Памяти Игоря Сенько

Наш дом осиротел без Игоря,
Грустят на полках  краски и "Вираж",
портреты, недописанные Игорем,
И Англия, как сказочный мираж.
Актерская изменчивая маска,
как дождь, как  неприступная гора...
В тот год была двухтысячная Пасха,
с коротким междометием: "пора"...
Пора. Пора. Простуженной порою
Пытались мы не уронить лица.
Портрет отца не стал твоей игрою,
Когда не стало в этот год отца.
Пора, пора... Порадуемся вместе,
талантам, что звучали сердцу в такт.
Керамика, стихи, картины, песни,
и жизнь, как  затянувшийся антракт.

Потворствуя фатальности кончины
бездомного актера и певца,
Воронеж в выяснениях причины,
останется безмолвным до конца...
Появятся потом еще мессиры,
отстаивая близость и родство,
пророки, ведьмы, нежить и вампиры...
Мы разберемся с ними в Рождество.
Пролистывая  память январями,
Я понимаю, нет ни чьей вины
Хотя бы в том, что нам не быть друзьями,
Не дотянули даже до весны!
Не вышло. И теперь в остатках совести,
пожухлой, как призвание травы,
я обхожу все эти предисловия,
и послесловия с оттенками «Увы»…   

Непостижимо все, что так чудовищно!
Недостижимо, что так высоко!
У нас, кто забирал его у полночи,
Блестят гитары деками, беспомощно,
Без песен Сени…  Игоря Сенько.