Две Церкви, или Роман на Монмартре

Здесь уже не город даже,
здесь уже почти предместье,
и парит бессонным стражем
базилика в поднебесье.

В старину она, бывало
(к тем годам уж нет возврата!),
громы-молнии метала
над столицею разврата.

А теперь совсем седая,
будто сделана из теста,
католичка озорная,
одинокая невеста.

Русский храм неподалеку,
в тишине парижских улиц,
загрустил в тоске глубокой,
на красавицу любуясь.

Загрустивший на чужбине,
он манит ее со склона
куполами золотыми,
колокольным перезвоном.

По-латыни, по-французски
он не скажет ни словечка,
а она не знает русский…
Ах ты, бедное сердечко!

С высоты холма внимает
горделиво ухажеру,
сердцем будто понимает,
что к нему б спуститься впору…

А по улочкам гуляют
иностранцы, парижане,
и исправно посещают
обе Церкви прихожане.

Но неведом Человеку
их роман, который длится
год от года, век от века.
И мечте о встрече сбыться –

не случится, не придется…
Ни ко времени, ни к месту
звон призывный раздается –
ждет жених свою невесту.

Лишь зеленые платаны
перешепчутся под вечер:
"Ни к чему теперь романы!"
И не рады этой встрече,

и не время, мол, влюбляться,
перемен грядет немало -
по ночам Монмартру снятся
сны китайского квартала!

Только суетность устоев
опуская между делом,
в такт стучат сердца героев,
будто стала их уделом

предрешенная беспечность,
как пророчество Кассандры.
Одиночество и вечность -
Сакре Кёр и Александр.