Журнал поэтов 8-19 ладья-лад я

Альманах «Журнал ПОэтов» № 8 (20) 2006
ЛАДЬЯ – ЛАД Я
- Хроника событий -
В этом году АПиФ сделал ход конем. На французском Книжном Салоне мы представили антологию «Русские поэты сегодня» на русском и французском языках, выпущенную в Париже издательством La diff;rence, с предисловием декана и послесловием Б.Лежена. А в магазине русской книги профессора Н.Струве К.Кедров, Е.Кацюба и А. Вознесенский провели поэтический вечер. В Москве совместно с Институтом Гете наш университет издал антологию русской и немецкой новой поэзии «Диапазон / Diapazon», на двух языках. На международной конференции в Берлине были зачитаны доклады профессора В.Вестстейна о ДООСе и профессора Э.Шмидт о поэме Е.Кацюбы «Свалка». 21 марта в театре на Таганке прошел шестой Всемирный день поэзии. Напомним, что самый первый проведен ДООСом в 2000 году там же и отмечен благодарностью ЮНЕСКО. На этот раз нам помогал журнал «Британский стиль». Юрий Любимов читал стихи А. Введенского, а телемуза Ю.Бордовских озвучила по-русски и по-французски строки М. Бузника. В библиотеке «Русское зарубежье» состоялась презентация предыдущего номера журнала «Ах Бах». А. Житинкин отметил в своем выступлении: «Культура издания и текстов, которые мы сегодня услышали, грандиозны и достойны широкого освещения».

* * *

Этот номер посвящен шахматам. Шахматы больше, чем игра. Это метакод мира, где есть все от генетического кода до гадательной Книги перемен Древнего Китая. В них зашифрована черно-белая дискретная природа микро- и макромира. 64 клетки прячут в себе замкнутую бесконечность. Не все философы – шахматисты, но все шахматисты – философы. Чемпионка СССР по шахматам среди девушек (1968 г.), а ныне ректор университета Наталья Васильевна Нестерова так объяснила поэтам в Париже свою стратегию: «Я просто нарушала все традиционные комбинации, делала неожиданные ходы. Противник терялся, а я выигрывала». Но ведь такова же стратегия поэзии. Интересны и выигрышны только неожиданные ходы. Так называемая традиция в поэзии гроша ломаного не стоит. Знать, чтобы нарушить, – закон поэзии. Утверждение Дерриды: «Все слова уже сказаны», – устарело. В поэзии не сказаны все слова. В шахматах тоже «все партии уже сыграны» и заложены в компьютер, обыгравший чемпиона Каспарова. Однако проигравший Каспаров нам интереснее выигравшего компьютера. В поэзии тоже надо уметь проигрывать, чтобы победить. «Я хожу конем, если я на нем».



В 1995 году вышел первый номер «Газеты ПОэзия.


 

К 10-летию этого события открыт сайт http://video.mail.ru/mail/jurnalpoet/1/

В 2000 году издание преобразовано в «Журнал ПОэтов» 

Наталья Фатеева

доктор филологических наук

ведущий научный сотрудник Института русского языка РАН,

профессор Государственной академии славянской культуры

– Поэзия и лингвистика начала третьего тысячелетия –

Трудно не заметить, что самой подвижной составляющей современного поэтического текста становится его форма записи, отличающаяся от традиционной как в оформлении отдельных языковых единиц, так и целостной структуры текста. Эта бессознательная тенденция, однако, имеет вполне разумное объяснение: поэзия оказывается той сферой языка, в которой общие тенденции его развития проявляют себя быстрее всего и наиболее явно, чем в других сферах. Как ни парадоксально, но при изучении активных процессов в поэтическом языке рубежа XX-XXI веков, обнаруживаются именно те зоны языковой подвижности, которые Вяч. Вс. Иванов в своей книге «Лингвистика третьего тысячелетия» (М.,2004) отмечает как проблемные явления, не получившие в лингвистической науке единого окончательного толкования. Среди них он особо выделяет (1) проблему дискретности и линейной реализации языковых единиц, (2) вопрос о сокращении морфем при аббревиации и инкорпорации, (3) проблему соотношения между единицами разных уровней, а также возможность использования целых предикативных образований в функции одного слова, (4) взаимосвязь грамматикализации и лексикализации, грамматических и лексических значений.

Возможность проявления данных зон «нестабильности» и переходности именно в стихотворном тексте связана с его изначально заданной неодномерной записью в виде отдельных строк, которая формирует вертикальный контекст. Важно то, что членение на строки не обусловлено строго синтаксическим делением, и это вносит элемент дополнительной дискретности в текст: строки становятся автономными образованиями, структура которых заранее непредсказуема. Установка стихотворного текста на ритмико-слоговое деление и особую звуковую организацию позволяет не только порождать «дискретность» по вертикали, но и обеспечивает внутри рядов возможность дополнительного членения слова, также строго не обусловленного морфологическим и словообразовательным делением.

При анализе дискретности языковых единиц и формы их записи в современном поэтическом тексте отмечаются две противоположные, но взаимодополнительные тенденции: нарочитая непрерывность (слитность) их записи часто оказывается обратной стороной добавочной по отношению к общеязыковой дискретности. Безусловно, традиционная дискретность языковых единиц при линеарной записи позволяет почти сразу определить их значение за счет формальных и содержательных характеристик памяти слова. На этом нейтральном фоне слитное или дефисное написание целых формообразований при возможной пересегментации языковых единиц всегда будет выступать как некий иконический знак, в котором сама недискретная или дефисная форма записи будет выступать как означающее.

Эксплицитно такая структура проявляет себя у Н. Азаровой в форме европеизированной «танки», где в каждой строке отмеренное число слогов:

«от-сло-га-к-слогу

переходя границу

волнами тепла

сай-гё-ль-дер-ли-на

сливы сплелись с горами»

Благодаря материализации слоговой структуры, обнажается и инфраструктура каждого слова, строки и всего текста, что позволяет многократную кодировку одних и тех же элементов. Параллельно динамизируется не только сама ткань текста, но и его восприятие: в текст вводится параметр дополнительной «ритмизации», который порождается параметром дополнительной «визуализации». Такая визуализация, подчеркнем, возможна только в стихотворном тексте, где важны как сама линия, так и конец строки, а также деление на слоги с их последующим соединением в единое целое.

Однако часто нарочитая непрерывность в пределах строки может сопровождаться дополнительной дискретностью языковых элементов, и ранее связанные между собой элементы получают автономию в вертикальной и горизонтальной структуре стиха. Оказывается, что сдвиг в нормативной дискретности языковых элементов приводит к вариативности их воспроизведения и позволяет извлекать смысл в любом направлении: справа налево и слева направо, сверху вниз и снизу вверх, последовательно или параллельно. За счет этого словесная ткань переформатируется особым образом, создавая новые правила чтения без учета реального порядка элементов. Возникают полифонические или полифоносемантические структуры, к которым очень часто прибегают Е. Мнацаканова и А. Горнон. Но если Мнацаканова еще выдерживает линейную запись самой строки, то у Горнона сам строки воспроизводят то восходящую, то нисходящую интонацию, превращаясь в поэтические «кривые». При первом же взгляде на текст Е. Мнацакановой о любви

«Любовь

про про про

тебя меня двоих

про

должаетсядолжаетсядолжаетсядол жаетсяпро

дол

годол

годолголю

бовь»

приходит мысль о том, что, хотя поэтесса и стремится создать непрерывное представление о времени, выстраивая сверхдолгий неологизм с корнем «долг-/долж-», — переворачивая его конец и начало (жаетсяпро) и особо выделяя середину дол, так что она порождает новообразование со смыслом «долго» (годолголю), — параллельно возникает контрастирующий лейтмотив, вводящий дискретное представление о времени. На фоне «продолжения» любви возникает понятие о «долге», «боли» и «годе», а изолированное проведение приставки «про» позволяет ее двоякое осмысление: любовь может восприниматься не только в длительности и полноте, но и в «проходящем» свете (любовь про(шла).

В любом случае в сам акт членения вкладывается дополнительный смысл, организующий всю последовательность. Так, в стихотворении «Беломорканал» Н. Азаровой воспроизводится реальный процесс «отделения» одной формы от другой, но не с помощью приставки или предлога, а с помощью послелога, так что акцентируется значение отделения именно от определенного объекта (берега), а не сам факт отправления корабля: ср.

«от-берега-ото шли

от-берега-от выкли».

По-новому заданная дискретность обнажает тенденцию сокращения морфов в современной поэзии, наравне с приданием им новых функций. Однако не только морфы и морфемы, но и каждая из частей слова, приведенная в движение членением, становится способной приобретать семантическую и формальную самостоятельность, т.е. подвергаться лексикализации (или «лексикоЛЕГАЛИЗОВАТЬСЯ»). Форманты, служебные части речи и даже части лексем становятся полнозначными элементами текста, что приводит к нивелированию различий между самостоятельными и служебными знаковыми единицами. Становится очевидным, что ткань стиха динамизируется для того, чтобы показать динамику самой поэтической мысли, и эта тенденция обнажается в стихотворении Елены Сазиной, так и озаглавленном «Мысль».

«Стучит ритмующим

молотом

молотит багровым

долотом

ломает стенки сосудов

мысль

пульсирует вязко в

       жилах

глухо бьет в

       перепонки

барабаня тревожный ритм

ысль

дрожит в окончаниях

нервных

за клетки мозга

цепляясь

преломляясь в зрачках

бесполых

кривляясь дробясь исчезая

в глубинах венозной тьмы

сль

ль

ь»

Мы даже точно не знаем, как адекватно воспроизвести данный текст: его можно читать голосом, однако при этом стиховые связи, образованные визуальным рядом пропадут — ведь именно особая расстановка слов по строкам и их краям отражает их действительный смысл. Подобный рисунок распределения слов диктуется глагольными формами, наполняющими текст: стучит, молотит, ломает, пульсирует, бьет в перепонки, барабаня, цепляясь, преломляясь, кривляясь, дробясь, исчезая. Все это предикаты заглавного слова «мысль», которое по ходу развертывания текста распадается и дробится на элементы, связанные со словом ритм, — поскольку стучит «ритмующим молотом». Окказионализм ритмующим позволяет уподобить действие мысли музыкальным молоточкам, отбивающим ритм, и в то же время он паронимичен причастию «рифмующим»: постепенно исчезающая тавтологическая рифма как раз и образует самую правую вертикальную составляющую текста — в результате от полного звукового варианта МЫСЛЬ остается сначала часть окказионализма ритмЫСЛЬ (причем мужского рода: барабаня тревожный ритмЫСЛЬ), рассеченного по строкам, затем часть неологизма тьмыСЛЬ, также преломленного на границе строк, затем остается только ЛЬ, и наконец мягкий знак, который не может быть озвучен. Так из стихотворения исчезает «звук», и в нем начинает доминировать визуально-буквенное начало, воспринимаемое только глазами. Снова проявляет себя иконичность стиха, вскрывающая его внутреннюю форму: последняя и образует инфраструктуру мысли, которая «буквально» (т.е. по буквам) уходит вглубь «венозной тьмы». Получается, что «мысль стиха» материализуется за счет рождения новых слов на границах рядов, а уже существующие теряют определенность формы. Таким образом, стих становится открытым в «мысль» на самой границе своей формы.

