц.

Меня как в бездну погружали шесть моих давно забытых рук,
Ломались стены, открывая многослойные пейотные миры.
Разбилось зеркало ударом о струну последнего натянутого неба,
Зашевелилась под ногами чешуя гипертрофированной плевмы.

Параноидальными водопадами, заточенных лезвий циклического страха,
Инаугурация истерии качала адабайты хаоса.
Боль вырезала глаза ветвям, при каждом слове пророка,
А я умирал и вновь возвращался в паучьи чертоги.

Глобальное похолоднение моего самого холодного кристаллического ада,
Застывали тени, рассыпаясь на эйфорию и толерантность.
Отражение ужаса печаталось гением ада на не крещеных зрачках,
Антропозооморфные облики звали меня на меховые чресла.

Линчующий скрежет, из деградирующей слепой воронки слуха,
Оркестром теней высасывал мою треклятую “немёртвую” душу.
Горящее пламя лобзало бальные тени пришедших за мною,
Я потрошил блэкаут себя, кружась с Сатаною.

Сверх изнасилованный тенями, выскребая пульсирующие смыслы,
Истинны Йотхеваухе, Хевауйот мыслями.
Попробовав на вкус в конец, за эшафотную немеющую дрожь сознанья,
Как будто я в аду, как будто давит тростью Мастер…