Из книг Город, Птицы небесные

 

  
       * * *
Стали птицы кричать по утрам.
В круг сойдутся – и в небо восходят,
Хаотическим птичьим мирам
Всё летать бы да жить в хороводе.

Словно в зеркале стая скользит,
Заключая в овале предместье.
Мне во всем этом – сказкой сквозит,
И какое-то мнится предвестье.
       1991



       * * *
 Подошли холода, неуют,
 Утомительное бездорожье.
 Капли, брошенные осторожно
 Подоконник клюют и клюют…

 Налетели, должно быть, в ночи,–
 Ничего мне не видно со свету:
 Кликнешь – вроде просителя нету,
 Подойдешь – будто кто-то молчит.

 Встану завтра, а старый карниз
 Точно бабий наперсток исколот.
 Вот и всё, начинается голод
 Средь Небесных испуганных птиц.
       1991



       Георгины

Вот и дождь. Это значит: покой,
И не надо тебе торопиться,
Если ливня огромная птица
Третий полдень летит над рекой.

Всё само обустроится быть, –
Без тревог и усилий напрасных,
И цветок ослепительно красный
Станет счастье твоё сторожить,

И, намокнув, сбежится к утру
Георгинов высокая стая,
Сотни крохотных ангельских труб
У крыльца твоего осыпая.



    
       * * *
Всё кончилось. Пласт жизни отошел.
Не впутывайся в ледяную вечность:
Её колонн рукой не разведешь,
Чернильный штамп на бездне не поставишь.
Пора понять, что в Город возвратясь
Своею силой – прошлого не встретить.
И впрямь, что есть такого от Творца –
В тебе, что ты так веришь в силу слова?
Вдохнешь ли дух в раздетый силуэт?
Вернешь ли праху глубину ладони?
Оставь, оставь. Пойми, и мы с тобой
В раскладе копий лишь тридцать седьмые:
Ни контуры уже не совпадут,
Ни направленье медлящего шага,
Ни высота летящего стиха.
Мы мертвые на празднике живых,
Которые пришли на праздник мертвых.
Всё перепуталось. Когда ты шлешь туда
Короткие растерянные письма,
Ответ приходит странною дорогой. –
Как лунною тропою Вестовой
В тирольской шляпе с перышком фазаньим.
Но что страннее, – он ответа ждет,
Расположившись в темноте прихожей,
Как будто е с т ь для нас обратный путь…
       31/5 1989



  *    *    *
То, что творя, не довершил Господь,
То Дух Его неспешно совершает, -
Гряду к гряде из облаков слагает;
И внешний образ в тверди полагает,
Надмирным смыслом наполняя плоть.

И в поднебесной, мирно разметав
Белесые и перистые перья,
Он поднимает каждую из трав,
Животворя весь тварный здесь состав
И проникая сущее в бессилье.

Он к инокам в стесненное житье
Дары чудотворения приносит.
Сам – шум и сверк, и утренняя просинь;
Над все довлеет, ничего не просит,
В Себе имея Божие Свое.
1997




       КРЫМСКИЕ ЗАРИСОВКИ

       Полдень на Карадаге
 
       А там, куда наверх уводит дух,
       Немеет звук. И зернышками – крыши.
       И вычерчен залива полукруг,
       Он рыбою на солнце еле дышит.

       Зной. Звон цикад, а может быть – оков.
       И ты к земле прикован в этом зное.
       А в небесах – окно средь облаков
       Одно на миг отверзтое в Иное.

       июль 1996



       Великий немтырь

       Там, где над морем чернеющим высеян мрак,
       Плоская рыбина берега – неба светлее,
       И отчужденно, настигнуто, загнанно так
       Стайка фигур человеческих кратко белеет, –

       Там безъязыко гремящая мощь бытия,
       Сонм первозданный, которому мы не причастны,
       Тем выявляет своё неспокойное "Я",
       Что в берегах принимается глухо качаться.

       И до утра -–онемелый размеренный плеск,
       Выдох монады, простертой в пространстве огромном,
       Шелест песчаный и гальки катящийся треск.
       Что нам оттуда выносится в выдохе томном?
       
