Моим друзьям

Моим друзьям, разрозненным на лица,
моим врагам, которым сладко спится,
и просто - нечитающим меня,
я посвящаю этот странный опус,
гудит в волнах его соленый корпус
и далека желанная Земля .
И парус бьет тугой холщовой складкой,
и кажется любовь былая сладкой,
хотя горька как хмель она была.

Из этой точки, рыщущей по свету
среди кальмаров, крабов и креветок,
среди музейных статуй и картин,
где мальчиком заплаканным от страха,
в прекрасном мире вымысла бродил,
я подаю Вам пеленг еле слышный...
Листает ночь некрашеные крыши,
и бросила удача удила.
И ни одной антенны не коснувшись
мой голос не заставит Вас проснуться -
Вы крепко приросли к своим телам.

Ну, а для них, ритмические волны,
лишь джазовых мелодий смысла полны,
и то, с “Российской” водкой пополам.

Моим друзьям... Как путь их неприкаян,
как будто в каждом согрешивший Каин,
и воздается в жизни по делам.
Но это выверт и Судьбы и Ритма;
сочится влага из кормы разбитой,
и нет преграды ветру и волнам.
Бессмыслен бег волны и непреложен,
прилив-отлив и нам с тобой положен,
лишь мутной пены след по берегам.

Прилив-отлив. В каком мы с Вами месте ?
Шуршит песок обманчивых известий,
и заржавел анализа секстант.
И звезд, путь указующих, не видно,
и поглядеть в глаза друг другу стыдно,
и горький смех струится по губам.

Куда угодно. Только на свободу:
от сдобы, от безумья, от цветов
в хрустальных вазах пьющих в запуск воду.
В прокуренных салонах поездов,
где лампочки почти не освещают
лица соседа, где всегда качает,
где снежные сугробы намело,
где нам с тобой уютно и тепло.

Куда угодно: в степь, в лесную небыль...
Туда, где ночью только снится небо,
а в городе - хоть в мусорный бачок !

Провинция... Мерещится порою,
что кандалы другого там покроя,
и не прервут в грядущее скачок.


... Но я отвлекся. Волны, вобла, воля,
пивных ларьков безрадостная доля
на нашей барже... Сколько в них рванья !
И мы туда послали делегатов.
Один маячит в призраке бушлата,
другой и вовсе дрогнет без белья.

Там наши дни простаивают с кружкой,
похмелья тень плетется за пирушкой
монетами последними звеня,
наш бледный вид и тремер извиня.

Пивных ларьков, как верст на перегоне.
Хрипит Россия, фыркает и стонет,
и помнит кнут лихого ямщика.
Сомненья.. Ложь... Охранки подлый запах,
как волчий вой сжимают сердце страхом...
И есть ямщик. Да не в коня рука,
и пляшем мы по кочкам трепака.

В чем дело ? В чем ? Что заставляет падать
и вновь искать судьбы и веры паперть,
сверяя с именами имена...
Листать газет запретные страницы,
искать за грань сна, из-за границы
ответ на шепот: Где она, весна ?...

Искать в былом невидимые знаки:
“волы”, “драконы”, “буйволы”, “собаки”...
все звезды, все... Неумолчна волна.
Она смывает наше нетерпенье -
узнать, что там, где траурное пенье,
где ночи тень извечна и темна,
где стебель прорастает из зерна.




Друзья! Друзья!!! Потертые былые,
вы - памяти доспехи боевые,
когда она садится на коня.
Когда она, вздымая пыль с арены,
переплетя события и гены,
проскачет мимо, полная огня...

Ах, эта память. К правде так не склонна,
ей так претит умеренность и скромность.
Но что все это значит для меня !
- Мне плоть нужна : судьбы ли, содержанки...
чтоб грудь в руке пульсировала жарко,
а Истина - не стоит ни хрена !

Враги, враги. Сегодня с глаза на глаз
я убедился: ваши святцы - наглость,
донос, навет, и злобы белена.
Я не святой. В душе полно изъянов:
был разведен, бывал частенько пьяным...
Но мысль моя холопства лишена.

А вы - ханжи, живете втихомолку,
кляня жену, комолую как телку,
на девочек глазея из окна.
А вы, зажав колено секретарши
ручонкой потной, дельце полиставшей.
плеснете ей подкисшего вина.
И источая отчий запах хлева
под матюки начальственного гнева,
корыто жизни выжрете до дна.





... Узнать что там... И если есть расплата
за все, что здесь без сожаленья смято:
за дружбу. за свободу, за любовь,
за то, что мы двоимся словно тени,
за нашу скуку, родственную лени...
То как вести подсчет своим грехам ?
И сколько тянет тайная измена ?
И как идет на этом рынке пена
нелепых сплетен ?... Грязное белье -
свое, чужое... И любовь ее
растоптанная ? Кто подскажет цену !


август 1984 -
февраль 1985.