Евгений Онегин после Пушкина

Это одно из самых первых моих произведений, написанное в декабре 2004 года. Писал я его, не имея никакого понятия о стихосложении. Мне казалось, что создаю, что-то такое, что заинтересует многих людей, любящих А.С.Пушкина и, в частности, данное произведение. Оно, как известно, осталось незаконченным, и я решил придумать свою версию. Вначале я хотел наказать Онегина за убийство Ленского. Потом, не знаю почему, посчитал, что не стоит, ибо это будет слишком банально и оставил Евгения в живых, дав ему возможность реабилитироваться, полюбить и начать новую жизнь. Как сейчас понимаю, взял слишком большую высоту и не смог её преодолеть. Попытка оказалась неудачной. Получилось то, что получилось. Но это, как первая неудачная любовь, которая засела в памяти и не выходит из головы. Посему решил оставить всё как есть, сделав в январе 2010 года некоторые редакторские правки. В основном, старался соблюсти метрику и уйти от большого количества глагольных рифм. Итак: 


Валентин САВИН
(мои стихи)

Евгений Онегин после Пушкина
(роман в стихах – фантазия автора)

Я громкой славы не ловлю.
Я очень Пушкина люблю.
Жаль, не закончил он романа.
И вот пишу я, без обмана.    

Я славу в детстве всё же испытал,
Когда покойный дядя Константин,
Меня уж славным малым называл.
Как жаль, что был такой всего один.

Я очень много на себя беру.
Боюсь не взять мне груза непосильного.
Рассчитываю на любовь Всесильного.
Господь накажет, коль совру.

1.

Мой дорогой любимый Пушкин!
Любезный, славный, умный А.С.
Коль сможешь врежь мне по макушке,
Что взялся я за сей рассказ.

Ты знаешь, вызова тебе не брошу.
Ведь я совсем никчёмный дуэлянт.
Взвалил на плечи непосильну ношу.
Пусть не поэт, но и не пасквилянт.

Как страшно браться после гения
За чудное произведение.
Тягаться с гением грешно.
Тягаться с гением смешно.

Правами гения не облачён,
Боюсь, что на провал я обречён.
Я злу преподнесу урок,
Чтоб непотребно было впрок.
 
Я, как и ты, в душе желаю,
Чтобы наказан всюду был порок.
При этом очень я мечтаю,
Чтоб негодяй торжествовать не смог.
 
Ты - тот восторженный герой,
Кто часто жертвовал собой.
Кто в жизни много рисковал.
В несчастье людям помогал.
Кто был рождён для жизни мирной,
Но от злодейской пули пал.
Кто славы заслужил всемирной.   
Судьбы, увы, не избежал.   

Кто на дуэли роковой
Пал оклеветанный молвой.
Покинул мир, жену, друзей
И четверых своих детей.

2.

Онегин - рок коварный злой.
Таким увиденный тобой, не мною.
Он малый, в общем, не плохой.
Злым гением был обречён судьбою.

Дантес, как говорят иные,
С тобою драться не хотел.
Как видно судьбы роковые.
Такая жизнь, таков удел!

Мой Пушкин, милый, дорогой!
В тебе Онегина никак не вижу.
Ведь ты совсем, совсем другой.
Надеюсь, что сравненьем не обижу.

Скорее Ленский - пламенный герой
Являет образ нежный твой.
Такой же юный, вечно молодой.
С сентиментальною душой.

3.

Скажу, противясь логике твоей,
Чем больше женщину мы любим,
Тем меньше нравимся, похоже, ей.
Свою же жизнь при этом губим.

Увы, ты стал заложником страстей
И не обузданной своей любви.
Не вынес испытание чертей.
Кипела ревность у тебя в крови.

Мой дорогой, сбылась твоя надежда.
Я есть тот самый будущий невежда,
Кто раз взглянув на твой портрет,
Воскликнул: то-то был поэт!

4.
Певца обидеть может всяк,
И в этот двадцать первый век.
Умён обидчик, иль дурак, -
Незащищён наш человек.

Благословенная моя рука
Трепать не станет нервы старика.
Мыслишкой этой я себя не тешу,
И всех собак лишь на себя повешу.

Всего лишь скромно говорю:
Я тот, чья память сохранит
Для будущего поколенья
Твои бесценные творенья.