Целую совокупность обсуждаемых нами языковых явлений находим в звукоподражательном тексте Е. Кацюбы под названием «Летний императив».

«Погружай

в шмелиные рукава руки

Окружай

кольчугой стрекоз торс

в мерцающей азбуке

жуж-зуз-вз-з-з

открывая-закрывая

двери-двери-двери

крыльями в-из в-из в-из

<...>

открывают-закрывают

двери-двери-двери

крыльями из-за из-за из-за

воздух владеют тайные знаки

Мы их изучим —

закрой глаза!»

Структура текста создается, в первую очередь, благодаря инициальным формам императива (погружай, окружай), которые задают и звуковую основу текста, наполненного шипящими и свистящими звуками (ж/ш, з/с, жуж-зуз). При этом в строении рядов пропадает различие между служебными словами (предлогами в-из в-из в-из, из-за из-за из-за) и частями слова (приставками вз-з-з), так как ведущей становится звуковая линия текста, которая повторно семантизируется, создавая из тех и других «просодические жесты». Сами же летающие насекомые вырастают из «мерцающей азбуки» записанного на бумаге текста, и приобретают ономатопоэтическое перевернутое глагольное название жуж-зуз-вз-з-з — ‘жужжу взлетая’. Подчиняясь предлогам-приставкам, выражающим жесты, имена и глаголы также сливаются в одну динамическую линию, подобную раскрывшимся крыльям (двери-двери-двери, открывая-закрывая), в которой становятся переставленными объекты и субъекты: ср. воздух владеют тайные знаки. Так, получается, что изучить функционирование языковых знаков в поэтическом тексте можно только, закрыв глаза на нормативную «императивную» грамматику.

Парадоксальным образом по-новому понятая в поэтическом тексте «дискретность-непрерывность» вносит в него элемент динамики и «открытости» и позволяет соотнести понятия «неопределенности и дискретности», свойственные квантовой физике, с некоторыми ситуациями, свойственными физике Эйнштейна. Такую мысль проводит У. Эко в своей книге «Открытое произведение» (СПб, 2004; перевод книги 1967 г.), считая, что «многополярный мир серийных композиций» кажется довольно близким пространственно-временному универсуму Эйнштейна, в котором «все то, что для каждого из нас составляет прошлое, настоящее и будущее, дано в единстве, и вся совокупность последовательных (с нашей точки зрения) событий, определяющих существование материальной частицы, представлена одной линией, линией универсума этой частицы...».



 

Константин Кедров

доктор философских наук

ДООС – стихозавр
 

– Акварокировка –

Море движет фигуры волн

Выбрасывая на берег ферзя

Море ходит морским конем

Конь – соленый девятый вал

Волны – пешки

И слон – волна

Волна-тура

Съедает волну-коня

 

Рокировка волны с волной

Рок играет самим собой

Взлет – провал

Снова взлет – провал

Айвазовский играет в 9-ый вал

 

Айвазовский ходит кораблем вглубь

Шах мотает корабль

Титаны играют Титаником

Ход белым айсбергом

Акварокировка

Выигрывает рок

 

Черный Отелло

Играет беленькой Дездемоной

Гамлет – фигуркой Офелии

Офелия тонет

Быть или не быть – рокировка

 

Рыба Карп и рыба Фиш

Сошлись в поединке

Фишер-Дискау поет на дне

 

Остап Бендер швыряет доску-цунами

Пешки опешили

Ладьи утонули

 

Летучий Голландец летит в облаках

Аргонавты тонут в руне волн-лон

 

Одиссей привязанный к мачте –

Я один продолжаю матч

 

* * *

Долгие годы из многих стихов складывалась моя «Шахматная симфония». Вот некоторые

ее фрагменты

 

* * *

…Шахматы знают

белый ритм клавиш:

ход конем – ЛЯ

партия ферзя – ДО

белые начинают – СИ

черные заканчивают – РЕ

Можно сыграть

 шахматную партию

на рояле:

«Концерт-турнир

черно-белых рыцарей

ладьи и рояля!»

       …ОН

склОНяется нАД ДОской

как Фишер(-Дискау)

над РЕбусом из 2-х букв

извлекает некий квадрат Малевича –

черный на белом

белый на черном –

и улетучивается

в шахматный ритм ДОски.
 
– Шахматный рояль. 1983

 

* * *

…В этот миг погребаемый воскресает

Его извлекают частями

как шахматы из доски

и собирают расставляя по клеткам

левая сторона – белые

правая – черные

как всегда не хватает руки – ладьи

приносят нос – слон

Глазной гамбит или рокировка

Белые начинают…

Встает Озирис присоединяя

Северный полюс к Южному

запад к востоку

голову к шее

шею к траншее

глазомер к мушке

мушку к норушке

Сначала восстал голос

потом дыхание

еще ничего не видно

а уже говорит и дышит

Может так и оставить

как шахматную партию в телефоне

е2 – е4 –

едва четыре

 

– Из поэмы «Шахматный Озирис». 1986

 

* * *

…Преодолевая суровый рок

я отделяюсь от той доски

тенью шахматного коня

остается на ней

тень от фигуры

переносимой за борт

 

Шахматный конь

ускакал в огонь

опустела доска

в клетке где был конь

осталась тоска

 

Назовем черное цветом тьмы

Назовем белое цветом дня

Рокируем –

останется рок и день

Рокируем –

Останется рок и тьма

 

Передвиженье

шахматной тьмы

подобно движению

зубчатых передач

клетка ночи цепляется

за клетку дня

так весь часовой механизм

пускается вскачь

Так белый конь

преодолевает

черный барьер

Так черный конь

преодолевает

белый карьер

арьергард

кавалергард

подставляет грудь

и бьет его картечь

разрывая на черно-белое

тело его белое

и душа его белая

на белом коне

уносится вскачь

оставляя

в доске

пробел.

 

– Из поэмы «Нуль Леонардо»

1993

 

* * *

Ход конем к себе

выдох

Ход конем от себя

вдох

Шахматные ходы

из выдоха – вдоха

 

Воздушные шахматы

призрачны

Все фигуры

прозрачны

 

Два воздушных коня –

два легких

справа и слева…

 

каждая планета

в небе

ходит конем

Это результат

иллюзии и незнания

 

Я говорю –

ко мне конь

конь ко мне

И конь летит

из Незнания

в Мироздание

 

– Ход конем. 1997

 

* * *

Как Батый обрушенный на Рязань

Остап Бендер швыряет

шахматы в зал

шах – мат – Шамхат -

черная королева уходит во тьму

Все поезда в метро уходит фкпзем

Там под землей никто не ходит конем

 

Ферзь Айседора делает ход

алым вихрем шарфа

– Прощайте я еду к славе!

Квадрат Малевича

белый на алом

Все поезда в метро

уходят в черный квадрат

а выходят – в белый

 

ВОЗНЕСЕНИЕ ФЕРЗЯ

Что такое луна?

Основанье ферзя

когда его поднимает

невидимая рука

Круг становится полумесяцем

исчезая из поля зрения

Луна – полумесяц – месяц

и наконец ничто

или черный ноль

 

– Из поэмы «В’южный ферзь». 1999

 


Рисунок Константина Кедрова



 

Андрей Вознесенский

ДООС – стрекозавр

Специально для ПО

 

– Ход конем –

 

Горизонтальный off

по полю с зонтиком идёт.

Конь – вертолёт

шахмат.

 

Как сверху шарахнет!

Сыгранём.

 

Слалом, high, speed, д;мертва!

Не сломай спидометра!

 

Немок конем.

Ход конём.

 

Сыгранём крепко!

Кверху донышком опять!

Приземляюсь в новую клетку,

которую не понять…


Е-2, Д-6, Е-15

КАНВА

КОД ОВНА

 

ДУШОЙ МАХНЁМ

 

И БЫЛ ВЕЛИКИЙ ЭКОНОМ

 

БОЛЬШОЙ КАНЬОН

 

ХОДКА ДНЕМ

 

Я верхом на плече у папы,

Войтыла меня с трудом понимал.

 

Помнится об одном:

уходи-уходи конём.

 

Полуdrugs, полудрём.

Палиндром –

ПОЛОН МОРД.

ход конём.

 

2005

 

Рисунок Андрея Вознесенского



 

Мишель Деги

Париж, Франция

 

– Метроном –

 

Кто отбивает там

Ветру в такт

Фразы я-зы-ка

 

Невма метра

Балансир наделяет

Дикцией время

 

Ритм один основа

Чтобы снова в слово

Дверь вела выводила

 

Долгий пауза краткий

Время прытко

Ушло и опять вернется

 

Вот оно дыхание существования

Где сходство схоже с несходством

 

Сквозняк их дыханий

Листает страницы

Не загибать

Не знать что читать

 

Еще секунду

Любезный читатель

И вот оно время

Откровения

 

Свойства оттенков

Определяют

То что мной говорит

 

 

– Король солнце –

 

Когда король поднимался засветло

Он шел в глубинах утренних вод

 

Скафандр шелковым шагом

Следует вдоль нерестящихся крыш

Заплывает в дворцы лишенные мачт

В стоячей воде золоченой зари

Сверкает чешуйчатой кровлей риф

 

Ил и кораллы грезит король

Он хочет покинуть их столь высоко

Чтоб увидеть край прозрачного дня

Где удильщик в красном склонясь над водой

На крючок нацепляет наживку света

 

Перевел с французского Михаил Яснов

 

У Мишеля Деги в издательстве ОГИ вышла книга-билингва «Стихотворения I – III» (М., 2005).



 

Елена Кацюба

ДООС

 

– Индийская защита –

 

Обыграй себя, махатма шахмат

пешим уходи

дервишем или шутом

Сложи из фигур костер

башней былых успехов

 

Но лучше

выпиши из Шотландии

ловких швей –

кроить из клеток доски

королевский килт

А пока привыкают к ветру колени

пропляши себя между королевами

Выиграй сердце Марии

проиграй голову Елизавете

когда волынки

плетут воздушные петли

над полем битвы

выведи самолеты и танки

выбей решетку клетки

вариантом бури

отыграй у моря

Колумбовы корабли

Отвергни испанскую партию

Уплывай ладьей

по клеткам карты

под защиту Индии

где гологоловые воины

ведут вертикальных коней

Женские пешки

послушные флейте Кришны

расставляют под платьем колени

– атака страсти – стратегия лени

наступают танцующим строем

перед троном королевы Кали

Вдоль – поперек – по диагонали

она контролирует поле

белое молоко смерти

зреет в черной груди

 

Бога не выбирают!

