Евгений Онегин в вооруженных силах

       
       ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН
       В ВООРУЖЕННЫХ СИЛАХ
















       Часть 1

       I
Не для злословья и забавы,
Не для досужей болтовни
Хочу на суд друзей представить
Без суеты и трескотни
Достойный образ в портупее,
Других не хуже, не смешнее,
В котором лишь на первый взгляд
Инстинкты человека спят.
Не будьте строги, опыт мой
Так мал еще в стихосложенье.
Я буду рад, коль настроенье
Поднимет повести герой.
При этом, автор, не скорбя,
Порой копировал себя.

       II
Наш командир из многих правил,
Бывая с нами крут и строг,
Нас уважать Устав заставил
И контролировал, как мог.
Вот же занудная наука!
Вам не понять, какая скука
Статьи зубрить и день, и ночь,
Зевоту отгоняя прочь,
Какое адское терпенье
Такой талмуд перелистать,
Унылым главам подчинять
И быт, и труд, и свое мненье,
Читать, вздыхая между строк,
Казенно-выверенный слог.

       III
Мы служим честно, благородно,
Не зарываемся в долги,
Подъемы терпим и свободно
Стираем за день сапоги.
Учтиво кланяясь начфину,
Блюдем с другими середину
И постройневшие бока,
На жизнь не жалуясь пока.
Не назовешь ее убогой:
НШ* , бумажная душа,
Уже на пенсию дыша,
Не докучал моралью строгой,
За нарушения бранил
И строевым под марш водил.

       IV
Как многим, из поры беспечной
Пришла Евгению пора
Сменить «пожалуйста», «конечно»
На «есть!», «так точно!» и «ура!».
Свой фрак и фирменную шляпу,
Забросив в дальний угол шкапа,
Онегин, жертвуя собой,
Чеканит шаг по мостовой.
Пострижен по последней моде:
Фасон – модельно-строевой,
Пушок ершится над губой.
Он из себя не плох и, вроде,
Не хуже френча сшит мундир,
Еще не стершийся до дыр.

       V
Казалось в армии все новым:
Казармы скромный интерьер,
Передвиженье только строем,
С похмелья ротный офицер,
И ежедневная зарядка,
Уборка коек, туалет,
Бегом на завтрак и обед,
Жизнь по командам: «лечь!», «отставить!»,
«Нале-, направо!», «стой!», «кругом!»,
Матерно-русским языком
Звучащим кстати и не кстати
И, как икона, у стены
Спина крутая старшины.

       VI
Онегин, погрустив немного,
Привык к армейской мишуре,
К тому, что многое убого
И все удобства во дворе.
Опять же, он по мненью многих
Майоров, капитанов строгих
Отнюдь не глуп был, как солдат
Имел к молчанию талант
(Без принужденья в разговоре
Не раскрывал подолгу рта)
И поражался, как проста
За плацем проза на заборе,
Не рвался в первые ряды,
Но и не плелся позади.

       VII
Особых знаний не имея,
Матчасть стремился изучить,
Чтоб самолет мог, не краснея,
От дирижабля отличить.
Не мало в этом преуспел он,
Берясь с желанием за дело:
Пока в конструкцию вникал
Пол самолета разбирал.
От своей прыти холодея,
Инструкций массу «проглотив»,
Убытка на год натворив,
На третий день остыл к идее,
На сборку наложив табу,
Чтоб не испытывать судьбу.

       VIII
Обжегшись с техникой в контакте,
Онегин сразу приуныл.
Но как то встретив интенданта*,
Повеселел, душой ожил,
Забрел в подсобное хозяйство,
Где к свиньям проявил участье
И, как глубокий агроном,
Стал мудро рассуждать о том,
Что в огороде летом зреет
И что растет, и почему,
Когда навоза сыпешь тьму,
Продукт особый вкус имеет,
При этом все – из первых рук:
И удобрения, и лук.

       IХ
Предмет «экскурсии» в подворье
Засел в сознанье у него
После чего в строю, бесспорно,
Он вес имел совсем иной.
Его хозяйственная жила
Пришлась по вкусу зам.по тылу*.
И в школу прапорщиков он
Был командиром водворен.
Вернувшись, стиль освоил новый:
Тащи из части каждый гвоздь –
Ты здесь хозяин, а не гость.
Смущаясь и насупив брови,
Что можно он таки тащил
И гордо голову носил.