К славе примазываться твоей
Мне резона никакого нет.
Тешусь хоть какой-то, но своей.
Ты - непревзойдённый наш поэт!

5.

Погиб поэт, но не умолкли музы.
Как говорят наивные французы:
Чтоб истину узнать «шерше ля фам»!
То самое я говорю и вам.

Частенько дуэлянты непричём.
Завистники приводят их к барьеру.
Разят несчастных злобой, как мечом.
Те молча принимают всё на веру.

Онегиным убит юный пиит.
Мечтательный, наивный и влюблённый.
Рукой Дантеса - истинный поэт.
Великий и никем не превзойдённый.

6.

Мой родственник поры далёкой -
Матвей, наивное дитя природы,
Натурой парень был широкой.
Неблагородной был отнюдь породы.

Отец его был родом из крестьян.
На падчерице барина женился.
По части грамоты имел изъян.   
Но сына он образовать стремился.               
   
И сын, как мог, учился понемногу.
Ни капли не усердствовал, ленился.
Отец брал часто розги на подмогу,
Чтоб сын его умнее становился.

Французскому учил мосье Шеваль.
Он на конюшне у отца служил.
Был странным. Не курил, не лгал, не пил.
Народ ему присвоил кличку «шваль».

Матвей в семь лет был отдан в пансион.
Читал и по-французски говорил.
Затем ходил в студентах, как пижон.
Шинель носил, по кабака ходил.

Как он учился, промолчу.
Одно лишь только сообщу:
Как и все модники тогда,
Писал он вирши иногда.

Был очевидцем тех далёких дней,
Когда Онегин там, в усадьбе жил.
Своим потомкам рассказал о ней.
События те в памяти хранил.   

7.

А предки, что в то время обитали,
Воспоминания его, да и чужие,
Родным из уст в уста передавали.
Стоят передо мною, как живые.

Возможно, что-то исказили ненароком.
Я всего лишь фрагментарно расскажу
Преданья той поры в видении далёком.
И, что до меня дошли, вам изложу.

Добавлю то, что сам читал.
Перелопатил массу книг.
Чертовски нервничал, устал.
Сдаваться вовсе не привык.

Желанье дописать роман в стихах
Идеей фикс нежданно стало.
Стараюсь я писать не абы как.
Халтурить же, мне не пристало.

Предвосхищаю кривотолки
И осужденье, и хулу.
Сотру всего лишь пыль я с полки,
Не полагаясь на хвалу.

Глава девятая

I
Итак, Онегин – наш герой романа,
Услышав Танин приговор,
Который краток был и без изъяна,
Бежал, чтоб смыть с лица позор.

Бежал подальше от родного края.
Ему хотелось поскорей забыться.
Бежал, судьбу такую проклиная.
Хотел отвлечься и уединиться.

В течение трёх лет не подавал он виду.
А.С. упомянул последний пункт Тавриду.
А раньше храбро на Кавказе он сражался.
За горцами - головорезами гонялся.

Он ранен был и в плен попал.
Бежал, но подхватил чахотку.
Лишь чудом смерти избежал.
На водах отдыхал в охотку.

Ходил с трудом, хромал на левую он ногу.
Лечился долго, и, чуть не загнулся.
Едва поправился, пустился в путь-дорогу.
Известно, что в деревню он вернулся.

II

То было зимнею порой.
Тащились лошади в сугробе.
Онегин поспешал домой.
И гулко ёкало в утробе.

Был очень сильный в тот февраль мороз,
И до костей пронизывал озноб.
Навстречу ехал похоронный воз,
Таща рогожею прикрытый гроб.

Евгению на сердце нелегко.
Тоской душевною был полон он.
Усадьба уж совсем недалеко.
Ему приснился очень странный сон.

Он видит Таню, хочет подойти.
Взять за руки, губами к ней прижаться.
Но вдруг стал кто-то на его пути.
И ну, давай над ним там насмехаться..........

Он к Тане приглашён на бал…
Вошёл, и рук её коснулся….
Но кто-то там в него стрелял…
И он упал, и вдруг проснулся…

III

Ну вот уж показался дом.
Усадьба так близка, и так знакома.
«Так сколько ж лет я не был в нём?
Неужто, я три года не был дома»?

С саней Евгений соскочил.
В снегу увяз и зарыдал.
«Как долго же я колесил. 
Как я соскучился, устал».