Встань и ходи

играющим Шивой за облаками

на четырех досках

в четыре руки.

 

 

Блиц

 

ФОТО –

ЛОТО света

бросок ЛОТА в глубину взгляда

тайная ЛОЖА адептов линзы

резче НОЖА взгляд

Камера – НОРА

ВОРА лиц,

что твоя ВЕРА? – Блиц!


 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Рисунок Кристины Зейтунян-Белоус



 


 

Михаил Таль.

Фото: Виктор Ахломов, заслуженный работник культуры

ДООС – линзазавр

 

Надпись на снимке:

«Виктору с пожеланием побед в «блице».

Михаил Таль

30. 5. 61»



 

Сунь Юэ

Москва – Пекин

 

* * *

Спокойный и тайный облик
Упавший меч из бледных изящных рук
Аромат Душистых гор угасает в бабочках
Свет звезд смутный словно вьюга
Зажигающая в мгновение ока очи окружающих
Цветы мечты давно цветут на чужом берегу
А возвращаются уже золотыми журавлями из сказки
Чувство прикосновения тонко и чувствительно
Вздох души чуть слышен как вечерний рассказ
Листопад южного Китая, далекого и туманного
Только легенда о бойце молчаливо проснется

Кто будет ждать у шахмат ветер и дождь во сне
Кто будет слушать у окна сладкий бред в огне
Сердца бьются как светляки в ночи без луны
Крутящиеся над шелковым весенним озером
Как будто человек живет в другом пространстве
Пестрые страсти движутся со скоростью лошадей
Свеча любви освятит последний след живописи
Дни незабываемые после ветра в зеленом чае
Чей-то голос все кричит в кустарниках по-хански
Как будто лепесток белый блестит и исчезает
Как будто белый жеребенок мчится мимо окна рая

Плывет пламя красным вином в чаше
На обратном пути только таинственный чин Императора
Как вернем первую ночь девчонке Му Лан
Когда ее шелковый халат горит от девичьего смущения
когда ее открытый веер плачет от увядания тысячелетья
Перейти блестящее озеро звездное уже невозможно
Так как сон древних цветов тонет за черной горой
А бабочки уже улетели далеким Млечным Путем
Как мелкие искры без прозрачных крыльев

 

Специально для ПО:

По словам китайской летописи, китайские шахматы рождались в огне войны между южными азиатскими дворянскими парнями в 11 веке до н. э. Сами шахматы были сделаны из слоновой кости. Когда молодые дворяне играют, их любимые девушки в красивых одеждах молча сидят рядом и наблюдают за игрой...


Рисунок из китайского интернета
 

Михаил Бузник

1.

Картина бытия

зримая —

сменяется

горней —

Апостольской.

 

Проступает кровь

из земли.

 

Измучена смерти

глубина.

 

12.07.2005.

 

 

2.

Бездны близость —

над платом

печали…

 

И вдруг сверхмирность,

радость НЕУНОСИМУЮ

находит…

 

Внемлет

бесчинству туч —

без которых перелёт

пространств

холодных

невозможен.

 

26.08.2005.

 

 

3.

Когда изобилие небесное

в земле растворялось —

 

неосторожный голубь

в непрочном странствии

жизни — УЗРЕЛ

полузабытое чело,

 

малым окроплением

которого — Ангел

высветил кровь

людскую, которая

истощалась…

 

27.08.2005.



Вадим Рабинович

доктор философских наук

ДООС – дооосозавр

– Зонтики Ларионова –

 

Нескладность зонтика из трех вязальных спиц,

Случайность бабочки и лепестка возможность

Я шелком обтянул и выпустил синиц

На шелк небес, сыграв неосторожность.

 

Из солнечных лучей я это все сложил,

А луч Луны я вправил в слово сЛУЧай,

Чтоб в случае затмения светил

Он раздвигал бы тьмы во тьме паучьей…

 

И вновь платочки в мановеньях рук,

И птиц-синиц раешник или дольник,

И шелковый квадрат, и синий круг,

И черный куб, и красный треугольник…

 

 

– Зонтики Магритта –

 

…Но под верхом и над низом,

Не висящий ни на чем.,

Зонт висит в пространстве сизом,

И стакан воды на нем.

 

Рядом с ним второй, и третий,

Сто восьмой из тайских снов…

Хорошо, что есть на свете

Много всяческих зонтов.

 

Все они изящны станом

В журавлином жирафле,

Каждый со своим стаканом,

Будто бы на дефиле.

 

Вместе и, отдельно, каждый –

Ниоткуда в никогда.

Это так. Но вот от жажды

Будешь умирать, тогда…



 

Сергей Бирюков

кандидат филологических наук

ДООС-заузавр

Халле, Германия

 

 

– Клон-арт –

 

Че – на май-
ках
Бах –

на круж-
к-ах!
Пуш-
на тарел-
кин
Моц-арт
конфет
Хлебни-
на бутыл-
ков
Тат-
на ТВ-
тлин!
Го-
блин!

 

 

– Стихи об интернет-вине –

 

www.wino.mk

опьянен уже слегка

www.wino.com

опьянен одним глотком

www.wino.fr

не находится рифм

www.wino.de

по усам и бороде

www.wino.ru

не вино, а wodka.ru

 

***

шах это шах

мат это мат

шах это шахидка на сносях

она беременна взрывом

мат это мат

там это там

разума зуммер

раз и зар

шах это хаш

там это мат

 

кратко так

авто шаха

автомат

 

 

– Шахматная коллизия –

 

Бывает что шахматы сводят с ума


Рисунок Кристины Зейттунян-Белоус



 

Александр Ткаченко

 

- Белый ход, черный ход –

 

I.

 

Утро ходит конем вечер пешкою

кто-то нами играет и за хобот берет

слон тяжел и с походкой неспешною

суетливо как все между нами живет

иногда ощущаю в себе фигуру ферзя

шагая по диагонали разрывая кожи хром

и погружаюсь в прохожую по самое нельзя

хотя спутник ее на меня идет королем

так мы ходим толчемся, почти готовы на слом

из-за чванства и позы не считая все это игрой

пока кто-то походя с грохотом не смахнет всех на стол

и захлопнет доску с фигурами не забыв не одной

II.

 

Конь лежит с торчащей

Пружиной из развороченного брюха

Пешки валяются с открытыми глазами

В которых навсегда замерзли отразившиеся

Звезды

Поле вращается под ногами и спинами королей

Словно тяжелый паровозный круг

Брошенный в полночь на произвол

Одинокий ферзь ходит по диагонали, хромая и придерживая

Саблю неоторванной рукой

Слоны опавшим тушами

Подмяли цивилизации муравейников и удивленных стрекоз

Хоботы словно трубы противогазов вдыхают астму земли...

Жизнь и смерть делают постоянную рокировку

Но все оцепенело в цейтноте

Над ним сидит обхвативший голову одинокий шахматист

И думает думает над мыслью которая думает над ним

Хотя его противник уже давно летит над океаном и дремлет укутавшись

Пледом сорванным с поваленной в смирительный сон

Королевы...

 


 

Рисунок Галины Мальцевой



 

Алексей Парщиков

Кельн, Германия

 

– Из цикла «Дирижабли» –

 

1. Отбытие. Лотерея

 

Мы утром не созванивались, чтобы новости

нас не отбросили назад в слепую яму.

Как вдруг в окно на робкой скорости

боднулась тупоносая махина, надламывая раму.

 

И поплыла в затылок мне, не подавая вида,

что вписывает путь в свою окружность.

Нас обгоняли тягачи графита,

велосипеды с нитками цепей жемчужных.

 

Нас ожидал банкет и музыканты на аэродроме.

Пилот проекта я был первым на примете.

Мой строгий аппарат всплывал в разломе,

меж двух столетий в эллипсном просвете.

 

Мы взяли курс на верфь под знаком Водолея.

На дирижабле – сервер. Тьма в заметной лихорадке.

Спокойны только солнечные батареи,

как мельниц водяных — рассохшихся — лопатки.

 

Когда мы приземлялись, все головы задрали,

корабль обомлел, но шёл по линии отреза.

Толпа уставилась наверх ноздрями,

толпа смотрелась, как большая пемза.

 

Отпущена в простор верёвочная лестница

бурлящим лотерейным барабаном:

он муфтой смутной стынет и мерещится,

( шушукаются пальцы во мраке вороватом).

 

Я различал уже заправку, столб, колосья,

и розы на столах вибрировали так опасно,

что если б накренился — накололся.

Но стравливая газ, корабль освобождался от балласта.

 

Он опустел до чертежей, он дал свечу над улицами.

Он избоченился плашмя и выпукло и вогнуто.

Как длинное пальто с оборванными пуговицами,

летя, мерцает рожками. В него вцепилось облако.

 

Мы забирали вверх, мы забывались вверх, в гондоле

мигала на экране кибернетическая лотерея.

В обнимку с призраком радар на лётном поле.

Два залпа-льва к нам подбежав, нить потеряли и перегорели.

 

Подальше от Земли! Она растёт в объёме,

к Луне навстречу. Шепчутся раскопки,

наслаиваясь в полудрёме.

И глобус утолщается, подтягиваясь через телескопы зябко.

 

За воздух можно ухватиться ртом. И парусом.

Без рук лететь веретеном. Баланс — единственная сила.

Шёл человек по носу одного из янусов,

и время — перекосило.

 

И дирижабли древние показывались на вершине,

обугленные гинденбурги поленьев чёрных.

Француз тик – с пропеллером на часовой пружине,

австриец запрягал в аэростат орлов учёных.

 

Подзорная труба Москва-Смоленск наклонно

вперится в дирижабль крестьянский на насесте.

По сжатому лучу доставит голову Наполеона,

его ботфорты (полшага вперёд ) останутся на месте.

 

Как близко в воздусях и ярусный и арчатый,

похожий на театр! А дальний — крапинка на ветре.

Он кажется задержанным стеклянной палочкой

между частиц, снующих в чашке Петри.

 

А лотерейный барабан наращивает обороты,

сжимая время рёбрами и повышая шансы.

...И кутались на палубах пилоты,

метая бомбы в Лондон, дыша на пальцы.

 

Щелчки прозрений, сухопарые машины,

то по небу слоняются одне, то в круг сбиваются, немея.

На грани срыва эти нервные страшилы.

