Самооткопанные зарисовки

****
Вскипела вода у подножия скал
И ветра порывы прервали дыханье.
Всё то, что не спел и о чем не сказал
Уйдет по волнам в океан мирозданья.

Порвется струна, словно выстрелом в крик
Взлетающей чайке с крутого обрыва
И в ночь упадет… Вечность скомкана в миг…
Порой умирать тоже можно красиво.

****
Отвергнутым, непонятым,
Не верящим, обманутым,
От Родины отторгнутым,
И заживо помянутым
Поставлю молча памятник
Строкою непрочитанной,
Что вышита на знамени
Земли, кровью пропитанной.

****
Случилось так, что не сложилось,
Не получилось, не пришлось.
Не сочинялось, не любилось,
Не ожидалось, не нашлось.

Не вышло. Почему? Не знаю.
И знать, наверно, не хотел.
Пустое. Мелочь созерцаю:
«Где в бесконечности предел?»

****
Кончался март. Весна еще страдала,
Унять пытаясь буйные ветра,
Но все же где-то теплилось начало
На вечном рубеже добра и зла.
Вот так и мы заведомо не знаем:
Огонь согреет или опалит?
Любовь возвысит или сердце ранит…
Но ведь зима весну не победит!

****
****
Думал я, что иду к неизбежности
По унылой, пустынной тропе
С дефицитом обычной нежности,
Растворенной в былой суете.

Грубо стопы в ветреной хлесткости
В безразличных осколках льда,
Посреди бурелома жестокости,
Где никто никому, никогда.

****

Слепая дорога пустых миражей,
Забытая правда забытых людей
Последние силы иссушенных тел
Идущих в пустыне ночью

Бесцельная битва сожгла всё давно
Богатый иль нищий – теперь все равно.
Лишь ноги куда-то идут и идут
По серому пеплу ночью.

Мы пленники ада ржавых машин,
Мы – дикое стадо из стали и шин.
В том мире безумном безумен и я
Идущий в пустыне ночью
По серому пеплу…