Лакей Гильо под мышки взял его.
Помог хозяину быстрей подняться:
«Здоровье плохо стало у него.
Не хочет в этом никому признаться».

«Как потрепала с ним меня судьба.
Что только не пришлось нам пережить.
Покоя нет ни дня, вся жизнь борьба.               
Быть может, здесь начнём нормально жить».

IV

Онегин вновь в усадьбе поселился.
Он словно снег на голову свалился.
Стремился тихо-мирно жить,
И старых ран не бередить.

Из края в край гонимый,
Он снова здесь один.
Усталый и ранимый.
В дни бедствий и годин.

Ох, незавидная его судьба.
Запутался, как рыба он в сетях.
А тут здоровье и дела - труба.
Не ведал раньше, что такое страх.

V

«Бесцельно жизнь уж прожита.
В душе сплошная пустота.
Себя загнал я, как коня.
Enfant terrible – сё про меня.

Что ждёт теперь меня
В забытой сей глуши?
Что здесь оставил я
Для сердца, для души?

Для всех чужой, для всех чудак.
Совсем без денег, без друзей.
Перебиваюсь кое-как.
Терплю насмешки от людей.

Не вынес жизни испытанья.
Сверкнула молнией мечта.
Достались мне одни страданья.
Осталась в сердце пустота.

Не выдержал удар судьбы жестокой.
Не состоялся как борец.
Устал от этой жизни одинокой.
Скорей бы уж настал конец.

Никто меня здесь не поймёт.
Никто не вспомнит и не пожалеет.
Жизнь так бесславно и пройдёт.
А за окном холодный ветер веет.

Не в силах я никак теперь забыть
Всё то, что здесь со мною было.
Не смог я ни простить, ни полюбить.
Всё стало мрачно и постыло».

VI

«Здесь каждый шаг опять во мне рождает
Татьянин образ, мысль о ней.
И память бередит и возвращает
События минувших дней.

Здесь всё теперь напоминает
Злосчастное деяние тех лет.
И душу мучает, терзает
Тот миг, когда был мной убит поэт.

И мысль ужасная тревожит.
Зачем же я живу на этом свете?
Мой путь совсем бесславно прожит.
За всё, что было я один в ответе.

К чему я шёл, к чему стремился?
Душа моя вся шрамами изрыта.
Не пригодился, где родился.
Остался у разбитого корыта».

VII

«Найдётся ль хоть одна душа,
Что сможет выслушать меня, понять? 
Ведь жизнь моя не стоит и гроша.
Мне надо в ней всё резко поменять.

Любимого здесь у меня нет друга,
Который смог меня бы поддержать.
Где ты моя любимая подруга,
Которую к груди бы мог прижать?

Которая меня бы полюбила,
Которая бы мне опорой стала.
Которая бы мною дорожила,
Которая меня бы уважала.

Нет здесь верных у меня людей.
Разогнал я старых добрых слуг.
Поступил я с ними как злодей.
Кто теперь здесь скрасит мой досуг?

Где же ты мой верный друг?
Где ты опора милая моя?
Встречу ль здесь тебя я вдруг?
Вернуть всё надо на круги своя.

Мой дядя перед смертью мне писал,
Что есть тут девушка одна.
Он выдать за меня её мечтал.
Что с ней теперь и где она»?

VIII

Куплеты скучного сего романа
Я здесь немного оживлю.
Её назвали именем Светлана.
И имя это я люблю.

Она как лунный свет красива.
Как лань тиха и боязлива.
Такой Онегин здесь нашёл Светлану.
Она напомнила ему Татьяну.

Он в ней узрел её черты.
Такой же взгляд спокойный нежный.
С налётом детской чистоты.
И голос тихий безмятежный.

В ней был порыв безудержных страстей.
Души доверчивой стремленья.               
Готовность раздразнить любых чертей
И погубить без сожаленья.

IX

Когда Евгений получил наследство,   
Его уже прельстил весь модный свет.
Светлана перешла уж пору детства.   
Ведь было ей уже пятнадцать лет.
Больной старик, её как дочь любил.
Он не имел своих родных детей,
И в пансион её определил.
Хотел образование дать ей.   

Она талантлива, послушна.   
Страсть к врачеванию имела.
Науку медсестры прошла.
За барином больным смотрела.