Мой дирижабль на приводе тянула лотерея.

 

Кружащийся октаэдр! Так в центр встав, пацанка

угадывает (на глаза повязана косынка),

кто к её горлу прутиком касался,

спугнул ключицу, слух увёл вслед за блуждающей

       ворсинкой.

 

Я мог бы подобрать любой пароль для сервера.

Всё ближе к цели, всё точней ответ, как мячик

на резинке,

или круги бегут обратно к центру озера.

Я банк срывал на сайте казино, и напрягались рынки.

 

И молча в люк открытый взирали адмиралы,

корабль воздушный проводя над тусклыми горами.

Выигрывала лотерея, сбиваясь с хода и замирая.

Со мной расплачивались — богами.

 


 

Рисунок Галины Мальцевой

 



 

Валерия Нарбикова

ДООС

 

– Муж Александр Сергеевич –

 

 (Фрагменты из романа «…и путешествие»)

 

 

Киса любила Александра Сергеевича безусловно, но если бы он был Пушкин, она бы любила его ещё больше. Он был мужем. И если это можно назвать профессией, то он, безусловно, был профессионалом. Даже когда он не мог уже выносить Кису как муж, и готов был застрелиться как человек, он оставался мужем до конца, он оставался профессионалом. Всё-таки Пушкин был поэтом, но не мужем. На кого он оставил жену! на другого мужа! А де тей! на кого он оставил детей! Нет, Александр Сергеевич Пушкин был поэтом, а вот Александр Сергеевич – был мужем. Хотя кто знает, может, А.С. Пушкин был и мужем, и отцом и поэтом, может, он был – наше всё. А вот Александр Сергеевич не был отцом. Не был поэтом, И даже не был мужем, в том смысле, в котором был Пушкин, то есть на дуэли бы не погиб. Но зато Александр Сергеевич был не третьим мужем, а вторым, и имя у него было как у Пушкина – Александр Сергеевич, и он никогда не был мужем сестры, потому что у Кисы не было сестры, он был профессиональным мужем.

…Александр Сергеевич принёс два персика. Киса взяла один и потрогала. На нём действительно была персиковая кожа. Без всяких метафор. Киса потрогала свою кожу. Персиковую. Потом у персика. Потом у себя. Всё-таки у персика была персиковее. И вообще когда люди живут вдвоём, они всё время учатся друг у друга, и почти становятся одним человеком. Они перенимают привычки. Начинают одинаково высовывать язык, они как-то одинаково вздыхают, но вот что поразительно, никогда они вдвоём не становятся одним поэтом. Например, они вдвоём видят один и той же пейзаж, они об одном и том же говорят, моют руки одним и тем же мылом, слушают одних и тех же птичек, а получается, что один из них поэт, а другой просто слушает птичек.

А Осип Эмильевич – поэт, а Надя слушает птичек.

А Александр Александрович – поэт, а Люба слушает птичек.

И Марина Ивановна – поэт, а Серёжа моет руки мылом.

А может всё не так, может всё проще – просто через одного человека идёт слово, а через другого не идёт. И никакой он не писатель, а просто пропускает через себя слово, и всё, и в этом он весь писатель.

А тот, кто звук пропускает – он композитор. А так всё остальное время и Надя, и Люба, и Серёжа проводят в трудах.

…Вот мошка стучится в окно. И про неё могут быть стихи, и про всех могут быть стихи на этом свете. А про тот свет, какие про него могут быть стихи, чтобы они хоть чуть-чуть были настоящие. Ведь настоящие стихи, они могут ранить сердце. А тот свет, он ведь только тем и может ранить сердце, что про него ничего не известно. В этом и есть рана, А все-таки она назойливая эта бабочка. И полкрыла у неё нет, и каблуки стоптанные, и шляпа как-то криво сидит. А всё-таки хороша. Чем? усиками. Ночная бабочка. Реагирует только ночью – на свет, когда вокруг темно. А на солнце, когда вокруг светло – не реагирует. Ей нужно, чтобы свет был в ночи, а не свет на свету. Какая-то она потасканная после бессонной ночи, после ликёра, которого нализалась и чуть не утонула в стакане. Любит сладкое. Она просто графика – эта бабочка. Светлая, на фоне тёмного окна. Она бьётся с той стороны, с улицы. Она не может разбить стекло. И вот она себя исчерпала, И она уже летит к другому окну, к другому поэту – ради стихов. А может вообще всё – ради стихов? Даже война, чтобы истребить полчеловечества и прямо в сапогах, где по подошвам ещё чьи-то выбитые мозги размазали, прямо с грязной шеей – сесть прямо за стихи. И любовь – ради стихов. Чтобы истребить её, бедную, такую живую, такую хрупкую, ради этих сильных стихов с такими мужскими рифмами, ради них – ритмичных, А может вообще весь этот мир – это чьё-то стихотворение?

Зато в стихах почти не едят, если это не пир какой-нибудь в стихах. И в магазин в стихах почти не ходят. …Она шла домой и сочиняла стихи, может, это не надо делать? и надо запретить? запретный плод сладок? стихи были про то, как бы про абсолютную тишину. Про то, что мир, он наполнен звуками; это поезд, часы, сковородка, чайник, автомобиль. Но иногда бывает так, что исчезает вдруг звук совсем. И даже эти звуки: чайника, автомобиля. И оказывается, что это полная пустота для человека, в которой нельзя пойти ни туда, ни туда-сюда. В этой пустоте даже нет шума дождя, вообще полное отсутствие шума, звука. Это даже не затычки в ушах, а в самом сердце ничего не слышно, как будто у сердца нет ушей.

 

Вот дословно пересказанная история пятилетней девочки: жил был Пушкин. И приходит к нему негр без ног. И Пушкин ему говори: "ну здравствуй". И негр говорит: "здравствуй". Пушкин отвернулся и говорит: " да свидания , Таня".

– а при чём тут Таня?

– забыла сказать, – сказала девочка, – с ним ещё Таня была.

И вдруг всё становится неинтересным: мороз и солнце, день чудесный, и даже становится противно – я памятник себе воздвиг... всюду цитаты. На вокзале – ямбы, В магазине – перифраз. На заборе рифмы…



Кунст-камера

Из истории поэзии


 

Валерия Письменная

 

– Этюд Ольги Лариной –

 

Есть в романе «Евгений Онегин такая шахматная миниатюра: «Уединясь от всех далеко, / Они над шахматной доской, / На стол облокотясь, порой / Сидят, задумавшись глубоко, / И Ленский пешкою ладью / Берет в рассеянье свою». Петербургский шахматный мастер Илья Степанович Шумов (1819-1881) создал по мотивам «Онегина» шахматное сочинение, доставляющее любителям игры эстетическое удовольствие элегантностью замысла. Шумов сочинил несколько партий и окончаний, игранных якобы между Ольгой и Ленским. Впервые играя в сочинениях Шумова белым цветом, Ольга демонстрирует комбинационные способности и восхищает жениха: «Партия была скучная (сицилианский дебют). На 23-м ходу, Ленский потерял коня и вообще играл рассеянно. Последний ход был пешкой h7-h5. Теперь играть Ольге, но в это время на одну из не занятых шашками клеток села муха и преспокойно стала чистить свои запыленные крылышки. Ольга загляделась на нее и что-то соображала. Вдруг с веселым смехом говорит Ленскому: "Знаете ли, что... хоть это вовсе не женское дело, ну да ничего, на этот раз только... я из мухи сделаю слона, и тогда вам мат в 4 хода". Ленский был восхищен шуткою Ольги...» Далее они затеяли спор, и последовали условия задачи: «На какой клетке сидела муха? И как сделать этот мат в четыре хода, поставив на той клетке слона?» Видимо, не всегда плохо делать из мухи слона: но если делать мат из мухи надо чтобы слон, по крайней мере, был «под мухой». Ведь «слон под мухой» все-таки ощущает себя гораздо лучше, чем муха под слоном!!! Хоть к самому Пушкину это не относится.



 

Кристина Зейтунян-Белоус

ДООС

Париж, Франция

 

– Компьютерная любовь –

Непорочной связи пламя
разжигающий нутром,
угреватый вьется хакер
над компьютерным столом.

В силиконовой долине
к силиконовой груди
прижимает программистка.
электронный плод любви.

Любо слушать вечерами
техномоды нежный писк,
цифровые муки страсти
загрузив на жесткий диск.

Форумов шальное гетто
гигабайтами шуршит.
Хором интернет-поэты
воспевают дивный миг...

 

Примечание.

Стихотворение Кристины Зейтунян-Белоус «Компьютерная любовь» – поэтическое эхо от поэмы К.Кедрова «Компьютер любви».

 

 

* * *

Сквозь ряд узкоколейных странствий

преодолеть смогу едва ль

иммунодефицит пространства

и черно-белых клеток рябь.

 

Молчит, укрывшись медным тазом

игрок, хоть он и чемпион.

Одни смиренно ждут приказа,

другие лезут на рожон.

 

Но пешке перевоплощенной

ведь светит в облике ферзя –

будь она светлой или темной –

та же фанерная стезя


Рисунок Кристины Зейтунян-Белоус специально для ПО



 

Герман Виноградов

ДООС – огнезавр

 

 

– ЖУРНАЛ ПОЭТОВ –

 

поэт – нож Лувра?

Нож – Лувр поэта?

Поэт – Лувр ножа?

Нож – поэт Лувра!

Лувр – нож поэта!

Лувр – поэт ножа.

 

* * *

 

Константин Кедров = константроведник

---------------------

Примечание.

Два текста Германа Виноградова – анаграммы. Они состоят из букв, входящих в словосочетание «Журнал ПОэтов» и имя «Константин Кедров»



 

Иван Чудасов

старший научный сотрудник Дома-музея Велимира Хлебникова

Астрахань

 

 

– Стихотворение, написанное хореем –

 

Хорей-хорей, хорей-хорей,

Хорей, хорей-хорей, хорей.

 

 

­– Цензору –

 

Ведь нынче любят

бессловесных.

 А.С. Грибоедов

 

. . . . . . . . .

. . . . . . . .

. . . . . . . . .

. . . . . . .



 

Лоренс Блинов

композитор, заслуженный работник культуры

ДООС – звукозавр

Казань

 

– ноэЛь –

 

мир исчерпал запас своих воз

можностей впрочем

можности множественны

и всё ещё м(н)ожно то и э

тои – эта

жом выше – жомно

воз прежних дикостей (костей! костей!)

