Старуха

Все медленней, прохладней те чернила,
Что красят кожи мятую бумагу.
Прорежены, измазаны в белила
Годами пряди. Темные овраги –
Глазницы. Но на дне еще синеет,
Местами обмелевшее, сознанье.
Жива лишь память, просто не имея
Существенных причин для увяданья.
В покое дряхлом, пыльном застывая –
Назад дорогою, длиною века в три.
На вид не ясно, почему еще живая…
Хотя и ясно, почему жива внутри.


Рецензии