И помогала пережить недуг.
Она ему за лекаря была.
Он называл её – мой милый друг.
Она его лечила, как могла

Он мечтал её пристроить.
Племянника в мужья он прочил ей
Свадьбу был готов устроить
И в письмах он ему писал о ней.

X

Слуги, что у барина живут,
И чувствуют себя там, как свои,
Соответственно себя ведут.
Считаясь, как бы частью их семьи.

Бабушка Светланы сорок лет
Ключницей в усадьбе той была.
Там её три года как уж нет.
После смерти барина ушла.

Мама горничной была у барина
И своё место в доме твёрдо знала.
Управляла домом за хозяина.
Девок и челядь там, в струне держала.

У барина им было жить легко.
Светлана грамоте учиться стала.
Взлететь мечтала очень высоко.
Большое рвенье к знаньям проявляла.

Смерть барина нарушила мечты.
Бедняжка плакала и вспоминала.
Его лицо и добрые черты.
Отца родного в детстве потеряла.

Воспитывалась в доме у хозяина,
И мать её забот не знала.
Воспользовалась добротою барина, 
Как дочь росла, не замечала. 

XI

После смерти барина к себе ушла.
Жить стала в деревенском доме.
Языка с Евгением мать не нашла.
Сочла, жить лучше на соломе…
 
Новый управляющий запустил дела.
Три года воровал и беспробудно пил.
Прислуга лишь роптала, барина ждала.   
Евгений по приезде всё перекроил.

Вернул назад украденную долю.
Пришлось и часть усадьбы заложить.
Людей всех лишних отпустил на волю.   
Расходы нужно было сократить.

В медсёстрах Света у него ходила.
Ей было восемнадцать лет.
Она господ в хозяйском доме чтила.
Таких теперь почти уж нет.

XII

Евгений по приезде занемог.
Озноб и кашель мучили его.
С высокою температурой слёг.
Сестра и посиделки у него.

Он целый месяц не вставал.
Леченье доктор прописал ему.
А фельдшер травы разные давал.
Здоровье понемногу шло к нему.

Его нельзя оставить одного.
В бреду и забытьи он пребывал.
Светлана не отходит от него.
Он имя Тани всё упоминал…

Во сне кричал он и стонал:
« Он мёртв! О нет же, быть не может, нет!!!…
Убил его, зачем стрелял…?!
Как бледен коченеющий поэт»…

В поту холодном просыпался.
Терзали мысли разные его.
Пытался встать и Богом клялся,
Просил он состраданья у него.


В округе о его поступке знали. 
Нашли злодея и убийцу в нём.
Все сторонились и не уважали.
И за версту аж объезжали дом.

Евгений со Светланою общался.
Ей душу изливал свою. 
Раскаивался, мучился и клялся.
Искал поддержки, как в раю.

XIII
 
Он здесь в деревне угасает.
Светлана в посиделках у него.
Ему подушки поправляет,
И пичкает лекарствами его.

Её печальный взор его манит.
И он ей тихо нежно говорит:
«Не уходи, побудь со мной.
Мне так легко сейчас с тобой».

Он ловит жар её дыханья.
Волшебный звук её речей.
Стараясь не привлечь вниманья,
К минутной слабости своей.

Света там, не зная сна, и ни досуга,
Евгения вновь на ноги поставила.
Исцелила от тяжёлого недуга.
Поверить в самого себя заставила.

С кровати он на третий месяц встал.
И каждый шаг давался тяжело.
За время, что болел, он так устал,
Что при ходьбе его всего вело.

Не отходил от дома далеко.
Рукою на костыль он опирался.    
И каждый шаг давался нелегко.
Евгений только к лету оклемался.

Тогда была чудесная пора.
Росло, цвело и пахло всё кругом.
Природа в лес гнала всех со двора.
Чудесно, право, коль в деревне дом.

XIV
Я ведь деревню сам люблю.
Там от отца мне в ней остался дом.
Себя на мысли я ловлю:
Как славно летом отдыхалось в нём.

Любили летом жить мы на природе.
Дышать, цветочки разводить,
И с внуками копаться в огороде,
Чтоб им любовь к труду привить.

Бродить по лесу, собирать
Грибы и ягоды в ту пору.
Нестись к реке стремглав под гору
Рыбачить, плавать, загорать.