глобальных ди дилэ ди Ди

лемма такова:

или – или

бы(ть) или вы

или вы-

быть из

(Кедров вы брал ИЛИ

но ведь есть еще «эль» и

в слове о Эль

«когда камней бесился бег»

некий Велимир

сказа: «л» это)

выть – вой – войны Ны ныне

и присно и во

веки мира уже почти за кры

шей огней полог ночи о

чей

всё уже взо

ры к тут – не спаСти кс

«кому повеем печаль»

и кому мы му – му с кем

нем – о – прощаемся общаем ся возвраща

емся на круг(и) своЯго вра –

врата в пролайю Ны

не широки

грядет се –

но миг(!) как онъ Я сен

и (п)рек

как он красен и (п)речист голуби

зною (знаю) своей – ей ему ей мне (ей, ей!)

И (пра!)

есть вед(ь)

эЛь

вести

И Ны

х

10/VII-05-XXI

 

Примечание. Лоренс Блинов использует в стихосложении приемы музыкальной партитуры (как и авторы нашего журнала Александр Бубнов и Алла Кессельман). Он так же исследователь творчества Велимира Хлебникова и продолжатель традиций его поэзии. Данное стихотворение – парафраз на тему хрестоматийного текста Хлебникова «Слово об Эль».



 

Анна Альчук

 

1.

А. Крученых

 

забубейно раззудилось

испошлость

истаской что заварилась

в злость

 

клянчик лянчи заполошно

зыбь

корабель щиком

ловечек

рыбь

 

брюхом бряцкая

слепительной плотвы

расчерчерной

дырбулщ головы

 

разразительным

лузгая чистихом

кованым

пиная

сапогом…

 

2.

“Cквозь тебя, сквозь меня

Катит волны свои пустота». (Фредерико Гарсиа Лорка)

 

королева и Ко

роль

твоя – мнимая

пешка

 

горы сдвигаешь?

ход

белым конем

делаешь?

 

мат тебе ставлю

Пространство

шах –

Время

 

(шах маТ)Ы все рассыпаешь

квадраты т(д)оски

 

на отсутствие сМЫсла…

 

 

Примечание. Текст неофутуристки Анны Альчук представляет вариацию на широко цитируемое стихотворение соратника Хлебникова и Маяковского – А.Крученых «Дыр бул щил». Во втором стихотворении – традиция выявления так называемого «невидимого текста», скрытого в знакомых словах.



 

Андрей Врадий

ДООС

 

 

– ПО ДИАГОНАЛИ –

 

Рыбки тоже есть хотят

А ты покормил рыбок?

Полей цветы – покорми рыбок

А ты покормил рыбок?

Покормил рыбок – полей цветы

 

Внутри продолговатого стеклянного контейнера началось движение.

Разноцветные пятна, прежде хаотично разбросанные по замкнутому пространству, образовали собой две строгие линии, одна напротив другой.

 

Добралась хорошо, может, кто звонил на автоответчик? Не голодай! Целую.

 

Рельеф дна равнобедренными секторами разделил прозрачные литры и застыл в ожидании.

 

Партия началась. Поблескивая плавниками, одно из пятен передвинулось вперед.

БЕЛЫЕ: (ход S-2 D-8) Королева ест короля.

ЧЕРНЫЕ: (ход С-2 П-2) Преломленная стеклом аквариума линия разделила потолок.

 

Как дела? Рыбок кормишь? Цветочки поливаешь?

Как себя чувствуешь? Целую.

 

БЕЛЫЕ: (ход К-5 А-3) Королева ест аквариум.

ЧЕРНЫЕ: (ход П-2 Б-3) Другая линия шмякнула тенью по стене и уперлась в зеркало.

БЕЛЫЕ: (ход А-2 С-5) Королева ест стул.

ЧЕРНЫЕ: (ход Б-3 Б-4) Одеяло складкой образовало два больших квадрата, и побелело.

 

Привет, дела плохо – исчезло несколько рыбок.

Мне надо что-нибудь делать?

 

БЕЛЫЕ: (ход С-5 К-2) Королева ест кровать.

ЧЕРНЫЕ: (ход Б-4 П-2) Размноженные зеркалом линии измерили комнату.

 

Главное вынь всех. В нижнем ящике – сачок.

Воздух у них бурлит?

Потом вычерпай одно ведро воды и долей свежей хол. воды из-под крана. Пиши. Целую.

 

БЕЛЫЕ: (ход К-2 С-5) Королева ест стену.

БЕЛЫЕ: (ход С-5 Е-5) Королева ест потолок.

ЧЕРНЫЕ: (ход В-3 К-1) Не знаю что делать, обратных билетов нет, может на 29-30? Целую.

БЕЛЫЕ: (ход Е-5 Э-4) Королева ест этаж.

ЧЕРНЫЕ: (ход К-1 Л-6) Игровое поле выходит за пределы квартиры.

 

Завтра еду за билетами, наверное, буду 17, позвоню, отдых – супер. Целую.

 

В аквариуме пропала излишняя пестрота и воцарился покой, изредка нарушаемый красивой светлой формой, которой обладала бессмертная аквариумная рыбка.

 

Привет, рыблюбитель, как дела? Я завтра днем приезжаю. Дома будешь? Целую.

 

БЕЛЫЕ: (ход С-1 З-1) Королева ест земной шар.

ЧЕРНЫЕ: (ход З-1 Ю-1) Галактика Млечным Путем страстно обняла вселенную.

 

Исчезают только по диагонали

 

Хитрость, коварство, жадность, самолюбие, пунктуальность, сила воли, тормоз.

 


Рисунок Андрея Врадия



 

Маргарита Аль

 

 

Д–ВЕРЬ

 

Были

знаки,

тени,

сны.

Небо забыло плыть

в голубое.

Думали:

Сердце:

Душа.

Думали:

Интуиция.

И вот:

Цена:

Другой.

Волей

неволю

поправ

волю

воспел

в неволе.

 

И вот:

Цена:

Другой.

Тоньше.

Чутче

небесных

сфер.

Мимо,

как Люцифер,

вечно,

как Бог единый.

 

И вот:

Цена:

Другой.

Глубже.

Стрелее боль.

Сверхницшеанчее.

Вечье

спинозианских воль.

И вот:

Цена:

Другой

 

тротуары

в трауры руа трав.

Утрата – расплата – трата

вложенных в жизнь

сил.

 

Мысли –

они как Боги.

Боги –

они как Люди.

Люди –

они как вещи

носят себя в себе.

 

Чур меня

ручи – речи,

губы – глаза

молитв.

 

Часики золотые

тени от солнца луч.

Камушки чистых звуков

за светом спешили жить.

 

 


 

Маргарита Аль – студентка пятого курса Академии Поэтов и Философов. Первая выставка ее работ «Мистерия железного человека» была посвящена тематике философско-поэтического мастер-класса, который ведет декан факультета К.А. Кедров.

Работа «Часы вечности» (холст, металл) основана на рисунке Кедрова, который в виде анимации был воспроизведен в программе «Очевидное – невероятное», где Сергей Капица и Константин Кедров беседовали о проблемах времени.

Выставка состоялась в Центральном доме литераторов на вручении К. Кедрову премии русскоязычного интернета «GRAMMY.ru» – 2003 в номинации «Поэзия года».



 

Дмитрий Зимин

Смоленск

 

– поэту –

 

каждый поэт взвалив

себе на плечи мир

под-ним-мается

 

2 января 2004

 

 

– неврастения –

 

подойдя к зеркалу я заметил

что угол падения

равен углу подражания

я хотел понять

но не могу

не могу сосредоточиться

раздражает

часов нервный тик…

 

17 ноября 2003

 

 

***

Давай лучше отсюда туда

где всегда

кто-то кому-то что-то,

ведь никто и никогда

никому и ничего, –

почему? –

просто, наверное, некогда,

да и незачем.

 

5 июня 2003



 

Юрий Арабов

профессор ВГИКа

 

 

– Воля –

 

Когда убьют, то выплюнешь пару пуль,

ударившись об земь, сделаешься вурдалак.

Пойдешь кутить по верхушкам берез, и гул

заерзает в чаще, и лопнут все удила.

 

Хотелось быть целым, но получился сквозняк

в голове и легких. Хотелось святым, но вдруг

свернулась жизнь, переломилась вот так

об колено веткой, и сгорбленный филин – друг.

 

Проглотишь воли, и птицей чудной лети

по ночной петле в любую вдовью трубу.

По канавам ухай и жабою о пяти

головах перепрыгивай на луну.

 

Воет ветер, ребенок молится на свечу.

Считает дыханье мамы, боится, что умерла

Явлюсь из воли и сделаю, что хочу,

и любая клетка станет ему мала.

 

Жизнь в отсутствии Рая довольно трудна, аминь.

Но в присутствии воли она набирает сок.

Под тяжелым шкафом уже завелась полынь,

мы ее сменяем на черный чертополох.

 

И чья-то воля, измеренная движеньем

ночи, по-рыбьи нагуливает живот,

то в тине питается отраженьем

какой-нибудь девы над зеркалом вод,

 

то выйдет жидкой луной, как ртуть,

была кого-то, а стала вполне твоя.

И оса, мятеж пронеся во рту.

в бессилии валится, где трава.

 

Когда убьют... Промажут, а не убьют,

поскольку воли уж сильно крут кипяток.

Блаженства нету ни в дальних краях, ни тут,

а внутри уныло... Вот так и пиши, браток.



 

Владимир Ломейко

вице-президент Баден-Баденского Форума “Германо-Российский ДИАЛОГ”,

Баден-Баден, Германия

 

 

– На возвращение Федора Достоевского в Баден-Баден –

 

К открытию его памятника

в Баден-Бадене 4 декабря 2004 г.

 

 

В рулетку проигравшись в пух и прах,

Шел Достоевский по “Аллее вздохов”,

Кляня судьбу, с собою не в ладах,

Вздыхал о невезеньи, горько охал.

 

Унижен бедностью и оскорблен —

В игре хотел поймать он птицу счастья.

Откуда ж знать, увы, что гений обречен

Жизнь сострадать, как вечное ненастье.

 

Он остро чувствовал чужую боль,

Всем сердцем отвергал несправедливость.

Бунтарь и страстотерпец… Эту роль

Судьба ему сыграть распорядилась.

 

Рукою Мастера он в бронзе воплощен,

В Зените славы возвратился в Баден-Баден.

И люди тянутся со всех сторон,

Чтоб постоять с великим человеком рядом.

 

Наш Федор в долгополом сюртуке,

Босыми пятками упершись в твердь земную,

Стоит, сжимая пальцы в кулаке,

Как в жизни против зла насилья протестуя.

 

Сентябрь — ноябрь 2004 г.

 


 

Скульптор Леонид Баранов



 

Янкель Карро

Париж, Франция

(1947–2005)

 

 

– Голубой тигр –

 

(Фрагменты из поэмы)

 

1.