       Х
Здесь надо сделать отступленье
Повествованью не во вред:
Есть категория военных,
Определенья коей нет.
Они уже и не солдаты,
Которых пестуют комбаты,
До офицерского ж звена,
Как моське, скажем, до слона.
Он, то есть, прапорщик – прослойка.
С него, как с гуся, гладок спрос –
Он не ответственность же нес,
А что лежало плохо только.
При этом, как упрямый мул,
Он службу, все-таки, тянул.

       ХI
Вернемся к нашему герою.
Не напрягая организм,
Он свыкся с жизнью войсковою:
Какая б ни была, все – жизнь.
В ней ежемесячно в получку
Под цифрой ставил закорючку
И, как обычно, в день такой
Искал забвения в пивной.
Под грозным оком замполита*
Конспекты длинные писал*,
С надеждой, морща лоб, мечтал,
Когда они будут забыты
И что в один из светлых дней
Блеснут ненужностью своей.

       ХII
Так ежедневно существуя
Без пользы, но и без вреда,
Вопросом будущего всуе
Он задавался иногда.
Однако, прямоту извилин
Не искривил и не осилил,
Как не старался повернуть,
Предмета подлинную суть.
Иначе, как не без урона
Рассудка небогатых сил,
Он на с просветом заменил
Сплошные прапора погоны,
В войска сдав тело и портрет
На двадцать пять кабальных лет*.

       ХIII
Что изменилось у героя
На этом новом рубеже?
Что его ждет, что беспокоит
На офицерском этаже?
Да то же все. Заботы те же,
Устав один и только реже
Позволить мог себе герой
Вернуться вовремя домой,
Что, впрочем, не казалось новым.
А отношения и быт,
Который нынче знаменит
Своим бесправьем бестолковым,
Смешали службу, отдых, дом
В один коряво-жалкий ком.


       ХIV
A отдых, верно, это – дело!
На службе – не последний слог.
Распоряжаясь им умело,
Онегин спать подольше б мог,
Что он и делал откровенно
В нарядах, в суете учений,
В потоке липовых задач,
Когда, хоть смейся, а хоть плачь,
Они друг друга исключают,
И, чтобы не попасть впросак,
Обычно поступают так:
Их выполнять не поспешают.
Вот и вздремнешь часок-другой
Пока играются войной.

       ХV
Но это к слову. Наш Евгений
В составе славных ВВС*
На Запад навострил колени
Пропагандировать прогресс.
С оборонительной доктриной,
С лукавой, беззаботной «миной»
И с багажом из пары мест
Он прибыл в приграничный Брест,
Где весь осмотренный таможней
От ног до самой головы
(В ней контрабанды-то, увы –
Узор извилины несложный),
С улыбкой на Восток взглянул
И бодро в свой вагон шагнул.

       ХVI
Кто не мечтал о загранице?!
Там, что теперь греха таить,
Материально подкрепиться
Был шанс. Чего ж не послужить?
С тем и приехал наш Евгений,
Потомок русских поколений,
На землю западных славян
Поправить денежный изъян*.
Не поспешим его за это
Корыстью сразу заклеймить
И, перестроясь, обвинить
В дискредитации портрета.
Он правил службу так, как мог
И честно выполнил свой долг.

       ХVII
Напрасно думают иные,
Что демократия сполна
Внедрилась в части войсковые.
Под новым знаменем она
Военнослужащим открыла
Застойных лет срамное рыло,
Но дальше трафаретных слов
Не потрясла его основ.
А офицерские собранья,
Как голос портупейных масс,
Который сразу же погас,
Не дотянув до разгоранья,
Свою не выполнили роль:
«Король» и в Африке – король.

       ХVIII
Однако, все не так уж мрачно.
Евгений как-то в выходной
Или на праздник, суть не важна,
Решил отправиться с женой,
Как в высший свет, в соседний город.
Но на беду бумажный ворох
Приказов, разных директив,
Военных статус поглотив,
Притормозил его идею,
Подрезав прямо на корню
Побеги выходному дню.
Онегин понял, холодея:
Он в гарнизоне размещен,
А выход строго запрещен.