Все силы, средства мы вложили в дом:
Венцы сменили, крышу подновили.
Пожить на пенсии мечтали в нём.
Мечту, увы, мы не осуществили.
 
Дом наш сожгли какие-то уроды,   
И с ним мечта в огне сгорела.
Мильтоны «на ушах» уж годы.
А может, им до нас нет дела.

XV

Прочили в мужья Светлане барина.
Молодого Александра Гарина.
Он по соседству с нею жил.
И на счету хорошем был.

С моими предками дружил.
Известен был округе всей.
На Свету глаз он положил.
Готов жениться был на ней.

На верной колее стоял.
Среди соседей слыл авторитетом.
Надежды многим подавал.
К нему все относились с пиететом.

Его в домах хороших принимали.
Не дУрен, образован, светский лев.
Но выбор им невесты осуждали. 
Мог взять любую из богатых дев.

Родители его не одобряли.   
Ведь была невеста без придания.
Но, тем не менее, сватов заслали.
Без малейшего на то желания.

Молодые встречались, привыкали.
Жених купался в красноречии.
Прожекты мировые в нём звучали.
Невесту раздражали эти речи.      

Он, как и многие тогда,
Болтал в запале умственной горячки,
О смысле жизни и труда,
И пробудить хотел страну от спячки.

Вёл речь о благоденствие нации.
Несчастных видел он счастливыми.   
Нёс много фальши, профанации.
Считал всех бедных нерадивыми.   

Ужасно скучно Свете было с ним.
Когда он горячился, распалялся.
Занудством доводил её своим.
Богатством папы с мамой похвалялся.

Светлане было это всё не вновь.
Она сама всё видела, пережила.
Ей виделась занудою свекровь.
За пазухой у мамы не жила.

XVI

Но вдруг она от маменьки узнала,
Что Гарин попросил её руки.   
Уж две недели как невестой стала,
И было это воли вопреки.

Известие ей стало неприятно:
«Об этом нечего и говорить!»
Тебе должно бы быть понятно.
Его ведь не смогу я полюбить».

Пристроить мама дочь свою мечтала.
Она свежа, приятна и умна.
Ей мама счастья от души желала.
Составить партию ему должна.

Мать долго думала, что ей сказать:
«Он добр, богат, готов тебя любить»
Мы бедны. Это ты должна понять».
«Прошу тебя о нём не говорить»!

«Тогда, пойди ты прочь!
Вон уходи из дома!
Ты больше мне не дочь,
С тобой я не знакома!».

XVII

По всей округе распустили слухи:
«Мать дочь из дома выгоняет.
В их доме поселились злые духи.
Куда ей деться дочь не знает». 
Евгений всё от слуг узнал.    
Услышал массу разных новостей.
Светлану он к себе позвал.
Хотел подробных от неё вестей.

Светлана ничего скрывать не стала.
Поведала, что сватался к ней Гарин.
Об этом лишь от маменьки узнала.
Что был он гадок, мерзок и коварен.

XVIII

Евгений знал, что дядя чтил её.
Хотел, чтоб образованной была.
И делал всё, что мог он для неё.
Светлана с мамой у него жила.

Поправившись, он стал вникать в дела.
Бумаги разобрать решил.
Когда-то мама Светы их вела.
Светлану в помощь пригласил.

Вникал в дела он без оглядки
Улучшить жизнь крестьян мечтал.
Стал всюду наводить порядки.
Народ его поступки одобрял.

XIX

Проехал по владениям своим.
Стоял разгар уборочной страды.
Светлана следовала всюду с ним.
Хотел отвлечь её он от беды.

Она сельчан и их проблемы знала.
Евгению советчиком была.
Во всём ему успешно помогала
Учёт затрат и прибыли вела.

Они свою методу применяли. 
Аграрные купили книги.
Новации крестьяне поддержали
И сразу скинули вериги. 

Дела в усадьбе шли на лад.
Давно новаций люди ждали.   
И каждый был работать рад.
Сельчане больше получали.
 

Природа вся цвела и пела.
И освежённая с утра росой,
Как бархат озимь зеленела.
Косили сено косари косой.

А рядом бабы убирали
Остатки не свезённого овса.
И на телегу их бросали.
Наверх мужик швырял их с колеса.

Его все бабы «бородою» звали,
И шутки сыпались со всех сторон.
Беднягу с головою закидали.
Над ним кружилась стая злых ворон.
 