       Что-то нам вынесут ветер и ночь, и прилив?..
       Рокот к рассвету беспомощен и тороплив.
       …Утром на береге влажном прочтешь вдалеке
       Ряд иероглифов водорослей на песке.

       18/7 1996. Коктебель.
       Дом творчества СП



       * * *
Август. В море зеленом
Больше мертвых медуз.
Чаще дымка по склонам;
Беспричинная грусть.

Дымно в воздухе сонном,
Ниже лоно небес,
И с заметным наклоном
Звонкий звёздный навес.

Еще две-три недели –
Закраснеется лес,
Станут яркой капелью
Звезды падать с небес.

В путь, в Россию! За сутки
       Тишь сойдет да покой,
И услышу как утки
Тянут клин над рекой.

       Коктебель
Дом творчества СП



       Пловец

       Черного моря, вечернего моря вокзал:
       Зал одиночества, ропота, гул ожиданья.
       Тот, кто вступает в ночной оплывающий вал
       Ищет испугу пред небытием оправданья:

       Что моя суть в этом вечном аккорде ночном,
       В мощном приливе себя объявляющей воли?
       Маятник ходит и хлещет о гальку хвостом:
       Разве теперь – до того – до того – до того ли?!
 
       Где-то за этою липнущей тьмою – дуга,
       С ней начинаются полночь и небо, и море
       И устремляются каждый к своим берегам.
       И оседают в моем обмирающем взоре.
 
     Коктебель, 1988
Дом творчества СП


       

       Симеиз.

Это там, где по склонам восходят наверх облака –
На дымы непохожи, но на сиротливые души.

Шелестя чешуёй, на холодное лоно песка
Набегает волна и уносит безмолвную сушу,

Там, где ночи тихи, как затопленный бурями грот;
Где огромные звёзды созревшее небо роняет

И, смеясь на ветру, кипарис до луны достаёт,
И залив между скал, как дитя, безмятежно играет.

       Июнь, 2004. Симеиз

повторно опубликовано в подборке стихов: крымская газета "Литературная +Курьер культуры", июль, 2015 г.





       Ночи в Симеизе

       Вечность начинается у ног,
       Там, где море омывает звёзды,
       Где концы невидимых дорог
       Отсекает звонкий горный воздух;

       Даже ковш Медведицы повис
       Так, что зачерпнуть рукой несложно
       Черной ночи там, где кипарис
       Замер на краю горы тревожно.
       Ночью нет границы на земле.
       В море, в горы склон небес вонзился.
       Вздрагивая искрами в золе,
       Звёздный сонм вокруг изобразился.
       В этот шар пространства включены
       Под неровным, пристальным молчаньем
       Многоликой звездной стороны,
       Что на ощупь души изучает.

       Эти горы – точно пьедестал,
       Точно Божья взмывшая десница:
       Человек пред вечностью предстал,
       И отныне вечности не спится.

       25.06. 2004. Симеиз
       
       
       * * *
Уже в июле изнеможет лето:
По выцветшему небу
синеву
размажет море;
все границы цвета
расплавит зной и вылижет траву.

И море закачается тревожно
В своей великой чаше расписной,
Где ветер, гладя по атласной коже,
Уже волну срывает за волной,
Как ласковый разбойник – поцелуи;

Потом, по узким улочкам, танцуя,
Помчится дождь – потоками, рекой!
И стихнет всё.
И ангельский покой...

Как Илия, что милоть подхватив,
Сошел в долину, – солнечный мотив
подхватит август,
чтобы в тишине
вершить уже неведомое мне.

       Июль, 2004. Симеиз.



       * * *

       Море еще не остыло,
       А ветер силён и суров.

       Думала: временем смыло
       Ссыпало листьями в ров.

       Вот не видала полгода –
       Свыклась: не мой и не мой!
       Ясною стала погода,
       Тысячи миль за кормой.

       Кошка в чужой подворотне,
       Пристальных глаз изумруд.
       Видно: когда-то охотник,
       Но не теперь и не тут.

       Всё! Улеглось. Утонуло!
       (Кошки ведь так не глядят…)
       Тоненько как полоснуло:
       Твой, поглощающий, взгляд.