       ХIX
Так что же, право, офицеру
Даются выходные зря?
Где эта грань или же мера
Между "чуть можно" и "нельзя"?
Когда же, звездочки имея,
Не прогибаясь, не краснея,
Не провоцируясь на лесть,
Служить иметь мы будем честь?!
Ведь не покоя сердце просит!
Поверьте, не пустой каприз:
Что ни неделя, то сюрприз
Нам руководство преподносит.
А чтоб прочувствовать размер,
Вот характерный вам пример.

       ХХ
Особый вид физподготовки
Встряхнул здоровый организм.
С похмелья что ли установку
Ввел кто-то в слаженную жизнь.
В каком подпункте распорядка
Для офицеров есть зарядка?*
Кому пришла такая блажь
Рассветный сон тревожить наш?
И вот глаза продрав едва ли,
Размякши телом и душой
Народ грассирует трусцой
Из гарнизоновских развалин,
При этом поминая всласть
И вашу мать, и нашу власть.

       ХХI
Вот где достойная картина
Для пейзажистов всех времен!
Бегут в трусах военно-синих,
Пугая дремлющих ворон.
Забег, увы, не тешит глаза,
Но выполнение приказа,
Как ни крути со всех сторон,
Для подчиненного - закон.
Что тут добавить? Подневольный
Не в радость организму спорт,
Но для штабных наоборот:
Нововведением довольны.
Им что, они вокруг стоят,
Бросая на бегущих взгляд.

       ХХII
Бог с ними! Важным генералам
Из кресел, может быть, видней
Боеготовности начало
И суть ответственности в ней.
Не погрешу, сказав попутно
О нашей жизни неуютной,
В которой изо всех святынь
Приоритетствует "люминь"*
И чем повыше степень званья,
Тем тверже голос, крепче мат:
Будь офицер ты иль солдат
Душа не знает раскаянья.
Тем паче, как гласит Устав,
Начальник и в бесправье прав.

       ХХIII
Но не всегда на нашей сцене
Запрет и тупость правят бал.
И, если честно, то Евгений
От службы в Польше что-то брал.
Во-первых, русский по натуре,
Он жизнь тогда считал в "ажуре"*,
Когда расслабиться пивком
Мог, не трясясь над кошельком.
И должен вам сказать: панове,*
Проникшись духом россиян,
"Озолотившихся"* славян
В чепке всегда принять готовы.
Там на любой, друзья, момент
Широкий есть ассортимент.

       ХХIV
А что у нас: на ужин - рыба,
В обед - тарелка кислых щей,
В которой неподвижной глыбой
Лежит мосол, не ясно чей,
Происхождением туманным
Голодных душ терзая раны.
Где откопал его начпрод*,
Не знает до сих пор народ.
Еще добавить, к слову, можно:
Нам на десерт дают компот.
Его усвоит наш живот,
Но кашлять нужно осторожно:
Такой чудовищный разлет
Даст не любой гранатомет.

       ХХV
Но скажем прямо, не единой
Едой армейские живут:
Они под марш полустаринный
О ратных подвигах поют,
О том, как столько поколений
Любим народом труд военный,
И что границы на замке
На море и материке,
Что нету армии сильнее,
Что ей и слава и почет…
А чем же Армия живет?
Что за свой труд она имеет?
Что здесь ответит депутат?
Ответ один: казна пуста!

       ХХVI
Что сотрясать древком знаменным,
Когда и техника и люд
Лишь на бумаге запыленной
Службу отечеству несут,
Когда, не смелые до драки,
В ус улыбаются поляки
Над тем, как рухнул наш Союз,
Не потянув Державы груз,
Как объяснить и чьим талантом,
Что Мир принесший в польский дом
Советский воин в доме том
Стал вдруг несносным оккупантом?
Пожалуй, вывод наших войск,
И стал ответом на вопрос.

       ХХVII
Что до Евгения, Онегин,
Пока там путчилась страна,
И в Думе спорили стратеги,
Какая Армия нужна,
Готовил технику к отправке
Без суеты и без запарки,
Ибо получше многих знал,
Какой готовит арсенал,
Соображал умом не сложным:
Не до него сейчас другим,
Сидящим должностью над ним
И продающим все, что можно
(В продажу шел и хлам, и лом,
И даже сам аэродром).

