Утро, Вордсворт, яичница...

С утра яичница на сале
шипит в чугунной сковородке,
и запах в фортку вылетает
закуской для морозной водки.

Какие есть вкуснее вещи
чем смесь яичницы и сала?
И сразу ощущаешь резче
дня расчудесного начало.

И как-то сразу больше света
от лампочки -самоубийцы
чья так мучительна скаредность
и нежелание светится.

Погружена в шкворчащем сале
вот - на желток бросает блики
вот - в нержавейной твёрдой стали,
в лежащей наготове вилке.

Всё будто не январь сегодня
охапка золотих нарциссов!
( Вот и - замкнуло на Вордсвоте -
так за ночь допереводился!

Там - пир танцующих соцветий,
желтение у водной глади.
Им в такт насвистывает ветер,
а я с холма на чудо глядя

пытаюсь , варвар, дикой речью
переложить глагол Поэта:
готический угрюмый резчик -
полёт Божественного Света)

Я хлеб нанизаный на вилку
в цветок яичницы макаю
забыв про черновик, про стилос,
про золото нарциссов в мае.

И пусть меня не отвлекает
Вордсворт застывший на пригорке
от вида как желток стекает
вспять с обалденно грубой корки.

Чернеет кофе в чашке белой,
нарцисс зажёван с коркой чёрной,
а утро Рождества висело
чистейшей домотканой шторой