Мужик трудился словно заводной:
«Совсем вы бабы озверели»!
Ведь будь я вам отец или родной,
Небось, чуток бы пожалели».

Возы тянулись вдоль дороги.
Колёса ржавые скрипели.
Волы едва тащили ноги.               
Под тяжестью стогов зверели.

Палило солнце и нещадно жгло.
Тянуло свежестью из-под горы.
От утренних туманов шло тепло.
А за рекой стучали топоры.

Там под горою сытый скот стоял   
И раздавался громкий лай собак.
Он стаю жирных уток вверх поднял.   
Охотники палили в них кто как.

XX

Дела в усадьбе шли на лад.
Селяне барина боготворили.
Рад жизни был и стар, и млад.
Довольны и приветливы все были.

Евгений чувствовал приливы сил. 
Вокруг него всё излучало счастье. 
И он по-настоящему зажил. 
Светлана разогнала все ненастья.

Они вдвоём проводят вечера.
Усталый месяц светит им в окно.
Казалось, были далеки вчера.
Сегодня знаются уже давно.

В усадьбе сразу стало всё светлей.
Всё чистотой отменною дышало.
Евгению жить стало веселей.
Ничто его уж больше не пугало.

Общаясь с Светой, ощутил,
Сколь трепетен был голос у неё.
Он каждый жест её ловил.
Он счастлив был и обожал её.

Не скучно вовсе им вдвоём.
У них всегда есть тема для общенья. 
Хоть каждый думал о своём,
Меж ними нет уж больше отчужденья.

Но что-то странное в ней есть. 
Порой, ей хочется его спросить.
Как будто хочет в душу влезть,
Но не решается заговорить.

Светланин нежный взгляд его манит.
Но и пугает в тоже время.
Она порою странно так молчит,
Когда волнуясь, морщит темя.

Её кудесницей он называл.
Голубкой нежной и ранимой.
Ей счастья в жизни и любви желал.
Хотел, чтобы была любимой.

Она смущалась и краснела.
В глазах её блестели слёзы.
О чувствах говорить не смела.
Свои, боясь разрушить грёзы.
               
В него она давно влюбилась.
Скрывала тайно чувства от него.
И дара речи вдруг лишилась,
Страшась разоблаченья своего.

XXI

О том, что Света перешла в усадьбу
Судачить люди сразу стали.
Замучили намёками на свадьбу.
И ей прохода не давали:

«Смотрите, вот идёт, избранница!
Пойдёт к тому, кто пожалеет.
Накормит кто, и обогреет.   
Вот вам и дева-бесприданница».

«Глядишь, и на снастях предстанет.
Ребёночка в подоле принесёт.
Нас за людей считать всех перестанет.
А там, глядишь, и барынею станет».

XXII

Светлану сплетни раздражали:
«О, люди, Боже милый с вами!   
Ну почему вы злыми стали?
Зачем кидаетесь словами!

«Невежды, ничего не знают!
Никогда не видели добра,
И чувств моих не понимают.
Сколько желчи в них и сколько зла»!

Евгений Свете помогал, как мог.   
Просил не обращать внимания.
Но сам в неё влюбился, видит Бог,
И был на грани обожания.

«Слепец, корил Евгений сам себя.
«Ну, сколько можно заблуждаться?
Зачем же жизнь свою транжирить зря?
Давно пора за ум мне браться».

«Где были у меня глаза?   
Нет, не затмит меня ненастье!
Вдвоём нам не страшна гроза.
С ней ждёт меня любовь и счастье».

XXIII

В округе распускали слухи,
Что мама Светы баба та была.
Те слухи липли словно мухи:
У барина жила и с ним спала.

Что от него и Свету родила.
И потому не гнал их прочь.
Там, дескать, тёмные дела…
Недаром баловал её, как дочь.

XXIV

Но мне, признаться, не до слуха.
Народ завистлив и жесток.
Я что-то слышал краем уха,
Что кто-то распустил слушок…


Но мама Светы замужем жила
И сплетни те, совсем уже досужие.
Ведь мама дочку в браке родила.
Жила в усадьбе после смерти мужа.

Отец Светланы умер рано.
Так и не застав рожденья дочки.
Но сплетни распускались рьяно.
И поставлю здесь жирные точки…

XXV

Более других старался Гарин.
Светлане он прохода не давал.
Вёл себя как будто в сердце ранен.
К Онегину её приревновал.