       Симеиз, 2004
       
       




       У моря

Приходим к морю, чтобы помолчать.
Оно - как собеседник говорливый:
Слова поют и шепчут, и кричат,
И катят смех по камешкам отливы.

Молчишь, перебирая в тишине
Не "я", уже уснувшее на дне,
А прошлых чувств, желаний лепестки-
Как мертвые сухие мотыльки.

И в жар полуденный уносишь немоту,
Как образы любви и снов уносишь.
И понимаешь: прожил жизнь не ту,
И бабочек сбиваешь на лету,
И хочешь ласк, и - ничего не просишь.

       22 июля 2003 Симеиз



       * * *

Мне тебя никогда не любить.

Эта боль как из звёздной бездны
Бесконечного света нить
От звезды моей бесполезной.

Нам с тобой над ней не летать,
Не сплетать, задыхаясь, руки.
Под моею ладонью стать
Твоя – стонет в большой разлуке:
Вот уже миллиарды лет
Над осенним тем днём промчались,
Когда мы летели в кювет
В предзакатный солнечный свет,
Ели яблоки и смеялись…

Здесь с тобой только сны легки –
В них минуешь бездну любую.
Здесь над ней снуют мотыльки.
Только руку тебе целую.

       2004




       * * *

Так. Всё равно свой путь проходишь сам,
Один. И никому не нужен.
Твой дух с одним – Единым – дружен
И восходящ незримо к небесам.

А рядом бурно улица живёт,
И даже ближний тот, живущий рядом
И этот наблюдающий восход, –
Но и ему твоей души не надо.

Она идёт – вся в дождевой пыли
Иль утра ярким светом ороше'нна,
Где тысячи так одиноко шли –
Боса, чиста, прозрачна, совершенна,

СовершенА.
       Земной окончен труд.
И прояснилось – небеса милее…
Но вот стоит, одна, в конце аллеи
И медлит, сердцем зацепившись тут.

       9/02. 2004


  

       * * *

             А.
Ты привозишь с собою
Запах дальних дорог.
Пахнет прелой сосною
От разбитых сапог,
Красной птицей влетает
Жар бесед и побед,
Одного не хватает:
Тебя прежнего - нет.

Буду долго и трудно
Привыкать под рукой.
Будет струйкою скудной
Набираться покой.

Словно остров печальный,
Окруженный водой,
Где с рассветом отчалил
Его челн золотой.

       Ноябрь, 2004.



   

       Осенние этюды

       
       * * *
Осень пахнет чистою рубахой,
Свежим телом вымытого дня.
Маленькая серенькая птаха
Поселилась в доме у меня.

Я ей дам три зернышка пшеницы,
Молоком и чаем напою.
Сядем в уголочке рядом с птицей,
Посидим у бездны на краю.

   1991


   

       * * *
Дождь да стылость в осеннем краю.
Как здесь теплому дню приключиться!

Наши души, как белые птицы,
Улетают годами на юг.

Вот они оторвАлись от нас,
От земли. Поднялись молчаливо…

Оттого, видно, пусто сейчас,
И ознобно, и так сиротливо.

1990
опубл.: "Литературная +Курьер культуры", август 2020

       Октябрь

За ночь с деревьев последнее сорвано платье,
Брошено под ноги.
       Черное тело земли
Где-то укрыто…
Пытать заграничного счастья
Птиц перелетных построились вновь корабли.

Дали прозрачны.
Как дно родника, проступают
Камешки крыш
       и дорог перекрестных канва…
А на земле, где–то в самом низу, отдыхает       
Спелая и, истомленная летом, листва.

Чаша небес перевернута.
Солнце восходит, -
В щель горизонта едва проникают лучи,
И - исчезают. 
       Опять умирает, уходит,
Где-то за сводами неба стоит и молчит.

Мальчик приходит из школы и вновь собирает
Вещи.
- Куда ты, бездомный, куда?!
- Вдаль, вслед за птицами.
 В страны, где лето играет,
 Ты не грустишь,
           и не будет снегов никогда.

       29 окт. 2004.