Мне следовало бы следовать вслед

За черным аэдом

Что шел к моей погибели

Прямиком

По днищу Гудзона

К кирпичному зжданию тюремного стиля

В заключенном заговоре

       Никто

уж не жил там

 

Уличные плясуны

В противонаправленноости

Амстердама и Бродвея

Поймали в сети

       Западный прилив

И души-подношения

В броуновском направлении –

Мне уж не суждено заплутаться –

На крыше утра

Была ты...

 

На подступах к реке Голубой тигр

Совершал первый рейд

По Манхэттену

Со своим саксом.

Музыка сквозит

И временами он то опасен,

То нежен.

 

Он верит в свою непобедимость и

Исчез...

 

Игрой был импровиз

Молнии

Ск

Скс укрылся в шепот

Голубой тигр поглотил музыкой

Тьму прохожих

Потом бросил вызов небу

Принося медное горло в жертву

       смеху

Слишком юного бога

Ожидавшего в ветвях дерева.

 

2.

Да, она всегда возвращалась,

Стремясь застать врасплох

(Порой из-за разочарованной любви)

Когда она возвращалась из Африки

Я говорил ей, что слышу

Черный шум ее крыльев

И в ответ на все мои слова раздавался смех –

 

Так мы поступали, словно

У нас было время.

Мы проходили сквозь

Последние наши пустыри

Она несла смерть

Голубое мерцанье

В своей походке

Затем снова отлетала

Отсылая из Бамако открытку

Отель «Дакар – Этуаль»

Оставляя на ответчике

Пенье пустыни

Беззаботное безвременье

 

Я настраиваюсь с небом в лад

Над священным деревом

Оно неразличимо среди молодых млечных

мечей

Тающих в горячей мгле

 

Щит реки таит угрозу, сулящую смерть сыновьям вождя – того, кому жестокий жребий пишет дерево Мапу по ее телу, отданному в жертву – это оно, дерево, к нему всегда идешь, не ведая того.

Я ищу имя той, что пересекла реку и закрыла глаза перед этим деревом – ее растительным предком. Здесь она умерла и когда мне сообщили об этом, тотчас же я услыхал рассказ человека в голубом

поведавшим всю родословную безумия людей…

 

Перевела с французского Кира Сапгир

 

Поэт и этнолог Янкель Карро, прапраправнук великого кабаллиста Джозефа Карро, толкователя и комментатора Талмуда 16 века, чьим именем названа одна из улиц в Тель-Авиве. Другой его предок – Авигдор Карро, равин из Праги, мудрец и философ. В 30-е годы семья Карро эмигрировала из Восточной Европы во Францию и в 1943 году была почти целиком уничтожена в Освенциме. Сам Янкель Карро был филологом, специалистом по русскому языку, и, одновременно сибирологом, исследователем якутского фольклора, который собирал во время своих многочисленных экспедиций в Якутию Переведенные Я. Карро якутские эпосы «Олонхо» вышли в прошлом году в издательстве «Галлимар… («Монд», 6 января, 2005 г.)

 

Примечания переводчика.

– А насчет Янкеля – полная мистика! Я нашла свои переводы его стихов в моем бардаке чисто случайно. Тут же в другом углу пещеры нашлись распечатки статей о коллоквиуме ЮНЕСКО о народах Крайнего Севера, где мы с ним познакомились в 1994 г. И сразу же позвонили из «Русской мысли», чтобы сказать, что я должна присутствовать в качестве собкора на коллоквиуме в ЮНЕСКО, посвященном якутам!




 

 

Рисунок Владимира Опары



 

Владимир Монахов

Братск

 

***
Пусть время
Кормится

Нашими
Телами

А вечность
Душами

Почему
В Бытие

Всегда так
Голодно?!

 

– Отшельник –

Я – песчинка.
Ты – песчинка.
Он – песчинка
Она – песчинка.
Мы – песчинки
Они – песчинки



Чувствую, как планета

Вязнет в пустыне людей.



 

КУНСТ-КАМЕРА

Из истории поэзии


 

Тамара Приходько

 

– Кони на кону –

 

Накануне годовщины Владимира Высоцкого мне удалось побеседовать с Валерием Золотухиным, который не только играл в спектаклях вместе с Высоцким, но часто выступал вместе с ним в концертах и был свидетелем того, как воспринимали его песни современники.

 Золотухин: «Для меня откровением было, когда Каспаров, не будучи знаком с Владимиром Высоцким, ни разу его не видя, идя на страшный матч с Карповым – первый, – он ставил «Кони привередливые». Ставил, выходя на поединок. Вы понимаете, что это такое? Шахматная корона и – Высоцкий. Он слушает и идет играть, идет на выигрыш. Вот какой заряд давал ему Высоцкий»

(«Эхо Москвы» 25 июля 2005).

 


 

Снимок с того самого матча.

Фото Виктора Ахломова, «Известия»



 

– ЛитературовИдение –

 

 

Юрий Линник

доктор философских наук, профессор Карельского педагогического университета

Петрозаваодск

 

 

– Бабочка – метафора цветка –

 

(о новой поэме Константина Кедрова «Фиалкиада»)

 

1. Это словесные заросли. Verba тут сплетается с Herba. Семантическую чащу нельзя прочесать анализом. Лучше сдаться ей. И позволить лианам тропов опутать рассудок – внедриться в бессознательное – прорасти сквозь него.

2. Рост растения похож на рождение стиха. Это глубоко чувствовал И.-В.Гете. В 1790 г. он издал «опыт объяснения метаморфоза растения». Там показано: все части растения – от семядолей до тычинок и пестиков – являются превращениями листа. Метаморфоз – в биологии, метафора – в поэзии. Два разноуровневых процесса во многом параллельны друг другу. Стиху Константина Кедрова присуща растительная органичность.

3. Водное зеркало, в которое смотрел Нарцисс, было необычным. Мало того, что оно сотворило метафору отражения – перенесло юношу за грань реальности: инверсии получили продолжение в метаметафоре – человек стал растением. «Фиалкиада» Константина Кедрова сродни ботаническим сюжетам «Метаморфоз» Овидия.

4. Цветок орхидеи – метафора ее листьев. Когда этот цветок становится похожим на бабочку или шмеля, то метафора перерастает в метаметафору: растение экспериментирует в авангардистском духе, ломая и модифицируя каноническую форму. Явление это редчайшее. Осваивая искусство перевоплощения, орхидеи нащупывают контакт с иной формой жизни – пытается уподобиться ей. В своих метаметафорах Константин кедров повторяет этот алгоритм на несравненно более высокой ступени: цепная реакция превращений у него максималистки завершается теозисом – полным уподоблением человека Богу-Творцу. Фантастика растительных метаморфоз предсказывает поэтику метаметафоры.

5. «пишут Ван Гога маки

пишут Моне кувшинки

пишет тебя сирень»

Бездонная философия заложена в этих смысловых перевертнях. Инверсия патологична. Вывернувшись наизнанку, Единое предстало как Многое. Исподом Ничто является Всё.

Субъект и объект – амбивалентны. Самая сильная обратная связь заключена именно в инверсии. Константин Кедров инверсирует тварное и нетварное – земное и небесное – внешнее и внутреннее – природное и художническое – реальное и вымышленное. Инверсии у поэта имеют форму игры. Игры божественной! Ведь Бог творит играючи. Больше всего он любит палиндромы. Тардионы и тахионы; частицы и античастицы; материя обычная и материя зеркальная: это физические перевертни. Биос тоже любит инверсии, закручивая то правые, то левые спирали. Константин кедров подхватывает эту эстафету. Моне пишет кувшинки – кувшинки пишут Моне. Через игру здесь выявляются новые глубины мировой гармонии.

6. Поэтические инверсии смыслов могут говорить о необратимом. Такова дефлорация. «Оля сорвет василек / Олю сорвет Василек». Возвращайтесь в цветы! Поэт хочет порчу обратить в целомудрие. Это возможно. Однако не здесь, а там: в трансцендентном занебесьи – после Преображения.

Поэтика Преображения – это поэтика инверсии.

7. Почему именно русские ботаники внесли самый фундаментальный вклад в теорию симбиоза? Возможно, она в неявной форме резонирует с идеей соборности, получившей особый отклик в русском сознании. Симбиоз нераздельно и неслиянно соединяет разнородное. «Фиалкиада» являет чудо словесного симбиоза. «Гамма Гамлета тонет в гаме». Аллитерация может быть понята как звуковой симбиоз. Метафора тоже есть род симбиоза. В неожиданном сращении смыслов могут обнаруживаться глубинные экзистенциальные созвучия: «Сад словесный рыдающий как Кьеркегор». На пажитях «Фиалкиады» бурно произрастают центоны. Всегда неожиданный и непредсказуемый симбиоз тут роднит разные тексты, разных авторов, разные стилистики. Маяковский в «Фиалкиаде» пересекается с Данте. Это симбиоз времен, похожий на вечность.

8. Вероятно, у растений есть психика – и это досознательная, бессознательная психика. Она в своеобычной форме проявляет премирные архетипы. Семейство крестоцветных: разве оно не пророчит о Голгофе? Бессознательное питало сюрреализм. Это особая тема: растительные мотивы в сюрреализме. Исключительная способность растений к трансформации выигрышна для поэтики сюрреализма. Впрочем, задолго до Дали и Эрнста это уловил гротеск: животное и человеческое там с легкостью овидиевых метаморфоз превращается в растительное.

 «Фиалкиада» сюрреалистична. В ней много гротескного. Так из лилии вышел Христос – это образ вполне переводим на графический язык гротеска. Лилия у Константина Кедрова обнаруживает беспрецедентный дар превращений. Она становится аналогом лотоса – запускает космогонический процесс:

«Эта лилия словно

небесное лоно

породила весь мир

и царя Соломона»

Потом она оказалась в руках архангела Гавриила. Благовещенье осуществило величайшую метаметафору!

Превращение лилии продолжаются. Вот мертвой Офелией она плывет по английской реке. Но почему к воде примешивается русская кровь? О самоубийстве в «Фиалкиаде» сказано гениально: «Он в себя стрелял из несебя». Лилия архангела Гавриила обернулась Лилей Брик. Белое Благовещенье опрокинулось в черное Зазеркалье.

9. Есть симбиоз и есть разрыв. Две силы – две тенденции – два полюса. Вы над садом? Мы с надсадом. Вы из сада?

Мы из Ада. Фонетика размывает противоположные значения. Жизнь делает то же самое. «Фиалкиада» полна разрывов.