Во всех грехах её он обвинял:
От мамы, мол, ушла не далеко.
Ведь он же сватов раньше засылал.
Хозяина опутала легко.

Евгений отметал все слухи прочь.
Фальшь и коварство видел в них.
Он Свете с мамою решил помочь.
Унять мерзавцев Гариных.

К себе их пригласил тотчас.
Поговорить по-дружески хотел.
Однако получил отказ.
Обескуражен был и не стерпел.

Явился к ним без приглашения.
Не знаю, сколько длился разговор…
Похоже, наглы были объяснения,
Суровый вынес им он приговор.

Поладить им не удалось.
Как говорят, порой, поэты:
Раз примиренье сорвалось,
За честь сразятся пистолеты.

XXVI

Два дня хватило секундантам,
Обговорить условия дуэли,
И где стреляться дуэлянтам,
И доктора иметь для этой цели.    

Вот условия договорные:
Пистолеты, чтоб не нарезные.
Стреляться ровно в пять утра.
Семь вёрст от крайнего двора.   
Там, где кончается гора.
Двадцать пять шагов до цели,
Ещё плюс пять на сход снесли.
Если примириться не сумели,
Стреляться по команде – пли!

XXVII

Онегин в ночь дуэли мало спал.
Он лишь под утро лёг в постель.
Ужасно нервничал и вялым стал.               
Сам чёрт толкнул их на дуэль.

Ведь жил же тихо благородно. 
В усадьбе прелесть находил.
Считал, что Богу так угодно.
Второй раз в жизни полюбил.

А Горин спал мертвецким сном.
Казалось, он не волновался.
Уверенность царила в нём.
В исходе он не сомневался.

XXVIII

Ну вот, и злополучный день настал.
Противники пришли без промедленья.
Им секундант условия назвал.
И вскоре начались приготовленья.

О секундантах, кстати, лишь два слова.
Они знакомы с прошлой вам дуэли.
Сейчас встречаетесь вы с ними снова.
С тех пор они немного постарели:

Зарецкий – тот ещё прохвост и плут.
Сейчас на стороне он Гарина.
Лакей Гильо - несчастный снова тут.
Он представляет нам здесь барина.
Зарецкий в роли секунданта.
Ему всё козыри опять идут.
Возьмёт любого дуэлянта.
Там где дуэль, он тут как тут.
В сторонке тихо-мирно врач стоял. -
Тщедушный старичок преклонных лет.
Он сумку с инструментами держал.
Ему совсем ни до кого дел нет.

Тут секунданты обменялись
Как уж положено кивками.   
За дело сразу же принялись.
И сход отмерили шагами.         

Достав из ящика по пистолету,
Тотчас же вколотили в них по пуле.
И, трижды сплюнув, бросили монету.
Вручили пистолеты и  вздохнули.

Поодаль дуэлянты лишь стояли -
Возникшей ссоры той невольники.
За всем происходящим наблюдали,   
Как провинившиеся школьники. 

Вот каждый взял свой пистолет.
В позицию «готовсь» уж встал.
Желанья помириться нет.
Момент возмездия настал.

Тут секундант подал сигнал.
И Гарин первым выстрелил…
В Евгения он не попал.
Тотчас обмяк и заскулил.
 
Евгений плакал, будто одержим.
Он видел труп, что уж обледенел.               
И мёртвый Ленский вдруг предстал пред ним.
Беднягу Гарина он пожалел.

А Гарин, как в падучей бился.
Но пистолет не выпустил из рук.
Придя в себя, он извинился.
Тем самым, словно возродился вдруг.    

XXIX

Когда Евгений вновь пришёл домой,
Светлана с плачем бросилась к нему:
«Как рада я. Вы живы, милый мой.
Врагу Вы отомстили моему?!»…

«Гильо, зачем ты рассказал?
Болтун! Сейчас же, выйди вон!»
«Я им записка написал.
Готов просить я миль пардон».

«Напрасно Вы ругаете слугу.
Он ведь за Вас переживал».
«Я накажу его брюзгу.
Он слово дал и не сдержал.

Я утюгом ему язык прижгу»!
В душе Евгений не корил слугу.
Лишь для порядка отчитал.
Тот ведь ему добра желал.
 