       ХХVIII

Под шум составов, уносящих
Наш контингент войск на Восток,
Был разворован и растащен,
Где просто брошен, весь "хозблок"*.
Так превратились боевые
Полки и части строевые
В расформированный хаос
(Им мест в России не нашлось).
Что ж, как и многие, Евгений
Был сразу выведен за штат.
Не тяготясь венком сомнений,
Он подался на Юг решать
(Поближе к морю и теплу)
Свою дальнейшую судьбу.



       Часть II

       1
И вот родимые пенаты…
Нога ступила на порог,
Откуда начал путь в солдаты,
Куда теперь пристроил бог.
Перрон толпою не запружен:
Кому, действительно, он нужен?
По всем частям заполнен штат
И офицеру говорят,
Что редьки хрен, увы, не слаще,
"Своих" бы как-то прокормить,
Наладить уровень и быт
Все ниже, ниже уходящий
И доведенный до черты,
Где лик маячит нищеты.

       II
Увы, такая перспектива.
И доложу вам без прикрас,
Евгений встречен был учтиво,
По поговорке в самый раз:
Спасенье тонущего, в корне,
Есть дело рук того, кто тонет,
Его уменья в сей момент
Счастливо кончить инцидент.
Заботу личную отставив
(Немало назову таких),
Чтоб нанести последний штрих
Военных выведенных "славы",
Он поспешил, чего скрывать,
Остатки техники сдавать.

       III
Как мог читатель догадаться,
Не долго шевеля умом,
Должно же что-нибудь остаться
Для нужд Российского МО*:
Времен петровских агрегаты,
С машин, неведомых нам, скаты,
Того, сего разборный хлам,
Что не растащен по домам…
Короче, лома не дороже
Оценен был весь прейскурант,
Благополучно сдан на склад,
Где до сих пор гниет, похоже,
Тем самым завершив процесс
Своей причастности к ВС.

       IV
Все это - ягодки. Цветочки,
Конечно, ждут вас впереди.
Под N-ском находилась точка,
Где сей грабеж происходил.
О ней хотелось бы особо
Поведать вам, понятна чтобы
Любая стала бы деталь.
Вы не бывали в ней? А жаль!
Хочу представить вам картину,
Где грязь и пьянство правят бал,
Где, если кто и прибывал,
То сразу в лужи середину.
Там проведенные три дня
Казались годом для меня.

       V
Начну с того: определенье
Такому пункту трудно дать.
Поселком или же деревней
Его, пожалуй, не назвать,
На город, ясно, что не тянет –
Вид жилпостроек не обманет.
Не стой в нем воинская часть,
Пропала б вовсе к жизни страсть.
И можно с долей скептицизма
Сказать: на этот хуторок
Легла печать плохих дорог
И войсковой не легкой жизни,
Замкнув и службу, и досуг
В один, увы, порочный круг.

       VI
По утру видится движенье:
Мы без труда сообразим,
Что это, рыхлые с похмелья,
Стремятся люди в магазин.
Оттуда все согласно квоте:
Одни, икая, - на полеты;
Вздохнув другие тяжело –
Обратно к бабе под крыло;
Без цели в «центр» плетутся третьи,
Будя соседей по пути,
Чтобы совместно обсудить
Вчера услышанные сплетни;
И замыкают череду
Не протрезвевшие, в бреду.

       VII
Все это воинство и братство
В погонах или без погон
Из дома в дом будет шататься,
Употребляя самогон.
К обеду, силы порастратив,
Затихнут (благо, если в хате),
Чтоб к потемненью обрести
Хотя б на пол стакана сил.
И снова, хлюпая по лужам,
По злачным точкам, матерясь
На жизнь, начальников и грязь,
Идут колонны неуклюже,
Чтобы с рассветом повторить
Опять такое ж ассорти.

       VIII
Но удивительное дело –
Притом, что так запущен быт
И задавать здесь не приспело
Вопроса: пить или не пить,
Отметить надобно резонно,
Что подготовка гарнизона
На случай, если все «в ружье!»,
Не посрамит лицо свое:
Готова техника к работе,
Обслужен четко арсенал,
И только зазвучит сигнал,
Раскроют небо самолеты,
В который подтверждая раз
Способность выполнить приказ.

       IХ
В конце-концов, обив пороги
Отделов кадров и штабов,
Где на него смотрели строго
Из-под бровей могучих лбов,
Онегин не без приключений
И правил редких исключений
Куда и сам не ожидал
Свой срок дослуживать попал,
Хотя и был других не «круче».
Но, видно, с этого числа
То ли с похмелья «масть» пошла,
То ли помог счастливый случай –
Как не верти, как не крути,
А привели на юг пути.