Гармония цветов соседствует с диссонансами бытия. Соловьи – и выстрелы, хоралы – и взрывы: таково акустическое пространство «Фиалкиады». Сюрреализм поэмы трагичен. Марина Цветаева писала: «За этот бред / пошли мне сад». Сад Константина Кедрова бредит. И галлюцинирует! Но за бессвязностью бреда проступают грандиозные смыслы. На взорванном мосту стоит Данте. Потом его сменяет Флоренский – Флоренция празднует Пасху. Вот Флоренский и Данте стоят одесную и ошуюю Кедрова. Поэзия прорывается в вечность. Это тоже инверсия: время, переходя некий онтологический рубеж, становится антивременем – вечностью. Подлинное призвание поэзии – ее миссии – заключается в инверсии этих уровней. Фиалки нашего земного Ада она спасла от окончательной потравы. Приживутся ли они в садах Эдема? Дай то Бог.



 

Алина Витухновская

 

 

– Как луна –

 

Кричу даже не хочу ничего объяснить

просто больно

просто просто

просто хуже воровства.

А что кричать,

если реальность – беруши?!

 

Что топать

ногами

мертвыми?..

 

И не собираюсь никому сниться.

Что я есть, что меня нет…

…Что мне не объяснимо…

 

Ты дружишь с Енотом.

 

…Я?

Я?...

 

А это кто такая?

 

А это кто такая? Кто такая?..

 

У тебя будет новая современность,

книжки с картинками,

удовлетворяемые инстинкты.

 

Я теперь такая устаревшая –

даже не часть культуры,

даже не искусство.

 

(…А может быть

будет уже не «искусство»,

а любой набор букв.)

 

Ты живешь, а я все еще умираю.

Мне больно и зря.

 

(Ты обязательно в это вживешься!)

 

Я все еще умираю

больно.

 

Пара банальностей –

«Все было зря.

И если не было – зря».

Без разницы.

Все было зря

Все не было зря

Все было зря

КАК ЛУНА.

 

вот тогда

ты окончательно

 

про меня забудешь.

Не было никого.

Ты и современность.

 

Я бы попросила

меня ненавидеть

хотя бы.

 

КАК ЛУНА?

 

НИКАК!

 

Если, допустим, я вызываю

Эмоциональное потрясение,

а остальные – ничтожества и удавы,

удавы и ничтожества,

       ничтожества и удавы,

тогда наступает такая

инквизиторская справедливость,

такая беспомощная,

       ни для кого объективность,

такое «дальше некуда», такое дальше,

такая убийственная определенность!..

 

Если, допустим,

       я вызываю эмоциональное

потрясение,

а ты, наоборот, –

       ничтожество и удав,

тогда, больно не больно,

но присутствует

некая справедливость

(хотя и не для кого).

 

Но я хочу, что все иначе:

я ничтожная и как бы сдохла

больно, но… изумительно бестолково.

Больно как, допустим, Жуку.

(Он ведь тебе без разницы?)

В контексте ВСЕГО это что?

В контексте всего ЭТО не боль.

В контексте всего это НЕ БОЛЬ.

 

Жук… Кто о нем думает?!

Жук. Чего о нем думать-то?

Жук. Тут и думать нечего.

 

Я абсолютно ненужная

ни тебе, ни себе, ни вообще

       (что самое!..)

Как жук.

Только порчу картинку.

Даже иначе – просто отсутствую.

 

И что больно, не имеет значения

даже для боли.

 

Дружи с Енотом.

(Или что там, в твоей

       современности?)

Меня ведь, в сущности, не было.

 

Какая наглость,

что я здесь пишу О СЕБЕ

что я здесь ПИШУ о себе

что я ЗДЕСЬ пишу о себе.

 

Наглость и глупость.

 

Ни о чем не прошу.

Отсутствую в том самом смысле.

 

Я…

……………..

 

Зачеркиваю про себя.

 

Хочешь, будь.

 

А я больше не буду.

 

Не достойна даже

 самоуничижения.

 

КАК

ЛУНА!



 


 

Фото-графика Марины Герцовской

Берлин, Германия



 

Ефтим Клетников

Македония

 

 

Реинкарнация


– Когда вернусь, –

если вернусь,
войду ли
в ту же самую дверь,
увижу ли каплю росы
и радугу,
ручей, что бежит через село,
расцветет ли цветок,
и соберет ли пчела нектар его,
чтобы превратить в мед,
и утолит печаль мою,
которая возвращается снова,
возвысится ли сердце мое над горами,
возведу ли дом,
на боли моей и радости,
утомленный тревожным ожиданием?
Чужестранец
пред нашей дверью стоит
чужестранец с замершим лицом.
Его бокал наполнен
не вином и пламенем,
но пеплом.
Молчит порог, исполненный болью,
дает нам знак остаться дома.
Но мы должны идти,

чтобы крестить и венчать,

восславить имя светлое

и благословить его
молитвой и пением.
Веками нас ждет
святая Богородица в алтаре,
мы хотим вымолвить имя,
но слово не срывается
с наших губ.
И растет молчание, как скала,
подпирая врата,
перед темным намерением

чужестранца.

 

– Славянский крик –

 

Из карпатских болот
Рождается языческий крик

И над рощей шумит,

И несется на юг

К распростертому морю.

Мрамор древних колонн
Пережил этот крик,

Этот варварский говор.

Он стихает,

Обретя куполов позолоту

Византийскую,

Высоту непорушеннх арок,

Чтобы в чашу создателя
влиться темным вином.

 

Перевод с македонского Анжелины Полонской и Эмилии Йованович



 

Николай Буторин

Санкт-Петербург

 

 

– H i s t o r i a –

 

Историки устроились неплохо.

О чём грустить, о чём переживать –

ведь обожает каждая эпоха

былое на себя перешивать.

 

Борьба на этом поприще тернистом

нешуточная – много здесь хлопот.

Зато сверхпробивным специалистам

немалый гарантирован доход.

 

…А Клио черепки перебирает,

в иссякнувших источниках скребя.

И самое себя перевирает,

перетирая самое себя.

 

Ей всё равно, прелестнице унылой,

Дюма или Плутарха перечесть…

История – отнюдь не то что было.

История, скорее, то что есть.

 

 

* * *

До слёз, до яростного стона

вдруг захотелось быть как все –

чтобы не чокнуться совсем

от Канта, Ницше и Платона,

 

чтоб оградить от мук смертельных

рассудка слабую свечу…

Раз не дано, не по плечу –

уймись, проклятое смятенье,

 

я не факир, чтобы с апломбом

глотать подобные ножи!

Ведь высших истин стеллажи

сродни гигантским катакомбам –

 

о, сколько здесь блуждало шустрых

и многоопытных мужей!

И ни следов, ни рубежей.

И только хохот Заратустры…

. . . . . . . . . . . . . . . .

Вот обступают благосклонно

легенды, числа, миражи…

А ведь хотелось – просто жить!

Но я отравлен был Платоном…



 

Полина Слуцкина

 

* * *

Дожила до красивого цветка

до ветвистой курчавой лианы купив 5 лет назад

жалкий отросток за рубль в зачуханной лавке

Поливают его другие

холят его другие

Все кому не лень

Холят и лелеют его другие за определенную мзду

а я просто живу

иногда бросаю на него рассеянный взгляд

и удивляюсь его богатству и пышности

Не он благодарен мне а я ему

как он благодарен Солнцу Свету и Воде

Я благодарна ему за то что он вырос и возмужал

и наверное забыл о том

что я его купила его и вынянчила

маленьким и хилым

Он улыбается тем кто дарит ему Воду

Он пьет ее как Вино

А я улыбаюсь ему в надежде

 что теперь-то он меня заметит

и отличит от всех тех кто бывает в нашем доме

Кто кое-как холит его и лелеет

Кто кое-как холит и лелеет меня

Мы с ним теперь оба подопечные

Я перестала быть его хозяйкой

Теперь я сроднилась с цветком



 

Илья Кутик

профессор Северо-Западного университета

Чикаго, США

 

(фрагмент)

 

* * *

точка – был черный квадрат, черный,

если смотреть из кресла… я редко видел его зеленым,

т.е. с утра. обстоятельства не

 

позволяли засиживаться утрами

в кресле. хотя я всегда полагал: квадрат

важнее, чем его цвет – черный, зеленый, красный;

 

главное здесь – зиянье, о чем мы,

вернее – вы, я уверен, и не думали. ну, озоном

новаторства, в лучшем случае, шибало вам по ноздре –

 

то, что, к слову, никогда не томилось в раме,

а предпочло быть иконой… вспомним ее оклад

с вырезанной серединой – разве

 

тот, повторявший контур, но без доски внутри,

а только являясь окладом,

теряет в молитвоспособности? – да уж нет,

 

разве что в наглядности… лишь ускоряя воображенье.

а с божественностью – как нельзя

прекраснее, ибо мы все в дыру

 

молимся… как уж ни посмотри

на черный, черный квадрат – а взглядом

абстракциониста только за тридцать монет

 

можно смысл обозвать вставания на колени

перед великой дырой. и я

в точку свою поутру

 

или ночью полностью ухожу,

как в икону

напротив

 

висящую. все дело в уходе, а не –

в этом случае – в эстетизме. все дело

в поглощенности и в поглощеньи.

 

страсть к родительному падежу

в корне

меняет всю жизнь, и вовсе не обесплотив

 

ее, а – делая принадлежностью. ибо вне

принадлежности тело –

лишь подъемы и щели.

 

1 окт. 2004

 

       
 

Рисунок Владимира Опары



 

Лилия Газизова

Казань

 

– Камни –

 

!.

Я узнаю эту ночь по походке.

Она придет неожиданно,

Как приходишь ты,

Размывая границы предметов,

И без того размытые моей близорукостью.

 

2.

На окна повесили

Красную сетку от комаров.

Утреннее и дневное небо за окном

Теперь всегда вечернее.

Теперь всегда закат.

 

* * *

Мир увядает ромашкой,

Поставленной в воду

Три дня назад.

Не гниет рыба с головы.

Это придумали люди-рыбы.

Только с хвоста,

Только с кончика листьев

Распадается мир на черно-белую гниль

В минуту лиловых сумерек.

 

* * *

Бабушка шепнула мне,

Что я княжна,

И род у нас княжеский.

Но я была комсомолкой

И засмеялась только.

Теперь нет бабушки

И нет комсомола.

А я стала княжной.



 

Анжелина Полонская

 

– Песочные часы –

 

 

Положи мне руки на плечи – так

мы встретим ещё одну звезду.

Мы проводим ещё одну ночь, добывая хлеб

для голодных глаз

на белом поле твоей груди,

на лунных склонах колен,

собирая влагу для губ.

А когда

время придёт нас забрать –

       разлучить нас, –

умолим наши сердца

       превратиться

в этот мёртвый песок,

пересыпанный тысячи раз

из сосуда в сосуд.

Или…

в мёртвого времени гул?

 

 

– Две птицы –

 

Две птицы на песке сером, словно зола.