«Света, на вас ведь нет лица.
Вы за меня переживали?!
Я отомстил за подлеца.
Из-за меня всю ночь страдали»?!
 
«Я Вас люблю, неужто мало Вам»?!
Евгений успокаивал Светлану.
Взял за ладони и поднес к губам.
«Ну, надо же такому быть болвану»...

«О, Боже, не во сне ли я?
Вот он мой лучезарный миг!
Ты так дрожишь, любовь моя.
Как я люблю твой милый лик»!

Светлана бросилась к нему.
Смотрела мутными глазами.
Принадлежала одному,
И орошала грудь слезами.

«Светлана, правда, что меня ты любишь»? -
Он первый раз сказал ей ты. -
Напрасно ты себя со мной погубишь.
Я - гений роковой любви».

«Да не корите вы себя напрасно.
Такой хороший славный мой Евгений.
Мне с вами здесь легко и так прекрасно.
Ведь вы мой добрый милый гений».

«Светлана, радость ты моя!
Не зря судьба влекла меня сюда.
Так счастлив сроду не был я.
Я твой сейчас и навсегда»!

Вы тоже любите меня?
Не верится, что буду ваша!
О, как ждала сего я дня!
О нём мечтал и дядя Саша».

«Голубушка ты, дорогая!
Не говори мне больше вы.
Я так люблю тебя, родная.
С тобою будем счастливы».

           XXX

Что ж шила ведь в мешке не утаишь.
О дуэлянтах все уже забыли.
И слава Господи, настала тишь!
Евгения селяне оценили.

К ним в гости ехали со всей округи.
Под любым предлогом приезжали.
Нашлись у них свои друзья-подруги. 
Уважать их как-то сразу стали.   

Соседские помещики все вдруг
Решили срочно связь возобновить.
Его ведь дядя в прошлом был их друг. 
И предлагали семьями дружить.

Герои наши шли навстречу им,
И рады были пригласить.   
Общение приятно им самим
И было чем всех угостить…
……………………………….
………………………………..
………………………………..
Прислуга вся хозяина любила.
И каждый угодить был рад.
Язык Светлана общий находила.
Ей были рады все и стар, и млад.

Светлана так любезна и мила.
Будь человек уныл, угрюм.
Пусть даже не идут на лад дела.
Всех отвлечёт от горьких дум.

XXXI

Евгению с ней просто и легко.
Об этом по поступкам я сужу.
Их счастье уж совсем недалеко
И с оптимизмом вслед им я гляжу.

Она его, коль надо, успокоит.
Всегда послушает, поймёт.
Всегда на нужный лад настроит,
И быстро в курс всех дел войдёт.
Она мила и рассудительна.
Всегда даст деловой совет.
Внимательна, чувствительна.
Ему проблем с ней вовсе нет.   
   
XXXII

Настала осень и пора любви.
Евгений и Светлана время не теряют.
Чудесной парой смотрятся они.
И обустроить жизнь на новый лад мечтают. 

Гуляла молодёжь в ту пору
И свадьбы пышные справляли.
В округе всей дела шли в гору.
Хороший урожай собрали.

Кругом покой семейный и уют.
Пора героям нашим жизнь менять.
Светлане нужен угол и приют.
Евгению пора уж мужем стать.

XXXIII
 
Тянуть со свадьбою не стали.
Была довольна мама Светы.
Друзей в свидетели позвали.
Всех пригласили на банкеты.

Вступили в брак и в церкви обвенчались.
А после свадьбы на медовый месяц
К Евгению на родину умчались.
И стали веселиться, куролесить.

Нашли тот дом, где родился Евгений. 
По берегам Невы бродили.
Сходили в церковь, где он там крестился,
И в летний сад гулять ходили.
               
В Мариинке с ней не раз бывали,
Где Татьяну (бывшую Лариной),
С молодым поручиком застали.
Старый князь ушёл уж в мир иной.

Прошли, не глядя, без поклона.
Как будто бы друг друга не узнали.   
Не стоит соблюдать и тона.
Старые раны бередить не стали.
………………………………………
P.S.
В усадьбе вновь Онегины живут.
Почти уж девять месяцев, как миновали,
И прибавления в семействе ждут.
Им бабки там наследника наколдовали.

Декабрь 2004 года. Январь 2010 г.