       Х
Что ж, в этом крае благодатном,
Тем паче в городской черте,
Служить значительно приятней,
Чем, скажем, где-нибудь в Чите.
А коли вышло так, ей-богу,
Евгений времени не много
Затылок счастливо чесал
И с наслажденьем замирал,
Себя представив в новой роли:
Теперь – военный педагог,
О чем и думать, если мог,
То как о шуточном приколе –
Случись такое год назад,
Смеялся б десять дней подряд.
       
       XI
Что говорить, военных жилы
Крепки, словно пеньковый жгут:
Они ведь, где бы ни служили,
Любой осваивали труд.
Собрав в кулак немалый опыт,
Который, к счастью, не был пропит,
И наш герой, сбивая стресс,
В учебный бросился процесс,
Где не без трепета, конечно,
Военный отражая слог,
Провел он первый свой урок
И даже выглядел беспечно,
Стирая краем рукава
Соленый пот с усов и лба.

       XII
На этом поприще Онегин,
Как педагог, поднаторел
Так, что без помощи Карнеги
В короткий срок таки сумел
Найти подход при обученье,
Поднять курсантам настроенье,
Не принимая крутых мер,
Держать дистанции размер.
А перлы?! Тут не до зевоты.
Курсант порою завернет:
Сигнал антенна подает
На землю с «крыши» самолета
И «пришвартованы» (ух ты!)
Связного кабеля жгуты.

       XIII
И расширяя базу знаний,
Вбивая, словно в доску гвоздь,
Предмета простенького грани
В курсантский крепко спящий мозг,
Евгений мысленно готовил
(Его испито много крови)
Себя на скорый «пенсион»,
Устав от тяжести погон.
Того как будто бы и ждали
Все двадцать лет на тот момент.
Чтоб подготовить документ,
Не долго в штабе рассуждали:
На увольнение приказ
Пришел буквально в тот же час.

       XIV
Потом торжественный был ужин,
Провозглашался нужный тост.
Держали слово: с кем был дружен,
С кем отношений строил мост,
С кем отношений не меняли,
С кем просто вместе выпивали,
Но каждый с чувством говорил,
Что рад тому, что с ним служил.
Пора закончить этой нотой
Повествованья, в общем, нить.
Тому, кому еще служить,
К служенью б не отбить охоту.
А нам с Онегиным – в запас!
Читать роман и пить не квас!

       1989-1999 гг.

       * ПРИМЕЧАНИЯ

       НШ - начальник штаба.
       Интендант - должностное лицо в ВС,отвечающее за снабжение войск, в настоящее время эти вопросы решают службы тыла.
       Зам. по тылу - заместитель командира части по тылу.
       Замполит - заместитель командира части по политико-воспитательной работе.
       Конспекты длинные писал – наряду с боевой в ВС существовала и марксистско-ленинская подготовка, включающая изучение материалов съездов КПСС, Пленумов, работ Ленина и т.п., написание конспектов по этим темам было обязательным.
       На двадцать пять кабальных лет – на момент написания этой части поэмы срок службы в кадровых частях ВС составлял 25 лет.
       ВВС - военно-воздушные силы.
       Поправить денежный изъян – лицам, проходившим службу за границей, выплачивался двойной оклад.
       В каком подпункте распорядка
       Для офицеров есть зарядка - в распорядок дня входит физическая подготовка военнослужащих, а физической зарядкой в/с занимаются по желанию в удобное для них время, тем не менее, по приказу командира части в 1990 г. офицеры три раза в неделю с шести часов утра носились по стадиону.
       «Люминь» - армейский фольклер: какую глупость ни сказал или ни совершил бы начальник с ним необходимо согласиться или выполнить его распоряжение.
       В «ажуре» - то есть в полном порядке.
       Панове - так называли поляков наши военнослужащие в Польше.
       «Озолотившихся» - денежное довольствие выдавалось в польских злотых.
       Начпрод - начальник продовольственной службы.
       «Хозблок» - имеются ввиду хозяйственные постройки, здания, сооружения, жилые дома, ангары, хранилища и т.д.
       МО - Министерство обороны.