Спящая птица – та, что справа; перья её тусклы,

и забвение приготовило ей место в палой листве.

Ветер вырывает перо из её крыла, чтобы написать

невидимыми чернилами дождя Umbra*

по одну сторону, а по другую – Lumen*, там,

где вторая птица кричит над мёртвой, растворив жёлтый клюв.

Так и я, посылая тебе эту картину, всего лишь хочу сказать,

что могу быть двумя птицами сразу.

 

*Тьма и Свет (лат.)

 



 

Леопольдо Пенья дель Боске

Мексика

 

– Дождь идёт –

 

Дождь идёт за окном,

В прозрачности его слезы,

Луна наполняет комнату

Призраками неясными.

 

И мятежная вдруг звезда,

Рвёт облаков паруса

И капли того дождя

По притолоке скользят.

 

О, ты мой дождь смиренный!

Всё полнится ностальгией,

Присутствие этой боли

Тебе не даёт воскреснуть.

 

– Глядя на леопардов…–

 

На той затерянной улице,

Где больше не обнаружить твоих следов,

Память о тебе лишь сладость или горечь прошлого,

в зависимости от того, каким оно было.

 

И насмешки, оставленные тобой, словно леопарды

Выводят рулады, в холодных зимних сумерках.

Скрытые, делают мою любовь своею шуткою,

И твой аромат их выпускает на свободу, чтобы они умолкли.

 

И иллюзия времени мне возвращает суть,

И наполняет душу болью,

И одиночество подбирается ко мне сквозь окно,

Лишая рассудка,

Когда я вижу леопардов на дереве, посаженном нами,

 

Любящих друг друга в своём укрытии.

 

Перевела с испанского Анжелина Полонская

 


Рисунок Кристины Зейтунян-Белоус



 

Лидия Григорьева

Лондон, Великобритания

 

 

– Мир в рОзОвых очках –

 

Пусть будет розовый звенящий пустой как шар

искусственный ненастоящий – нетленный дар

пусть будет явный обозримый простой как слон

и завалящий и любимый – как дом на слом

 

 

И розовый Хлебников косо летящий

пустой как лекало

и хлеба хотящий

 

И Парщиков в розовом свете

гнедой и пушистый

как дети

 

И Жданов на розовом танке

там в прятки играет

и в – жданки

 

Ввверху за чертой окоема

плывет как незримый

Ерема

 

Носы отвернули от смердов

с Еленой прельстительной –

Кедров

 

Летят пространство рассекая

как тот Улисс и Навсикая

 

А по другую сторону каната

волнуюсь я

как в чем-то виновата

 

Меж калик перехожих

клак и клик –

там Бердников –

невидим и велик

 

А по другую сторону земли

идет косяк умов

в свое ИМЛИ

 

Там пьяный Блажеевский

откровенный

залез в запас

вполне прикосновенный

 

Там между делом

Вова Игнатюк

глядишь и выкинет

кундштюк

 

Там многих нет

там многие исчезли

там ести нет

но есть – премного чести

 

Литературный мир

всегда не – безусловен

 

А в розовых очках –

поштучно там видать

таких мой друг штуковин!

 

Ноябрь 2000 г. Лондон

 

 

* * *

Все то, что снизошло само,

всегда в словесности сгодится.

Золотогрудая Сапфо

на солнце греет ягодицы.

 

И у природы на задах

и этот дол, и эти блики –

все в вечность спущено за так.

и за подол ее туники…

 


Рисунок Кристины Зейтунян-Белоус



 

Владимир Друк

Нью-Йорк, США

 

 

– Ya i Yandex –

       

(Отрывок из книги “Crawler. Новые Машины”)

 

друк, дручок, дручина, дручища, вор тамбовский, немецкий

дрюк, жердина; рычаг

гнет, притуг, бастрык

www.academic.ru/misc/enc2p.nsf/byid/nt00038caa (20 кб)

строгое соответствие

строгое соответствие

 

владимир друк

http://teneta.rinet.ru/1998/sb_stih/angleter.htm

строгое соответствие

 

сапгир о друке

http://www.rvb.ru/np/publication/01text/46/06druk.htm

строгое соответствие

 

для друку!

www.propozitsiya.com/cgi-bin/main/print/print_news.pl?news=437

строгое соответствие

 

що жуємо, панове?

найден по ссылке

 

последняя репетиция

 

широкоформатний друк

ширина друку 1554,8 мм

 

фильтр эмалированный

под давлением (друк – фильтр)

 

фокстрот

 

полезные страницы

друк

 (16 кб)

строгое соответствие

 

если смотреть на небо

archiv.slovo.odessa.ua/416/8_3.html (9 кб)

строгое соответствие

 

друк багатого тексту

 (4 кб) 16.03.2001

строгое соответствие

 

... как бы :)) жэлаю встретицца в реале, помыть друк друка и чистыми вернуцца...

aw.tln.ru/archive/2783.html (1 кб) 10.05.2001

строгое соответствие…

 

книга - лучшый друк человека...то есть, подарок

 .. (21 кб)

строгое соответствие



 

Александр Мармеладов

г. Клинцы Брянской области

 

* * *

новый день

очередной

в нескончаемом сериале календарных чисел

придуманных лишь для того

чтобы ещё больше запутать время

и где-то на востоке

человек

открывает глаза

и получает заслуженную порцию надежды

тепла и света.



 

Семен Гурарий

Мюнхен, Германия

 

 

– Венеция –

 

...жилец бронхитного купе

калякает уныния диктант

и тост заученный вполголоса

во здравицу святой покорности

произнести не смеет

 

...знаток разбойничьих подолов

листает нетерпенья каталог

и лихо штопает пожары

на дряхлом глобусе

 

...ярмарки поющая гравюра,

глотающая нечётные числа

и пену с очередей

 

...мания надзора теней

в прирученных переулках

 

...кружевная помеха

разуму

 

...знак тождества

 

...венец

 

...вены

 

...в

...

 



 


 

Игорь Холин

 

– Дорожное происшествие –

 

Милочкин – жековский водопроводчик

Скворцов – армейский сержант

Костылёв – киоскер

Заварыкина – заведующая ЗАГСа

Подгрудный – Мясник

Волгарь – железнодорожник

Полушкин – рыбак

Сокова – служащая зоосада

Гостилин – колхозник

Верёвкина – секретарь

Глобова – посудомойка

Чуркин – офицер госбезопасности

Салкина – балерина

Щукин – официант

Суровцев – мафиози

Фадеев – землекоп

Галкин – начальник вытрезвителя

Симак – товаровед

Колбасный – садовник

Жилкин – скульптор

Найдёнов ­– краснодеревщик

Суриков – спекулянт

Махмудов – директор сапожной мастерской

Шмулович – проводник в горах

Луковкин – кондитер

Кобрин – тракторист

Колышкин – главный инженер

Рябов – дворник

Вайнберг – портниха

Лаврук – контролёр

Судариков – капитан парохода

Любезнова – нищенка

Дашков – литейщик

Юркин – Дипломат

Засекин – шеф-повар

Засекин – шорник

Холстов – пастух

Фокин – электрик

Цукатов – профессор

Яхонтов – горняк

Владошвили – актёр

Кокина – собаковод

Хряпина – музыкант

Дыбин – врач

Грибов – банщик

Есиков – писатель

Есикова – домохозяйка

Жлобин – продавец

Митина – чернорабочая.

Отпадов – юрист

Куркова – манекенщица

Рачков – боксёр

Усина – билетёрша

Чушкин – комендант общежития

Щелчков – механик

Эткин – сталевар

Два милиционера

Взвод солдат

Мёртвый человек на асфальте

Скорая помощь

Толпа выше перечисленных лиц

Примечание.

Взвод солдат проходил мимо

когда автомобиль уже сбил человека

И к происшедшему отношения не имеет

 

 

Это последнее стихотворение Игоря Холина из оставленных им в портфеле редакции



 

Владимир Игнатюк

(1943 – 2004)

Казань

 

 

* * *

Я выйду на фонарный круг,

он вырос, словно желтый груздь

и я тихонько покружусь,

обняв руками этот круг.

 

Я выйду на фанерный круг,

за ним мой спуск тяжел и крут,

так пусть несет меня и вас

мой желтый вальс,

собачий вальс…

 

 

* * *

О Господи, ты дал мне эту боль,

она прилипла мошкарой на сетке,

и осязаемой становится любовь,

как мел на пальце

или след на стенке…



 

 


 

Заговор королевы.

Рисунок Галины Якубовской



 


 

 

Предыдущий выпуск ПО был посвящен Иоганну Себастьяну Баху. Известный поэт Лев Беринский, ныне живущий в Израиле, прочитав электронную версию журнала, предложил нам свой вариант фуги из поэмы “RF und FST”

 

Лев Беринский

Акко, Израиль

 

– FST: РЕПОРТАЖИ В КАРТИНАХ ИЗ РАЯ –

(для TV с противоизлучательным фильтром)

 

 

Герр Иоганн Себастьян Бах –

сидит в саду в воздушной беседке, на вершине склона

приподняв толстый мизинец с чашечкой кофе

и слушает свою же Musik.

--------------------------

для уточнения обращаться: TV & CHAIM KIRK (1)

---------------------------

 


 

Герр Иоганн Себастьян Бах –

у ног Элеона (2)

в княжеской позе

в центре

трех прекрасных миров: розовые ветры-змирот (3)

 

слева ----------------- справа

 

снизу

 

веют

 

в TV-каналах и священных сефирот (4)

 

Б – БИНА

Здравомыслие

 

A ­– ЭЛОА

Бог

       

Х – ХОХМА

Мудрость (5)

 

«Катастрофа началась с органа»

(Ludwig Winder)

 

Горе нам, Ах (6)

 

С экрана вдруг опадает цветозащитный фильтр - и вот вы уже видите:

--------------------------------------------

ремонт аппаратуры.только на Бисмаркштрассе:17/138.fanny moor (7)

--------------------------------------------

В самом сердце

 вселенской розы ветров

словно в красных

крест-накрест лентах

герр Иоганн Себастьян Бах

 


 

1) Реклама на экране

2) Здесь – не гора Елеон, а одно из каббалистических имен Бога милосердного – означает Высший.

3) Религиозные песни, гимны.

4) Каналы божественной энергии.

5) Получается БАХ.

6) Предугадывается беззвучно-зарифмованное имя Бах в рисунке в конце стихотворения

7) Реклама на экране

 

Перевод и дизайн Л.Беринского



 

Александр Чернов

ДООС – днепрозавр

Киев, Украина

 

***

Глубже и темнее с каждым годом,

как на саксофоне серебро,

по глухим подземным переходам

проникает музыка в метро.

А на «Театральной» видел сам я: